Две ЛДПР.

Хочу поделиться своим взглядом на положение дел в нынешней ЛДПР. Думаю, я имею на это право, потому что я и те, кто работал со мной, отдали партии два года своей жизни. Тот опыт, который я вынес за время работы в партии, заставляет меня сделать вывод, что ЛДПР существует в двух ипостасях. Первая – для публичного применения, вторая – для внутреннего пользования. Причем вторая ипостась является главной и определяющей. А первая – это всего лишь цветастая бумажная обертка. Публичный, открытый для обозрения образ ЛДПР имеет мало общего с реальным положением дел в партии.

Когда я и мои товарищи пришли в ульяновское отделение ЛДПР, мы взяли на себя ряд обязательств, которые выполнили в полной мере. За два последних года мы увеличили численность областной организации практически вдвое – с 1600 до 3000 человек. Если в 2008 году местные отделения партии существовали только в 13 муниципальных образованиях области, то теперь их количество возросло до 26. В марте 2009 года кандидат ЛДПР впервые принял участие в выборах главы г.Ульяновска и набрал 7 процентов голосов. Два кандидата от ЛДПР были избраны в ульяновскую городскую думу.

Нашими усилиями решены все вопросы, связанные с финансированием региональной организации. Из привлеченных нами средств финансировались агитационно-пропагандистские мероприятия, премировались активисты, проводились праздничные мероприятия и пикеты, работает общественная приемная. В полной мере профинансированы выборы осени 2008 года в органы власти муниципальных образований области и выборы весны 2009 в органы власти МО Ульяновск.

В последнее время проводилась серьезная работа по подготовке к выборам в Государственную Думу РФ. Достигнуты договоренности с рядом предпринимателей Ульяновска об участии в финансировании избирательной кампании ЛДПР в Госдуму. Формируемый избирательный фонд на порядок больше, чем те суммы, что удавалось привлечь прежнему руководству регионального отделения партии в Ульяновске.

Нужна ли сильная оппозиция Ульяновску?

Ульяновску нужна была сильная ЛДПР, и мы ее создали. К сожалению, сильная оппозиционная партия в Ульяновске оказалась не нужна тем лидерам ЛДПР, которые рассматривают партию, как свою частную коммерческую организацию. Пусть так, но независимо от этого, мы уверены, что Ульяновску нужна оппозиция.

Потребность в сильной оппозиции не нами придумана, она диктуется нынешним политическим раскладом в стране и регионе.

Ведущая роль в нынешней политической системе принадлежит «Единая Россия». Россия не может существовать без железобетонной вертикали власти. После того, как Запад, победив в «холодной войне», вменил нам в обязанность партийную демократию, у нас нет другого способа устроения властной вертикали, кроме как через так называемую «партию власти». Нравится это кому-то или нет, но такая партия не могла создаваться иначе, чем по способу КПСС, т.е. с опорой на административный ресурс. Как бы она не называлась – «Наш дом Россия» или «Единая Россия», но такая партия в нынешних условиях российской политики неизбежна. Сахар белый, вода мокрая, огонь жжется, партия власти – «Единая Россия». На вид партия, а, по сути, административное учреждение. От этого никуда не деться.

Российские мозги устроены так, что наш человек обеими руками готов голосовать за государство. Он голосует авансом, вопреки всеобщей неустроенности, нищете, безнадеге. Он хочет крепкого, сильного государства, потому что в нем вся его надежда. Где вы думаете самый высокий рейтинг у «Единой России»? Оказывается, в самых гиблых российских регионах – на Чукотке, в Чечне, в Дагестане. Когда нам говорят, что вот, мол, как хорошо сработала «Единая Россия» в таком-то регионе, набрав столько-то процентов голосов на выборах, тут надо еще посмотреть, чего в этих процентах больше – реальных дел или всего лишь аванса.

Скажем у нас в Ульяновске, чего больше в отношении к ЕР – аванса или реальных дел? Это вопрос.

Самое страшное из того, что может случиться у нас с «партией власти» – это превращение ее в «партию по уничтожению власти». Любой промах в работе ЕР воспринимается, как промах государства. Ни одна партия не способна навредить государству и скомпрометировать государственную власть так, как ЕР. Когда сегодня после отставки Лужкова инициируются коррупционные дела против членов команды бывшего мэра Москвы, страдает не только авторитет ЕР, но, что гораздо хуже – авторитет государственной власти в стране.

В этой связи мы видели задачу ЛДПР, как оппозиционной партии, не в том, чтобы злорадствовать и подливать масла в огонь, а в том, чтобы думать о сохранении прочности государства и госвласти. Мы понимали, что наша критика должна носить конструктивный и созидательный характер.

Мы помнили о том, что монополия ЕР на власть – явление неизбежное и в то же время небезопасное. Если функционеры от ЕР уверуют в свою непогрешимость и незаменимость, это чревато катастрофическими последствиями для государства и страны.

Какую ЛДПР мы строили

Мы видели задачу ЛДПР не в том, чтобы бороться против своих политических оппонентов, будь то ЕР или КПРФ. Эта борьба вторична. Главная задача ЛДПР в защите интересов государственной власти.

Мы понимали, что не должны позволить ЕР разложить и растлить вертикаль власти, как это сделала в свое время КПСС. Наша критика в отношении ЕР на уровне региона должна обличать псевдогосударственные и антигосударственные действия властей. С того, кто удерживает вертикаль власти, должен быть двойной и тройной спрос.

Мы не набирали очки на критике действий местных властей. Но мы говорили о проблемах области и областного центра. Мы ждали от власти конструктивного сотрудничества в деле решения региональных и городских проблем. Своей целью мы видели не пи-ар, а реальную работу на благо жителей Ульяновска.

Пусть мы ошиблись в ЛДПР, которая не хочет играть роль оппозиционной партии. Но задачи оппозиции от этого не исчезают.

Главная беда Ульяновска – самоизоляция власти

Невозможно отрицать, что главные держатели властной вертикали на уровне региона – Сергей Морозов и Алксандр Пинков – руководители, которых отличает высокий уровень активности. Беда в том, что эта активность носит зачастую чисто административный, бюрократический характер и никак не связана с использованием потенциала гражданского общества. Главным орудием реализации начинаний региональной власти был и остается чиновник.

Налицо чисто бюрократический принцип работы. Центр спускает директивы, местная администрация исполняет их слепо и буквалистски, никак не адаптируя, применительно к реальным проблемам региона. В итоге реальная деятельность подменяется чисто административной активностью. С другой стороны, ульяновской властью с регулярной периодичностью инициируются гиперпроекты, рассчитанные на максимальный пропагандистский эффект и минимальную практическую отдачу. Возможно, в глазах Москвы они выглядят эффектно, однако на развитии региона они никак не сказываются.

Сколько шума было вокруг особой экономической зоны особого типа, которая должна была превратить Ульяновск в торгово-промышленный центр страны. Сколько прозвучало дифирамбов в честь превращения областного центра в авиационную столицу России. Теперь появилась новая тема – губернская власть намерена превратить Ульяновск в культурную столицу Европы.

Лицом к реальным проблемам

Региональная власть, увлеченная своими глобальными прожектами, слепнет для реальных проблем. Задача оппозиции– вернуть ей более объемное зрение. Не отрицать позитивных достижений, но и не закрывать глаза на промахи.

Меньше пафоса, меньше рекламной показухи, больше внимания к повседневному и наболевшему. Прежде чем с помпой объявлять о новых глобальных прожектах, следует довести до ума старые. Тот же новый мост через Волгу, о котором столько трубили официальные СМИ, как о выдающемся достижении местной власти, продолжает оставаться «недостроем». Он так и не вписан в систему транспортно-дорожной сети города Ульяновска. Может быть, стоит для начала решить все вопросы с мостом, а потом уже замахиваться на «культурную столицу Европы». Да и не только с мостом. Остаются нерешенными многие вопросы жизни населения Ульяновской области. Это строительство доступного жилья и обновления коммуникаций, это вопросы здравоохранения и образования, дорожного строительства и благоустройства внутриквартальных территорий.

В нашей истории уже был печальный опыт советского строительства, когда страна решала глобальные проблемы освоения космоса и развития передовых военных технологий и в то же время не способна была решить элементарные вопросы обеспечения людей жильем и продуктами питания.

Я и мои товарищи по оппозиции против того, чтоб повторять ошибки прошлого. Мы за то, чтобы в первую очередь решать насущные проблемы людей. Власть не может отгораживаться масштабными проектами от реального человека с его повседневными заботами. Нам нужны мосты, дороги, работающие заводы, хлеб на наших полях, сады в наших дворах. Меньше судорог и политических конвульсий, больше прозы и заботы о насущном, человеческом, родном, ближайшем, ощутимом.

Взаимодействие власти и оппозиции могло бы носить более продуктивный характер. Но, беда в том, что и губернатор, и мэр отгорожены от оппозиции своим ближайшим окружением, которому любая оппозиционность, как кость в горле.

Но я уверен, что власть должна слышать оппозицию. Ту оппозицию, которая занимается не демагогией, а отстаивает государственные интересы. Оппозицию, для которой приоритетом являются реальные проблемы населения страны и Ульяновской области.

ЛДПР не тянет на оппозицию

На мой взгляд, нынешнее руководство ЛДПР интересуют исключительно места в областной и Государственной Думе. Во всяком случае координатор Поволжского округа партии Юрий Коган проводит именно такую политику. А центральные органы партии ее молчаливо принимают и поддерживают. Коган двигает на руководящие посты в партии своих людей, которые себя ничем не проявили и не зарекомендовали. Ему и его протеже совершенно наплевать на то, что будет с нами и с ульяновской организацией ЛДПР. Их интересуют исключительно деньги и депутатские мандаты.

ЛДПР уходит в историю. Она себя исчерпала. ЛДПР всегда была партией одного человека, одного лидера, одного вождя. Но этот вождь устал. Сегодня в партии побеждает принцип подбора кадров не по критерию способностей, а по критерию личной преданности и кумовства. И даже Владимир Жириновский изменить этого не может. В результате партия мельчает, теряет свой оппозиционный запал, все более превращается в организацию политических коммерсантов.

Я высказал лично Жириновскому свое мнение о нынешнем положении дел в партии, в нашем региональном отделении. Он был возмущен, он обещал разобраться, но время идет, а ничего не меняется. Поэтому я и мои товарищи выходим из партии. Мы сюда приходили не за нечистоплотной коммерцией, а за реальной партийной работой. Если этой работы нет, нам здесь делать нечего.

Я благодарен Владимиру Жириновскому за два года совместной работы. Я не изменю своего уважительного отношения к лидеру ЛДПР. Но я вижу, что Жириновский и ЛДПР все больше превращаются в две независимые единицы.

Как нам не больно, как мы не разочарованы, но нам придется искать другие формы реализации нашей политической энергии, наших взглядов и целей.

Увы, той ЛДПР, на которую мы работали и которой отдавали свои силы, не существует.