Мы продолжаем серию интервью по вопросам миграционной политики с экспертом АНО АРС «Ульяновского центра медиации и права» Семеном Петровичем Сидоровым.
Последние несколько лет правительство Ульяновской области активно занимается вопросом инвестиционной привлекательности региона. Уже подписано несколько соглашений с крупными иностранными компаниями, которые для возведения своих объектов используют, в том числе, иностранных специалистов. Поэтому сегодня мы предлагаем обсудить тему  взаимодействия ульяновских предпринимателей и региональной миграционной службы.
Для того чтобы некоторые ситуации разобрать на конкретных примерах к разговору подключится юрист, специализирующийся на вопросах миграции, Николай Сухов.

Семен Петрович, насколько налажен механизм взаимодействия между  предпринимателями и миграционной службой региона? Бывают ли сложности и почему?

Получается так, что достигнув определенных соглашений с правительством Ульяновской области, иностранные инвесторы сталкиваются с рядом проблем. Если процедура предоставления земельных участков или условия налогообложения четко прописаны в контракте, то рабочая сила в этот список не входит. Естественно, что иностранные инвесторы привлекают на подряды и субподряды компании, уже проверенные опытом совместной работы. Эти фирмы могут быть «со стороны» и иметь иностранных специалистов. Тут возникает первая проблема – невзаимодействие с нашей миграционной службой.
К примеру, чтобы привлечь иностранную рабочую силу, предприниматели должны за год до начала работ подать заявку в департамент труда и занятости Ульяновской области. Там формируется весь пакет заявок всех предпринимателей и бизнесменов, желающих привлечь на работу иностранцев. После этого заявка корректируется, отправляется в Москву. Через какое-то время из столицы приходит подписанный Дмитрием Медведевым документ, где прописана квота: каким организациям разрешается привлекать иностранцев, в каком количестве и из каких стран.
Практика показывает, что из года в год квоты используются только на 30 %, а 70% остаются неиспользованными по ряду причин. Есть все правовые и нормативные акты, согласно которым остаток можно грамотно распределить по организациям, которым требуется добор.
Допустим, появился в регионе крупный инвестор, он должен не перекупщиков кормить, не торгашей, а брать рабочих по официальной квоте. Но приходя в миграционную службу за дополнительными квотами, он сталкивается с человеком, который возглавляет отдел, где он является единственным сотрудником, а срок его контракта на госслужбе заканчивается через год. Именно он будет единолично решать судьбу инвесторов Ульяновской области: дать дополнительную квоту или нет.
Еще одна проблема, с которой сталкиваются крупные строительные организации, которые возводят заводы, жилые массивы и прочие крупные объекты – это постоянные проверки. Особенно эта практика стала популярной в нынешнем году. Я знаю одну фирму, которая две недели подряд подвергается проверкам с использованием ОМОНа. Для чего и почему это делается, я не понимаю. С одной стороны зовем всех, даем «зеленый свет», вводим налоговые каникулы, но не можем дать нормально работать. Почему миграционная служба совместно с министерством экономики не предоставят определенные льготы со своей стороны – непонятно. В результате появляются скандалы, связанные с коррупционными моментами, с неправомерными действиями сотрудников.

Как Вы считаете, с чем это может быть связано?
Одна из проблем – непрофессионализм некоторых работников. Согласно закону о государственной службе сотрудник должен иметь высшее профильное образование. Я знаю, что некоторые ничего подобного не имеют, максимум – педагогический университет или военная служба. Также в миграционной структуре нет своих обучающих центров, как в системе УМВД. Часто меняющиеся законы и вносимые поправки работникам миграционной службы никто не объясняет, для этого необходимы эксперты, специалисты, которых им не предоставляют. Нет повышения квалификации. Да, там закрепляют наставников, но для опытных сотрудников это обуза, мешающая основной нагрузке. Многие из них даже не умеют объяснять и преподавать. В итоге получается, что тот, кому повезло с наставником, научится «хорошему», а другой – «плохому».
Следующая проблема, на мой взгляд – ослабленный контроль. Например, за полицией присматривает прокуратура. За УФМС такого контроля нет, поэтому оно чувствует себя более свободно. Тем более, там точно знают, что иностранный гражданин не пойдет жаловаться в прокуратуры и суд. Во-первых, потому что чернила на жалобе не успеют остыть, как недовольного иностранца депортируют. Во-вторых, УФМС может вовсе закрыть границу и аннулировать разрешение на работу.
Есть несколько примеров, когда после проверки проштрафившегося сотрудника службой собственной безопасности, он, не получая элементарного выговора, продолжает работать и творить беззаконие. Хотя за эти уголовно-наказуемые деяния по двум статьям человека должны были уволить.

Следующий вопрос хочется адресовать Николаю Сухову, как человеку, который не первый год защищает интересы предпринимателей, в том числе, от неправовых действий УФМС. Как бесконтрольность службы и некомпетентность некоторых сотрудников отражается на работе предпринимателей?
Складывается впечатление, что все, кроме УФМС, стараются сделать регион экономически привлекательным. Как только появляется крупный инвестор, тут же начинаются постоянные проверки, которые проводятся с серьезными нарушениями.
Во-первых, распоряжение выписывается не на определенную организацию, а на проверку всей территории строительного объекта, где располагается несколько юридических лиц. То есть проверяют не инвестора как такового, а, согласно документам, строительный объект того же самого инвестора. Это позволяет им выбрать более выгодное положение для дальнейших действий.
Даже организуя внеплановую проверку, они должны согласовать ее с прокуратурой, при этом уметь обосновать причину экстренной проверки. Но этого не происходит.
Во-вторых, проводя проверку, они запрашивают те документы, которые не входят в их компетенцию и не имеют никакого отношения к цели проведения проверки. К примеру, санитарно-эпидемиологическое заключение на жилые здания. Хотя это не имеет никакого отношения к миграционной службе, предприниматели дают ответ на запрос, дабы избежать лишних проволочек. Миграционная служба, в свою очередь, даже на ходатайство о предоставлении необходимых документов дать ответа не в состоянии.

Семен Петрович, получается, что инвестиционной привлекательности региона «ставит палки в колеса» государственная структура?
Эта структура не понимает, чего хочет добиться: если необходимы проверки, то производите их по закону. Хотя законности в действиях сотрудников УФМС все меньше. Это сможет подорвать экономическую репутацию региона и материальную базу инвесторов. По минимальному штрафу за пятерых незаконных мигрантов фирма может заплатить один миллион двести пятьдесят тысяч рублей. Организация еще не успела приступить к работе, но уже терпит колоссальные убытки. В большинстве случаев, компании разоряются.
Это поведение не ново для УФМС. Как любая правоохранительная структура, эта служба зависит от показателей: определенная таблица, согласно которой есть план для протоколов на определенный срок, если нарушений не хватает, то приходится «высасывать их из пальца».
Бизнесменам тяжело, сама система очень забюрокрачена. Если возвращаться к началу нашего разговора, то упростить работу предпринимателей сможет дополнительная квота на привлечение иностранных граждан к трудовой деятельности, которой смогут поделиться не нуждающиеся в ней организации.