Д. Ежов: Тема сокращения бюджетных расходов сейчас всё больше проявляется в различных сферах. Буквально месяц назад мы анализировали финансирование культуры – оно сократилось почти в два раза. Также значительно сокращается финансирование социальной сферы. Это находит отражение в реальной жизни. Например, история с ремонтом 2-й поликлиники. В контексте происходящих в стране процессов, что сейчас происходит на Ваш взгляд?
О. Горячев: Кстати, аналогичный случай с поликлиникой происходит сейчас в Москве. Но в Москве эта тема получила большую огласку, в руках журналистов оказалось решение правительства Москвы о сокращении 28 больниц и 6-7 тысяч медицинского персонала. В связи с этой утечкой информации состоялась пресс-конференция вице-мэра Москвы по социальным вопросам. Ему пришлось признать, что информация соответствует действительности.
Сокращение финансирования социальной сферы идет на федеральном уровне. Всё это происходит из-за ухудшающейся социально-экономической ситуации в стране. Причём, Крым, Украина и западные экономические санкции это только вторая волна кризисных явлений. Начались они несколько лет назад. Сегодня мы находимся на грани рецессии, это уже факт. Санкции только ускорили этот процесс. Если вспомнить, в 90-х годах все псевдореформаторы, когда разваливали СССР, говорили о том, что страна сидит на нефтяной игле. Но тогда помимо нефтяной иглы была ещё и мощная экономика. А сегодня что-то изменилось? Да, изменилось. Теперь мы полностью сидим на этой газовой и нефтяной игле.
Советскую экономику развалили, ничего нового не построили, остались только газ и нефть. Речь российских политиков на различных встречах и переговорах только про цены на нефть и газ.
Первая волна оптимизации социальной сферы уже прошла. Но тогда сокращали койки в больницах, амбулатории, медпункты в деревнях, школы. Тогда тоже было много шума, в том числе и в нашей области. Сейчас в стране начался второй этап оптимизации. Он уже более жесткий. Закрывают целыми больницами. Закрывают не только в г. Ульяновске. Сегодня на грани «оптимизации», например, медамбулатория в Ключищах.
Причина одна – в стране нет денег. Сегодня это уже признали. Бюджет оскудел, поэтому приходится идти на такие крайние меры. И это не политика Морозова или местных чиновников – это федеральный процесс. Перед Морозовым сегодня стоит дилемма: что делать с медициной? В ФФОМС, откуда она финансируется, денег нет. Можно заложить деньги в бюджет и дополнительно профинансировать медучреждения. Запрета на это, вроде, нигде нет. Но в бюджете тоже денег нет, да и Москва не поймет. В момент вылетишь изо всех федеральных программ, а это потеря для области миллиардов рублей. Поэтому, еще раз повторюсь, ситуация у Морозова сегодня очень сложная.
Д. Ежов: Что же с этим делать?
О.Горячев: Пути решения всегда можно найти. Если вспомнить 90-е годы, когда в России больницы закрывали из-за отсутствия средств, в Ульяновске, наоборот, строили. Сегодня, видимо, нужно искать золотую середину. Но для этого нужно сделать хотя бы две вещи.
Во-первых, решения по таким сложным вопросам должны приниматься людьми, хорошо знающими Ульяновск и область. Нужно, чтобы они хотя бы имели элементарные представления, где находится, к примеру, ул. Гончарова, а где ул. Железной дивизии. Нужно, чтобы они знали, к чему десятилетиями привыкли люди. Только тогда они смогут прогнозировать последствия от принимаемых ими решений. В каком случае людям будет просто неудобно, а в каком – просто невыносимо. А у нас министр здравоохранения то ли из Пензы, то ли из Саратова. А недавно уволенный главный аптекарь то ли из Москвы, то ли из Сибири.
А во-вторых, при принятии таких важных решений их просто необходимо обсуждать со специалистами и общественностью. Не надо бояться людей. У меня много знакомых и друзей, которые являются настоящими врачами, врачами с большой буквы. И они также как и чиновники понимают, что в нынешней ситуации ряд вопросов действительно нужно решать: есть здания, которые нужно закрывать или ремонтировать, есть больницы, которые, повторяюсь, в данной ситуации, можно и объединить. Но прежде, чем эти решения принимать, их нужно обсуждать с общественностью, медицинскими работниками. Практикующие специалисты лучше министров знают, что необходимо для населения. Вопросы чиновникам нужно решать заранее, не дожидаясь, когда люди соберутся у неожиданно для них закрывшейся больницы. Конечно, останутся вопросы, которые нужно будет решать волевым методом, но с большинством, уверен, общество согласится.
Таковы сегодняшние реалии. Власть должна находить оптимальные пути решения проблем в сложившейся ситуации. Вопросы должны решаться объективно – если больница очень необходима, то нельзя её закрывать. А где-то можно жителям и потерпеть. С ул. Железной Дивизии до ул. Гончарова легче дойти, чем из Ключищ в Ишеевку.
Д. Ежов: Необходимо находить консенсус между властью и обществом. А ведь именно этим и должны заниматься общественные палаты, в том числе медицинская, которых так много создали сейчас.
О. Горячев: Но это и к вопросу об их формировании. Сажать в палаты нужно было не ручных, а зубастых и разговорчивых. Лучше тратить время на обсуждения в зале переговоров, чем потом на улице этим заниматься. А если, не дай бог, появится «человек с мегафоном»? Он ведь сможет повести людей куда угодно – и дороги перекрывать и т.д. А это кому нужно? Повторюсь, эти проблемы создают чиновники, которые не знают ульяновских реалий. Последний пример – главный аптекарь области. Приехал откуда-то, поработал месяц, теперь на него возбуждают уголовное дело. Неужели у нас своих аптекарей нет..?
Д. Ежов: Видимо нет…