Тактика убииства

В Димитровграде на скамье подсудимых оказался экс-преподаватель военной кафедры. Подполковника в отставке признали виновным в смерти человека

В начале октября в областном суде рассматривалась кассационная жалоба димитровградского охранника Михаила Астафьева. 11 августа Димитровградский городской суд приговорил его к десяти годам лишения свободы за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего. Сотрудники облсуда оставили приговор без изменений.

Стоял на голове жертвы

Случилось все это в праздник космонавтики, 12 апреля. В этот день в коммунальной квартире у Светланы Дороховой собралось несколько знакомых. Как водится, сидели на кухне, выпивали. Был здесь Михаил Астафьев, а также Иван Колчин с приятелем. К шести часам вечера компания была уже изрядно «подогретой». Приятель Колчина вскоре ушел, а хозяйка за чем-то отлучилась в комнату. Астафьев с Колчиным остались вдвоем.

— Из комнаты я слышала, что разговор на кухне начал вестись на повышенных тонах, — рассказывала на предварительном следствии Светлана Дорохова. — Михаил стал упрекать Ивана в том, что тот… поджег свою жену. Они стали ругаться, потом встали, начали толкать друг друга. Я разняла их и ушла в комнату спать. Но через некоторое время проснулась от голоса Михаила. Тот говорил что-то вроде: «Вставай, поднимайся». Я пришла на кухню и увидела, что Иван лежал на полу. Рядом валялась открывалка для консервов.

Дальше следователям Света рассказала, что Астафьев дважды ударил Колчина ногой в голову. А одной из свидетельниц она вообще сказала, что пятно крови на ее халате появилось тогда, когда она «оттаскивала Михаила, который буквально стоял на голове и топтался на лице» своей жертвы!

— Мы с Михаилом отвели его в ванную. Помогли умыться, потом посадили на стул и ушли спать. На следующий день утром он был еще жив, но начал хрипеть, а умер где-то в районе полудня.

«Скорую» жертве не вызвали

Больше всего в этой истории поражает то, что избитого Колчина видели много людей — причем, когда он был еще жив. Однако ни один человек не сподобился вызвать ни скорую, ни милицию. Так, другая жительница квартиры, где все это произошло, вернулась домой около часа ночи и на кухне наткнулась на мужчину, лежащего в луже крови. От неожиданности она вскрикнула. На крик вышел Астафьев, сказал, что это не ее дело, «она ничего не видела и не знает». Утром она же видела Колчина в ванной, где тот лежал на полу и хрипел. И… спокойно ушла на работу! Другая женщина, Галина Мирошникова, как раз в это время пришла в гости к своему сыну, тоже проживавшему в этой квартире. Она слышала шум драки, видела Астафьева. Вечером, часов в восемь-девять, она тоже увидела лежащего на кухне Ивана и побежала к другому соседу, у которого был телефон. Но тот пришел, глянул на окровавленного Колчина, заявил, что тот просто спит, и удалился к себе. А когда Мирошникова предложила Светлане Дороховой вызвать «скорую» и милицию, то тоже услышала в ответ, что это не ее дело.

— Вот проспятся утром, и я их всех выгоню! — заявила Дорохова Мирошниковой.

Утром 13 апреля еще живого Колчина видел и Руслан Аюпов, который около восьми часов зашел туда занести Астафьеву деньги. По его словам, мужчина с синяками под глазами сидел за столом в кухне и пытался пить чай. Он предложил вызвать «скорую», но тот отрицательно покачал головой. Вероятно, Аюпов был последним, кто видел Колчина живым.

Подполковнику никто не верит

По заключению судебно-медицинской экспертизы, Иван Колчин скончался от черепно-мозговой травмы, выразившейся в ушибе и размозжении коры головного мозга, множественных кровоизлияниях и ранах. Кроме того, у него были обнаружены переломы ребер и колото-резаные ранения шеи. Михаила Астафьева взяли под стражу 14 апреля. Ему было предъявлено обвинение по статье 111 части 4 УК РФ — «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего». Однако виновным подполковник в отставке (и, между прочим, мастер спорта по борьбе) себя не признал. И на предварительном следствии, и на суде он с жаром доказывал, что просто спасал свою жизнь. По его версии, все обстояло так. Он, якобы, заступился за жену Колчина, которой тот накануне нанес ожоги сигаретой. В ответ тот просто взбесился.

— Он схватил консервный нож и попытался ударить меня в живот, — рассказывал Михаил Аcтафьев. — Несколько раз я блокировал его удары, но он не унимался. Тогда я ударил его кулаком в лицо. Он отлетел, но не упал. Я заметил на столе нож и взял его, чтобы убрать. Но в этот момент он снова налетел на меня. Тогда я захватил его руку и приемом опрокинул его на пол. Он упал, сильно ударился головой и потерял сознание. Я заметил у него на шее кровь — скорее всего, я случайно зацепил его ножом. Больше никаких ударов я ему не наносил.

Далее показания подсудимого становились все более замысловатыми. Якобы, он дважды попытался поднять потерявшего сознание Колчина с пола и дважды ронял, поскольку после драки у него болела рука. Вот, мол, от этих ударов у него и случилась та самая черепно-мозговая травма. А переломанные ребра он объяснил тем, что когда он обнаружил, что Колчин мертв, то попытался сделать ему искусственное дыхание и «перестарался»!

Суд, однако, эти показания счел неубедительными. Прежде всего, из-за показаний судмедэкспертов, которые определили, что все повреждения (в том числе и переломанные ребра) были нанесены жертве при жизни, в течение небольшого промежутка времени. Кроме того, та самая черепно-мозговая травма, от которой скончался Колчин, просто не могла быть получена при падении. Зато эксперты установили, что травмы Колчина могли быть только от множества ударов, нанесенных с достаточной силой, причем их было не менее пятнадцати! Далее, согласно показаниям Светланы Дороховой, он два раза ударил ногой по голове Колчина, когда тот лежал и никоим образом не мог быть для него опасен. Суд счел умысел на нанесение тяжких телесных повреждений доказанным.

В результате Димитровградский городской суд под председательством судьи С.В. Кураевой приговорил Михаила Астафьева к десяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Кроме того, гражданский иск на сто тысяч рублей в качестве возмещения морального вреда, поданный потерпевшей — матерью погибшего Колчина, был удовлетворен полностью.