Ни пенсии, ни работы

Многие ульяновцы предпенсионного возраста зарабатывают на жизнь, собирая бутылки. Потому что из-за возраста их не принимают на работу.

Молодым ведь у нас везде дорога! Работодатели стараются заменить стареющих работников молодыми и полными сил. И после пятидесяти мужчине, который еще не чувствует себя старым, практически невозможно устроиться на работу. Предыдущей работе отдано 30, а то и 40 лет жизни. Обучаться новой профессии нет ни желания, ни возможности (второе образование в России по закону является платным). А впереди маячут мизерная пенсия и безденежье.

“Хотелось бы моложе, но…”

Виктору Прокофьеву 54 года. Большую часть своей жизни, почти 30 лет, он посвятил работе в малой авиации. Будучи пилотом первого класса, Виктор Степанович был командиром звена и летал на самолете АН-2.

– Зарабатывал я более, чем прилично, – рассказывает пенсионер. – Моя семья ни в чем не нуждалась. А у нас с женой две дочери, которым нужно и образование приличное дать, и одеть так, чтоб обделенными себя не чувствовали.

В 1996 году предприятие, на котором работал Виктор Степанович, ликвидировали. Солидный к тому времени стаж уже позволял уйти на льготную пенсию, но такого соблазна не возникало. Виктор чувствовал себя мужчиной в полном расцвете сил. Да и семью, привыкшую ни в чем себе не отказывать, нужно было обеспечивать. А на мизерную пенсию невозможно удовлетворять запросы трех женщин.

Прокофьев пробовал устроиться в частную авиафирму – летать ему всегда нравилось, работу свою любил, да и здоровье позволяло. Но Прокофьева не взяли. Несостоявшийся работодатель объяснил, что брать на работу человека предпенсионного возраста неперспективно и непрактично: через несколько лет придется искать нового сотрудника.

По словам заместителя директора городского центра занятости Владимира КОСТАРЕВА, мужчины в предпенсионном возрасте обращаются в центр довольно редко.

– На сегодня уровень безработицы в городе составляет порядка 2%, из них почти каждый седьмой предпенсионного возраста, – рассказал корреспонденту “УМ” Владимир Михайлович. – Но это лишь официальные данные, реальные цифры в несколько раз выше. Основная масса безработных – это все же выпускники учебных учреждений.

После длительных поисков Виктору Степановичу удалось устроиться охранником в государственную организацию, впрочем, опять же с оговоркой работодателя:

– Хотелось бы, конечно, чтобы Вы были несколько моложе, но в принципе Вы нам подходите.

Сейчас одна из дочерей Виктора Прокофьева вышла замуж, и он стал дедушкой. Его младшая дочь окончила техникум и работает, но продолжает жить с родителями.

– Понятно, что и старшей дочери помочь хочется, – делится своими переживаниями Виктор Степанович, – все-таки ребенок маленький очень много расходов требует. Да и Вика, младшая, только официально не считается иждивенкой, а вообще-то ее зарплаты хватает только на всякую мелочь для себя. О самостоятельном хозяйстве и речи быть не может. Да и жена, моя ровесница, официально безработная.

Выручает Прокофьева разве что квартплата: так как он является ветераном труда, оплачивает только 50% услуг ЖКХ. Да и свой приусадебный участок не дает с голоду умереть: овощами обеспечивает на всю зиму. А в остальном, траты остались прежними, отнюдь не укладывающимися в размер прожиточного минимума, а вот доход заметно сократился. В общей сложности, если учесть и пенсию, и зарплату охранника, месячный доход Виктора Прокофьева едва дотягивает до семи тысяч рублей.

Надежды нет?

Случай Виктора Прокофьева далеко не самый печальный. У него, несмотря на увольнение в “некондиционном” возрасте, и работа, и дача есть. И от детей в будущем можно поддержки ждать.

А вот Петру Соловьеву, что называется, не повезло, детьми так и не обзавелся. Жена умерла, не успев подарить наследника, а потом как-то не сложилось. Всю жизнь проработал на родном заводе. Был уверен, что государство не даст ему умереть с голоду, когда выйдет на пенсию. И вот, когда этот момент настал, ульяновец остался, мягко говоря, ни с чем. Завод в последние несколько лет был официально объявлен банкротом, поэтому там он официально получал сущие копейки, хотя “шабашки”, конечно, были, но кто ж их в пенсии учтет?!

По данным сотрудников пенсионного фонда, размер пенсии колеблется в пределах 1300-3000 рублей. Работающие пенсионеры ежегодно получают надбавку к пенсии, которая зависит от размера отчислений в пенсионный фонд. Значительно больше пенсии только у ветеранов войны.

Уйдя на заслуженный отдых, Петру Ивановичу пришлось мириться с “хорошей” пенсией в 1500 рублей! Ну и как прикажете на нее жить в течение месяца, если даже прожиточный минимум в Ульяновской области почти в два раза больше?! На работу 60-летнего “дедушку” везде отказывались брать. Соловьев говорит, что ему ничего не оставалось, кроме как пойти собирать пивные бутылки.

Молодым, конечно, везде у нас дорога, но где же почет для стариков? При нашей демографической ситуации, как утверждает статистика, через несколько лет в России на одного трудоспособного человека придется по четыре пенсионера, которых, между прочим, кормить надо. А если они будут без дела дома сидеть, кто же работать станет?! Поэтому рано или поздно (лучше рано, чем поздно) нашим работодателям придется-таки избавиться от стереотипов и поверить, что после пятидесяти жизнь не заканчивается.