Ульяновское село, похоже, наконец-то поверило в реальность национального проекта «Развитие АПК». Крестьяне начали в массовом порядке выстраиваться в очереди на получение кредитов в местных отделениях Россельхозбанка.

Этот факт, конечно, радует. Однако… Однако, сдается нам, не все в этой «кредитной кампании» так хорошо и гладко, как изображается в официальных отчетах. Об этом можно судить хотя бы по той истории, которую мы вам расскажем.

Один фермер из Радищевского-района (его фамилию мы пока не называем, чтобы случайно не навредить человеку)взял в Россельхозбанке кредит, и на протяжении нескольких месяцев исправно погашал его, А потом он стал замечать, что платит проценты большие, чем они должны бы были по идее быть.

Фермер обратился в банк за разъяснениями. И ему невозмутимо ответили: «Так у вас же пеня идет, милейший»,

Фермер вскипел: «Какая, к черту, пеня!». И показал банковским работникам документы, из которых явствовало, что производил он все платежи по кредитам точно в срок, как положено.

Стали разбираться, В ходе этого разбирательства выяснилось такое, что бедный крестьянин чуть не упал навзничь. Оказалось, что в Россельхозбанке учитывают

поступившие платежи по его кредиту,,, через 17 дней после дня поступления платежа. 17 дней! То есть, иначе говоря, платит он, допустим, 10-го числа каждого месяца, а банк считает, что заплатил он 27-го, И без лишних эмоций взыскивает с фермера пеню за 17-дневную просрочку.

Крестьянин тихо начал звереть -выходит, что не государство его кредитует, а он – государство. В поисках правды этот радищевец сейчас собирается дойти до управляющего ульяновским филиалом Россельхозбанка Эдуарда Кутыгина.

Нам бы, честно говоря, тоже было бы интересно узнать у г-на Кутыгина -является ли данный случай с радищевским фермером единичным, или же это общая практика работы его банка? Хотелось бы верить, что здесь все-таки имел место единичный случай. А то как-то некрасиво получается: с одной стороны, наше государство вроде бы делает благое дело, селу помогает, а с другой – запускает руку и в без того дырявый крестьянский карман…