62-й День Победы готовится встретить наш город. Вклад тылового Ульяновска в общее дело разгрома нацизма трудно преуменьшить, ведь каждый третий патрон, выпущенный во врага, был изготовлен руками ульяновских рабочих. 226 тысяч жителей нашего края ушли защищать Отчизну, и более 100 тысяч из них не вернулись с полей сражений. 155 человек удостоились высокого звания Героя Советского Союза.

Все дальше война, все меньше среди живых ее непосредственных участников. 10 сентября 2006 года, на 87-м году жизни, не стало Ивана Николаевича Бурмистрова, скромного человека, простого солдата -гвардии рядового, телефониста роты связи, Героя Советского Союза. Высокого звания 23-летний рядовой был удостоен осенью 1943 года за участие в одном из величайших сражений Великой Отечественной – битве за Днепр.

«Это потом кого-то из нас героями называли, – говорил Иван Николаевич в одном из последних своих интервью. – А тогда мы умоляли поддержать нас огнем, а в ответ слышали: «Нечем нам вас поддерживать… Уворачивайтесь сами, как можете…». А от пули и снаряда не увернешься. Тут станешь героем…».

«Тов. Бурмистров вместе с пехотой переправился через Днепр и дал связь …на КП полка. Противник вел непрерывный артиллерийский и минометный огонь, связь то и дело рвалась то на воде, то на суше. Тов. Бурмистров, не щадя своей жизни, устранял повреждения, не имея переправочных средств, применяя подручный материал 25 сентября 1943 года – он …в воде устранил 10 повреждений от авиабомб и снарядов противника, тем самым обеспечил бесперебойной связью командира полка», – значилось в справке к наградному листу. Попутно, одними винтовками и ручными гранатами, связисты уложили до полусотни гитлеровцев

26 октября 1943 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении И.Н. Бурмистрову звания Героя Советского Союза. О радости матери за сына-героя писали в ульяновских газетах. Но получить и примерить высокую награду сам Иван Николаевич смог только год спустя после окончания войны.

Полк рядового Бурмистрова продолжал стремительное наступление. И слишком поздно спохватилось упоенное успехом командование полка, что угодило в коварно расставленную врагом западню… Два дня спустя после выхода Указа герой оказался в фашистском плену.

«Я… утром 28 октября 1943 года наблюдал и докладывал в штаб полка, что немец ведет активные действия с флангов, но приказа об отводе не было, – описывал он те драматические события, – и в это время были окружены. Пытались выходить ночью, у нас не получилось… Мы заняли круговую оборону. В это время немец пустил большое количество танков и самолетов, и при этой схватке я был пленен».

23 грамма весит золотая звезда Героя Советского Союза. Ровно 23 грамма весил стальной осколок, навсегда застрявший в груди героя в той последней схватке…

О «прелестях» немецкого плена написано и сказано довольно. Хлеб из опилок, гнилая брюква, непосильный труд, тиф – всего этого Иван Бурмистров хлебнул вдоволь. Он не раз пытался бежать, но слишком мало оказывалось сил, чтобы уйти от погони.

Последний раз Иван Бурмистров попытал счастья в побеге в марте 1945 года, в Австрии. Во время ночной бомбардировки ему с двумя товарищами удалось вырваться за развороченную бомбами ограду. До наших от лагеря было ходу, примерно, 70 километров. Беглецы двинулись на близившийся звук канонады. Через тридцать километров их заметили фашисты, схватили, запихнули в какой-то сарай.

Товарищ Ивана, костромич Виктор Лужин неплохо знал немецкий. Он сумел разговорить, а после сагитировать конвоиров, чтобы те отпустили их! Немцы не хуже нашего понимали, что войне конец. Надо

событие

такому случиться, что Иван Бурмистров вышел в расположение 7 гвардейской армии, той самой, в составе которой форсировал Днепр. До 3 мая 1945 года бил Иван Бурмистров врага. А ровно за неделю до конца войны за ним пришли люди из СМЕРШа. Слишком уж странными показались контрразведке обстоятельства освобождения героя из плена. Допросы, проверки…

Так очутился Иван Бурмистров в фильтрационном лагере в Моло-товской (ныне Пермской) области. Бывшие военнопленные вкалывали в шахте, добывая то ли уголь, то ли урановую руду. Как-то один из соузников показал свой орден Красной Звезды. «А меня на воле звезда Героя дожидается!», – отвечал Иван Николаевич. После разговора его вызвали «куда надо», хорошенько отчитали: «У нас героев нету. «Герои», вон, на «строгаче» сидят, охота компанию составить?» Но лагерное начальство, тем не менее, потрудилось сделать необходимый запрос. Вскоре пришедший ответ означал для Ивана Николаевича свободу!..

В 1946 году он поехал в Москву получать свою выстраданную кровью звезду.

«Собрали нас, человек пятьдесят фронтовиков, в Кремле. Долго томили. Помню еще, один летчик говорит: «Ежели через час не позовут

– уеду… Понимаете, братки, через всю страну перся… Денег не осталось даже водички попить». А мне мамаша навернула целый мешок снеди, ну, я и накормил того летчика – получил он свой орден».

В послевоенные годы Иван Николаевич работал на автозаводе, а потом – завхозом в областном архиве. Люди до сих пор помнят его осанку, поразительный взгляд, благородную простоту, душевную щедрость. Фронтовик часто выступал перед школьниками, на различных собраниях. Многих поражало, как запросто оставлял Иван Николаевич пиджак с золотою звездой Героя где-нибудь на стуле, и бежал по делам.

«Забудете! Украсть ведь могут!»

– «Ничего! У меня их пять штук, как у Леонида Ильича Брежнева. Только он сразу все на грудь вывесил, а я четыре звезды про запас держу!»,

– отшучивался герой.

Люди уходят. Но память о достойных должна пережить века.