Весной 1918г., стремительно разрушая экономику России, большевики не менее решительно вторгались в духовную жизнь народа.

Правда, отделяя церковь от государства, а заодно и от ее имущества, тогда они еще были не прочь позаигрывать с чувствами верующих. Один из апрельских приказов по Сенгилеевскому военкомату начинался такими словами: «Христос воскресе! Штаб и военный комиссар поздравляют вас, находящуюся в нашем распоряжении Рабоче-крестьянскую Красную Армию и служащих штаба с высокоторжественным праздником Воскресения Христова».

Впрочем, уже первые шаги новой власти показали истинное отношение её представителей и к религии, и к верующим. Когда комиссариату просвещения понадобилось для создания сиротского приюта здание, было обращено внимание на архиерейский дом. Симбирский Совет предложил духовенству очистить помещение. Напрасно епископ Варсонофий пытался упросить Совет оставить хотя бы флигель, в котором доживали свой век несколько немощных стариков-монахов, которым некуда было уходить. Ответ председателя губисполкома Михаила Гимова был непреклонен – здание реквизировать, монахов выгнать взашей.

Возможно, выгоняя беспомощных стариков на улицу, члены Совета были вынужденно столь непреклонны? Например, в связи с отсутствием других свободных помещений? Вовсе нет. Когда комиссару по борьбе с пьянством Петру Гладышеву пришла идея организовать в городе лечебницу для алкоголиков, он потребовал передать в ведение его комиссариата пустующий дом Шатрова (ныне здание Ульяновского ЗАГСа). Были в городе и другие пустующие здания, которые вполне можно было приспособить под приют. Но ведь куда важнее показать служителям культа, кто теперь хозяин и власть!

Одним словом, упрекнуть симбирских большевиков в мягкотелости в отношении служителей культа нельзя было даже в первые месяцы пребывания их у власти. Более того, стоило только в руки чрезвычайного комиссара Совнарком Петра Солонко попасть протоколу собрания одного из домовых комитетов, в котором оговаривалось, что в случае грабежа или какого другого беспорядка жители района должны собраться по сигналу церковного колокола, он сразу же приказал собрать всех симбирских православных священников, мулл и раввинов. Несмотря на то, что ни мечети, ни синагоги колоколов не имеют, со всех священнослужителей была взята подписка о том, что они не позволят в случае грабежа использовать колокольный звон. На тот случай, если бы колокола все-таки ударили в набат, священникам пригрозили, что они будут повешены на той колокольне, с которой раздастся условный сигнал…