Школьницам военной поры сегодня за семьдесят.

Позади большая и трудная жизнь. Уже не все помнится. (А что-то и вообще не хочется вспоминать.) Но не стираются мельчайшие подробности того дождливого весеннего дня, который принес в Ульяновск Победу.

Ольга Солнцева (в девичестве Юрьева), в мае 1945 года ученица 9 класса школы №2 г.Ульяновска: – 8 мая вечером мы с соседкой и ее приятелем, который сбежал из госпиталя в самоволку, ходили в кино. Вышли из кинотеатра в двенадцатом часу, идем по Гончаровской, вечер очень тихий, теплый.

Идем мимо почтамта, там все окна открыты. На первом этаже размещалась телефонная станция, и мы слышим – оттуда доносятся какие-то крики, шум. Остановились, пытаемся понять, что там происходит. Наконец поняли, что телефонистки радуются. И кричат: «Победа! Победа!

Победа!».

Оказывается, московские телефонистки им передали, что война закончилась, за несколько часов до официального сообщения. Домой мы вернулись уже счастливыми…

Из всего, что было на следующий день, мне больше всего запомнился старик с улицы Можайского. У него сын остался живым, так он вытащил на улицу ведро самогона и всем встречным наливал: «Выпейте, пожалуйста! За победу! За моего сына!».

Элеонора Денисова: (в девичестве Бяльская), в 1945 году ученица 3 класса начальной школы г.Ульяновска: – О победе объявили очень рано, я еще спала. Меня разбудили радостные крики бабушки и мамы. Они кричали: «Победа!», обнимались, целовались, смеялись. Меня тоже захватила эта атмосфера радости, праздника. Я соскочила с постели и также стала обниматься и кричать.

Потом я пошла в школу, там была спешно собрана линейка. Нам сказали, что мы в это верили, мы это ждали. Конечно, восславили товарища Сталина, благодаря которому мы победили. Говорили, что теперь начнется новая счастливая жизнь…

Я себе сразу же представила эту новую хорошую жизнь. Честно говоря, меня война больше всего доставала постоянным чувством голода. И верхом моей мечты был кусок мягкого черного хлеба, густо намазанный сливочным маслом и посыпанный от души сахарным песком. (До сих пор, кстати, воспринимаю это как лакомство.) И поскольку нам сказали, что все плохое позади, а впереди – радость и счастье, я пришла домой и бабушку спросила: «А когда можно будет досыта поесть хлеб с маслом: сегодня или только завтра?».

Была очень разочарована тем, что это будет не скоро. И никак не могла понять: если сегодня победа, то почему завтра не будет хлеба с маслом?

Людмила Ершова (в девичестве Нефедова), в 1945 году ученица 6 класса школы №65 г.Ульяновска: – Жили мы на спуске Минаева. А рядом в доме жил дядя Коля Чигин.

Он в МГБ работал. Нас разбудили и говорят: победа! Я – бегом к бабушке. Смотрю – стоит на улице дядя Коля в нижнем белье и палит из пистолета вверх.

Люди, не знакомые друг другу, целовались, плакали! Прибежала я к бабушке. С ней жил еще сын с женой (а у нее брат погиб). Я кричу: война кончилась! И тетя Маруся так плакала, так рыдала…

Тамара Дорохова (в девичестве Андреева), в 1945 году ученица 3 класса 1-й женской школы г.Ульяновска: – С нами жила мамина сестра, тетя Нина (кстати, уже весной 45-го ее муж и мой папа случайно встретились на фронте, в Германии). Черные тарелки-репродукторы стояли и у нас в комнате, и у тети Нины. И вот объявляют: война кончилась, победа! Мы услышали, бросились к тете Нине. А она в это время бросилась к нам. И огромной тяжелой дверью мы ей сделали такой синяк!

Но все были настолько обрадованы, что на это не обратили внимания, никто ничего к ушибу не приложил. И она все праздники ходила с «фонарем».

Ночью шел дождь, кругом были лужи, и дождь все накрапывал. Все бросились на улицу. Сначала пошли на Гончаровскую… Идет навстречу морячок, офицер (я думаю, из Арсенала). Уже крепко выпивший, и у него в руках такие затасканные подснежники…

Моя мама и тетя Нина были довольно молодые, интересные женщины, он их увидел и кричит: «Мадам, остановитесь!». Они удивленно встали. И он перед ними прямо в лужу бросается на колени и вручает этот букет…

Наталья Храмцова, в 1945 году ученица 10 класса школы №2 г.Ульяновска: – На улицы никто не звал, все вышли сами. Когда сказали по радио, я одевалась и не знала еще, куда пойду. За мной забежала подружка, Валька Шкиль. День был пасмурный, хмурый, дождик то начнет, то прекратится. Но улицы были полны народа. Было ощущение всенародного праздника, первого на моей памяти.

Но когда мы, все сияющие, шли по Гончаровской, – я ведь тогда еще не получила письмо о смерти брата, мы встретили Анну Павловну Варламову, нашу учительницу химии, у которой на фронте погиб муж. Она шла и плакала. Потом я ее вспомнила, когда появилась эта песня – «Праздник со слезами на глазах».