Ударит ли финансовый кризис по клиентам российских банков, и не пора ли скупать соль и спички? Ответы на вопросы, которые у всех на устах, знает кандидат экономических наук, заведующая кафедрой финансов и кредита УлГУ Зайтуна Гарипова.

— Зайтуна Латиповна, давайте попробуем обрисовать картину, ставшую причиной финансового кризиса. Понятно, что все произошло не «вдруг».

— Будем говорить о реакции российского рынка на мировой финансовый кризис, поскольку разговор о предыстории глобальных проблем в экономике был бы слишком долгим. На протяжении второго полугодия 2007 и первого полугодия 2008 годов у нас в стране происходил колоссальный рост денежной массы, и одним из основных его источников стал рост чистых иностранных активов. Происходил бум на рынке кредитования, и, чтобы иметь для этого ресурсы, наши банки открывали кредитные линии в зарубежных. Кроме того, российские банки и предприятия реального сектора экономики размещали за границей так называемые евробонды — собственные корпоративные облигации, выраженные в иностранной валюте. Поскольку с прошлого года мировая финансовая система начала испытывать проблемы, Запад стал закрывать свои кредитные линии для наших банков. И российская банковская система тоже начала испытывать недостаток в денежных средствах.

Второй момент, который обострил кризис банковской системы, это состояние фондового рынка. Российский рынок не изолирован, на нем достаточно много игроков — это не только наши банки и резиденты, но и так называемые нерезиденты — под ними мы понимаем иностранцев. Ввиду недостатка ликвидности у себя, они начали выводить капитал из российского фондового рынка посредством продажи ценных бумаг у нас. Предложения по продаже возросли, это стало причиной падения котировок по нашим акциям. Что произошло в этой связи с банками? Банки — достаточно активные игроки на фондовом рынке, они формируют как торговые портфели (вкладывают средства в ценные бумаги для последующей их перепродажи, играют на разнице курса), так и инвестиционные портфели. Как только произошло падение котировок, рыночная стоимость ценных бумаг, находящихся в портфелях наших банков, оказалась ниже, чем балансовая. Для банка это риск, разрыв нужно покрыть, а значит, необходимо формировать дополнительные резервы. Банки, которым это не по карману, тоже начали «сбрасывать» ценные бумаги. Еще больше выросли предложения по продаже, еще ниже упали котировки.

Для того, чтобы иметь ликвидность, то есть денежные средства, некоторые банки, не желая продавать ценные бумаги, заключали так называемые сделки РЕПО — осуществляли продажу ценных бумаг иностранным банкам с обязательством последующего выкупа. Котировки упали, а цена сделки фиксирована, и при выкупе акций банк платит по старой цене, приобретая бумагу более низкой стоимости. Банк опять в дефиците.

По всем вышеперечисленным причинам российская банковская система начала испытывать колоссальный кризис ликвидности — нехватку ресурсов для того, чтобы отвечать по обязательствам, предоставлять кредиты. Реакция банковского сектора выразилась, прежде всего, в ограничении программ потребительского, ипотечного кредитования — поскольку средств не хватает, а это, как правило, рискованные и долгосрочные кредиты. Но в связи с тем, что совсем прекратить кредитование банки не могут — им же нужно как-то зарабатывать средства, — они начали привлекать ресурсы, ориентируясь, в первую очередь, на внутренний, депозитный рынок, увеличивать процентные ставки по вкладам. Но этого явно недостаточно, фондовый рынок все падает, и потребность в ликвидности усугубляется.

— Картина довольно мрачная. Возможно ли повторение финансового кризиса 1998 года?

— Два кризиса, о которых мы говорим, принципиально разные. Нынешний более сложный, опасный, потому что он не локальный, а глобальный. Мы очень зависимы от того, что происходит в мировой экономике. Но плюс заключается в том, что внутренняя ситуация, как политическая, так и экономическая, благоприятна, с той точки зрения, что у нас адекватное правительство. Тогда руководство страны просто объявило дефолт и ушло в отставку. Неделю банковская система была парализована.

— Как вы оцениваете меры, которые предпринимают в нынешней ситуации правительство и Центральный банк?

— Это целый комплекс мер, а не единичные шаги, поэтому, я думаю, такая политика будет эффективной. Центробанк снизил нормативы обязательных резервов. Что это значит? Например, банк привлек определенную сумму — часть этих средств в размере норматива он обязан перечислить на счет в Банке России. Это своеобразный страховой резерв, инструмент регулирования денежной массы, находящейся в обращении. Поскольку банковская система испытывает потребность в ликвидности, Центробанк очень оперативно уменьшил нормативы этих резервов. Кроме того, правительство активно реализует программы так называемого субординированного кредитования для банков, начало выдавать еще и кредиты рефинансирования крупным банкам, прежде всего — Сбербанку, ВТБ, Газпромбанку. Таким образом, им дается возможность в первую очередь завершить сделки РЕПО и выполнить обязательства перед нерезидентами. На долю этих трех гигантов приходится около сорока процентов всех банковских активов, а на долю двадцати крупных российских банков около семидесяти процентов. Правительство начало кредитовать крупные, системообразующие банки. Во-первых, их банкротство было бы наиболее болезненным для экономики страны. Во-вторых, государственные кредиты дают «китам» возможность осуществления деятельности на рынке межбанковского кредитования — выдавать кредиты мелким и средним банкам. Смягчены условия выдачи кредитов коммерческим банкам, вплоть до беззалоговых.

На мой взгляд, очень грамотная мера — снижение опаснейшего в этой ситуации риска оттока вкладов населения. Если он начнется, банковскую систему уже не спасти. Через Агентство по обязательным страхованиям вкладов сформирована система защиты вкладов населения — даже в том случае, если банк обанкротится, государство обеспечит стопроцентный возврат.

— Что несет системе процесс слияния и поглощения банков? Обрекает ли он мелкие коммерческие банки «на верную гибель»?

— Бояться этого не стоит. Меры по консолидации банков сейчас предпринимаются во всем мире. Разработаны нормативы, чтобы этот процесс был безболезненным. Банк России стал лояльнее относиться к расширению иностранного капитала, если речь идет о спасении того или иного банка, находящегося на грани краха. Вкладчикам мелких банков волноваться не следует- они не пострадают, потому что будет работать система обязательного страхования вложений. Кроме того, небольшие банки в чем-то даже менее зависимы от кризиса — они не делали крупных вложений за рубежом, не вкладывали в крупные пакеты акций. В чем-то у них даже больше шансов выжить.

— Стоит ли волноваться тем, кто связал свою судьбу с ипотекой?

— Ипотечный кризис, подобный американскому, не должен нас пугать. Потому что в России доля ипотечного кредитования в валовом внутреннем продукте очень и очень мала. Агентство ипотечного жилищного кредитования получило от правительства значительные средства на то, чтобы «страховать» ситуацию.

— Кажется, что все и везде «подстраховано», но все же поводов для опасения немало. Многие банки приостановили кредитную детельность. А ведь у нас вся страна в последнее время привыкла жить в кредит. Будут ли эти услуги доступны и выгодны? Будут ли расти проценты по кредитам?

— Конечно, нельзя говорить, что проблем нет. Начала возрастать доля просроченных задолженностей по кредитам. Ряд банков закрыл эти программы, а остальные ужесточили требования к заемщикам. Если раньше выдавали потребительские, ипотечные, автокредиты без справки о доходах, без первоначального взноса, то сегодня такого практически нет. Увы, пока продолжается кризис, проценты по кредитам обязательно будут расти. А поскольку кризис глобальный, нельзя ждать его скорого окончания. Скорее всего, мировую экономику, а вместе с ней и нашу, будет лихорадить и весь следующий год. Кризис ликвидности — это всегда нехватка средств. И банки пытаются компенсировать дефицит ростом ставок по кредитам, причем не только для населения, но и для корпоративных клиентов. Это создает новые проблемы для предприятий, организаций — сокращаются рабочие места, начинаются трудности с выплатой заработной платы, сворачиваются инвестиционные программы. А россияне действительно привыкли жить в кредит. Одно дело, когда тебя уволили, и нужно просто прокормиться, другое дело — когда у тебя долг по кредитам. Может начаться волна нестабильности в потребительском секторе.

— Зайтуна Латиповна, почему кризис на Западе выливается в незначительное повышение цен, у нас же они растут не по дням, а по часам едва ли не в разы?

— Каким образом наше государство регулировало инфляцию? Денежная масса росла, потому что росли цены на нефть. Государство пыталось сдержать этот рост — профицит, сверхдоход оттягивался в Стабилизационный фонд. А фонд размещался за рубежом. Меньше денег — меньше инфляция. Сейчас правительство поддерживает банки, средства Стабфонда впрыскиваются в экономику. Поступает большая денежная масса, растет инфляция. Плюс любая нестабильность однозначно отражается на ценах. Я думаю, причин скупать соль и спички, как это привыкли делать россияне, нет. Благодаря адекватным мерам правительства и тому, что у нас есть «подушка безопасности» в виде Стабилизационного фонда, удастся свести последствия кризиса к минимуму. Кроме того, мир тоже предпринимает меры, объединяет усилия в борьбе с финансовыми катаклизмами.