Начальник управления информационных технологий и телекоммуникаций Виктор Приходько известен в УлГУ не только как главный компьютерный спец, но и как полиглот, любитель истории и этнографии. В августе Виктор Владимирович побывал с экспедицией в Удмуртии и Кировской области, изучал топонимию речек Сёва и Лытка.

— В поездку меня пригласил хороший друг, ономатолог из Удмуртского государственного университета Петр Корольский, — рассказывает Приходько. — Мы подружились на ономастических конференциях и сейчас общаемся в группе «Этнология» в Интернете. Петр частенько выезжает в подобные экспедиции для сбора топонимического материала в привязке к бассейнам определенных рек. На этот раз мы должны были собирать названия в районе Лытки и Сёвы – это небольшие притоки Камы. Кстати, в этом районе – на севере Удмуртии и границе республики с Кировской областью – берут свое начало Кама и Вятка, а чуть восточнее – Чепца. В истории России эти реки оставили значительный след, и мне было интересно оказаться в тех краях, увидеть своими глазами их природу, узнать новые названия, услышать речь местных жителей, да и просто испытать новые ощущения. Уверен, нельзя до конца понять историю края, не побывав там.

Отправной точкой путешествия стал Ижевск. Благодаря экскурсии, организованной другом, Виктор Владимирович смог в деталях увидеть этот спокойный и прославленный своими оружейниками город. До сих пор там живет, здравствует и участвует в жизни города знаменитый конструктор Михаил Тимофеевич Калашников.

Главной целью экспедиции был глухой поселок Лытка на юге Кировской области, расположенный на одноименной реке. Из Ижевска на автобусе путешественники отправились на север Удмуртии – в город Глазов. По пути обсуждали названия населенных пунктов, через которые проезжали.

— Например, Якшур. «Яг» по-удмуртски означает «лес», а «шур» – «река». Мне сразу вспомнилась Баба Яга из русских сказок – уж не из этих ли мест лесная жительница? Или другое название — городок Игра. Несмотря на кажущуюся прозрачность названия, этимология этого ойконима, возможно, указывает на связь данной территории с… Венгрией. Ученые уже давно установили, что венгры (другое их название – угры) переселились в Европу с Урала. По одной из версий название «Игра» (по-удмуртски — «Эгра») может быть отголоском древних племенных названий угров.

Из Глазова направились севернее – до поселка Сёвы. Автобус туда ходит только по субботам и понедельникам. Еще несколько лет назад поселок входил в состав Кировской области. Зачем его передали Удмуртии – так и не удалось выяснить. После Сёвы — в Лытку по проселочной дороге через тайгу, транспорт не ходит. В полной мере насладиться двенадцатикилометровой прогулкой по лесу не удалось: соскучившись по людям, на ходоков со всех сторон налетели слепни. Пауты – именно так называют насекомых местные жители — были столь активны, что буквально облепляли человека целиком. Зато, отбиваясь от них, путешественники ускорили шаг, незаметно перешли границу Удмуртии и Кировской области и всего за два часа дошли до Лытки.

Несмотря на такую удаленность от цивилизации, поселок оказался большим. Когда-то, в советские времена, в Лытке находилось одно из крупнейших лесозаготавливающих предприятий в Союзе, благодаря чему населенный пункт жил более чем безбедно. После распада СССР хозяйство пришло в упадок, сейчас вялотекуще функционирует лишь частный леспромхоз, где работает большая часть работоспособного мужского населения. Первым же встреченным человеком в Лытке оказался председатель поселковой администрации, который проводил гостей к директору местной школы.

— Директор радушно нас приняла и помогла заселиться в здании школы – это обычная в таких случаях практика: экспедиционщики часто селятся в интернатах или школах. Нас удивило, что, несмотря на полное отсутствие в поселке сотовой связи, в школе работал Интернет, и мы не оказались полностью отрезанными от мира.

В последующие дни мы, вооружившись блокнотами и диктофонами, встречались со школьным коллективом, старожилами, охотниками, местными гастарбайтерами, приехавшими на заработки из соседних сел, и старались записать как можно больше названий местных деревень, рек, полей, оврагов, стариц. Подавляющее большинство сел и хуторов, о которых нам рассказали, уже обезлюдело… Пройдет еще десяток лет, и о многих названиях уже никто не вспомнит: Савина речка, Филимонка, Плёлая, Заблудящий Хобот, Кобылья Курья…

Ученым удалось собрать около двухсот названий – теперь хотя бы бумага сохранит для потомков частицу истории. Виктор Владимирович старался также записывать местные диалектные слова. Приехав в Ульяновск, сравнил свои записи со Словарем русских народных говоров, многотомным изданием, основным сводом диалектизмов, – оказалось, некоторые слова либо имеют несколько другое значение, либо отсутствуют в словаре. Например: «матно» — шумно, «бурт» — силосная яма, «калды» — когда, «торкнуть» – стукнуть. Так что в тех краях найдется работа и для профессиональных диалектологов.

— Нам часто приходилось слышать истории про медведей, которые регулярно нападают на скот или разоряют пасеки, — вспоминает Приходько. — Особенно популярен был рассказ про то, как председатель созвал сельчан, чтобы вынести медведю, повадившемуся драть коров, порицание за его «недостойное поведение». По словам самого председателя, у него не было других мер воздействия на рецидивиста, кроме юмора, — вышестоящее начальство в силу бюрократических проволочек никак не выдавало дополнительные лицензии на отстрел, а имеющиеся были уже потрачены. Слышали мы и рассказ про странную деревню Эстония, расположенную в тайге на водоразделе Сёвы и Лытки. По легенде, в те края в послевоенные годы были насильственно переселены эстонцы – такая вот этническая политика Советского Союза. Старожилы отмечали, что, несмотря на тяжелые условия жизни, жители Эстонии не опускали руки, а наоборот, аккуратно и успешно вели свое хозяйство. После наступления политической оттепели, переселенцы вернулись на историческую родину, и деревня опустела.

— Местные жители были очень радушны. Испытываешь чувство искренней благодарности к людям, которые безвозмездно нас приютили, накормили, старались решить наши проблемы. Эта черта русского народа, видимо, наилучшим образом сохранилась именно в глубинке. Не могу не вспомнить удивительную женщину, Римму Васильевну Власенко, бывшую учительницу Сёвинской школы, сейчас пенсионерку. Человек удивительной энергии и ясности ума, занимающийся краеведением. Она издала книгу по истории Сёвы, организовала сбор средств на постройку церкви. Заслуженный учитель школы РСФСР не получает доплаты за звание к пенсии в силу своей скромности. Мы не захотели мириться с такой несправедливостью, и Пётр обещал обратиться в соответствующие инстанции по приезде в Ижевск.