Губернатор Морозов подписал очередной закон, который не будет работать. А министр здравоохранения Петров присвоил себе чужие заслуги.

В последний сентябрьский день глава региона подписал областной закон о предоставлении дополнительного жилья больным заразными формами туберкулёза. О чем не замедлила радостно сообщить правительственная пресс-служба. Но только ведь в народе не зря говорят:«Поспешишь – людей насмешишь»…

Так и здесь. Вот только смешно в этой истории только то, что областная «копилка» законов – «хороших и разных» – пополнилась еще одной никому не нужной и обреченной на бездействие бумагой.

«Согласно документу, эта категория граждан (больных открытыми формами туберкулеза Авт.) теперь будет получать жильё не только из муниципального, но и из государственного жилищного фонда социального использования» – сообщает пресс-служба правительства. И как бы расшифровывая сказанное, добавляет:

«Ранее выделение дополнительной жилой площади больным опасными формами туберкулёза производилось только из муниципального фонда органами местного самоуправления. Новый закон призван урегулировать процесс предоставления жилья этой категории населения из государственного жилищного фонда Ульяновской области социального использования».

Прочитав это, человек, который, в теме, может, что называется, ухихикаться. Почему? А вот пусть он сам об этом скажет. Предоставим слово руководителю ульяновской правозащитной благотворительной организации «Правовой фонд» Игорю КОРНИЛОВУ:

– Позвольте начать с того, что законопроект, обретший после подписания губернатором силу полноправного закона, был подготовлен нашим фондом. Мы с 2007 года бились за его принятие потому, что до сегодняшнего дня жилье больным туберкулезом в нашей области не предоставляется и не предоставлялось ранее, как пишет пресс-служба, никем вообще. Потому что областного закона, обязывающего это делать, просто не было. Федеральный закон есть, и он функцию предоставления жилья больным делегирует субъектам Федерации. А наш субъект, повторю, такого закона не имел. И мэр Ульяновска прямо говорил, что ничего никому выделять не будет, и заставить его было нельзя.

– Но теперь-то он никуда не денется?

– Наоборот! Если еще вчера он «футболил» больных, ссылаясь, в принципе, на формальные причины, то теперь будет делать это на полном законном основании. Поскольку муниципальные жилые фонды в законе не упоминаются. Жилье предусматривается выделять только из государственного жилого фонда.

– А разве по указу Ельцина в начале 90-х все жилье, включая ведомственное, не стало муниципальным?

– Вот и я про то, собственно говоря. Жилья для больных туберкулезом нет. В муниципалитетах его еще можно отыскать, но у области его нет. Когда-то, может быть, построят. А, может, и нет…

– И как же быть?

– А никак! В принятом законе есть, как минимум, три заметные бреши, позволяющие заранее утверждать, что работать он не будет. Кроме того, что из него «выпало» муниципальное жилье, он никак не оговаривает, например, выделение средств (или сертификатов) на покупку жилья для больных на рынке, что, казалось бы, должно присутствовать. Никак не расписан и порядок обжалования, если жилье не предоставляется.

Есть и еще одна «дыра», перекочевавшая в областной закон из федерального. Он не предусматривает возврата в оборот предоставляемого больным людям жилья. А это обязательно должно быть предусмотрено.

– То есть, закон принят, но его как бы и нет? Но ведь над проектом работали вы?

– Работали. И областной Совбез наши наработки одобрил и передал их госпоже Карауловой в региональный Минздрав. Дальше все делалось без нас. Нас даже на заседание ЗСО, когда проект закона проходил слушания, не пригласили. А министр здравоохранения господин Петров приписал заслугу в принятии закона себе.

– Ну, может, оно и к лучшему? Вам краснеть не придется…

– Да причем тут краснеть, не краснеть!? Мы столько добивались принятия этого закона!…

– И, выходит, зря?

– Будем обжаловать, добиваться изменений. Закон, он ведь на больных людей работать должен, их права защищать и здоровье окружающих, а не служить щитом для чиновников. Законы, принятые для галочки, никому не нужны.