Сергей Морозов. Россия-2010. Взгляд из Ульяновска

ПРОНЬКО: Здравствуйте, у микрофона Юрий Пронько. Это программа “Реальное время” на радиостанции “Финам FM”. Сегодня мы продолжим серию программ о жизни в российских регионах. Сегодня взгляд на Россию из Ульяновска, и мой гость – губернатор Ульяновской области Сергей Морозов. Сергей Иванович, рад вас видеть, добрый вечер.

МОРОЗОВ: Добрый вечер.

ПРОНЬКО: Спасибо большое, что согласились приехать. Первый мой будет – может быть, вам покажется странным вопрос, но вообще как живется-то в вашем регионе обычным людям? Чем они живут? Какие проблемы их беспокоят? А может быть, что-то вам удалось достичь такое, за что ульяновцы гордятся своим регионом?

МОРОЗОВ: Юрий, я хотел бы еще раз поблагодарить вас за возможность встретиться, потому что мы достаточно хорошо наслышаны о вашей передаче, да и о вас лично.

ПРОНЬКО: Спасибо.

МОРОЗОВ: Конечно, живется сейчас, наверное, значительно хуже, чем буквально до кризиса, но, с другой стороны, наверное, так же, как и большинство россиян, мы сегодня больше всего обеспокоены ситуацией в экономике, ситуацией с уровнем заработной платы, работой наших промышленных, аграрных предприятий. Ну, и если чисто по-человечески, то, наверное, в какой-то степени со снижением уровня доходов в достаточно большом количестве семей.

ПРОНЬКО: То есть, есть проблемы, вы их и не скрываете?

МОРОЗОВ: А какой смысл скрывать? Можно, конечно, спрятаться за цифрами, они в какой-то степени, скажем так, их можно и так, и эдак повернуть, статистику, у нас она…

ПРОНЬКО: В зависимости от того, какова цель.

МОРОЗОВ: Да, статистика – она у нас такая женщина, достаточно легкая.

ПРОНЬКО: Как и любая женщина, в общем-то.

МОРОЗОВ: Наверное. Поэтому смысла, наверное, действительно нет скрываться за этой статистикой, если мы видим о том, что у нас на сегодняшний день почти 50 тысяч человек находятся в той или иной степени в сложной ситуации, почти 15 тысяч безработных, почти 20 тысяч человек находятся на общественных работах, даже больше 20 тысяч. В общей сложности где-то около 20 тысяч человек, которые находятся под угрозой увольнения. Если так вот все суммировать, суммировать, да плюс постоянно ползущая ситуация с ценами на продовольствие, с тарифами на жилищно-коммунальные услуги, и мы в результате этого получаем, что где-то уровень жизни у нас за прошедший год снизился в пределах 9%.

ПРОНЬКО: Я не буду делать вид, что я не знаю ваш город. В своем детстве – я родился, правда, по соседству, в Жигулевске в Самарской области.

МОРОЗОВ: Ну да, с другого берега.

ПРОНЬКО: Да. А в Ульяновске у меня очень близкие мои родственники живут, и раз в два года я в Ульяновске был, и я помню. Это город детства моего. Город такой чистоты. Я помню домик Ленина, я помню мемориал, я помню набережную Волги, все было очень достойно. Потом, когда я приехал, Дворец техники в Ульяновске гигантский был возведен, это тоже на меня произвело впечатление. Но, вы знаете, последний раз я был уже в 90-х годах в Ульяновске, и мне тогда показалось, что город что-то потерял. Я попытаюсь объяснить. Опять-таки, это мое восприятие, человека неравнодушного к вашему региону. Все-таки при советской власти Ульяновск имел особый статус как родина Ленина. Я, правда, не знаю, в финансовом выражении был ли эквивалент, но думаю, что да. И туда привозили туристов, вот эти теплоходы туристические по Волге – то есть, город имел статус… Опять-таки, если вспомнить эту набережную, где, по-моему, каждая республика советская там какой-то памятник должна была оставить. В 90-х годах я этого уже не почувствовал. Времена изменились, страны той, которая гордилась Ульяновском как родиной Ленина, уже не было. Насколько… Может быть, ошибочно мне показалось, или действительно был период, когда город оказался, что называется, на развилке?

МОРОЗОВ: Юрий, да нет, у вас совершенно правильное осталось впечатление о городе и о регионе. Мы действительно не скрывали, что в советский период времени мы достаточно были эксклюзивный регион. Понятно, что мы все родом из Советского Союза – по крайней мере, мы с вами разговариваем, мы именно оттуда, и…

ПРОНЬКО: Самое главное, мне не стыдно об этом говорить.

МОРОЗОВ: Мне тоже это не стыдно, я очень часто это повторяю, и в молодежной аудитории, и во взрослой аудитории, и в аудитории пенсионеров, даже детей, для того, чтобы никто не забывал о том, что у нас было. И я считаю, что очень много было полезного и хорошего. Так вот, еще говорю о том, что в советский период времени это был достаточно эксклюзивный регион, и я родился в этом регионе, у меня родители, у меня там огромное количество родственников, у меня, в конце концов, там папа похоронен и не одно поколение родственников. И мы понимали, что

эксклюзивность этого региона, конечно, прежде всего, благодаря одному человеку, имя его – Владимир Ильич Ленин,

и в этот регион стекалось не только огромное количество делегаций различных коммунистических партий – и Советского Союза, и союзных республик, и иностранных государств, прежде всего Восточной Европы, Азии, Африки, но и прежде всего потому, что это был крупнейший промышленный центр. Я могу вам сказать без ложной скромности, что на конец распада Советского Союза регион входил в тридцатку самых благополучных регионов Советского Союза – это не Российская Федерация, мы с вами прекрасно понимаем. Огромный ядерный научный центр, огромный промышленный центр, оборонно-промышленный центр, в конце концов, авиационный промышленный центр, который в последние годы Советского Союза создавался. И вот эта эксклюзивность с распадом Советского Союза пропала. И люди как-то сразу растерялись: что делать? Не было ни одного месяца, чтобы кто-то к нам раньше не приезжал, чтобы у нас что-то грандиозное такое, всесоюзное не происходило. И вдруг – на тебе, вы никто.

ПРОНЬКО: Одномоментно это произошло.

МОРОЗОВ: Конечно. Вы никто, вы такие же, как и все, и достаточно большое количество людей растерялось, многие вынуждены были, не найдя себя здесь, на этой территории, уехать за пределы региона – кто в Москву, кто в другие регионы. Ну, и сами, наверное, не только растерялись, но и совершили достаточное количество глупых ошибок. Мы, прежде всего, руководители, или мои предшественники как минимум, и в результате этого регион из одного из самых успешных регионов и идеологически, и экономически превратился в один из самых безобразных регионов. Если вы помните, буквально полтора десятка лет назад, когда характеризовали те или иные регионы, была такая безобразная оценка – назывался он “депрессивный регион”.

ПРОНЬКО: Как приговор, звучит.

МОРОЗОВ: К сожалению, так. Так я могу сказать, как мне это ни неприятно, но я очень часто тоже это повторяю в различных дискуссиях и говорю о том, что регион до 2005 года включительно был депрессивным регионом, он официально так назывался, во всех документах правительства Российской Федерации, и когда в 2004 году я выиграл выборы и начал работать в федеральном правительстве, мне сказали о том, что “Уважаемый Сергей Иванович, вы нам представьте программу, как вы видите, того, чтобы регион перестал быть депрессивным и как минимум вернулся в федеральное пространство”, потому что все было свое. Мы пытались, опять же, свой искать какой-то непонятный путь развития. Ну, не хочу про предшественников говорить, о том, что, к сожалению, они искали эксклюзивность не там, на мой взгляд.

ПРОНЬКО: Я помню. По-моему, губернатор Горячев был такой у вас, да?

МОРОЗОВ: Да, был.

ПРОНЬКО: Очень давно, и я помню, что какие-то он делал ценовые своеобразные кульбиты, что было дешево, но, по-моему, по талонам, и как-то это все… Уже и Союза не было… Но это так, первое, что я вспоминаю, потом у вас генерал был губернатором, и я насколько понимаю, Сергей Иванович, это болезненно все было для Ульяновска все эти годы.

МОРОЗОВ: Конечно, болезненно, но я вам еще раз говорю о том, что мы, действительно, были одни из самых успешных, и вдруг вот на тебе. Если вы помните, что когда мы говорим об Ульяновске как минимум 60-х, 70-х, 80-х годов, это, действительно, прежде всего родина Ленина. Это значит, огромное социально-экономическое развитие. Когда мы говорим об Ульяновске 90-х годов, мы вынуждены говорить не только депрессивности, но и такой был логотип: “Ульяновск – недостроенный мост”, который мы начали строить в середине 80-х, и сдали только в 2009 году. И поэтому людям было крайне неприятно, крайне обидно, и они не понимали, как… Мы с вами знаем, что такое река Волга, там, где Жигулевск находится, где Ульяновск находится. Это достаточно большая водная территория.

ПРОНЬКО: Да, есть участки, где и берегов не видно.

МОРОЗОВ: Да. И мы мост начали строить с середины, и там стояли бедолаги, два-три пролета, и это говорили: “Это самый крупный в Европе Волжский мост”, и все саркастически улыбались: “Да, конечно”.

ПРОНЬКО: Я хочу с вашей помощью понять до рекламы – я помню свои воспоминания, у вас четыре района в городе самом, я имею в виду областной центр, и отдельный район – Заволжский, он, по-моему, так называется, и это “Авиастар” – это огромный… Один раз я проехался в ту часть, это через мост, через Волгу, и очень долго ехали. Корпуса этого просто для меня тогда невероятного завода… Сейчас это производство работает?

МОРОЗОВ: Юрий, я могу сказать, что, в какой-то степени возвращаясь к предыдущему, сегодня Ульяновск – это уже не тот регион, о котором мы только что сейчас с вами говорили. Это регион достаточно успешный, достаточно динамично развивающийся, и может быть, вам приходилось слышать о том, что мы очень часто позиционируемся как авиационная столица Российской Федерации. Это не просто от того, что нам взбрендило в голову, что давайте мы…

ПРОНЬКО: В конце концов, в Самаре тоже есть авиационный завод.

МОРОЗОВ: У нас не только в Самаре есть. У нас с вами с учетом того, что мы с вами все же волжане, в Приволжском федеральном округе практически две трети авиации Российской Федерации находится. У нас и в Нижнем Новгороде, у нас и в Саратове есть, у нас и в ряде других субъектов Российской Федерации, которые входят в Приволжский федеральный округ, есть элементы авиационно-космической…

ПРОНЬКО: В той или иной степени, конечно, да.

МОРОЗОВ: Поэтому, конечно, вы правильно заметили, что когда было в начале 70-х годов запланировано строительство этого крупнейшего не завода, а действительно авиационно-промышленного комплекса, то тогда мало кто верил, что такое произойдет. Но мощь того государства позволила создать огромный авиационно-промышленный комплекс. К великому сожалению, не довели до конца по известным причинам, о которых мы уже только что сейчас…

ПРОНЬКО: Времени не хватило.

МОРОЗОВ: Да, времени не хватило, но, по большому счету, мы спокойно могли с вами превосходить всем известный американский Сиэтл и все сегодняшние авиационные комплексы Европы вместе взятые. Ведь планировалось не только сборочное производство – планировались огромные площадки под, как мы сейчас называем, технопарки, индустриальные зоны, планировалось построить заводы по производству композитных материалов, то есть, чтобы современные материалы сразу же поставлялись на создание самолетов. Планировались предприятия, которые будут заниматься внутренним обустройством самолетов, двигателями, и так далее, и так далее.

ПРОНЬКО: То есть это комплекс полного цикла.

МОРОЗОВ: Это комплекс полного цикла. Сегодня это предприятие, конечно, загружено всего лишь на 20% с небольшим, но несмотря даже на такую небольшую загрузку, это самое главное сборочное производство российской Федерации, и за последние как минимум пять лет это самый плодовитый завод по выпуску самолетов, хотя, если сказать, сколько на самом деле выпускаем, то мы поймем, что плодовитость у нас, конечно, маловата.

ПРОНЬКО: Для того чтобы всем было понятно, для наших слушателей, кто не был в Ульяновске, кто не знает, что такое “Авиастар” – это “Русланы”, “Мрии”, вот это, собственно, и есть этот комплекс.

МОРОЗОВ: Да, это самолеты, которые могут достаточно легко поднимать от 100 до 150 тонн.

ПРОНЬКО: Я напомню, сегодня в “Реальном времени” у нас взгляд на Россию из Ульяновска, и мой гость – губернатор Ульяновской области Сергей Иванович Морозов. Сергей Иванович, вот вы мне скажите, мы закончили перед паузой, наверстали вообще кризис пронесшийся? Ведь у вас, кроме “Авиастара”, в те времена, я помню, гигантский был промышленный комплекс, просто Ульяновск – это один из мастодонтов был. Сейчас чем занимаются эти предприятия? Где они? Нашли ли они себя в новых уже условиях?

МОРОЗОВ: Юрий, я хотел бы сказать, что я с огромным удовольствием могу вполне официально заявить о том, что сегодня эти предприятия опять стали сильными, опять стали работоспособными, опять стали служить государству так, как они должны были. Прошли те времена, когда мы на этих заводах пытались строить…

ПРОНЬКО: Тазики выпускать. Причем в буквальном смысле слова.

МОРОЗОВ: Тазики, кастрюли, мебель, и это было очень стыдно. Потому что тот качественный человеческий потенциал, который там был собран, и потом взять и переделать, чтобы теперь выпускать кастрюльки – это было неправильно. Хотя, наверное, на то время это тоже было в какой-то степени востребовано.

ПРОНЬКО: Конверсия это называлось, да.

МОРОЗОВ: Конечно. Поэтому

сегодня все оборонно-промышленные предприятия, весь оборонно-промышленный комплекс работает.

У нас – вы достаточно хорошо, наверное, осведомлены – мы там очень много и по линии военно-морского флота работаем, и по линии военно-воздушного флота, и все, что связано с противоракетной обороной.

ПРОНЬКО: А кадры удалось ли сохранить, Сергей Иванович? Ведь, опять-таки, это неизбежный процесс, когда люди старшего поколения уходят, они уходят на пенсию, освобождаются. А есть, кому подхватить это все? Не растеряли ли мы за эти годы и людской, интеллектуальный потенциал?

МОРОЗОВ: Вы знаете, Юрий, когда мы говорим о некоторых ошибках, которые были допущены за предыдущие годы, я хотел сказать об одном все же очень важном положительном моменте. Это то, что при всех не совсем правильно принятых решениях нам удалось сохранить все, что связано с подготовкой кадров – все училища, профессиональные училища, все техникумы, колледжи, вся система высшего образования была сохранена. И более того, за этот период времени нам удалось сначала создать филиал МГУ, а потом создать самостоятельный университет, один из самых крупнейших, один из самых динамичных университетов сегодня не только в Поволжье, но и в России.

ПРОНЬКО: Вы, по-моему, были единственный филиал Московского госуниверситета. Я, когда первый раз мне сказали, говорю: “Да ну, нет, навряд ли”. “Нет, – мне говорят, – Ульяновский филиал МГУ”.

МОРОЗОВ: Да, вы совершенно верно подметили. Это тоже гордость и эксклюзивность Ульяновской области.

ПРОНЬКО: А теперь это самостоятельный университет?

МОРОЗОВ: Сегодня это самостоятельный университет, но мы не порвали свои отношения со своей мамой и папой в виде Московского госуниверситета, мы достаточно активно работаем, и благодаря этому, наверное, сегодня продолжаем оставаться в том числе инвестиционно привлекательной территорией, потому что не только с российскими, но и с иностранными инвесторами, когда начинаешь разговаривать, их буквально интересует как минимум две составляющие. Первая – наличие качественного человеческого потенциала, то есть кадров хороших, хорошо подготовленных, и второе – экономическая и, если хотите, социально-политическая стабильность.

ПРОНЬКО: То есть, у вас людской капитал, чем всегда гордился Ульяновск, он сохранен, он есть.

МОРОЗОВ: Сохранен. Он даже приумножен. Мы сегодня достаточно активно работаем не только с российскими, как я уже сказал, но и с иностранными учебными заведениями, которые с огромным удовольствием в рамках межвузовских соглашений либо создают новые совместные учреждения, и именно таким образом готовим, может быть, наиболее востребованные на сегодняшний день кадры.

С фондом Роберта Боша, немцами, мы сейчас создали огромный такой центр, который готовит для одного из наших ведущих кластеров великолепные кадры, для строительного кластера.

Допустим, мы сегодня с англичанами, прежде всего с Оксфордом, создаем новое совместное международное училище гражданской авиации, или по-другому скажем так – это высшая летная академия международного уровня. Это тоже будет буквально уже на следующий год.

ПРОНЬКО: Ничего себе. Ну, это действительно очень серьезный момент. Смотрите, мы затронули важную тему – привлечение инвестиций. Инвестиции могут быть российские, они могут быть иностранные. Я с вашими коллегами разными встречался – с Калужской областью, там у них очень интересная ситуация, они прорвались, действительно, они создали автокластер мощнейший. Я встречался с губернатором Тверской области – у него там свои особенности, тоже он… А что Ульяновск – удается затащить вам, причем я не делю российских и иностранных, главное, по-моему, для любого региона – это инвестор как таковой. То есть, он несет в себе деньги, рабочие места, налоги, в конце концов, которые пойдут вам. Что, удается что-то сделать?

МОРОЗОВ: Конечно. Возвращаясь к 2004 году, когда я вам говорил о том, что одной из самых первых установок, задач, которая была передо мной поставлена руководством правительства Российской Федерации, вывод региона из депрессивного состояния, как раз была задача поставлена создать инвестиционный климат совершенно другой для российских и зарубежных инвесторов. За это время мы достаточно много изучили из того, что вообще есть в мире по привлечению инвестиций, по работе с инвесторами, в том числе, конечно, начали с российских территорий, и вот то, что вы сейчас вспоминали, и прежде всего Артамонова, мы только не побывали, может быть, в нескольких деревнях. Все остальное мы отутюжили. Мы не только посмотрели – мы пощупали, мы наползались там…

ПРОНЬКО: Но он фактически создает инфраструктуру, то есть он зовет инвестора на готовую инфраструктуру, вплоть до подъездных путей, и так далее.

МОРОЗОВ: И Анатолий Артамонов молодец вообще, просто это один из самых, наверное, успешных губернаторов. Но то же самое, все взялись с Калужской областью, у нас сегодня несколько есть региональных промышленных зон, где мы создали инфраструктуру, подвели туда инфраструктуру – и воду, и электричество, и дороги, и газ, и всю остальную инфраструктуру. Создали целый пакет преференций налоговых, административных, которые позволяют инвесторам достаточно комфортно себя чувствовать. Мы создали достаточно большое количество интересных проектов, которые сказали о том, что у нас все есть – у нас есть все документы, у нас есть проектно-сметная документация, у нас есть техно-экономическое обоснование – все есть, приходите. Берите, мы вам готовое…

ПРОНЬКО: Идут?

МОРОЗОВ: Идут. Идут, и идут, и идут. Я могу вам сказать, что

регион сегодня входит твердо в десятку лучших регионов Российской Федерации по инвестиционной привлекательности и по объему инвестиций, которые приходят.

Вот буквально на прошедшей неделе мы завершили переговоры с рядом иностранных инвесторов, и уже будем в середине апреля подписывать соответствующие инвестиционные соглашения, скажем, с всемирно известной компанией “Takata-Petri” – такая немецко-японская компания, которая занимается производством автокомплектующих. Все, весь проект уже готов к подписанию, и он – вперед. Сегодня мы подписываем, прямо будем в ближайшее время подписывать с всемирно известной компанией “McDonald’s” по строительству нескольких ресторанов. Пока первый этап – это пять ресторанов, потом еще больше десятка будет. Сегодня мы договорились, что буквально в середине апреля начнем строительство через подписание инвестиционного соглашения, всемирно известных компаний, “Hilton”, гостиничные комплексы. Это тоже сотни, десятки, даже тысячи новых рабочих мест, хорошие заработные платы, с хорошими условиями работы. В том числе и это позволяет удержать молодых людей.

ПРОНЬКО: Это очень важно, очень важно. После того периода, о чем мы говорили, потери горожан, или города, себя в этом общем пространстве…

МОРОЗОВ: Юрий, если вы сейчас приедете в Ульяновск, вы опять увидите то, что у вас, может быть, осталось при первом впечатлении: это цветущий город, это очень интересный, яркий город. Сегодня это город, который уже по праву является одним из самых благоустроенных городов Российской Федерации, потому что на протяжении последних двух лет он является победителем, входит в тройку городов, которые являются победителями в вопросах благоустройства. Он два года был третьим, в прошлом году стал вторым…

ПРОНЬКО: То есть, вы на первое место идете, я так понимаю?

МОРОЗОВ: Двигаемся, двигаемся. Конечно, еще до первого места далеко, для этого надо достаточно много поработать, чтобы все бульвары, все парки, все скверы, все, в конце концов, придомовые территории были приведены в достойное состояние. Надеюсь, нам это удастся, мы совсем недавно провели выборы и поменяли городское руководство, избрали новых депутатов, избрали нового мэра, и…

ПРОНЬКО: Вы не удовлетворены работой предыдущей команды городских властей?

МОРОЗОВ: Она выполнила свою часть работы. Сегодня нужно уже переходить на инвестиционные, надо переходить на вопросы, связанные с улучшением инвестиционного климата в самом городе Ульяновске, достаточно много нужно заниматься вопросами наноиндустрии, тем более что у нас очень хорошие деловые отношения складываются с корпорацией “РОСНАНО”, господином Чубайсом. И нужен приход новых людей – молодых, одаренных, очень перспективных. Под это мы сейчас создаем достаточно большое количество программ. Скажем, под молодых людей, наиболее таких продвинутых мы не можем себе позволить создать у себя такое, как Сколково здесь, в Москве. Но мы приняли решение о том, что такой достаточно большой отряд, в пределах около трех десятков молодых людей за счет государственных средств пройдут целую серию обучающих семинаров, и если мы увидим желание у этих молодых людей, то они пройдут и соответствующее обучение в лучших ВУЗах мира для того, чтобы потом вернуться…

ПРОНЬКО: То есть, вы готовы брать на себя эти затраты, я имею в виду как губернатор?

МОРОЗОВ: Они у нас уже прописаны. Для того чтобы они не отрывались от нас, мы говорим, что у нас действительно будет и дальше развиваться город. У нас достаточно большое идет строительство жилья, строятся новые парки, новые скверы. Буквально на днях я подписал постановление о выделении почти миллиарда рублей на улучшение дорожного состояния. Думаю, что где-то в пределах 500 миллионов рублей возьмут городские власти в качестве кредита, и тоже направят эти деньги на благоустройство дворов, площадок. И это даст возможность и вам, и вашим знакомым приезжать и радоваться городу.

ПРОНЬКО: “Реальное время” на радиостанции “Финам FM”. Добрый вечер еще раз тем, кто в эти минуты к нам присоединился. Напомню, сегодня у нас очередная программа о жизни в российских регионах, и сегодня взгляд на Россию из Ульяновска. Мой компетентный гость – губернатор Ульяновской области Сергей Морозов. Сергей Иванович, ну вот самая большая интрига до новостей. Вы говорили: на дороги – миллиард, на дворовые территории, и пошло-поехало. У вас нет проблем с деньгами?

МОРОЗОВ: У нас проблем, конечно, достаточно большое количество, я же вам еще раз говорю, что регион и сейчас продолжает гордиться, с одной стороны, с другой стороны, страдать с учетом того, что это регион машиностроительный. По доле машиностроения мы входим в пятерку ведущих регионов Российской Федерации, а в условиях кризиса это самая, скажем так, больная точка. И даже то, что сегодня происходит в рамках программы утилизации транспорта, еще особо-то не спасает.

ПРОНЬКО: Не почувствовали еще?

МОРОЗОВ: Нет, ну, есть, скажем так, оздоровление финансовой и экономической ситуации на Ульяновском автомобильном заводе как одном из ведущих предприятий региона. Но это все равно ведь не то, что было до кризиса. Если мы до кризиса производили и продавали порядка 75-80 тысяч единиц транспорта, то в этом году мы планируем где-то в пределах 45, максимум, может быть, 46 тысяч сдать транспорта. Вот и результат. Поэтому денег-то, конечно, нам нужно значительно больше, чем хотелось бы. Где берем деньги – это вот, возвращаясь в том числе к вашему предыдущему вопросу по инвестициям – благодаря работе с инвесторами, которая была проведена задолго до этого.

У нас на сегодняшний день более ста крупных инвест-проектов, которые находятся на контроле у губернатора и его правительства и активно реализуется. Более 40 из них находится в активной фазе завершения строительства.

За первый квартал мы создали более 3,5 тысяч новых рабочих мест. Умножайте, в среднем, скажем так, заработная плата, наверное, не самая высокая – даже не наверное, а действительно не самая высокая по Поволжью, где-то в пределах 15-16 тысяч рублей, и вот отсюда уже пошли новые дополнительные доходы. По итогам первого квартала у нас перераспределение, сверх того, что мы планировали получить, у нас почти миллиард рублей. Вот этот миллиард рублей мы сразу же приняли решение, по большому счету, плюс еще мы берем несколько кредитов на региональном и на федеральном уровне – вот все это направляется на развитие. Это, с одной стороны, создание новых рабочих мест и поддержание тех рабочих мест, о которых мы с вами говорили, когда говорим о том, что люди еще находятся под угрозой увольнения.

ПРОНЬКО: Но 15-16 тысяч – это небольшая, конечно, зарплата.

МОРОЗОВ: Небольшая, да.

ПРОНЬКО: А с чем связано… Кстати, примерно такая же ситуация, когда я разговариваю и с близлежащими не подмосковными регионами, а областями, которые вокруг Московской области. Вы не отличаетесь. В среднем – так, а порой мне губернаторы, когда мы выходим с ними вне эфира, говорят, и 5, и 7 тысяч, и люди держатся за это, потому что другого нет, к сожалению.

МОРОЗОВ: Юрий, вот еще об этом. А куда людям бежать? Куда людям от добра добра искать? Есть рабочие места, может быть, не очень оплачиваемые. Конечно, хотелось бы, чтобы каждый из них получал тысячи по две, по три долларов. Хотелось бы, конечно, чтобы у них все холодильники были забиты сверху донизу всевозможными продуктами, чтобы они почти каждый квартал уезжали куда-то, если не за пределы Российской Федерации, то в Российской Федерации на отдых. Но, к великому сожалению, правда жизни совершенно другая.

ПРОНЬКО: Да у вас великолепный отдых. Вам зачем куда-то ехать? Я это помню, и Волга, и, по-моему, между Железнодорожным и Засвияжским районом тоже что-то у вас было. Я просто не знаю, как сейчас, конечно, в Ульяновске…

МОРОЗОВ: Юрий, я тогу сразу небольшую реплику сказать. Я помню, буквально несколько лет назад на федеральном уровне прошла такая акция – выбирали несколько… Чудо света в России.

ПРОНЬКО: Да, было дело такое.

МОРОЗОВ: Мы потом посмотрели и говорим, а мы что – не такие? Давайте попытаемся то же самое сделаем. И объявили такой конкурс, объявили такую акцию, выбрали семь чудес Ульяновской области. Вообще, я просто… Я говорю еще раз о том, что я родился там, я вроде там уже везде и всюду побывал…

ПРОНЬКО: И для вас были открытия?

МОРОЗОВ: Для меня были такие открытия – просто я рот разинул. У нас есть несколько таких озер, и на одном озере был обнаружен плавающий остров. Представляете? Плавающий огромный остров где-то с футбольное поле. Я когда стал разбираться, говорю: не может…

ПРОНЬКО: То есть, это не коса, это не остров, который…

МОРОЗОВ: Нет, плавающий остров, который… Туда заходишь, там деревья цветут, там живность бегает, ягода растет, все остальное. Оказалось, что за счет трав, за счет корней деревьев он оторвался от общей массы, и где-то в пределах пяти метров от основного, пять-десять метров от основного берега, он за счет этого держится – и не уплывет далеко, и вот… И таких мест очень много очень интересных. Поэтому, конечно, сегодня мы активно поддерживаем туризм в Ульяновской области, это тоже в какой-то степени дает возможность создавать новые рабочие места. И, кстати, могу обратить ваше внимание на то, что

мы самые первые в Российской Федерации приняли региональный закон, где создаем особую туристическую зону регионального уровня.

Вот мы только что с вами говорили про некое соревнование с Калужской областью – мы говорим, что в этом вопросе мы перегнали калужан и впервые в Российской Федерации создаем. Вообще просто уникальные проекты сразу под это появились. Я буквально на днях приезжал – я не знаю, может быть, вы даже слышали о том, что у нас есть великолепный курорт, Ундоры называется. Это там, где у нас есть санаторий имени Ленина, там, где у нас самая лучшая минеральная вода, и вот в советское время очень много, и сейчас очень много, в том числе и ваших земляков-самарцев приезжает туда лечиться, да со всей России. И вот там, когда мы создали… Сейчас создаем большую туристическую зону, стали проводить раскопки – обнаружили такие захоронения, обнаружили такие находки, которые говорят о том, что это такой период, это период еще до Булгарского княжества, о котором наши соседи с вами, Татарстан, очень активно рассказывают. А это еще раньше. Такие вещи нашли – скандинавские, из Индии, со всего остального. Сегодня ученые голову ломают: как? Как в то время могли вещи такие, золотые, серебряные попасть из Индии сюда, к нам с вами?

ПРОНЬКО: Потрясающе. Это факты, которые говорят о том, что на этой земле продвинутые люди жили веками, если не больше. Я хочу вернуться в сегодняшний день. В России президент обозначил две глобальные темы. Я не ставлю под сомнение их важность и необходимость, но, допустим, в части инновационного прорыва Я всегда задавался вопросом, и, общаясь с разными людьми, с политиками, у меня единственный вопрос: на кого собирается президент опираться? Если он, в общем-то, достаточно жесткой критике в небезызвестной статье “Россия, вперед!” подверг критике бизнесменов, которые ничего не предпринимают, предпринимателей, которые ничего не предпринимают, влиятельные чиновничьи группировки. Сергей Иванович, вы как считаете с вашего губернаторского места, подобные инициативы на кого могут быть направлены? Кто может стать опорой для президента? И найдет ли он эту опору? Потому что при всей важности того же Сколково и даже той программы, которую вы будете применять, это пока мало, если мы говорим о серьезном прорывном проекте, если мы говорим о серьезной реструктуризации российской экономики. Ваш взгляд?

МОРОЗОВ: И по должности, и просто по жизни я, конечно, не собираюсь в дискуссию с президентом вступать, тем более что я не вижу предмета для дискуссии. Совершенно правильно он отметил, что мы остановились несколько в своем развитии, даже не то, что остановились, а пошли в обратную сторону. Это очень опасно, потому что доживать то, что нам досталось с вами от нашей родины, но и все. Я могу еще привести десяток примеров и цифр из Ульяновской области, которые подтвердят, что мы ничего, по большому счету, за долгий период времени не создали нового такого, сильного, мощного, как, скажем, уже говорили, “Авиастар” или там у нас “Государственный научный центр ядерных реакторов” на границе Ульяновской области и Самарской области в сторону Тольятти, или среди оборонно-промышленных предприятий. Все предприятия, которые сегодня создаются – это предприятия второго-третьего эшелона, это далеко не высокотехнологичные предприятия, не предприятия инновационные, как сейчас принято говорить – это предприятия, по большому счету, модернизационного плана. С одной стороны, это хорошо, и мы говорим о том, что мы разработали свою стратегию социально-экономического развития до 2020 года, говорим о том, что мы будем таким промышленным путем идти, у нас два таких варианта развития, но это путь в любом случае в никуда, это путь не совсем правильный, поэтому мы будем заниматься инновационным. Кто будет это делать? На кого нужно положиться? Прежде всего, конечно, я считаю, что

президент совершенно правильно сделал акцент, когда сказал, что нам нужно заниматься человеческим капиталом. Поэтому, когда он обозначал четыре И, потом сразу же оговорился, сказал о том, что есть еще и пятая, связанная с человеческим капиталом, с человеческим ресурсом, это совершенно правильно.

Поэтому я считаю, что то, что он сегодня реализует проект очередной, связанный с нашей новой школой, это тот отряд…

ПРОНЬКО: То есть, это молодое поколение?

МОРОЗОВ: Это молодые, в том числе и те ребята, которые сегодня учатся в восьмых, десятых, десятых, одиннадцатых классах. Поэтому нам нужно всем запастись терпением в какой-то степени. Нам с вами, взрослым людям, максимально, может быть, активно работать для того, чтобы сохранить то, что мы сумели сохранить, нарастить его за счет промышленного пути развития, и уже сейчас очень активно передавать в руки молодых людей, более продвинутых, более инновационно мыслящих, чем мы с вами.

ПРОНЬКО: Я с вами согласен. Я сужу по своим детям, которые в этой технике разбираются, по-моему, уже лучше, чем я. Новые вот эти iPad, iPod, и вот это все, и я на них смотрю – я, конечно, могу понять функции, но когда смотришь на ребенка, которому 7 лет и который тебя уже… Согласен. Еще один блок. Сергей Иванович, президент не на словах, а пытается наделе поломать ситуацию с коррупцией. Проблема гигантская. Встречаясь, допустим, с представителями силового блока, я не единожды слышал цифру – она такая, примерная – 300 миллиардов долларов – это оборот различных взяток, коррупционных откатов, распилов в Российской Федерации. Это сопоставимо в какой-то степени с бюджетом серьезного государства. И в этой связи я хочу понять ваш губернаторский взгляд. У нас борьба с коррупцией – слова или это дела? И если это дела, то как? Потому что я здесь вижу две проблемы: есть тот, кто берет, и есть тот, кто дает. И, по-моему, в российском обществе тех, кто готов дать, значительно больше, чем тех, кто готов взять. Я имею в виду ситуации не только с большими распилами, а тех же гаишников на дорогах, врачей – люди идут и благодарят. Я не понимаю, задаешь им вопрос: “зачем вы это делаете?” “Ну, так принято”. Что значит принято? Водитель нарушает и с честью отдает деньги, и та сторона их берет. Что скажете?

МОРОЗОВ: Я с вам полностью, в полном объеме согласен, с вашими такими рассуждениями и одновременно, скажем так, обостренными вопросами. Вы знаете, в 2005 году, когда уже разобрался в какой-то степени с ситуацией в регионе и мне стало понятно, что необходимо сделать, я поймал себя на одном совещании на ужасной новости: для того чтобы… А у нас тогда была проблема со строительством жилья, мы когда-то, в советский период времени, сдавали почти миллион квадратных метров жилья, это был наш хороший показатель. За 2004 год мы сдали всего 70 тысяч квадратных метров.

ПРОНЬКО: По области?

МОРОЗОВ: По области, да. Миллион и 70 – разница есть, да? Стали разбираться, почему. Оказалось, что для того чтобы просто не получить разрешение на строительство, а для того чтобы просто прокопать одну из улиц, нужно получить более 20 подписей. Ну, и вот разговор: конечно, ее можно получить по закону, по тому, который на то время был в определенный период времени, а можно получить, наверное, скажем так, значительно короче.

ПРОНЬКО: Здесь и сейчас.

МОРОЗОВ: Но за определенную мзду. Поэтому, конечно, то безобразная ситуация. С другой стороны, конечно, я понимаю сегодня президента, когда ему приходится эмоционально реагировать на это все. Конечно, хочется значительно быстрее все это сделать. Мы это тоже понимаем в регионе, мы достаточно много в организационном плане делаем, и молодец и президент, и премьер – достаточно много хороших инициатив уже сгенерировали. У нас появились уполномоченные по противодействию коррупции, появились достаточно большое количество программ, появились, в конце концов, возможности заставить не только высшее руководство страны, региона отчитываться о финансово-экономическом положении и положении своих родственников, но и теперь уже муниципалитеты этим начинают заниматься, и другие руководители. Но, к сожалению, быстро это все не происходит.

ПРОНЬКО: А что необходимо сделать?

МОРОЗОВ: Вы совершенно правы, когда говорили о том, что в какой-то степени это, наверное, наш извечный вопрос – кто виноват и что делать? Когда говорите о том, что тех, кто готов дать, значительно больше, чем кто…

ПРОНЬКО: ну, я сужу просто по жизни. Я же живу тоже не в безвоздушном пространстве, я же вижу, как с гордостью тот же водитель мне может рассказывать – вот он нарушил, он отдал, “И ты знаешь, я, – говорит, – отдал не 10, как принято по какой-то там таксе, а 5”. Я говорю: “Слушай, чем ты гордишься? Ты же совершил преступление”.

МОРОЗОВ: Юрий, может быть, я скажу не совсем в струе сегодняшних событий, которые происходят у нас в политическом плане. Когда мы говорим о том, что нам нужно либерализовать свое уголовное законодательство, у нас и так достаточно много людей находится в местах лишения свободы, но я сторонник как минимум двух путей выхода из этой ситуации. Ужесточение наказаний для людей, которые дают, потому что они провоцируют во многом людей, которые могли бы не брать эти взятки. А во-вторых, я считаю, что

государство должно в конце концов решительно взяться за правовой всеобуч и информационную составляющую проблемы коррупции, иначе мы просто проблему не решим. Такое ощущение складывается, что это наша российская традиция – давать и брать.

ПРОНЬКО: От этого страшно становится.

МОРОЗОВ: Нужно учить. Мы же видим – только что коснулись вопросов информатизации – вы говорите о том, что дети стали быстро разбираться…

ПРОНЬКО: И меня это радует.

МОРОЗОВ: А потому что все, что связано с развитием компьютерной техники, все, что связано с сотовыми телефонами и другими – государство об этом говорит, и жизнь тоже подталкивает людей. Все становятся такими современными, ничем не отличающимися ни от европейских, ни от азиатских государств. А вот в этом плане мы почему-то не ведем себя так, как они ведут себя. Я достаточно по роду работы выезжаю за пределы Российской Федерации, и там все об этом знают – о том, что если ты что-то, не дай бог, грубо скажешь какому-нибудь полицейскому, или еще хуже, сразу дашь ему деньги или предложишь ему деньги – это все, это сумасшествие.

ПРОНЬКО: Посадит, да. Или пристрелит.

МОРОЗОВ: Почему у нас этого нет?

ПРОНЬКО: Не знаю. Вам виднее, вы все-таки во власти находитесь, вы управляете процессом. Сергей Иванович, вы ведете блог свой, да?

МОРОЗОВ: Да.

ПРОНЬКО: Я сейчас плавно перейду от коррупции. Вам зачем это все? Вы на самом деле читаете? Любой житель Ульяновской области вам может написать в блог? технически я понимаю, что да, это возможно. Но вот читает ли губернатор?

МОРОЗОВ: Я могу сказать, что я сейчас улетаю в Германию, у меня там переговоры с компанией “Airbus” и с руководством вольного города Гамбург об установлении социально-экономических партнерских отношений и по расширению нашего авиационно-промышленного кластера в Ульяновской области. И взял все, что необходимо, в том числе ноутбук, для того чтобы в ежедневном режиме не только читать, но и отвечать…

ПРОНЬКО: Зачем вам это надо? Вы – занятой человек, вы едете в Гамбург, вы встречаетесь с “Airbus”, у вас куча проблем. Зачем вам нужна обратная связь? У вас что, нет управления по связям с общественностью? Есть наверняка.

МОРОЗОВ: На самом деле, достаточно большое количество структур, которые работают, помогают губернатору владеть ситуацией в регионе, но, с другой стороны, я прекрасно понимаю, что перед губернатором находится большое-большое сито, которое позволяет при желании того или иного чиновника в полном объеме отстранить губернатора от того, чтобы он не знал, что реально происходит…

ПРОНЬКО: То есть, фактически, манипулировать губернатором.

МОРОЗОВ: Конечно. Поэтому с учетом того, что свобода слова, если с большими буквами написать, в Интернете присутствует даже больше, чем необходимо, потому что, к сожалению, некоторые достаточно малограмотные или маловоспитанные люди бывают чересчур резко обращаются, высказываются…

ПРОНЬКО: Есть, да, я даже спорить с вами не буду об этом.

МОРОЗОВ: В любом случае, это дает возможность достаточно быстро, объективно знать о ситуации в регионе, о проблемах, которые волнуют простых людей, которые, наверное, никогда до тебя не достучатся, несмотря на то, что я считаю себя достаточно демократичным губернатором, достаточно много посещающим различные мероприятия.

ПРОНЬКО: То есть, вы глаза в глаза встречаетесь с людьми.

МОРОЗОВ: Достаточно много.

ПРОНЬКО: Не боитесь?

МОРОЗОВ: Не боюсь. Я родился в простой семье и продолжаю приезжать, у меня в одном из обыкновенных районов живет матушка, в этой хрущевке. Я все это вижу, я все это знаю. Но в любом случае, я говорю, сейчас на территории области проживает 1,5 миллиона человек, это регион 37 тысяч квадратных километров, это больше, чем некоторые европейские страны, и поэтому когда какой-нибудь мальчик или девочка, или пенсионер, или ветеран Великой отечественной войны, он быстрее до пенсии доживут они, чем повстречается с губернатором. А здесь они могут достаточно быстро сказать о том, что, как мне не очень давно один…

ПРОНЬКО: Да, лучше всего на примерах иллюстрировать.

МОРОЗОВ: Ну, вот ребенок один обратился, пятом или шестом классе мальчишка. Прислал мне “В Контакте” – у меня есть “В Контакте” страничка, он прислал, говорит: “Сергей Иванович, помогите. Мы живем с папой вдвоем. Мамы у нас нет, и я вижу, что папа очень серьезно болеет. Папа несколько раз ходил в больницу, его послушают, что-то с ним поговорят, и все. Он у меня все больше и больше угасает, и я боюсь остаться один”. И вот такое письмо, еще более по-детски написанное, с всевозможными акцентами, характеристиками. Я поздно уже, около 10 вечера, читал его у себя в кабинете – вы сами представляете, мы с вами практически одного возраста, у нас с вами дети есть. Это, может быть, с возрастом становишься сентиментальным, начинаешь сразу с этим разбираться. И оказалось, действительно, не очень внимательное отношение к отцу работников медицины. Но спровоцировало то, что мальчишка и так обделен счастьем в полном объеме, в каком он должен быть, если бы он жил в полноценной семье, а тут еще и боязнь за папу, начал парень страдать. Сегодня мы помогли, разобрались в этой ситуации, это очень здорово. Или ветераны Великой отечественной войны, которые в последнее время стали наконец-то предметом государственной заботы – тоже, может быть, не они – может быть, их внуки, может быть, кто-то знакомый от них пишет. Написали о том, что женщина прошла через все годы войны, настрадалась, в лагерях насиделась. Документы пропали, и чиновники говорят, что “Надо тебе, бабулька, иди и ищи”. А у бабульки ничего уже – ни зрения нет, ничего, она живет в этой деревушке недалеко на берегу Волги в Сенгилеевском районе, и все. И она почти один на один со своей бедой. Голодная, холодная, живет только с собакой, вы не представляете, в каких условиях. Поэтому, когда это все пришло, приехали туда, в том числе и я приехал – понятно, что мало не показалось многим начальникам, некоторые были освобождены от занимаемой должности. По крайней мере, даже не о них можно вести разговор – самое главное, об этой женщине…

ПРОНЬКО: Я снимаю свой вопрос по поводу того, зачем это вам надо, потому что эти два примера – это, конечно, это очень важно, что вы… Я понимаю, что есть система и вы не можете заменить систему, но даже если точечно вам удается решить проблемы отдельных, как говорят у нас, простых людей – я терпеть не могу слово “простые”. Обычные. Есть в английском языке хорошее слово, и оно переводится “обычные” граждане. Сергей Иванович, завершая разговор – к сожалению, время наше подходит к концу – вы сказали, что в 90-е годы был такой этап тяжелы для Ульяновской области, потом вам удалось переломить ситуацию. А вот, что называется, на будущее смотрите с уверенностью своего региона? Не получится ли так, что вновь городу придется и области перед развилкой быть?

МОРОЗОВ: Юрий, я могу и вам, и всем, кто нас сегодня слушает, сказать, что город Ульяновск сегодня находится на пике развития. У него великолепные перспективы, не только связанные с авиацией. Мы будем продолжать активизировать работу в этом направлении. Мы сегодня имеем не только наш “Авиастар” и несколько десятков предприятий, связанных с авиацией, но нам удалось выиграть федеральный конкурс на право создания единственной в Российской Федерации федеральной экономической зоны авиационно-портовой, нет у нас больше в России. И мы сейчас начинаем реализовывать несколько проектов, просто уникальных для России. Скажем, для примера, сегодня у нас более 60% авиапарка Российской Федерации – это самолеты импортного производства, и мы все прекрасно знаем: за прошлый год авиакомпании Российской Федерации приобрели порядка одиннадцати отечественных самолетов и более сотни иностранных. Где сегодня обслуживаются иностранные самолеты? Где в России эти самолеты иностранного производства? Я вам говорю, что обслуживаются 99,9% за пределами Российской Федерации. Миллиарды долларов уходят туда для того чтобы не было тех страшных аварий, которые, к сожалению, происходят. Поэтому мы приняли решение и убедили федеральное руководство в том, что мы создадим специальный большущий центр технического обслуживания. И это очень важно.

Или, скажем так, есть еще несколько направлений, в том числе связанных с обучающими центрами, с производством новых композитных материалов. Может быть, вам удавалось слышать, буквально недавно я подписал крупный инвестиционный контракт с “Объединенной авиационной корпорацией” и еще с нашими партнерами о строительстве единственного в Российской Федерации завода композитных материалов. Для авиации, и не только для авиации – я думаю, что, наверное, там будет для автомобилестроения. Это уникально. Поэтому все, что связано с авиацией – это, конечно, перспектива из перспектив, которая является не только региональным, а я бы назвал, федеральным проектом. Второй проект – это, опять же возвращаясь, я уже сегодня сказал вам о городе Димитровграде, о Государственном научном центре ядерных реакторов. Наверное, тоже, может быть, вы слышали, совсем недавно Владимир Владимирович, когда на одном из заседаний правительства заслушивал Голикову Татьяну Алексеевну, они коснулись темы, связанной с новой медициной, с ядерной медициной. У нас же сегодня беда просто все, что связано не только со здоровьем, а и конкретно с онкологическими заболеваниями. Это просто я мог бы взять с собой лекцию прочитать, но просто занимать время не буду, особенно насколько страдаем мы с вами, мужики, от онкологических заболеваний, и то, что сегодня происходит, если можно назвать, с лечением этих онкологических заболеваний.

Принято решение о строительстве в Димитровграде крупнейшего и пока единственного в Российской Федерации ядерного медицинского центра, который позволит нам с вами почти четверть населения обеспечить высококачественной медицинской помощью.

Это вообще суперпроект, 14 миллиардов рублей. В 14-м году будет этот центр работать на здоровье россиян. Если вам удавалось бывать в Димитровграде, вы, может быть, просто из своей молодости помните, у нас это самый крупный и практически единственный в Российской Федерации экспериментальный ядерный центр. Там достаточно много реакторов, которые работают на науку. И когда мы стали заниматься этим ядерным медицинским центром, мы пришли к пониманию, что, а где наши лекарства, которые должны работать на ядерную медицину? Оказалось, что мы делаем полуфабрикат, потом отдаем его за пределы Российской Федерации, там наши доблестные товарищи-капиталисты делают из него уже полноценное лекарство, и потом втридорога покупаем либо туда едем для получения лекарства. Поэтому мы приняли решение остановиться, там у нас крупнейший завод радиофармпрепаратов, будет там еще несколько интереснейших проектов, и в результате Димитровград превращается некую Кремниевую долину, Силиконовую долину, о которой сегодня принято говорить, и которая будет строиться под Зеленоградом. Мы с господином Вексельбергом в ближайшее время будем встречаться, мы уже договорились, он приезжает со своей командой, и мы будем показывать, как мы продвинулись в этом направлении, и, возможно, будет обоюдно полезное сотрудничество в реализации. Это тоже федеральный проект, это не только для региона. Но это десятки, сотни новых рабочих мест, потому что вокруг этого Димитровграда появится огромный академгородок. Мы соберем туда лучших из лучших, уже и сейчас мы ведем набор молодых людей, которые с удовольствием будут туда приезжать, в том числе титулованных людей, которые с удовольствием туда приедут, будут жить, потому что там великолепные места.

ПРОНЬКО: Слушайте, я ловлю себя только на одной мысли, что, к сожалению, наше время завершилось. Сергей Иванович, а почему про Ульяновск нет информации? Плохо работают мои коллеги в вашем регионе, потому что – вы посмотрите, вы привели два примера, которые не просто общенациональные – они имеют стратегический общенациональный вектор, значение для страны. Так что будем встречаться с вами.

МОРОЗОВ: Спасибо вам огромное. Я получил огромное удовольствия и от общения с вами, и от ваших вопросов, и от того, что увидел человека, который с берегов Волги достиг тех вершин, на которых он сегодня находится. Мне приятно было с вами общаться.

ПРОНЬКО: Я думаю, это наша первая, но далеко не последняя встреча. Губернатор Ульяновской области Сергей Морозов сегодня был на “Финам FM” в “Реальном времени”.