К. ЛАРИНА: Ну что начинаем программу «Родительское собрание», мы сегодня обозначили так общё, что называется тему итоги учебного года. Но по сути, поскольку программа давно выходит в эфир, у нас это традиционный сбор в конце года, когда обсуждаем, что произошло хорошего, что плохого, что вообще не произошло, чего ждали, а не случилось, что провалилось, что получилось и так далее. Итак, в нашей студии Евгений Бунимович, уполномоченный по правам ребёнка в Москве, добрый день Евгений Абрамович здравствуйте.

Е. БУНИМОВИЧ: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Виктория Молодцова, журналист, обозреватель «Учительской газеты», и шеф-редактор «Московской учительской газеты». Добрый день Вика здравствуйте.

В. МОЛОДЦОВА: Добрый день.

К. ЛАРИНА: И Ефим Рачевский, директор центра образования «Царицыно», член общественной палаты Российской Федерации. Здравствуйте Ефим Лазаревич.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: У микрофона Ксения Ларина, напомню нашим слушателям средства связи. СМС можно прислать на номер +7-985-970-45-45, телефон прямого эфира 363-36-59. Одно из позитивных завоеваний учебного года, вот я не стесняюсь сказать это прямо в лицо человеку, которого я очень уважаю и люблю, то, что мы сохранили для программы «Родительское собрание» творческую единицу под названием Евгений Бунимович, который, несмотря на то, что покинул депутатское кресло в московской городской думе, где долгое время как раз занимался проблемами образования, всё равно остался на посту, что называется. И вот с декабря 2009-го года занимает пост уполномоченного по правам ребёнка, это одно из самых событий приятных уходящего учебного года.

Е. БУНИМОВИЧ: А можно я тогда буду первый говорить, я вот думал, я сюда приезжаю, итоги года, вот эти плюсы, вот эти минусы. А потом естественно, слушая тоже «Эхо» перед этим, снова услышал про голодовку в Ульяновске.

К. ЛАРИНА: Голодовка в Ульяновске учителей.

Е. БУНИМОВИЧ: Да, хочу напомнить по информации, которая идёт, идёт голодовка учителей, и к ним сейчас собираются присоединиться и выпускники, по поводу закрытия школ. Хочу напомнить, что это идёт в год учителя, между прочим.

К. ЛАРИНА: В год учителя много чего происходит.

Е. БУНИМОВИЧ: И вот здесь есть несколько странных вещей. Первая заключается в том, что мы не имеем никакой информации реально, кроме того, что люди голодают, вот какая-то официальная информация от Ульяновской области, в чём дело, почему закрываются школы, как это случилось. Ничего абсолютно нигде. Наши новостные программы ничего по этому поводу не сообщают. Можно предположить, что сокращается контингент или что-то ещё, но даже в этой ситуации вот что я хочу сказать, меня что поражает, вот сейчас обратите внимание, на уровне Москвы уже несколько лет решаем проблему детских садов и никак не можем решить. На уровне страны сейчас уже заговорили о ключевой проблеме детских садов, потому, что в своё время раздали, закрыли, и вот теперь не можем никак вырезать. Хорошо, даже если у нас сейчас демографическая яма, как известно, ребят меньше. Но ведь понятно же, что если сейчас дефицит в детских садах, то сейчас нетрудно, не надо сдавать ЕГЭ, чтобы сообразить, что через некоторое время та же ситуация будет в школах. Что означает закрытие школ, другое дело. Понимаете, то ли смешивается это, то ли что-то ещё. Другое дело, что да, если школа не очень популярная, неинтересная, туда не очень ходят, так думайте о том, как её преобразовать. Это часто бывает не проблема учителей, а проблема, извините за пошлость слова, менеджмента школьного. Может быть, рядом есть какая-то школа сильная, но пусть они как-то вместе работают. То есть я хочу сказать, этот вопрос…

К. ЛАРИНА: Я просто вопрос задала бы вам, и Вике, как человеку, который хорошо знает проблемы региональные, и Ефим Лазаревич, как член общественной палаты, тоже по этому поводу скажет. Вообще насколько проблемы крупных городов в сфере образования Москвы и Петербурга, и прочих крупных городов, и проблемы школ, которые находятся в провинции, в глубинках, они разнятся, это разные проблемы Вика, или одни и те же?

В. МОЛОДЦОВА: Почему закрывают школы, есть такая методика, которая оценивает деятельность губернаторов, и там есть определённые показатели, нормативное финансирование, количество учеников, приходящихся на учителя, и вот, исходя из этого, определяют всё остальное. Значит, если в школе сельской замечательной учится восемь детей, то считаю т какой там норматив. Выясняется, что не хватает денег на зарплату учителей, и дальше детей увозят куда-то, и никого не интересует, что дорога плохая, что детей свозят в районную школу из всех сёл, что они встают в пять утра для того, чтобы успеть, потом их после пяти развозят по домам. Никто этого, вот вообще сидя рядом с уполномоченным по правам ребёнка, это можно сказать, что права нарушаются повсеместно.

Е. БУНИМОВИЧ: Здесь я бы добавил ещё одну очень важную вещь. Если эти дети с детства из села, то гарантирую, что они уже никогда там жить не будут, и этого села уже через некоторое время уже точно не будет.

В. МОЛОДЦОВА: Я думаю, что они и учится не будут, потому, что тем самым, вот этой ситуацией отбивают у детей вообще всё желание учиться.

К. ЛАРИНА: Давайте мы всё-таки вернёмся к теме программы, потому что мне бы хотелось на эту тему немножко поговорить подробнее, на тему итогов. Я вот готовясь к передаче, накидала какие-то свои тезисы, то, что для меня явилось важными событиями уходящего года учебного, но естественно наткнулась на результаты различных опросов, в том числе опрос, который проводил университет высшей школы экономики во главе с Ярославом Кузьминовым, это опрос, который проводился среди экспертов образования. И вот что они считают главным, что они называют главными событиями в образовании в минувшем учебном году. Первое, принятие образовательных стандартов для начальной школы, второе. Решение о приёме российскими университетами абитуриентов по результатам ЕГЭ. Третье, принятие закона о новом правовом статусе образовательных учреждений, это то, что мы условно называем бюджетной реформой, вот эти деления на автономные и бюджетные учреждения. Дальше создание сети национальных исследовательских университетов, реализация президентской инициативы «Наша новая школа». И, пожалуй, всё. На самом деле мне кажется, что это настолько далеко от реальности, вот всё, что называют эксперты в области образования. Они вот называют принятие образовательных стандартов начальной школы, что это позитивные события уходящего года. Но при этом, никто не говорит, что в новых государственных стандартов так и не принято в средней школе, их нет. При этом продолжается ЕГЭ, а стандартов по-прежнему нет, это раз. Во-вторых, то, что касается единого государственного экзамена, вот передо мной такой торжественный отчёт от главы департамента московского образования госпожи Ларионовой, которую так любит Виктория Молодцова.

В. МОЛОДЦОВА: Я её уважаю.

К. ЛАРИНА: Я пытаюсь, она не хочет со мной знакомиться и с нашими слушателями.

В. МОЛОДЦОВА: Дело всё в том, я так понимаю, что есть какая-то установка министерства, поскольку у вас чиновники не ходят сюда, я понимаю, что есть установка, они слушают каждую передачу, я это точно знаю.

К. ЛАРИНА: Они знаете, как говорят: «Мы мониторим вашу программу».

В. МОЛОДЦОВА: Пусть они бы лучше не мониторили, а объясняли, что они делают. Поэтому для того, чтобы создать среду во всех школах, которые будут работать по этим стандартам, нужна бездна денег, но денег этих нет. Кстати я хочу сказать, вот меня чрезвычайно заинтересовала поначалу инициатива «Наша новая школа», а потом также разочаровала точно также. А почему разочаровала. Она ещё не началась, её ещё не реализуют, но уже вывешен проект доклада, который будет делать правительство по выполнению этой инициативы. Внятно, что надо сделать и как, в этой инициативе нет, но самое главное, что абсолютно нет денег на её реализацию, потому, что оплачивать её должны из федеральной целевой программы образования. А целевые программы не приняты, и вы знаете, что Владимир Владимирович Путин сказал, что надо бы ускорить это дело. Вот пока этой программы нет, то говорить о «Нашей новой школе» в общем-то, в принципе не приходится. Я бы хотела сказать ещё как минус, и, причём очень большой минус этого года, это принятие закона о статусе учреждений, но в этой связи, мне кажется, что до принятия закона надо было директорам объяснить, как они должны будут работать, какие у них будут новые требования. По сути дела сегодня вопрос стоит о том, чтобы практически сменить весь руководящий школьный корпус, потому что директора привыкли, что они педагоги, а сейчас нужна совершенно другая генерация.

К. ЛАРИНА: Не все же Рачевские в нашей стране.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Я педагог.

К. ЛАРИНА: Но и менеджер, крепкий хозяйственник.

В. МОЛОДЦОВА: Да не надо, он уже не педагог, он уже управленец, менеджер, он переходит на автономное учреждение.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Виктория Николаевна, приходите ко мне на уроки, пожалуйста, вы голословно утверждаете, что я не педагог, вообще-то я народный учитель, просто так его не дают, я очень хороший учитель.

В. МОЛОДЦОВА: Мы всегда с ним спорим, скажу маленький анекдот, в школе Рачевского учится внук моей приятельницы, и однажды этот внук приходит или внучка, я уже забыла, там много внуков, вот приходит и говорит: «А у нас сегодня урок проводил охранник». Спрашивает: «Как охранник, а как он выглядел». И этот ребёнок описывает Рачевского. Я стала выяснять.

Е. РАЧЕВСКИЙ: У него тоже лысина и усы.

В. МОЛОДЦОВА: Нет, я расспрашивала, что произошло, и что оказалось, что Рачевский пришёл в класс и сказал: «Вот видите меня, я тот человек, который в вашей школе создаёт условия для вас, охраняет вас, поддерживает, делает всё, чтобы вы нормально учились». Ребёнок был под впечатлением.

Е. БУНИМОВИЧ: Между прочим вот то, что сейчас было сказано Викторией, очень точно подчёркивает суть образования. Главное, что всё наше начальство, которое приходит и говорит: «Наша новая школа, или что-то ещё, или стандарты, они думают, что то, что они говорят, это и есть то, что воспринимают наши дети. Вот главная особенность образования заключается в том, что одно это то, что говорит человек у доски, и совсем другое, и это всегда есть зазор, это то, что есть». И также точно, вы знаете, я посмотрел, с этими экспертами я согласен и не согласен. Потому что если смотреть сверху, то в общем да. Если смотреть немножко по-другому, и надо сказать, что уполномоченный, мне позволяет это делать, потому что ко мне приходят конкретные люди каждую неделю и жалуются. Вот честно говоря их меньше, вот в этом смысле, то что вы сказали по поводу Ларионовой, и того что нет нарушений…

В. МОЛОДЦОВА: Не трогайте вы Ларионову, что же вы…

Е. БУНИМОВИЧ: Я хочу сказать, что очень интересная штука, нет, тоже как ни странно, вот, если хотите, могу так и отчитаться, потому что ко мне приходят с жалобами на школы достаточно много, жалоб по поводу ЕГЭ не было. Из этого можно сделать много выводов, то есть можно сказать, что все довольны, дети хотят написать получше, учителя хотят обучать, все довольны, я так пока сформулирую, по крайней мере, вот таких жалоб вопиющих, каких-то диких нарушений, как бывает, действительно они были в России, в Москве действительно пока такого не было. Но я бы назвал другие вещи тоже. Вот, например, я считаю, что важным событием этого года, как бы его не оценивали, был сериал «Школа». И он повлиял на школьное образование, на наших детей, на школьные обсуждения.

К. ЛАРИНА: Каким образом?

Е. БУНИМОВИЧ: Очень серьёзно.

К. ЛАРИНА: Каким образом?

Е. БУНИМОВИЧ: Потому что, прежде всего, он показал при всех моих претензиях, которые я привносил, потому что я считаю, что достаточно посмотреть две серии, потому что всё остальное было то же самое, неважно. Что ЕГЭ это не единственная проблема нашей школы. Наши взрослые считают, что школа это только подготовка к будущему, и только ЕГЭ, и если мы обсуждали школу, то только ЕГЭ. Здесь была такая, по крайней мере, фотография я бы сказал, когда люди многие встрепенулись, и поняли, что что-то ещё происходит в школе. И в связи с этим, я позволю себе тоже одно такое, поскольку пошло уже на уровне кто пришёл к кому и так далее, можно я прочитаю. Вчера мне пришло от моих друзей электронное письмо, вот маленький кусочек очень интересный…

К. ЛАРИНА: Откуда?

Е. БУНИМОВИЧ: Дело в том, что это семья, в которой Юля Неверовская литератор, её муж известный математик, он преподавал в Америке, сейчас во Франции. И вот, она сравнивает школы очень интересно: «Лизе пришлось весь год ходить во французскую школу, это довольно непросто. Дело в том, что их, как и нас когда-то в России, только образовывают, а общаться, ободрять друг друга, сдерживать гнев и обиду их вообще не учат. Этим всем сильна как раз американская школа». Это пишут люди, которые прошли московскую 57-ю школу, и знают всё прекрасно. «Поэтому класс похож на стаю волчат, дети в школе издеваются друг над другом, воруют друг у друга, и всё в таком роде. Это притом, что это чуть не ни самый богатый, докторо-университетский пригород Парижа. Конечно, есть чудесные дети, но нет контроля, за их поведением как группы. Наверно и в Америке такое бывает, но реже, я не слышала. Лизка закончила первой ученицей, и уже даже это странно, в Аригоне никто не объявляет лучших и худших, отметки вообще академическая тайна, а у Лизки в классе некая Александра объявлена второгодницей». И вот это маленькое письмо заставляет меня думать об итогах нашего года немножко по-другому. Да, результаты ЕГЭ можем сейчас обсуждать, и будем ещё сто раз обсуждать, это очень интересно. Но меня интересует, видите, что происходит, мы привыкли нападать на американскую школу, это пишут люди, которые прошли в Москве лучшие школы, действительно были блестяще образованные. Но давайте поймём, что вот мы говорим «Наша новая школа». А каковы цели нашего образования, это только ЕГЭ по математике, русскому и так далее, или мы хотим понять, вот чтобы в классе ободряли друг друга, сдерживали гнев и обиду, и так далее, я говорю об этом не абстрактно. Вот давайте посмотрим на ЕГЭ с другой стороны. Сейчас в Москве где-то больше полутысячи ребят, которые не получат аттестат, потому что они получили двойки по двум ЕГЭ. Значит, в чём наша задача сегодня? Сказать что они законченные, и всё, им пора. Поскольку они не получили аттестаты, или, как я сейчас обращался к вице-мэру Людмиле Ивановне Швецовой с этим. Сказать, что ребята, у нас есть вот такая новая группа риска, вот у нас есть дети улиц, и так далее, вот есть ребята, которые неуспешны в этом, значит надо поштучно с каждым работать, что уже, кстати, начали делать.

В. МОЛОДЦОВА: Ещё в прошлом году они начали это делать.

Е. БУНИМОВИЧ: И показать следующим, что это не конец жизни, что да, или мы будем втирать очки, и сделаем, доведём до нуля ЕГЭ, или всё-таки да, мы поймём, что будет какой-то процент, что мы и с этими ребятами должны работать, мы должны им показывать, да приободрять. И вот эта история она очень серьёзная. Вот сейчас будет ЕГЭ в 9-м классе, ну не ЕГЭ, а ГИА у них называется, значит надо выявить в 9-м, уже было, уже идёт в стране ГИА-9. Значит, надо выявит тех, кто очень слаб, таких достаточно, как вы понимаете, и не перестать морочить голову, что они должны все выучить интегралы, производные, логарифмы и так далее. Они должны эту базу, которая до 9-го класса у них не потянула, помочь им в комфортной обстановке, это другая парадигма образования, это другое. Мы приходили в американскую школу и говорили: «Это сумасшедший дом, они в 11-м классе решают 11X+10».

К. ЛАРИНА: Давайте не выходить с этого пространства, и давайте разбудим Рачевского, разбудите, пожалуйста, Рачевского.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Вы знаете, я просто думал о том, что…

К. ЛАРИНА: А нам всем хочется высказаться, обратите внимание.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Нет, я как-то не тороплюсь. Я вспомнил фильм «День сурка», вы помните такой чудный фильм, у учебного года не бывает, оказывается, ни начала, ни конца, учебный год заканчивается с 31-го августа на 1-е сентября по всем формальным признакам. Я думал, а где бы найти хотя бы минуту, где бы его не было, этого учебного года, получается, что такой минуты нет, потому что всё время идёт учебный год. Я вспомнил надпись на одном из грузовиков, не помню, где встречал, «В школе жизни не бывает каникул», поэтому каникул не бывает, всё продолжается, дети приходят.

К. ЛАРИНА: Это называется непрерывность образовательного процесса.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Непрерывность да, потому что ребёнка учит вся деревня, и не обязательно, чтобы это делала исключительно школа, и эта тенденция усиливается. Коль заговорили об итогах всё-таки, я не считаю существенным такой итог, как появление 83-го закона, который на самом деле не сильно что-либо изменит, изменения будут незначительными, как были директора с меткой завхоз, а другой директор с меткой педагог, так оно и будет дальше.

К. ЛАРИНА: Деньги надо считать.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Деньги надо считать всегда, и пора уйти от той ситуации, когда я выше денег, когда они заканчиваются, приходят к той же начальнице, и говорят: «Дай матушка деньги», отвечает: «Тебе же давали норматив, как же ты им распорядился. Извини, это ведь не твои деньги, не твоя квартира, это школа. Изволь создавать управляющий совет, связывайся с амбутсменами, и так далее, это же налоговые деньги». Поэтому это чепуха. ЕГЭ потихонечку входит куда-то, вот, такое нормальное. Вы знаете, мы в палате приняли 5700 звонков, по ломанной горячей линии.

К. ЛАРИНА: Да, у нас была Любовь Николаевна.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Да, выделились определённые регионы, где зашкаливало то, о чём вы говорите. В Москве, вроде бы, звонков не было, хотя я разговаривал с ребятами, своими ребятами, они рассказывали: Да, такая возможность не коррупции, а списать, передать и так далее, она была, не взирая на то, что там мобильники сдавали, она была там. Я не буду здесь пропагандировать эти технологии, но они есть.

В. МОЛОДЦОВА: Но это было бы интересно.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Я бы хотел всё-таки отнестись к существенному такому моменту, как новые стандарты начальной школы. Я бы сказал, что ожидаемая вещь, мы её ждали. Если вы помните, вот здесь, год назад, мы говорили о том, дайте, пожалуйста, на каждого российского ребёнка хотя-бы час дополнительного образования в неделю. Вот здесь, они (неразборчиво), 10 часов на класс в неделю – это очень хорошо. Стандарты подростковой и старшей школы – вообще-то, они как проект, должны появиться реально для апробации только через 4 года. И мы в палате будем проводить круглый стол, и там много, что надо исправлять. Мы о них ещё мягко сегодня говорили. На самом деле, всё жестче.

К. ЛАРИНА: Ну, давайте, всё остальное успеем к следующей части сказать, сейчас у нас новости, потом продолжим.

—————————-

К. ЛАРИНА: Продолжаем «Родительское собрание», но, вы видите, как жизнь вмешивается в наш сценарий, нашей передачи. Поэтому, не исключено, что в течении там ближайших 25 минут мы постараемся связаться с Ульяновском, чтобы поговорить с людьми, которые там голодают, и понять, в чём же дело. Если там уже представители другой школы подключились, я думаю, что там может возникнуть вообще, такая большая проблема. Уж коль у нас сегодня в студии и представитель общественной палаты, и амбутсмен, и журналист, надо как-то эту проблему хотя-бы чуть-чуть углубить, узнать, что там происходит. Но пока мы ждём наших информационников, чтобы они нам помогли связаться с Ульяновском, я хотела вернуться всё-таки к итогам года, и озвучить свой список, если вам интересно. У меня, правда здесь всё в кучу, и метафизика, и чиновничий беспредел, и всё прочее. Значит, смотрите, что я написала: Нарушение несовершенства ЕГЭ, отсутствие госстандаротов образования, принятых только в начальной школе, понижение качества образования. Это я по собственный наблюдениям написала этот пункт, поскольку мы этот год, программу «Родительское собрание», начали с вопиющего случая, когда в МГУ, на журфаке, проверили грамотность первокурсников, которые по результатам ЕГЭ поступили на первый курс, Московского государственного университета. Это был невероятный скандал, потому, что то, что там написано, в этих текстах, в этих диктантах, это ни в какие ворота не лезет. Там начальная школа просто отдыхает рядом.

В. МОЛОДЦОВА: Ксения, с мехмат МГУ, в этом году, по-моему, чуть больше 40 человек…

К. ЛАРИНА: Отчислили, наверное.

В. МОЛОДЦОВА: Отчислили стобалльников и победителей олимпиад.

К. ЛАРИНА: Вот, вот. То есть, это как бы, такая пропасть между результатами реальности.

В. МОЛОДЦОВА: Но, тут ещё…

Е. РАЧЕВСКИЙ: Почему-то это только в МГУ происходит, а?

В. МОЛОДЦОВА: Нет…

К. ЛАРИНА: Это секретно, откуда это стало известно?

Е. БУНИМОВИЧ: Мне кажется. Мы перегоняем одну историю в другую. Вот в этой истории, да, понижение качества образования…

К. ЛАРИНА: Здесь же, о чём говорить.

Е. БУНИМОВИЧ: Я хочу сказать, что как раз, при всём моём сложном отношении к ЕГЭ в нынешнем виде, я вам могу сказать, что ЕГЭ это и демонстрирует. Дело в том, что если вы… Я предлагаю нашим радиослушателям, поскольку сейчас всё это висит в интернете, посмотрите, пожалуйста, за что в этом году, ставили 3 балла по математике. Я гарантирую Ксеньи Лариной, которая решала знаменитую задачу.

К. ЛАРИНА: Да уж…

Е. БУНИМОВИЧ: О турнирах в прямом эфире, в течении получаса, что любой человек, со здравым смыслом, я не говорю… Там вот для того, чтобы написать на три балла ЕГЭ в 11-м классе, по математике, не нужно не синусов, не логарифмов, не интегралов.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Да у них причин (неразборчиво).

Е. БУНИМОВИЧ: Достаточно, надо просто вот такие вопросы ответить. Вот просто, где на этом графике, самая высокая точка, и так далее. То есть, это серьёзнейшая очень проблема, нашего образования. Они не связаны с университетом, с высшей школы экономики, мы всё время начинаем сверху мерить. А давайте смотреть снизу. И снизу очень серьёзно, это очень серьёзно. У нас действительно, большие проблемы образования. Только я не уверен, что ЕГЭ и заставил эти проблемы. В данном случае, он их выявил, потому, что они реально видны.

К. ЛАРИНА: Ну, там нет, там есть вещи, которые напрямую связаны…

В. МОЛОДЦОВА: Нет, я хочу сказать…

Е. РАЧЕВСКИЙ: Ребят, дайте продолжить историю, продолжите, пожалуйста.

В. МОЛОДЦОВА: ЕГЭ, понимаете, что произошло, сначала завысили планку, и дали неимоверной сложности задание, и сказали что учителя серые, и плохие, и всё плохо. Теперь, дальше, кинулись и в другую крайность. Подделали так сказать. Такие лёгкие дали задания, чтобы каждый мог вроде бы ответить. Но я вам хочу сказать, что если ЕГЭ не отменят, а я вот выступала на другой радиостанции, и сказала, человек, который отменит ЕГЭ, запросто станет президентом. За него проголосует вся страна. Если ЕГЭ не отменят, если не сделают нормальные экзамены в школе, а ЕГЭ по выбору, в специальных центрах, где будут гарантировать объективность сдачи, наша система образования, Ксения, совершенно согласна, она пойдёт ещё сильнее. Потому, что учителя, это не секрет, они уже начинают чуть ли не с первого класса учить детей тестам…

К. ЛАРИНА: Да, да. Тестирование сейчас доходит…

Е. РАЧЕВСКИЙ: Это мифы, всё это.

В. МОЛОДЦОВА: Ничего не мифы.

Е. РАЧЕВСКИЙ: В школе поживите немножко, а?

Е. БУНИМОВИЧ: Я хочу дополнить, что мы всё-таки пытаемся…

Е. РАЧЕВСКИЙ: Давайте, с Ульяновском разберёмся.

К. ЛАРИНА: Значит, давайте, берите наушники, дорогие гости, у нас на связи Надежда Селивёрстова, заместитель директора школы в Ульяновске, которую как раз закрывают. Надежда Федоровна, вы здесь?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Да.

К. ЛАРИНА: Добрый день, я назову тех, кто здесь в нашей студии находится. Это программа «Родительское собрание», на «Эхо Москвы». В нашей студии журналист Виктория Молодцова, уполномоченный по правам ребёнка в Москве, Евгений Бунимович, и член общественной палаты, директор образовательного центра «Царицыно», Ефим Рачевский. Пожалуйста, мы очень хотели бы от вас получить какие-то подробности, с чем связаны столь крайние меры, на которые пошли вы. Пожалуйста, расскажите об этом.

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Значит, я работаю в школе №7, имени Веры Васильевны Кашкадановой. Наша школа – одна из старейших в городе, вот в этом году, ей исполняется 100 лет. Это единственная школа в микрорайоне. Ближайшая школа расположена в 3-х километрах от нашего учебного заведения. Дело в том, что социальный паспорт учащихся таков, что дети малоимущих, на дорогу, транспортные расходы, родители не имеют возможности, так скажем.

К. ЛАРИНА: Ну, то, что говорили.

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Так вот, в школе действительно, на сегодняшний момент, обучаются 238 учащихся. Но год от года, количество учащихся начальной школы, растёт. Но проектная мощность нашего здания рассчитана на 650 учащихся. Но мы, за 4 года, пока к руководству школы пришёл новый директор, и молодой коллектив перспективный, мы создали социо-культурный центр. Во второй половине дня, более 20-ти кружков и секций. Различные ассоциации, (неразборчиво), и так далее, это можно без конца перечислять, сколько сделано для детей. То есть, школа работает с утра до вечера, в полном режиме, так скажем. Вот такая проблема.

К. ЛАРИНА: А кто принял решение, закрыть школу, скажите, пожалуйста.

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Мэрия города Ульяновска.

К. ЛАРИНА: Это когда произошло?

Е. БУНИМОВИЧ: А на основании чего? Там написано в приказе? Почему закрыть школу?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Да, постановление подписал кстати, не сам мэр города, а его заместитель Сергей Сергеевич Панчинков, в постановлении было сказано о том, что в целях экономии денег. То, что это не рентабельно содержать школу с таким малым содержащимся учащихся.

Е. БУНИМОВИЧ: Простите, я правильно вас понял, что действительно, кроме того, что вы учите учащихся, вы действительно превращаете школу вот в такой ситуации, абсолютно правильный путь, надеяться на то, что у нас станет больше детей. Вот вы говорите, что когда приходят в первый класс больше, чтобы она действительно стала и центром дополнительного образования, и кружки, и секции, и так далее, чтобы это сохранилось, как школа. Как школьное здание, как центр. Правильно я понимаю?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Да, правильно. У нас были свободные площади, и мы например, к нам прекрасные люди, например, из музыкального училища. Из нашей школы искусств, они полностью к нам хотят перебазироваться. И свободную площадь занять. Но когда отправляется в управление образования, эти люди, им отказывали. Потому, что изначально стояла цель – зарыть школу. И эта цель в течении последний четырёх лет, как раз, подрывать деловую репутацию педагогов. Говорить, что в этой школе плохо учат.

К. ЛАРИНА: Надежда Федоровна, скажите, пожалуйста, а вот можно реально сейчас вот оценить последствия этого шага, если школа будет закрыта, то вот эти 238 учеников, они куда денутся?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Их должны как раз расформировать за 3 километра, в школу № 24, и 51. Школа №51 переполнена, там более 800-т учащихся учатся. И если наши дети пойдут туда, она, кстати, ближе к нам. Где как раз, 2,5 – 3 километра. То дети наши будут учиться во вторую смену. Само наше здание, нашу школу, отдадут якобы, на базе нашей школы будут создавать социо-культурный центр. Вопрос, почему создавать его надо, если он уже существует? Вот этот вопрос, тоже нам не понятен. И кто посещать будет этот социо-культурный центр, если детей здесь уже не будет, когда дети будут учиться в других школах. Ведь всем известно, например, что ученик первого класса после уроков идёт продлёнка, и дальше посещает кружки, и секции. Совершенно верно, правильно?

К. ЛАРИНА: Да.

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: И матери – одиночки, у нас в основном воспитывают детей, они не в состоянии будут например, бросить работу, и куда-то в кружки и секции отдавать своих детей. Е. БУНИМОВИЧ: Скажите, пожалуйста, а с вами кто-нибудь вступал там вообще. В переговоры, вот из вашей мэрии, из управления образования, вот было что-нибудь такое?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Я входила в инициативную группу, и изначально мы приводили данные, (неразборчиво) приводили данные, данные о том, что количество знаний улучшаются, количество учащихся растёт, но нас никто не слушал. Дело в том, что нас ставили перед фактом, решение принято, школа закрыта. Родителей, кстати, тоже, педагогов даже за 2 месяца не предупредили о том, что их будут сокращать…

В. МОЛОДЦОВА: Надежда Федоровна, простите, пожалуйста, вот председатель комитета по образованию Госдумы Балыхин, это депутат вашей области. Я сразу два вопроса. Вы к нему обращались? Он какие-то шаги предпринимал? И второе. Что ваш профсоюз работников народного образования, и науки. Они так сказать, вас как-то защищают?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Так, значит, мы были, начали свой путь с городской думы, депутата городской думы, поддержали все нас. Они против ликвидации школ. Когда мы обратились в законодательное собрание, там, конечно же, мнения разделились. И, к сожалению, меньшинство оказалось людей, которые встали на защиту интересов детей и родителей. И поэтому, мы пошли на крайний шаг, потому, что поддержки в законодательном собрании, которые как раз, могут повлиять на отмену решения мэра, мы не нашли, к сожалению. Дополнительно, мы не обращались.

В. МОЛОДЦОВА: Почему?

К. ЛАРИНА: Надежда Федоровна, а скажите, пожалуйста, простите, а это единичный случай? Или есть ещё какие-то школы в регионе, которые вот таким же образом закрываются?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Уже закрыли пять школ, это 8-я, 7-я, 71-я, 43-я и 60-я, родители тех школ тоже бастовали, протестовали, вернее не бастовали, я имела в виду, что хотели объявить голодовку в 71-й школе, но их, вот их 21 человек заявили о голодовке, в течении четырёх часов каждого человека обрабатывали, как говорится.

К. ЛАРИНА: А как обрабатывали?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Люди из управления образования, запугивали буквально тем, что они больше в городе не найдут работу. Вот сегодня к нам присоединились коллеги из 8-й школы, их пришло 12 человек, и родители. Им также пошли телефонные звонки, говорилось им о том, что если сейчас они не прекратят этого делать, то их детям в других школах будет некомфортно учиться, то есть вот такие методы нас удивляют, вообще общение с родителями и коллегами. И поэтому голодовка стала крайней мерой, потому что мы как будто бы в бетонную стену лбом бились, вот такая ситуация у нас.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Я бы хотел реплику. Если бы не было голодовки, то об этом никто ничего бы и не узнал совершенно. Потому, что я так понимаю, что городскому руководству, либо наплевать на эту ситуацию, либо она хочет выйти, потому что аргументы, которые приводят о создании социо-культурного центра на базе школы, которая сама создала социо-культурный центр, она не выдерживает никакой критики, тем более что есть два момента. Нельзя закрывать школу, если этот шаг приводит к ухудшению условий для детей, вот завуч честно сказал, дети начинают учиться во вторую смену, это нельзя, это первое, и второй момент, если учителей не предупредили об этом до 1-го сентября, то тут можно начинать смело судебный иск.

Е. БУНИМОВИЧ: Но у меня тут свой вопрос естественно про уполномоченного по правам ребёнка, вот это его форма обязанностей.

К. ЛАРИНА: Есть там у вас уполномоченный по правам ребёнка?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Да, у нас там Игорь Николаевич Корнилов, правозащитник, который занимается этим вопросом, он конечно на стороне детей, а вот уполномоченный по правам ребёнка пока отмалчивается, почему-то мы его не видим. Мы обращались во все инстанции, поддержки мы не видим, вот это странная ситуация. И кстати по поводу ещё одной школы, у нас закрыли ещё одну школу уже, об этом никто не знал, школа №23 для детей восьмого вида, вы сами знаете, это дети которые требуют особого внимания. О судьбе этих детишек, куда они пойдут учиться, мы не знаем, но на базе этой школы уже открыт торговый центр, жители микрорайона, где он расположен, об этом не знают.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Понятно, когда на базе школы открывают дом детского творчества, и здание не выходит из системы. Но когда открывают торговый центр, это пахнет криминалом на самом деле.

В. МОЛОДЦОВА: Вы ещё про профсоюз не ответили, чего там профсоюз?

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Капустина, выпускница нашей 7-й школы, когда была на Госдуме, её приглашали, мы видели её защиту, она говорила: «Нельзя увольнять людей, учителей, закрывать знаменитую школу, что молодой педагогический коллектив, за четыре года к нам краснодипломники пришли работать, кандидаты наук, потенциал школы возрос, авторитет возрос». Она заступалась, но после того, как директора нашего Малямову Ирину Алексеевну уволили за то, что она отказалась подписывать постановление о ликвидации школы, больше мы Капустину не видели.

К. ЛАРИНА: Есть общественная палата, Ефим Лазаревич, что можно сделать сейчас?

Е. РАЧЕВСКИЙ: Я так полагаю, что сегодня в воскресенье ничего, но начиная с понедельника, уже мы начнём шаги.

К. ЛАРИНА: Я вас умоляю, хорошо, что мы здесь оказались свидетелями всего этого беспредела, и обязаны просто как-то отреагировать.

Е. РАЧЕВСКИЙ: Конечно, начнём шаги. Я предполагаю, что Виктория Николаевна упомянула имя Балыкина, депутат, который является председателем комитета Госдумы по образованию.

К. ЛАРИНА: Я надеюсь, что нашу программу, как обычно, мониторит ещё министерство образования и науки.

В. МОЛОДЦОВА: Министерство вам на это скажет: «Школы и детские сады это сфера деятельности регионов и муниципальных властей».

К. ЛАРИНА: Надежда Семёновна, мы пока с вами прощаемся, надеюсь, что наше общение в прямом эфире на всю страну каким-то образом способствует разрешению этой какой-то нечеловеческой ситуации. В любом случае мы на связи, будем с вами связываться, и смотреть, что будет дальше происходить, и каким-то образом постараемся подключить московских больших чиновников к этой проблеме.

Н. СЕЛИВЕРСТОВА: Спасибо за поддержку.

К. ЛАРИНА: Спасибо вам огромное, всего доброго. Да, пожалуйста, комментарии.

В. МОЛОДЦОВА: Я хотела бы сказать немножечко о плюсах, а то мы всё о минусах, особенно после этого, вот когда власть…

К. ЛАРИНА: Какой же плюс после этого, какой тут может быть плюс?

В. МОЛОДЦОВА: Я хочу сказать, что когда власть умная, и когда она понимает, и когда она правильно оценивает, и когда она правильно относится к образованию, всё нормально. И хоть говорят что Москва не пример, московский опыт не тиражируется, всё-таки я вам хочу сказать…

К. ЛАРИНА: Я молчу вообще.

В. МОЛОДЦОВА: Вы качаете головой, а я вам хочу сказать.

К. ЛАРИНА: Мало ли я просто покачала головой.

В. МОЛОДЦОВА: Я была их единомышленницей, потому что не было ничего, чтобы я сказала, вот они говорят и говорят они неправильно.

К. ЛАРИНА: Говорить мы умеем. Товарищи, самое главное, и ещё этот случай подтвердил, что это такая чёрная пропасть между людьми и властью и чиновниками.

“Эхо Москвы”, Родительское собрание