В самом центре Ульяновска в окружении многоэтажных зданий и кирпичных особняков стоят деревянные дома, построенные симбирскими купцами в 1842 и 1917 годах. Спустя столетие они превратились в старые прогнившие развалины, в которых, как ни странно, до сих пор живут люди. Живут, наверное, громко сказано. Скорее существуют. Как еще можно назвать такое бытие в разваливающихся трущобах, где туалет во дворе, где нет центрального отопления, горячей и холодной воды. Нет ничего, что называется элементарными удобствами. Речь идет о деревянных домах № 46 (ему 93 года) и № 46а (ему 168 лет), что по улице Федерации. Инвалид третьей группы, пенсионерка Наталья Андреевна живет в доме № 46а сорок лет. За эти годы вышла замуж, родила и вырастила дочь, внучке уже 16 лет. А быт становился все хуже и хуже. Да и силы теперь не те, чтобы делать бесконечные ремонты да с чиновниками бороться. По поводу всех своих бед Наталья Андреевна подала на мэрию в суд. – Все в кучу сгребла и подала, рассказывает женщина. – Иначе чиновники так и будут тянуть волынку. На суд, честно говоря, надежды тоже мало. Наверное, скорее свет перевернется, чем я съеду отсюда. Съехать из своего разваливающегося дома в квартиру со всеми удобствами пенсионерка и ее близкие мечтают не одно десятилетие. Сколько было комиссий – не сосчитать, сколько обещаний от чиновников! А дом все не сносят, хотя в официальных бумагах он признан «ветхим жильем». За помощью женщина, ее родственники и соседи обращались в администрацию Ленинского района, мэрию, к депутатам Городской Думы. Там, по ее мнению, одни болтуны сидят. Снести ее дом обещали по соответствующей программе с 2004 по 2010 год, затем с 2005 по 2010 год. Но чуда не произошло. – Просим сделать ремонт крыши и никак не допросимся уже шесть лет, говорит Наталья Андреевна. – Раньше сами за свой счет ремонтировали, холодную воду сами провели. Теперь нет ни сил, ни денег. А крыша – звезды видно. Печка сломалась, теперь по-черному топится, весь дым у нас в доме. Прошлой зимой печка, когда дотапливалась, рухнула. Хорошо, снега на улице много было. Не дали пожару разгореться. А как зимовать будем? Ума не приложу. И никому ничего не надо. Куда еще жаловаться? К разговору присоединилась соседка из дома № 46 – пенсионерка, инвалид третьей группы Татьяна Николаевна. Все тяготы жизни здесь вместе с ней делят дочь, зять и две маленькие внучки. Вселилась в злополучный дом женщина в 1982 году. Уже тогда, по ее словам, местные власти вели речь о сносе. Тогда начали возводить Центр микроэлектроники. Вокруг него планировали построить современный городок. Но мечты в жизнь не воплотились. В свое время дом № 46, так же, как и его более старшего соседа, признали ветхим, но дальше этого дело не пошло. А Татьяна Николаевна со своими родственниками продолжает сидеть на чемоданах. – Когда в 2008 году заговорили о программе сноса ветхого жилья, – рассказывает женщина, – мне удалось дозвониться на прямую линию, которую проводил Егоров (сейчас возглавляет комитет ЖКХ и экологии мэрии Ульяновска. – Ред.). Мы очень хорошо с ним поговорили по поводу расселения. Он даже давал советы, что нужно сделать, чтобы дочке и мне получить отдельные квартиры. Но через некоторое время из мэрии пришла отписка, где было сказано о том, что программу по переселению людей из ветхого жилья запустили. Сначала квартиры получат первоочередники, наиболее нуждающиеся. Это жители домов мостоотряда. Нам предложили подождать. Мы и ждем. А параллельно ведем в доме постоянный ремонт. Все разваливается, полы сгнили, боюсь, что упаду на голову соседа снизу. Что нам делать? Мне кажется, что власти ждут, когда придет инвестор и сам нас расселит. Сосед снизу, тоже пенсионер, Азад, тридцать лет проработавший в «Доме печати», жилец и собственник квартиры без удобств, относительно молодой. Семь лет живет в доме №46. Хотел приватизировать, а затем продать землю, чтобы на вырученные деньги купить себе жилье. Но мэрия в приватизации земли отказала. Подал в суд – тоже отказ. – Как зиму переживем, – говорит мужчина, – не знаю. Оставлять греться газовый котел, когда ухожу из дома, боюсь. Достаточно одной искры, и все загорится. По нужде ходить во двор или ведра в уборную таскать надоело. Я даже в гости к себе с такими удобствами друзей пригласить стесняюсь. Хоть бы сливную яму сделали. В начале этого года Азад дозвонился на прямую телефонную линию, которую вел теперь уж бывший мэр Сергей Ермаков. Градоначальнику пенсионер пожаловался на то, что в XXI веке в центре Ульяновска он живет без элементарных удобств. Спустя месяц от главы администрации Ленинского района Сергея Шерстнева пришел официальный ответ: «Администрация района в ответ на обращение по вопросу проведения канализации сообщает, что дом № 46 по улице Федерации 1917 года застройки, включен в список ветхого жилого фонда, где необходимо провести реконструкцию или отселение семей в 2007-2012 годах. До реализации данной программы силами обслуживающей подрядной организации проводятся первоочередные работы текущего характера, исходя из расчета собираемых средств с населения. Оплата с жителей за капитальный ремонт не взимается… На основании этого вопрос о проведении канализационной системы в дом рассматривать нецелесообразно». По замкнутому кругу гоняют людей чиновники. Капитальный ремонт должны делать, но не делают. Канализацию тоже. Вроде нет смысла, все равно старые здания будут сносить, а людей переселять. Но это переселение затянулось на десятилетия. За комментарием мы обратились к заместителю председателя комитета ЖКХ и экологии мэрии Ульяновска Андрею Павлову. Вот его мнение на этот счет: – Скорее всего, эти два дома тоже попали в программу о переселении из ветхого и аварийного жилья. Значит, они находятся на учете, мы за ними наблюдаем. Но это не говорит о том, что они аварийные. Жители в них могут проживать. И то, что один из них в эксплуатации с 1917 года, другой с 1842 – ничего страшного. Никакого ужаса там нет. Ужас нагнетают сами жители. Я там давненько не был. В принципе ничего обвального там не должно быть. Можно дополнительно прийти, обследовать на проведение ремонта ведущих конструкций. Я готов выйти, посмотреть, конкретно с жильцами поговорить, услышать их замечания и вопросы. По словам чиновника, пригодность дома для проживания определяется физическим износом: какие элементы конструкции нарушены, в каком состоянии крыша, стропильные системы, как себя ведет фундамент, стены… Физический износ определяется комиссией на основании 47-го Постановления правительства РФ, где определено, в каких случаях дом признается непригодным для проживания или аварийным. Как правило, такие случаи крайне редки. У нас такой был один, когда признали аварийной девятиэтажку на улице Полбина, 30. Жильцов отселили, дом разобрали, теперь готовят площадку под строительство нового. В прошлом году расселили жителей 50 ветхих домов (498 квартир), расположенных во всех районах Ульяновска. На большее денег нет. Так что, как сообщил Андрей Павлов, лучшие условия жильцам домов на улице Федерации в ближайшее время не светят. Во всяком случае в нынешнем году. Наталья Жидких Материалы комментируем в нашем телеграм-канале
|
|
|
Всё в одну кучу
Автор всё сгрёб в одну кучу! Если уж сами не разбираетесьв вопросе, спросите хотя бы у того же Павлова – чем ветхий дом отличается от аварийного, а потом уже статейки маракайте. И почитайте законодательство (то же 47 Постановление). В ветхом доме жить можно! А вот если не отселяют аварийный – прямая дорога в прокуратуру!
P.S. В прошлом году переселили 50 АВАРИЙНЫХ домов. Автору твёрдое 2 за статью! Она для скандальных бабушек.