Всеобщая неодолимая тяга к перемене мест является характерной приметой нашего времени. И это не романтическое стремление прирожденных бродяг, увы – это следствие банальной нужды, веры в то, что где-то гораздо лучше, теплее и, самое главное, – надежнее… Помните старый фильм – «Ташкент – город хлебный», в котором оголодавший беспризорник грезит о теплом узбекском рае, где он будет сыт и одет и где его судьба окончательно станет счастливой. Сегодня уезжают, как ни странно, с этой же утопической мечтой – найти работу, дом, прокормить семью. Уезжают туда, где есть на это надежда…

Рейтинги современных миграционных «ташкентов» предсказуемы. Вверху Камчатка, Московская и Ленинградская области – обеспеченный центр России, расположенный около столичного благополучия, либо периферия, близкая к процветающим азиатским соседям. Нечерноземье в этом рейтинге можно найти в самом конце списка. Ехать сюда потенциальные мигранты явно не спешат, и это вполне объяснимо. Не слишком хлебной кажется им Мордовия, Чувашия или, к примеру, Ульяновская область. И, думается, есть тому веские и весьма рациональные причины.

В 90-е, когда рухнул Советский Союз совокупно с принципами социалистического единства, равенства, братства и счастья, беженцы из Узбекистана, Туркмении, Киргизии, Грузии и иных некогда братских республик потекли в Росиию – в неизвестность. Были это по преимуществу русские. Становление национального самосознания молодых суверенных государств безжалостно выбрасывало их из системы, в которой они десятилетия успешно учили, врачевали, строили – словом, работали и жили в иллюзорно братской среде советского интернационализма. Из Грузии по Военно-Грузинской дороге бежал мой хороший знакомый, обходя блокпосты, пригибаясь к рулю от трассирующих вдогонку автоматных очередей. В машине – семья, детишки закрывали уши руками, каменела на переднем сиденье жена. Был он человек необычайно умный, образованный – доктор наук, профессор, и мужественный притом. Выжил, пробился в Россию. В Ульяновске быстро занял подобающее место – кафедра в университете, пост в правительстве… Но то была война, ситуация, в которой побег куда глаза глядят – способ физически выжить, спасти семью от уничтожения. Другой знакомый – армянин по национальности – бежал из Баку, когда начались армянские погромы: было страшно и за себя, и за свою русскую жену с полурусскими детьми. Не знаю, куда поехали бы они сегодня, если бы у них был выбор. Впрочем, знаю – туда же, где благополучно живут сейчас, – в Москву.

Миграционная привлекательность – обтекаемый социологический термин. Миграционная привлекательность – это когда я хочу перебраться куда-то, чтобы мне стало лучше, из места, где мне плохо сейчас. Рыба ищет, как известно, где глубже. Нынешние мигранты не относятся к категории беженцев – это все больше гастарбайтеры либо жители совсем уж неблагополучных регионов, которым здесь легче найти работу и прокормиться. Учитывая 58-е место Ульяновской области среди 83 регионов в этом рейтинге, получается, что сегодня к нам ехать не хотят, если сюда не гонят война, погромы или землетрясение…

Возникает вопрос – почему же мы не привлекательны, хотя и открыты. Получается, как у Высоцкого: «открыты Лондон, Дели, Магадан, Париж открыт – но мне туда не надо». Легче всего сказать: это не мы не нужны, просто сильно привлекает Москва или Камчатка – там заведомо больше возможностей. Подобное поверхностное суждение немедленно опровергается фактами. Беда совсем не в том, что к нам не хотят ехать в поисках работы, а в том, что из региона уезжают специалисты. Отсутствие притока кадров совокупно с нарастающим их оттоком – тенденция пока латентная, но весьма угрожающая в перспективе. Давайте вспомним факты, опубликованные и обсуждаемые. Не в них ли начало непростого ответа на сакраментальный вопрос?

По данным статистики, основополагающие показатели жизни в регионе, если их внимательно и непредвзято проанализировать, весьма характерны. Несмотря на рост промышленного производства, практически заморожено строительство социального жилья (стройка идет в основном за счет частных инвесторов, то есть – каждый для себя самого). Стоимость потребительской корзины – минимального набора продуктов в регионе – одна из самых высоких в стране, наша корзина по цене обгоняет самый дорогой город мира – Москву. Смертность превышает рождаемость. Реальные доходы населения, если верить Институту региональной информации, существенно ниже средних по России – в нижних строках рейтинга… Могут ли нивелироваться эти ощущаемые обществом «на собственной шкуре» показатели лозунгами о столичных амбициях, не стоит и обсуждать. Не могут. В столицу рвутся не за лозунгом или статусом москвича – просто там выше зарплаты…

Остается вопрос: а что делать? Отвечать на него не буду – ответ очевиден и даже банален. Но тут вспоминается история, которая метафорически с ответом связана. Года два назад власти австралийского штата Квинсленд объявили международный конкурс соискателей на должность смотрителя острова Гамильтон, входящего в состав Большого Барьерного рифа, которая, по их мнению, является «самой лучшей работой в мире». Работа простая: гулять по острову, совершать погружения к коралловым рифам, вести блог и регулярно публиковать фотоотчет о многотрудном своем деле. Оплата –

150 тысяч австралийских долларов за полгода… Вот как-то так. Желающих было много. А вы говорите – миграционная привлекательность!

Комментарии:

Александр Качкин,социолог:

– Я исследовал биографии выпускников за 10 лет. Вышло, что примерно через 10 лет после окончания вуза 60% выпускников находятся за пределами Ульяновской области. Проводился опрос среди жителей города в возрасте от 25 до 50 лет, имеющих высшее образование. Им был задан вопрос: «Готовы ли вы, при определенных обстоятельствах, уехать за пределы области?». Около 75% опрошенных дали положительный ответ.

Трудовая миграция – это своего рода «голосование ногами». Люди уезжают туда, где лучше, или туда, где условия жизни кажутся более приемлемыми.

В нашем регионе очень дешевый рынок труда. Человек работает по 40 часов в неделю и получает 7 000 рублей. Уровень требований молодежи значительно выше, чем может предложить работодатель.Я считаю, что ульяновские вузы занимают эгоистичную позицию – их деятельность никак не соотносится с рынком труда.

Людмила Ляшенко, член общественной палаты:

– Из деревень хотят переехать в малые города, из малых городов в крупные, из крупных – в столицу, из столицы за границу. Эта миграция – неизбежна, она была всегда и во все времена. Вопрос в том, почему раньше она была меньше. Ответ прост – это связано с плохим воспитанием. Родители с детства твердят своим детям: «Этот город ничего не даст, нужно поехать в столицу; там ты станешь звездой». Необходимо говорить наоборот: нужно трудиться, никто никого нигде не ждет. Пока мы это не поймем, молодежь так и будет уезжать.

На этом поднялась Америка, это ее национальная идея. Неважно, что происходит в Вашингтоне, – важно то, что находится за моим окном. Если молодой человек не имеет каких-либо способностей, но стремится к высотам – достаточно было бы остановиться на среднем специальном образовании, найти хорошую работу по своим способностям, обеспечить свою семью.

Нина Дергунова, политолог:

– Современные процессы, которые идут во всем мире, рассчитаны на мобильность молодежи. Российская Федерация подписала Болонский процесс в образовании, одним из его требований как раз и является «мобильность студентов», т.е свободное передвижение и обучение в разных вузах, в том числе и Европы; это свободное владение одним-двумя языками; это возможность получить, например, базовое образование в Ульяновском университете, а специализацию , скажем, в Боннском университете.

Но если люди учат язык, возникает вопрос: он им зачем в Ульяновской области? Поэтому стремление молодежи преодолеть эту внутрирегиональную замкнутость естественно, как и желание попробовать себя в других регионах. Для молодежи свойственно это чувство мобильности, самореализации.

Тем более, пока нельзя сказать, что в регионе для молодежи созданы оптимальные условия для ее роста и развития.

Кстати:

Ульяновская область поднялась в рейтинге качества жизни на 12 позиций

Рейтинг качества жизни в российских регионах опубликовала Лаборатория математических методов политического анализа и прогнозирования факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова.

Ульяновская область вошла в десятку наиболее динамично развивающихся регионов и занимает 35-е место. Стоит отметить, что за последние пять лет (с 2005 по 2009 гг.) Ульяновская область повысила качество жизни, улучшив свое место в рейтинге на 13 позиций (в 2005 году наш регион занимал 48-ю строчку в подобном рейтинге). При этом индекс качества жизни за пять прошедших лет повысился с 58, 68 до 64, 17 балла.

«Ульяновск online»