Слово «путешествие» часто ассоциируется с вояжем в далекие страны, поиском необычных впечатлений где-то на стороне. Однако далеко не всегда это мнение справедливо, что и попробуем доказать далее рассказами о двух недавних поездках корреспондента «УС» по нашей области.

В начале мая этого года в составе небольшой группы я выбрался в село Ундоры. Преодолев всего 40 километров от города, мы оказались в действительно незабываемом местечке. Первое, на чем остановился взгляд, едва я вышел из автобуса, – золоченые купола Воскресенской церкви, в которую, словно речной поток, упиралась гладкая асфальтовая дорога. Однако церковь мы решили оставить «на потом» и сперва заглянули в местный палеонтологический музей.

Парк ундоровского периода

Радушный хозяин показал нам свои сокровища: ископаемые останки (и макеты на их основе) знаменитых ундорозавров, птеродактилей, живописные экземпляры аммонитов и белемнитов («чертовых пальцев»). Среди экспонатов – древняя чаша из черепа бизона: как оказалось, эти лохматые сородичи коров в свое время в обилии водились в здешних местах. Кстати,

предполагается, что упомянутая чаша, возраст которой, возможно, исчисляется несколькими тысячелетиями, имела самое непосредственное отношение к жертвоприношениям.

Баба Надя

Далее наш путь лежал к дому местной жительницы, родившейся в далеком 1914 году. В свои девяносто семь баба Надя по ясности ума и точности памяти (и слава Богу!) способна обставить молодежь.

– Как же мне с вами, молодыми, не поговорить: и у вас матеря есть, а я для всех – как мать, – такими словами нас приветила женщина, родившаяся еще до революции.

Отец Надежды К. был церковным старостой в Бурундуках (недалеко от Ундор).

– Помню: папа, когда в гражданскую войну уходил на фронт, меня трехлетнюю на руках держал – прощался. Любил он меня очень: бывало, придет, обнимет и скажет: «Эх ты, курноса балалайка!».

Мать нашей собеседницы умела лечить: со всей округи к ней шли избавляться от глазной болезни.

– Она платочком накроет, обведет пальцем, подышит три раза – и слезы уже больше не текут,

– рассказывает баба Надя. Мать лечила и от грудницы, и умывала от сглаза.

Судьба у нашей собеседницы была не из легких: приходилось и голодать, и много работать, и хоронить близких. Первый муж пропал без вести в Ленинграде во время блокады. Однажды он приснился своей супруге: будто лежит на постели «комышком», поджав руки и ноги.

– Видно, так его и похоронили в ленинградской земле – комышком, – толкует свой сон рассказчица.

Видела на своем веку ундо-ровская жительница, как раскулачивали самых крепких и мастеровитых сельских мужиков, как загоняли сельчан в колхозы; знает не понаслышке, что такое жить с тремя маленькими детьми без мужа в страшное военное время…

Прощались мы с женщиной, которая родилась еще в царское время, немного изменившимися: все-таки подобные встречи всегда учат чему-то новому, заставляют чуть глубже понимать себя и других.

Святой Антоний

Затем мы направились в местную церковь-красавицу. Совсем рядом с нею – памятник минувшим дням войны: такое сочетание поневоле наводит на размышления о войне и мире.

Возле Воскресенской церкви нам встретилась женщина, рассказавшая об известном далеко за пределами области ундоров-ском старце Антонии. В свое время Иоанн Кронштадтский говорил об Ундорах как о месте, которое прославится из-за чудотворца, проживающего в этом селе. Я записал несколько устных историй об Антонии: например, как-то раз один житель Ундор, который никак не мог избавиться от пагубного пристрастия к алкоголю, обновил на свои средства оградку на могиле старца. С тех пор привычка к водке его оставила.

Узнав, что до местного кладбища, на котором похоронен чудотворец, совсем недалеко, мы направились к его могиле.

На кладбище было удивительно тихо и хорошо… Найдя могилу, мы немного посидели рядом с нею и помянули Антония. Завершить поездку мы решили в роли палеонтологов-любителей.

Маленькое чудо

Уже через полчаса наши фотоаппараты снимали знаменитые ундоровские источники. Чуть углубившись в лес, я наткнулся на родничок, в котором, к нашей радости, было обнаружено множество «чертовых пальцев» (самого различного размера), несколько аммонитов и, возможно, одна из костей бизона. Нам, непрофессионалам, об этом трудно судить, но, по крайней мере, в местном музее мы видели нечто очень похожее. Впрочем, как бы там ни было, мы возвращались домой очень довольные увиденным и услышанным. Действительно, в это место хочется вернуться еще раз.

Евгений Сафронов