Семен САБЛИН
Весной этого года губернатор Сергей Морозов объявил о своей поддержке идеи о слиянии УлГПУ и УлГУ под эгидой УлГУ, на том основании, что педунивеситет не выполняет своих основных функций.

Идея сразу вызвала жесткое неприятие общественности, и губернатор взял свои слова обратно. В самом деле, так ли нужен Ульяновску и области педуниверситет? Почти за 80 лет работы вуза из его стен вышли тысячи учителей всех школьных специальностей. Но нужно ли сегодня такое количество педагогов? Тем более, что школы в Ульяновской области в последние годы усиленно оптимизировали, а попросту закрывали.

Согласно информации министерства образования областного правительства, сегодня в школах Ульяновской области работают 21 938 педагогов. В своем подавляющем большинстве это выпускники УлГПУ. Даже при том, что ежегодно до 1/3 выпускников педуниверситета проходили обучение по целевому набору, сейчас в школах области не хватает 725 педагогов. Львиная доля вакантных учительских мест приходится на Ульяновск – 486 вакансий. Таким образом, можно сделать два вывода. Первый: педуниверситет области необходим, он выполняет свою функцию. Второй: вне зависимости от того, в каких количествах педагогов готовит УлГПУ, треть учительских мест в области все равно остаются вакантными. Почему?

Ответ на этот вопрос давно всем известен. В прерогативу педуниверситета не входит обязанность по трудоустройству его выпускников, обеспечения их жильем и достойной зарплатой. Это обязанность власти всех уровней, которую она упорно не выполняет. Что касается заявлений и пространных рассуждений высших чиновников страны о необходимости создать для учителей достойные условия жизни, то в них недостатка никогда не было. Ежегодно проводится индексация их зарплат, которая, впрочем, тут же съедается инфляцией. А уж квартирный вопрос (особенно для молодых специалистов) долго еще будет оставаться для учителей неразрешимой проблемой.

Пять-шесть лет тому назад власти Ульяновской области взялись было за решение проблемы обеспечения жильем местной молодежи. Была даже разработана областная целевая программа, рассчитанная до 2010 года, а в 2009 году создан губернский Союз по развитию молодежи (о котором с тех пор ничего не слышно). Программа несколько раз меняла свое название – то она именовалась “Обеспечение жильем молодых семей”, то “Молодой семье – доступное жилье”, то “Доступное жилье для молодых семей”. Однако, как от перемены местами слагаемых сумма не изменяется, так и от перемены названия программы сумма ее финансирования не увеличивалась. Например, в 2006 году официально было объявлено, что в течение года запланировано решить проблемы 60 ульяновских семей. На финансирование ОЦП, в рамках федеральной программы “Жилье”, Ульяновской области тогда было выделено 2,43 млн рублей. Плюс к этому из областного бюджета на финансирование программы – 2 млн рублей. Итого — 4 миллиона. По тем ценам на эти средства можно было, в лучшем случае, приобрести 4 однокомнатные квартиры на вторичном рынке жилья. К тому же эти 4,3 млн рублей были распределены между 11 муниципальными образованиями, включая Ульяновск и Димитровгад, что еще больше раздробляло кредит и превращало его в очередной “пшик”. Разве что кто-то получил эти деньги, так сказать, по лично-целевому направлению?

В то же время в качестве участников программы уже числилось 638 молодых семей. Как выход из ситуации, ставшей совсем тупиковой, тогда молодым семьям предлагалось взять в банке ипотечный кредит. Государство в очередной раз пообещало выплатить 30-40% от стоимости квартиры. Однако при том совокупном уровне зарплаты, которую получала семья молодых учителей, взять такой кредит означало добровольно сунуть голову в петлю. В 2007 году в ПФО Ульяновская область по темпам обеспечения жильем молодежи обогнала лишь Удмуртию, где вообще не было никакой программы и никто не обещал обеспечивать молодежь жильем. Круг «нет жилья — нет зарплаты» замкнулся. В Москве в те годы родилась горькая шутка: «Если у тебя есть миллион долларов, ты можешь смело принять участие в программе «Доступное жилье».

К тому же тогда, в разгар оптимизации системы образования, никто не выделял из общей программы в отдельную подпрограмму жилье для молодых учителей. Ожидалось, что они не потребуются более в таких количествах, как раньше? До сих пор неясно, сколько молодых учительских семей получили квартиры по той программе, и получили ли вообще? О создании новой пока ничего не слышно. Так что вряд ли у нашего общества сегодня есть основания для того, чтобы предъявлять претензии к УлГПУ и к выпускникам вуза по поводу пустующих учительских вакансий. УлГПУ свою функцию выполняет исправно. Но его выпускники жить в условиях, предлагаемых им властями, не хотят. Ведь те же самые власти России всеми доступными средствами прививают на нашей земле западные идеалы и устремления. Однако на Западе любой человек, имеющий работу, тем более, высшее образование, гарантированно получает достойную зарплату и не имеет проблем с жильем. С привитием западных идеалов у наших властей – очень хорошо. А вот с западными реалиями на нашей земле – как-то не очень. Отсюда и нежелание молодых учителей, воспитанных на западной модели образа жизни, прозябять в нищете, ютиться в съемных квартирах и при этом работать наизнос.

Сейчас по местному телевидению усиленно рекламируется новая затея областного правительства, так называемый “Кошелев-проект”. Согласно рекламе, самарская компания “Авиакор”, которая намерена реализовать проект в Ульяновске, способна в течение полугода сдать под ключ огромное количество жилья. Стоит ли семьям молодых учителей рассчитывать на получение жилья по этому проекту? И нужно ли им такое скоропалительное жилье?

Согласно строительным технологиям, фундамент будущего дома должен “отстояться” не менее полугода (желательно с осени до весны) для того, чтобы можно было за это время определить, какую он даст осадку. Иначе возведенное по скоропалительным технологиям здание может рухнуть, как карточный домик. Это уже и происходит со скороспелыми домами в Москве. А ведь квартиры для молодых учительских семей (если, конечно, до этого дойдет) у компании “Авиакор” область будет покупать за счет бюджета.