Жизнь готовила Николая Милова в рыбаки. Но судьба, которой он всецело доверял, распорядилась иначе. Осень 2011 года для Николая Петровича ознаменовалась 60-летием с того дня, как псковские фронтовики решили за 17-летнего парня: быть ему журналистом. И хотя сам Милов говорит, что он человек обыкновенный, публицист и писатель Юрий Грибов назвал его однажды «королем тассовской информации».

Война не мать родна

Родился Николай Петрович в деревне Самолва на восточном побережье Чудского озера, неподалеку от того места, где в 1242 году состоялось знаменитое сражение – Ледовое побоище. Весь быт сельчан был связан с рыбалкой, и казалось, что Милов мог стать только рыбаком. Он помнит, как его, старшего в семье, отправляли к теткам и престарелым старушкам со свежей рыбой, а те, бывало, и не брали, если им уже принесли рыбу от других семей. «Никто не хапал больше того, что ему было нужно, – поясняет Николай Петрович. – А ведь несли, как правило, обездоленным». Все карты жизни, которые, казалось бы, уже были разложены, спутала война.

«Война – не мать родна», – повторяла бабушка Николая Петровича Анна Семеновна.

После освобождения деревни от оккупации – Николай Петрович помнит те страшные три года – вернувшиеся домой фронтовики выдвинули его, еще малолетнего парнишку, в почтальоны. А тот заметил: комуто письма идут и идут, а кому-то ни письма, ни извещения. «Тогда я спросил у тети Маши Герасимовой, почему ей никто не пишет, – рассказывает Милов. – А она ответила, что ей некому писать: было три сына, да все погибли». Николай написал о ней письмо в редакцию районной газеты. И Герасимова получила то ли пенсию, то ли пособие… А по селу пролетел слух, что Колька Милов может так написать, что помощь будет. А он и не понимал, что это занятие – журналистика – ему поможет самовыразиться: «Глупый был!».

Авантюрист

Окончив семилетку с похвальным листом, Милов поступил в Ленинградский сварочный техникум: там была самая высокая стипендия, на которую он рассчитывал жить и учиться без поддержки матери, – 360 рублей в месяц. Но через год Николай ввязался в авантюру. Молодая завклубом Лиля Егорова на одной вечеринке расплакалась: «Бывшие сокурсницы уехали работать в Мурманск, вышли замуж, уже малыши пошли, а у меня с распределением в Самолву никаких перспектив!». И Милов сгоряча предложил наутро пойти в сельсовет, принять у нее дела. В сентябре он рассчитывал развернуться и уехать на учебу. Но к тому сроку его мать взяла ссуду на 10000 рублей, чтобы на пепелище отстроить дом с надворными постройками. И хотя она сказала сыну: «Уезжай, как-нибудь справлюсь», он понял, что мать рассчитывала на его помощь: в должности завклубом он получал приличные деньги – 415 рублей. И Милов остался. Между делом стал позванивать в редакцию районки, рассказывать, что происходит в селе. Парня в райцентре быстро заметили и вызвали в сельсовет: «Ну что, отбегался! Пора встать на крыло. Поедем в райцентр, будешь литсотрудником районной газеты «Колхозная жизнь». На сборы – 30 минут».

– Мне тогда показалось: до армии осталось два года, как-нибудь прокантуюсь в редакции, а после армии отвяжусь от этой кабалы. Но меня засосала эта редакционная кухня. И когда я демобилизовался из армии, то снова пришел в газету. В нашем Середкинском районе вакансий не было, я устроился в газету Полновского района. Всего было три районные газеты, молодежная газета, некоторое время работал в областном комитете по радиовещанию. В редакции «Псковской правды» я окреп. К тому времени заочно окончил Ленинградский университет. Поступил туда без аттестата. Экзамены за десятилетку сдавал экстерном, оставшись недоучкой. Не боюсь этого слова и до сего времени учусь, читаю, пополняю знания.

Из «Правды» в ТАСС

О своем переводе в ТАСС Милов узнал последним. Пока он был в отъезде, ТАСС искал собкора по Псковской и Новгородской областям. В Псковском обкоме партии кандидатуру Милова поддержали, и к его возвращению перевод был свершившимся фактом. Поняв, что от свалившейся работы никуда не деться, Милов поставил только одно условие: чтобы корпункт был в Пскове. Тогда куст поделили между двумя журналистами. В ИТАР ТАСС Николай Петрович проработал 25 лет.

После Пскова уехал в Петрозаводск, а с 1983 года живет в Ульяновске. За четверть века работы в ТАСС он проехал на служебной машине порядка 750 тысяч километров, написал 7413 заметок, откликов, молний, репортажей и статей для агентства, а также 1482 заметки для районных и городских газет. Милов стал одним из редких журналистов, которые в советские времена публиковались на пяти континентах.

– ТАСС «жарился» на раскаленной сковороде. Например, мы не имели права касаться оборонных предприятий, а на Западе как раз тяготели к раскрытию секретов и тайн. Мы освещали все хозяйственно-экономические дела, вопросы, касающиеся развития народного творчества, поэзии, литературы. Самобытность, традиции были на первом плане. Нашими постоянными рубриками были субботние чтения, встреча с интересным человеком, очерки о военных, заметки в спортивные, молодежные, пионерские газеты.

Милов объездил весь Союз от Калининграда до Камчатки и с севера на юг, облетел всю Прибалтику. Он вел репортажи из Бахчисарая и Севастополя, с Камчатки и Магадана. Освещал Всесоюзные пушкинские праздники поэзии в те годы, когда ими руководил Ираклий Андроников и когда на них солировал Иван Козловский. Писал репортажи о Московской летней Олимпиаде, об эстафете олимпийского огня, о первом чемпионате мира по легкой атлетике в Хельсинки, о масштабных учениях советских войск на Карельском перешейке под Выборгом, на которые впервые допускались наблюдатели от стран НАТО. Вел протоколы рабочих поездок Алексея Косыгина, Юрия Андропова, Николая Тихонова, руководителей Финляндии, ГДР, Венгрии, Болгарии во время их визитов в СССР.

Гостями дома Николая Милова были советские писатели: Виктор Астафьев с женой Марией, Валентин Распутин, Борис Можаев, Владимир Личутин, Виктор Лихоносов, Лев Маляков, Юрий Куранов. Подтверждением этого являются их собрания сочинений с дарственными надписями Николаю Петровичу, хранящиеся в домашней библиотеке. Самая драгоценная реликвия эпистолярия Дмитрия Громова времен Великой Отечественной войны, который в 17 лет был арттехникомлейтенантом, командовал батареей и погиб при проведении операции «Багратион». Его письма Милову передала в знак благодарности мать Дмитрия, которой Николай Петрович помог, рассказав в прессе о ее мытарствах с получением жилья.

Эти письма Милов хранит в одной папке с автографом Юрия Гагарина, полученным по почте из Звездного городка.

– Мне импонируют и печник, и шорник, и летчик, и инженер – человек любой профессии, если он может толково, без матерщины рассказать о том деле, которому он служит. К счастью, в моей жизни таких людей были легионы.

«Орехи» и «пряники»

Милова не раз отмечали за профессионализм. Главный редактор редакции союзной информации Евгений Иванов отмечал, что у Николая Петровича был лучший показатель проходимости заметок через редакционное «сито»: 97-98 из 100 отправлялись в открытую печать. А публицист и писатель Юрий Грибов назвал Милова и его коллегу Виталия Пашина «королями тассовской информации». Правда, признается Милов, таких «пряников» в работе было мало. Чаще доставалось «на орехи».

Как, например, после публикации о том, как в карельском небе над Петрозаводском наблюдали полет НЛО.

Но если одни после этой статьи глумились над автором, то другие назвали его самым смелым журналистом 1977 года. Эти другие были московские ученые, которые прислали Милову медаль с профилем Юнармейца и список ученых с их телефонами. Будучи по служебным делам в Москве, Николай Петрович списком воспользовался: познакомился с рядом светил советской науки, был приглашен к ним в гости… Другая попытка заговорить о том, о чем старались умолчать, едва не стоила Милову работы. Он написал о лесных пожарах в Карелии, угрожавших населенным пунктам и самому Беломорско-Балтийскому каналу с его деревянными шлюзами. Поначалу обкомовские начальники Петрозаводска озлобились на журналиста. Но именно сообщение ТАСС послужило поводом для того, чтобы государственная власть помогла республике решить проблему. Вмешавшегося в ситуацию министра обороны маршала Андрея Гречко Николай Петрович считает своим ангелом-хранителем.

В 1994 году ульяновский корпункт ТАСС был закрыт. Тогда Милов возглавил пресс-службу Госналогинспекции, откуда в 1999 году уволился в звании советника налоговой службы I ранга. А журналистика не «отпускает» его до сих пор. Николай Петрович – постоянный участник наших опросов, резко критикующий чиновников: «Они и в советское время давали достаточно поводов для фельетонов и сатирических статей, а сейчас еще больше дурью маются!».

– Честно скажу: оставшись без работы, первые пять лет я ходил, как угорелый. Вроде дотянуть бы до сна, но понимаешь, что новый день начнется с тех же мыслей. Пусть я не стал видным журналистом, у меня были свои скромные задачи, я честно работал. Из войны я вынес бабушкины слова: «Не обижай людей». Старался быть равным среди людей и быть полезным им. И совесть моя чиста никого зазря словом не обидел.

Свой юбилей Николай Петрович не отмечал. Но друзья помнили о нем и поздравили. Не зная о юбилейной дате, Евгений Примаков, с которым в былые годы они встречались по служебным делам, прислал Милову в подарок свою книгу «Мысли вслух».

Завершая свой рассказ, Николай Петрович попросил написать, что он счастливый человек: «Доверившись судьбе, свободно, окрыленно и без особых опасений шел в объятия неизвестности, заранее не взвешивая и не прикидывая, какую конкретно личную выгоду сулит каждый шаг в нарождающееся завтра. Свободу понимал… как меру гармонии бытия и меру полноты ответственности перед временем, в коем я пребывал, стараясь как бы раздвинуть сроки земной командировки».