Могут ли они служить «маяками», определяющими курс сельской России?
Для начала – строчки из письма , подсказавшего тему этих заметок.
Писал пенсионер ,бывший агроном из села Ольховка. цитирую:
«Деревня вымирает. к нам ходил разбитый автобус. Отменили.
Да, старики получают пенсию.но родные алкаши – дети, внуки – изымают.
Подростки грабят деревню . Поймают гуся, открутят ему башку. Бабы вопят. Пацаны хохочут.
Паленая водка и спирт заливают село.
Провода срезали. На бывшем правлении колхоза висит лозунг: «Спасем село-спасем Россию!» а спасать-то уж нечего. Работоспособного села сегодня просто нет.
«Поселение для населения». Так назвать российскую деревню — это издевательство. Поселения существовали для тех, кто отсидев свой срок, не имел права передвигаться по России.
За последние годы никто палец о палец не ударил, чтобы сделать что-то полезное для села. Было дойное стадо. Последний председатель пустил буренок под нож, чтобы расплатится за какие-то «долги». Но какие могли быть долги? Зарплату людям не платил, землю не обрабатывал….
Если и дальше будет продолжаться такое «спасение села», то деревенской России просто не будет…
Полвека назад здесь я работал помощником комбайнера. ох, и звенело все вокруг! А сейчас над полями висит мертвая тишина…»
Таков крик души человека, отдавшего жизнь российскому селу. За ним встает вопрос: можно ли вернуть деревне силу,жизнеспособность,здравое существование? Говоря проще: способна ли эта старая, доставшаяся нам от дедов и отцов деревня , с ее немощеными улицами, с ее удобствами во дворе, с ее устаревшими представлениями об успешном труде возродить дееспособие российского села? Я имею ввиду его производственную, созидательную силу. при большой эффективности труда, при благоустроенном быте селян,при надлежащей социальной заботе о страждущих.
Минувшим летом и осенью немало поколесил по сельскому Поволжью. насмотрелся, наслушался. И кое-что понял окончательно.
Пойду по проблемам. Первая: сегодняшнее село не имеет работоспособного потенциала.большинство деревень ныне лишены не только избыточных работников (как бывало) – но и просто трезвых и умелых. Более того: сельский рабочий люд сильно поотстал по своей профпригодности от современных технологий, машин и механизмов. «уровня знаний и умений явно маловато для успешной, эффективной работы на фермах и в полях», – вот суждение руководителей многих приволжских сельхозпредприятий.
Все оплакивают сегодня судьбу сел и деревень; бесконечно перечисляют их беды…но главная мысль тех, кто еще сегодня продолжает худо-бедно снабжать нас хлебом и всем прочим с сельских нив, сводится к тому, что в своем сегодняшнем состоянии российская деревня сделать качественный рывок просто не в состоянии..
– Смотри, что происходит, – рассказывал мне потомственный крестьянин, руководитель большого сельхозпредприятия «Чеботаевка» Николай Лаврушин. – В хозяйстве около девяти тысяч гектаров угодий. Производство многоотраслевое – от садоводства, зерновых, мясо-молочного скотоводства до консервирования. Какая главная проблема? Нет квалифицированных, знающих досконально современные технологии спецов. Можно сказать – тащим свое хозяйство по старинке, «на пупке». Фермы- от советских времен;техника- оттуда же. Из-за технической и технологической отсталости высока себестоимость продукции, низка производительность труда. К тому же тратимся на содержание клуба, медпункта, школы…Заботимся о дорогах,соединяющих вымирающие деревни… Все это треножит сельское производство…
То , что российское село ( да и вообще вся российская провинция) катастрофически обделено социально-коммунальным обустройством- факт очевидный. именно это, кстати, и послужило одной из причин повального бегства (иначе это трудно назвать) деревенского люда в города. а сейчас еще власти и способствуют этому бегству, ликвидируя школы, лечебницы, клубы…
Легко издать распоряжение о закрытии школы- и о переводе учеников в соседнее село, где школа еще «наполняема». Но есть ли приличная дорога в это село, чтобы по ней возить детишек? Легко закрыть клуб в деревне – но что делать с подростками? А про исчезающие фельдшерско-акушерские пункты и говорить не хочется…
И если эту идею «оптимизации» (бюджета – но не реальной жизни российской провинции) продолжать далее – то надо урезать расходы на пожарную охрану, почту, связь и вообще на все, что связано с понятием цивилизованного бытия. Да и избы можно начать топить по черному – затраты на выработку электроэнергии уменьшатся…
Конечно, надо налаживать деревенский быт. Но в полуразоренных деревнях сегодняшней России остались в основном уже весьма пожилые люди. Их участие в создании современной сельхозиндустрии нереально.
Прогнозисты (в основном из чиновничьего сословия) полны оптимизма: скоро исправим ситуацию! «сельское хозяйство пошло на подъем. Кредиты беспроцентные крестьянам стали давать. Государственные компенсации сельхозпромышленникам пошли. скоро наш продукт будет дешевле заграничного. Ибо…»
Тут чиновники замолкают, ибо неловко говорить о том, что наш продукт может быть дешевле (гипотетически!) пока только по одной причине : если селянам поразительно мало платить. что и происходит. А отнюдь не благодаря новым механизмам, современным технологиям или автоматизации, скажем, ферм. Это все пока пребывает в маниловских мечтаниях.
Сегодня все надежды- на так называемых инвесторов, о приходе коих так любят напоминать сельхозчиновники – и которые якобы обязательно «поднимут село»? Поднимут ли?
Что такое «поднять село»? Что имеем ввиду, это произнося? Произвести больше продукта, отвезти в город и продать? Или под этим термином подразумевается коренное преображение? То есть: вместо деревни с ее избыточной – но плохо образованной рабочей силой – должны появиться поселки высокопрофессиональных управленцев и спецов? Вместо дедовских расхлябанных улиц и удобств в огородах – должен быть весь уровень комфорта? Вместо мытарств с образованием, медициной – полная доступность этих социальных благ?
Да, да – и еще раз да! Это – главное.
И вот вроде бы стал светлеть сельский горизонт: разбогатевшие нефтяные, пивные, газовые и прочие «короли» с интересом стали поглядывать на российские сельхозугодья. И вроде бы начинают вкладываться в сельхозпроизводство. Скажем, в ульяновской области открылся новый молочный комплекс. Кто финансировал стройку? Концерн «Мордовцемент», параметры такие: 1000 голов дойного стада,на предприятии создано 50 новых рабочих мест; среднемесячная зарплата – 15000 рублей; производистельность – десять тысяч тонн молока в год. Стоимость проекта – 82 миллиона рублей.
Главное в этом проекте – помещения оснащённы современным оборудованием, комплексной системой регулирования микроклимата, освещения и вентиляции, сбора молока, кормоприготовления, электроподогрева полов.
Понятно, что работать на таком предприятии должны весьма подготовленные люди. понятно, что должны коренным образом измениться и условия их жизни. Асфальт, все коммунальные услуги, интернет и прочие блага цивилизации не желательны- но просто обязательны…
И что следует из сказанного? Если кратко: за строительством новейшей мегафермы должно следовать полное преображение сельской жизни. Прощание со старой российской деревней.
Однако кто возьмется за обустройство российской деревни? Его не не хотят брать на свои плечи сегодняшние инвесторы и понятно, почему. Они ведь чаще всего «приходят в село» не жизнь менять – а продукт получать. И они не обязаны благоустраивать территории. Это – задачи местных властей.
Конкретный пример. В Сурском районе ульяновской области «инвестировался» некий сибирский зерновой холдинг. Что он делал? Выращивал зерно на приобретенных и арендованных землях. Как выращивал? Собирал по полуразоренным деревням еще не спившихся механизаторов, платил им высокую зарплату, заставлял работать по двенадцать часов. По осени собирал урожай, готовил землю под новую посевную – и «гуд бай!». Тратиться на обустройство села инвестор не желал.
Но это означает не подъем села – а вымирание его! Без уверенности в завтрашнем дне – о каком развитии села и сохранении сельского населения может идти речь? Какой молодой человек будет оставаться в селе, заводить там семью, когда не будет садиков, школ, работы? Когда надо – как прадедам, дедам и отцам- месить грязь, мыться из ведра,запасать дрова на зиму , держать подсвинка в закутке… А когда познавать компьютеры, вчитываться в специальные журналы, расширять свой профессиональный навык? Поэтому восстановление производственной базы без коренного улучшения жизни в селе- химера. без целенаправленной государственной политики никакой «денежный мешок» село не поднимет.
Пора понять : сейчас разрушена не только производственная база сельхозпрома – истреблена почти начисто тяга народа к жизни и работе в селе. Говоря проще: предполагается, что в деревне обречены жить только недоумки и неудачники. таково общественное мнение. И – к сожалению, уже такова реальность. Трезвый и знающий технику человек в деревне – ныне редкость. Ремонтников нет, электриков – нет, специалисты исчезли. А мы талдычим об автоматизированных фермах. Кто там будет сидеть у пультов? Люди, которые как и двести лет назад, бредут домой по утопающим в грязи улицам? Люди, которым негде принять душ после тяжелой работы в поле? Люди, которые ходят за водой с ведрами ( в лучшем случае) – а в туалет, извините, бегают в конец огорода? Люди, которые лишены нормальной медицинской помощи – и давно утратили привычку и необходимость учиться, совершенствовать свои навыки и уменье?
Уже сейчас работников на новые автоматизированные молочные фермы посменно возят из городов… и это удешевит и увеличит отечественный продовольственный продукт?
Итак, инвестор (думая о собственной выгоде ) не торопится соучаствовать в развитии сельской инфраструктуры. Деревня лучше, краше и комфортней не становится. значит, и образованные, прфессионально подготовленные и трезвые люди туда не потянутся.
А внедрение новых технологий в сельхозпроизводство при дефиците энергичных и знающих исполнителей — тоже химера.
Смысл сказанного в том, что любое дело – будь то выведение новых пород скота или соблюдение технологического режима в современном свинарнике – априори не может быть выполнено на отлично, если исполнитель не «на уровне».
К количеству производимой в стране еды, ее цене и качеству это имеет прямое отношение. К сожалению, говоря о денежных вложениях в производство, мы забываем о том, что работника формирует среда обитания. Наивно надеяться, что жизнь в неблагоустроенной, социально – обделенной российской деревне способствует утверждению высококлассного сельхозпроизводства. Доставшаяся нам от веков российская деревня пригодна отнюдь не для деятельной и полноценной жизни и эффективной работы. Условия существования в ней не могут удовлетворить запросы квалифицированных, уважающих себя людей. профессионалы в фавелах не живут.
Уже очевидно: родившаяся в советские времена (и осмеянная некоторыми недальновидными деятелями) идея агрогородков – совсем не утопия, а реальная необходимость сегодняшнего дня. конечно, совсем ни к чему «стирать грани между городом и деревней», это чушь. И строить пятиэтажки не надо. но коренным образом улучшать жизнь сельского человека (и не просто вообще сельского) – а квалифицированного и трудолюбивого работника – крайне важно. Кстати, именно так делают власти Белорусии – там строятся неподалеку от новых животноводческих комплексов современные жилые поселки со всей городской инфраструктурой…
Обеспечить создание новых современных сел должно государство. в значительной, так скажем, степени. Без этого – никуда.
Разве только за океан – за «ножками Буша». Но это мы уже проходили.
И нет никакой гарантии, что это не повторится, пока в осенней непролазной грязи будут светиться «дрожащие огни печальных деревень»»…