В последнее время все чаще говорят и пишут о том, что архитектурный облик Ульяновска растворяется в массе новых построек, которые зачастую представляют собой печальное зрелище. Мы решили узнать, что думает по этому поводу заслуженный архитектор Ульяновской области, член президиума градостроительного совета, руководитель архитектурной мастерской Владимиров Олег Михайлович.
— Олег Михайлович, на ваш взгляд, насколько правомерно говорить о разрушении архитектурного облика Ульяновска именно сейчас?
О.М: Процесс изменения архитектурного облика города явление давнее, очень сложное, и причин у него много. Но именно сейчас появляются возможности их осмысления. В последние годы, в течение 10-15 лет, строительство в центральной части Ульяновска привело к неоднозначным результатам. Добиться новой застройкой гармонии, которой обладают старые улицы с историческими зданиями, пока не получается. Попробуем разобраться — по каким причинам?
Почему старые города гармоничны — Петербург, например? Потому, что существовали определенные ценностные установки для развития городской среды и четкие механизмы их реализации в виде детально прописанных регламентов застройки. Как бы абсурдно это не звучало, но того уровня управления, который существовал в градостроительстве в 18 веке, сегодня достичь пока не удалось. Во многом – это наследие СССР, когда система управления развитием городской среды была очень упрощена и подчинена различным ведомственным интересам; фактически она продолжает свое существование до сих пор. На самом деле развитие городской среды должно быть очень тонко организовано и настроено на поиск баланса интересов бизнеса, городского сообщества и власти. Одним инструментом «запретить или разрешить» здесь не обойдешься, все гораздо сложнее .
— Но все таки, есть ли сейчас у Ульяновска проблема в архитектурном плане, как вы думаете, может ее и нет?
О.М: Считаю, что есть. Об этом много говорят, потому что это видно и неспециалисту. Посмотрите на наш центр — он действительно очень красив, постройки 19 века своеобразны и сомасштабны человеку. Такие не в каждом городе увидишь. Но рядом с ними вырастает торговый центр или жилое здание, которые совершенно не сочетаются с историческим контекстом. Новое строительство может подчеркнуть, оттенить подлинность старинных зданий, а может и проигнорировать или, еще хуже, визуально подавить. Как такое может нравиться?
— Вы сказали, что такие дисгармоничные застройки происходят из — за отсутствия хорошей системы управления, объясните, что вы имели в виду?
О.М: Это означает, что у города должны быть очень детально проработанные градостроительные регламенты. Существуют проекты планировки территорий, есть правила землепользования и застройки, имеются проекты охранных зон. Но все эти документы охватывают очень большие территории. А опыт успешных проектов в России и странах Европы говорит о том, что для каждого участка эти правила нужно прорабатывать отдельно с учетом новой градостроительной идеологии. Только тогда новые здания и целые комплексы будут гармонично включены в историческую среду, создавая живую, развивающуюся ткань города. Но разрабатывать детально каждый участок города, расписывать, что и где может строиться, сколько этажей, какой стиль приемлем,- это ювелирная работа. Кто будет ее делать?
-Многие мои знакомые считают, что за архитектурный облик города должны отвечать архитекторы. Такое расхожее мнение. Это не так?
О.М: Это еще более сложный вопрос. С одной стороны, каждый архитектор — творец, он хочет проектировать красивые здания, у него в голове и на бумаге могут быть шедевры. Но он не может отвечать за весь облик города, потому что архитектор всегда работает на заказчика. А у заказчика, как правило, на первом плане бизнес-идеи, ему все равно, какой будет «храм архитектуры», ему не нужны шедевры, ему нужна только прибыль.
-Хорошо, давайте тогда конкретный пример возьмем. Торговый центр «Версаль». Он в центре нашего города и совершенно не вписывается в ансамбль старых зданий, как вы считаете?
О.М: Нет, не вписывается, хотя такую задачу при разработке проекта мы себе ставили. Некоторые задачи решить удалось: это создание первого в городе атриумного пространства, развитую пешеходно-ориентированую благоустроенную среду перед зданием (во многом, к сожалению, не реализованную), степень детализации фасада, значительно отличающуюся от фасадов торговых центров складского типа. А вообще, «Версаль» — это отдельная история о том, как социально значимый Конгресс-центр превратился в торговый центр.
— Тогда почему заказчикам разрешают воплощать их бизнес-идеи, когда это разрушает образ города, его центр? Кто вообще разрешает, или разрешения никакие не нужны — бери и строй, если средства позволяют?
О. М: Все опять упирается в несовершенную систему управления. Это не значит, что кто — то плохо работает, это значит, что просто мы, и это, кстати, проблема всей России, до сих пор не отошли от старых советских стандартов. Нужно разрабатывать новые стандарты. Сейчас ситуация такая: политики, под давлением общественного мнения, готовы к изменениям, и архитекторы тоже готовы к переменам. Но эти благие намерения сталкиваются с коммерческими интересами бизнеса. Деньги, деньги, и еще раз деньги. Поэтому, возвращаясь, к «Версалю», все так и было, как вы говорите: средства есть, строй, что хочешь.
-То есть получается, как будет выглядеть наш город с архитектурной точки зрения, решают исключительно бизнес — структуры?
О.М: Практически, да.
— Но у нас же есть градостроительный совет, есть министры, в конце концов, они не влияют на ситуацию?
О.М: Они может и хотели бы повлиять, но градостроительная система такова, что в ней везде прорехи, бизнес — структуры. И это, к сожалению, проблема не только Ульяновска. Я много езжу по стране, общаюсь с архитекторами, такое происходит и в других городах.
— Как тогда поменять ситуацию? Что делать, на ваш взгляд?
О.М: Нужно начать с усовершенствования системы управления градостроительством, внедрения новых предпроектных технологий — аналитической работы по изучению градостроительной ситуации, процедур согласования различных интересов и т.д. Прежде чем строить любое здание, не важно, кто заказчик — государство или частные лица, нужно подробно изучить территорию, то есть , о чем я уже говорил в начале – требуется тщательная градостроительная работа.Чтобы было понятно, приведу пример строительства парка в Европе. До начала строительства там проходит целый ряд мероприятий: сначала собирается опыт успешно реализованных идей; далее проводится большая конференция — мозговой штурм; затем выбирается фирма, задача которой — собрать все эти материалы и оформить в виде технического задания для дальнейшей работы проектировщиков; потом проводятся конкурсные процедуры — выбирается проектировщик, привлекаются местные и приезжие специалисты; создается фонд или коалиция — куда входят обязательно ТРИ заинтересованные стороны. Это самое ГЛАВНОЕ – то, чем зарубежная система управления проектом принципиально отличается от нашей. Их железное правило: совместная работа бизнес — структур, городских властей и представителей общественности. То есть, все три стороны ВМЕСТЕ вырабатывают компромиссное решение, и только после этого начинается рабочее проектирование.
— А если говорить не с точки зрения строительства отдельных зданий, а планировки города. Все у нас хорошо?
О.М: В современном градостроительстве есть известные в профессиональном сообществе ценностные ориентиры. Это мировой стандарт.
1. Связанная сеть улиц. Улиц должно быть достаточно много, они должны пересекаться и не быть тупиковыми, чтобы дать людям возможность выбирать маршрут свободно — как в Петербурге или Париже, например. Как приятно гулять по живым улицам северной столицы! По нашим же улицам за пределами центра города пешком передвигаться довольно некомфортно. В Заволжье, например, одна сторона микрорайона имеет протяженность 1 км — это пространство, которое, ввиду своей масштабности, пересечь довольно сложно. Кажется, что эта территория не для пешеходов.
2. Пятиминутная пешеходная доступность до сервиса в жилой среде. То есть в радиусе 400 метров человеку должны быть доступны аптеки, магазины, общественный транспорт и школы.
3. Работа рядом с домом. Это требование предполагает, что недопустимо строить жилье в чистом виде. То есть перечеркивает возможность создания спальных микрорайонов. Нужно, чтобы каждый район был полноценен во всех смыслах этого слова
4. Различные типы жилья. Жилье должно быть неоднородно. Как выглядят успешные районы? Есть немало примеров. Улица недорогих одноэтажек граничит с улицей вилл, а та в свою очередь с улицей многоэтажек и т.д. Когда не происходит скопления однотипного жилья в одном месте, жизнеспособность городской территории выше.
5. Развитая сеть зеленых территорий. Для Ульяновска это актуальная проблема Данное требование предполагает наличие в городе сети развитых качественных парков. Качество успешного парка заключается в том, что люди приходят в него всегда: он благоустроен и посещаем. У нас много заброшенных парков. Проблема любого парка — придание ему жизненного импульса. Таким образом, люди должны ходить в парк не только ради созерцания природы. Для жизни парка нужна городская активность. Наглядный пример живого парка — бульвар Новый Венец, рядом с которым находятся школа музеи, библиотека, университеты. И поэтому этот парк не только живет, он развивается, дышит. А вот за примером заброшенного парка тоже далеко ходить не надо — парк Дружбы народов.
6. Умная инфраструктура. Это — новые технологии, например, «умные» газоны . Они, как губка, впитывают дождь, и дороги остаются сухими. Или крыши домов с зелеными насаждениями — ведь это изначально было придумано не для красоты, а для других целей.
-Так есть в Ульяновске вышеуказанные ценностные установки?
О.М: Есть, но частично. В архитектурном сообществе прекрасно понимают, как надо грамотно проектировать. Но все выполняется ограниченно. Мы уже говорили, почему это происходит.
-Мы говорим о сохранении исторического центра города, значит ли это, что в центре не должны строиться новые здания?
О.М: Конечно, нет. Город — это живой организм. Он должен дышать, жить. В любом городе новые здания необходимы. Это развитие, рост. И, более того, чем разнообразнее постройки, тем интереснее город. Но, что касается исторически ценных зданий, нужно делать все, чтобы они не только сохранились, но и не пропадали в череде несочетающихся с ними новых сооружений. Новые должны «вступать в диалог» со старыми, продолжать их, а не перечеркивать. Проблема нашего города в том, что у нас совершенно нет современной архитектуры, такой изящной, сдержанной, которая уже появилась в Москве и Санкт-Петербурге. А есть исторически ценные постройки и так называемые «новые» здания , которые построены только для одной цели — приносить прибыль.
Истинное богатство нашего города – это заповедник «Родина Ленина» — удивительные деревянные дома. А ведь немногие знают, сколько сил и средств уходит на реставрацию и сохранение этих зданий. Таких старых кварталов во всей России немного. По всему центру Ульяновска — домов 19 века великое множество. Их нужно беречь. Это наша ценность. Многие мои знакомые из других городов и стран, гуляя по городу, приходят в восторг.
-Олег Михайлович, каков он для вас, архитектурный облик Ульяновска?
О.М: Ульяновск — комфортный, малоэтажный и очень уютный городок. Для меня, когда я путешествую по Европе приятны такие места, которые комфортны для человека, где человек себя гармонично ощущает. В нашем городе, в его центральной исторической части — очень приятная пространственная среда.
-Есть ли у вас в Ульяновске любимые здания?
О.М: Отдельно любимых зданий у меня нет. Но гулять по центру очень люблю. Он у нас красивый и дружелюбный.