Константин Богданов, обозреватель РИА Новости.
Константин Богданов поясняет, почему торговля между Москвой и Вашингтоном по вопросам стратегической стабильности будет нелегкой, и насколько велико внимание руководства обеих стран к этой области.

США продолжает делать ходы в сложной торговле с Россией. Санкции против российских компаний и намеки на возможный отказ от транзитной базы НАТО в Ульяновске призваны продемонстрировать Москве, что зависимость РФ от Америки несколько выше, чем наоборот.

Заместитель генерального секретаря НАТО, бывший посол США в Москве Александр Вершбоу дал весьма примечательное интервью газете “Коммерсант”. В нем, помимо всего прочего, крайне интересного с точки зрения больших позиционных шахмат мировой политики, было сделано громкое заявление.

Оказывается, перевалочная база в Ульяновске, прежде представлявшаяся ключевым элементом в логистике сил НАТО, выводимых из Афганистана, ныне таковой быть перестала. Выясняется, что опять рассматривается пакистанский маршрут, который внезапно перестал быть опасным. В центре соображений (естественно!) стоит коммерческая эффективность предприятия.

Вопрос о том, насколько пакистанский транзит сделался ” безопасным”, имеет смысл вынести за скобки: ничего принципиально в Пакистане не изменилось, ни к лучшему, ни к худшему. В наличии другое: сильный пункт в российской позиции по Центральной Азии (ваши войска? ваша логистика? кому надо — вам?— договаривайтесь) демонстративно, под запись, девальвирован высокопоставленным чиновником НАТО.

То есть НАТО (в данном случае, читай — США) пытается уверить Россию в том, что ульяновский транзит не является настолько высокой ценностью. Само по себе это вызвало бы некоторое удивление, но если внимательно присмотреться к контексту, в котором развиваются двусторонние отношения России и США в последнее время, становится понятно, что перед нами — повышение ставок за карточным столом, позиционное сражение за взаимные уступки.

Так, 8 марта американское Бюро промышленности и безопасности (близкий аналог — российская Федеральная служба по техническому и экспортному контролю) внесла российскую компанию ” Т-Платформы” в список тех, кто ” действует вопреки интересам национальной безопасности и внешней политики США”.

“Т-Платформы” занимаются созданием вычислительных кластеров (проще говоря, строительством суперкомпьютеров). Решение американцев сильно осложнили компании закупки за рубежом компонентной базы, необходимой для этой работы.

Насколько можно судить, с чисто формальной точки зрения компанию накрыла волна от дела американской фирмы ARC Electronics. Напомним, что ее руководитель Александр Фищенко был арестован осенью 2012 года по обвинению в незаконном вывозе в Россию электронных компонентов, подпадавших под экспортные ограничения.

Вычислительные кластеры — область чрезвычайно чувствительная, в основном из-за объемов высокопроизводительных вычислений, необходимых в военных программах. В особенности, к слову, в военном атоме: ядерно-оружейный комплекс после введения моратория на испытания ядерного оружия резко нарастил запрос в моделировании разного рода ” сложных физических процессов”.

Не менее чувствительна и сама область электронной компонентной базы. Но тут уж, как говорится, сами испекли — сами и кушайте. Длительное отставание России в технологиях микроэлектроники, накапливающееся еще с начала 1970-х годов, и после 1991 года радикально усугубившееся, не позволяет в полной мере решать задачи ” двойного назначения”, отталкиваясь от целиком отечественных решений.

Производить современные электронные компоненты на отечественных предприятиях не всегда возможно. И, в любом случае, недешево — впрочем, при рассмотрении военных программ это уже второстепенный вопрос. Получается, что для решения стоящих перед страной стратегических задач нет материальной (а местами уже и научно-инженерной) базы.

А применение суперкомпьютеров в проектировании технических систем ширится, и уже целый ряд чисто гражданских технологий требуют вычислительно емкого моделирования. То есть перед нами уже не просто санкции, ограничивающие военный потенциал ” вероятного союзника”, а снадобье более широкого действия, консервирующее технологическую отсталость экономики в целом.

И то, что мы видим в истории с ARC Electronics и ” Т-Платформами” – это начало ” асимметричного” ответа США на общее охлаждение российско-американских отношений. Ответ выдержан вполне в духе позднего периода ” холодной войны” – применяется один из самых эффективных приемов ” мягкой силы”: технологический контроль как эффективнейший инструмент сдерживания государства с несбалансированной экономикой. Заодно он работает как скрытый прием государственного протекционизма на формально свободном глобальном рынке высокотехнологических товаров и услуг.

Остается задаться вопросом: что будет дальше? Ульяновск и санкции введены в оборот одновременно с отменой четвертого этапа ” гибкого поэтапного плана” по развертыванию систем ПРО в Восточной Европе. Но не просто так, а с намеком на необходимость уступок со стороны России по стратегическим, и, в особенности, тактическим ядерным вооружениям.

По сложности конструируемых увязок видно, насколько нелегкой будет торговля между Москвой и Вашингтоном по вопросам стратегической стабильности, и насколько велико внимание руководства обеих стран к этой области.

А то, глядишь, и санкции могут снять, и пакистанский транзит внезапно станет вновь опасным, и множество всяческих удивительных вещей произойти может. Вопрос в том, какие карты придут господам, торгующимся из прикупа.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции