За скупыми строчками хранящихся в Государственном архиве Ульяновской области документов 30-х годов – трагедия страны. Читать их и тяжело, и больно. Еще больнее от того, что эти годы выпали на долю еще живущих наших родителей, дедушек и бабушек.
Что вспоминается им из далеких тридцатых? Может быть, как в учебниках истории, – «Даешь коллективизацию!» или «…индустриализацию». А, может быть, до сих пор в их душах тлеет обида… Ведь они были «лишенцами». Одного лишили дома, другого – последней лошади, третьего – права участвовать в выборах… Приведенные ниже факты – выписки из рассматриваемых на заседаниях президиума Ульяновского горсовета заявлений и ходатайств. В ряде случаев – выписки из других документов. Что они могут дать современному читателю? Правду о событиях 70-летнеи давности? Горечь за своих близких? Удивление? Судить читателям.
…1929 год. Культкомиссия Дворца книги в составе Текиной, Кириллиной, Усе и Михайловой разбирают заявление члена ВКПб И.Н. Волкова на контролера читального зала Агееву. Она обвиняется в том, что скрыла свое социальное положение. Оказывается, Агеева – дочь священника и до сих пор не порвала с ним связи. Комиссия принимает решение выяснить, действительно ли Агеева – дочь священника и живет ли он в Больших Ключищах. И когда это подтверждается, женщину исключают из профсоюза.
«Участились случаи, когда подростки и малолетние дети лишенцев, иногда порывая связь с родными, идут на улицу, нищенствуют, совершают правонарушения, создавая им новый кадр беспризорных. Перед ОКРСПОН (охрана детства) встает вопрос: что делать с такими детьми? Не всегда предоставляется возможность установить, действительно ли порвана связь с родными. С другой стороны, СПОН, ведя борьбу с беспризорностью, пресекая правонарушения, путем применения к ним мер медико-педагогического характера профилактической работы, обязан ликвидировать беспризорность.
СПОН просит дать конкретные указания, как поступать с детьми лишенцев, бедствующими на улице».
Из протокола собрания в окружном животноводсоюзе: «У нас служила под маской работницы-батрачки с 19-летним стажем, а оказалось, что она – бывшая жена князя Ухтомского, имевшего два дома, а между тем служила и ее не увольняли, а бедная из рабочей семьи вдова кузнеца с тремя детьми была уволена по сокращению».
…1937 год. Неорганизованное собрание населения при второй школе 1 ступени.
Из выступлений: «В школе имеются педагоги со старым закалом, соответствующие лишенцам. В современной советской школе им не место». «В 22 школе дали обувь лишенцу Васильеву. Это большая ошибка».
И это все – наша история, которую, увы, уже не изменишь…
Подготовила Людмила Дягилева