Об авторе.
Обвинцев Анатолий Александрович, родился в 02.07.1941 г. в г. Сатка Челябинской области. В 1969 г. закончил Московское высшее художественно-промышленное училище (б. Строгановское).
С момента окончания МВХПУ (б. Строгановское) в 1969 г. творческая работа совмещалась с административной и преподавательской деятельностью.
В 1969 г. после окончания МВХПУ был приглашен на работу в г. Пензу на должность главного художника города. В это же время преподавал в Пензенском художественном училище им. К.А. Савицкого, с 1970 г. выставлялся на областных художественных выставках.
После переезда в г. Ульяновск в1972 г. был приглашен в областное управление торговли для организации торговой рекламы, которую возглавлял до 1976 г.
В 1976 г. был приглашен на должность главного художника г. Ульяновска, где работал до 1984 г., в этот период избирался депутатом районного Совета г. Ульяновска.
В 1982 г. принят в Союз художников СССР (ныне СХ России). В 1984 г., оставив административную деятельность, перешел на творческую работу. В 1986 г. был избран заместителем председателя правления Ульяновской организации СХ России. В 1991-1993 гг. избирался председателем правления Ульяновской организации СХ России.
За 42 года творческой деятельности сделан большой объем творческих работ в различных жанрах и техниках, участвовавших на крупных выставках, а также работ, опубликованных в различных средствах массовой информации и специальной литературе. Репродукции работ публиковались в журнале «Художник» (г. Москва), «Жовтень» (г. Львов), в альбомах экслибрисов советских художников (г. Москва), в каталогах выставок экслибрисов за рубежом – Югославия, Польша, Германия. В 2010 г. в журнале «Мономах» опубликована серия иллюстраций к роману древнеримского писателя Апулея «Золотой осел».
Обвинцев Анатолий Александрович принимает участие во Всесоюзных, Всероссийских, Республиканских, Зональных, Региональных, областных выставках, а так же в Международных выставках малой графики (экслибриса) в Польше, Венгрии, ГДР, Чехословакии, Дании, Швейцарии, Югославии, Португалии.
Работает в технике живописи, графики (ксилография, офорт-акватинта, резцовая гравюра), прикладное искусство. Творческие работы находятся в Ульяновском областном художественном музее, Ульяновском областном управлении культуры, Ульяновской областной библиотеке, в частных коллекциях в России, Польше, Венгрии, Югославии.
Обвинцев А.А. награжден Грамотами секретариата правления Союза художников РФ за творческий вклад в изобразительное искусство (г. Москва, 1986, 2006), Дипломом Мэрии г. Ульяновска за вклад в развитие и пропаганду изобразительного искусства (г. Ульяновск, 2006). В 2007 г. за участие в выставке-конкурсе, проходившей под знаком 250-летия Академии художеств, удостоен Диплома победителя в номинации «Графика» конкурса на лучшее художественное произведение изобразительного искусства в Приволжском федеральном округе «Золотая палитра» (г. Саратов, 2007). Имеет благодарность Академии художеств России.

Любой путь начинается с первого шага.

Далекие, далекие сороковые годы века ушедшего. Мое рождение совпало с началом страшной войны .Я родился 2 го июля 1941 года. В этот день Сталин выступил с обращением к Советскому народу: «Братья и сестры……». Тяжкие испытания легли на плечи народа, не было семьи в стране, которой не коснулась беда в большей или меньшей степени.

Из раннего детства я вспоминаю события, которые случились, начиная с 1944 года, когда мне еще не исполнилось и 3х лет, подробнее об этом я расскажу далее. Детство запомнилось мне тем, что постоянно хотелось есть, много времени я проводил в одиночестве, мама стояла в очередях за продуктами в магазинах, отец с утра до ночи был на работе, старшие братья и сестры тоже были при деле. Братьев и сестер у меня было много. Я был седьмым ребенком в семье. Пятеро братьев и сестер были взрослые, практически погодки, они родились в далекие и тяжелые годы разрухи, в послереволюционной России с 1922 по 1927 год. Еще один брат был на 3 года старше меня. Народная мудрость гласит; родителей, родину и время в которое мы живем не выбирают. Самое главное, что жизнь начинается всегда с самого начала и начало человеку дают родители. О них мне хочется сказать особо.

Мои родители ровесники 20 го века. Родились и выросли в одной деревне называлась она Рухтино Мясегутовского уезда ( района)- это на территории нынешней Башкирии около Челябинской области. Существует ли ныне эта деревня – я не знаю, к моему большому сожалению, я ни разу не был на своей исторической малой родине, где родились мои родители и мои старшие братья и сестры, которые- погодки
Каждый из моих родителей родился в многодетной семье и оба они были завершающими детьми в семьях. Мама родилась в 1901 году и была 7м ребенком, отец родился в 1902 году, был 5м в семье. Образование получили в той же деревне – ЦПШ, (церковно- приходская школа), отец- 4 класса, а мама- 2класса (девчонкам хватало и этого, чтобы заниматься семьей и хозяйством). Отец с детства был приобщен к слесарно- ,столярному, бондарно- кузнечному и прочему полезному мужскому ремеслу, что в последующей жизни стало для него основной работой. Его природная смекалка и любознательность сделали из него высококлассного механика по ремонту высокоточных приборов и оборудования на заводе « Магнезит».

Мама в девичестве была рукодельницей, пряла, вязала, ткала, шила и т.д. Я хорошо помню ее тканые скатерти, которыми накрывали праздничный стол, их было две, они были с одинаковым рисунком, но разные по цвету- одна охристо- оранжевая, другая, оранжево- красная. И от этих не хитрых предметов исходил действительно торжественно-праздничный настрой.
В дальнейшей ее жизни, все, что в молодости было в радость и удовольствие (прясть, вязать, ткать и т.д.) перешло в необходимость и обязанность. Сколько ей пришлось шить и перешивать на моих братьев и сестер, сколько надо было связать носок и варежек, а до этого надо было подготовить пряжу, а еще раньше надо было вырастить овец и остричь их. Вот такая была жизнь, натуральное хозяйство.

На долю моих родителей выпала не легкая жизнь.
Октябрьский переворот 1917 года, я не оговорился, отец, вспоминая это время, так и произносил. Слово революция, появилось в употреблении в связи с этим событием, гораздо позже.
К 1920 году в результате разрухи, голода, болезней, неопределенности в политической ситуации; белые, красные, деревню вовлекли в хаос, многие семьи, в том числе и моих родителей, побросав дома и нажитое добро, устремились в Сибирь.
Из разговоров родителей, невольным слушателем, которых я иногда был, я понял, что они дошли в Сибири до Томска. Во время этого бегства из-за болезней скончались в разное время мои дедушки и одна бабушка. Мамина мама, а моя бабушка скончалась в 1915 году.
В это же время тифом переболела и моя мама, только благодаря молодости и крепости здоровья она поправилась.

В 1920 году на третью годовщину переворота мои родители вернулись в свою деревню и поженились, где и начали свою долгую семейную жизнь. Они продолжили традиции многодетных семей своих предков, прожив в браке 65 лет. 1922, 1923, 1925, 1926, 1927 годы рождения моих сестер и братьев- погодков, Анны, Леонида, Константина, Валентины и Михаила.
Нынешнему поколению не понять, как можно с такой семьей прожить в условиях «каменного века». В условиях разрухи, без поддержки государства, без продовольственно-товарного производства в стране, в деревенских условиях, народ все добывал собственным трудом.
Отец занимался ремонтом сельхозтехники; сеялки, веялки, жатки, лобогрейки, плуги и т.д., укрепляя свое хозяйство- овцы, коровы, лошадь и более мелкая живность. Летом ребятишки бегали босиком и одежды много не требовалось, а зимой одежду и обувь носили по очереди.

Старшие Анна и Леня пошли в школу одновременно, Анна с семи лет, а Леня увязался за ней в 6 лет. Вот только одежды и обуви катастрофически не хватало. Рассказывая об этих материальных трудностях, родители, как правило на них не зацикливались, а вспоминали и более светлые моменты из своей молодости.

Например, часто вспоминали с юмором, как общались с друзьями, соседями и как двоюродный брат отца Григорий Михайлович, в те времена просто Гришка с Зойкой- женой, часто наведывались, говоря: «Ну Санька пришли ребятишек считать, не прибавилось ли»! Что, естественно маму обижало и возмущало, хорошо было подшучивать Гришке с Зойкой- у них детей не было, хотя они дожили до старости, а по какой причине не было- мне не ведомо, но по рассказам родителей Григорий Михайлович и Зоя Игнатьевна, очень просили моих родителей отдать им на воспитание моего братишку, который был старше меня на 3 года, хотя Григорий Михайлович предсказал или прочитал по маминой руке судьбу Виктора- он сказал, что линия жизни этого ребенка прерывается, что в будущем, к сожалению, сбылось.

Деревенский период жизни родителей закончился в 1932 году. Перемены в стране и деревне надвигались неотвратимо. Начиналась всеобщая коллективизация, одних возвышая, других раскулачивая и высылая в неведомые края. Мероприятие доходило до каждого крестьянского хозяйства. Эта участь грозила и моим родителям, более того, им грозило раскулачивание, несмотря на то, что у них было пятеро ребятишек от 10 до четырех лет.
Мир не без добрых людей, соседи, знакомые, все, кто знал родителей отвели ту беду, мотивируя тем, что у отца необходимая для деревни специальность – на все руки мастер. На какое-то время это подействовало. А вот маминому старшему брату с огромной семьей, пятеро детей взрослых, в которой был внук, повезло меньше- их раскулачили и выслали в Сибирь.

Таких раскулаченных, как дядя Макар, гнали этапом под конвоем, пешком, с Урала в Сибирь. Путь этот занял несколько месяцев. Скудная еда, тяжелая дорога без отдыха и элементарных бытовых удобств, надвигавшиеся холода ранней сибирской осени- подорвали здоровье дяди Макара, опухший от голода, холода, некогда крепкий мужик сорока с лишним лет, работавший всю свою жизнь, как ломовая лошадь, не выдержал- рухнул. Конвойные прикладами винтовок, матом и пинками пытались поднять лежавшего пластом, обессилевшего человека, но это не помогло, тогда они натравили собак, которые начали рвать в клочья, то что называлось одеждой. Дядя Макар не выдержал и из последних сил выкрикнул: «Стреляйте сволочи, я лучше смерть приму, но дальше не пойду». Только тогда, что-то повернулось у конвоиров, они оттащили собак, а человека бросили в повозку и повезли дальше. Этап пригнали в Сибирь, на берега Амура, выгрузили в лесу, снег по колено, никакого жилья вокруг. Мужиков заставили валить лес и рыть землянки. Так начинался знаменитый Комсомольск-на-Амуре.

Дядя Макар и вся его семья все-таки выжили, в дальнейшем переехав в Кузбасс, где работали на добыче угля, из своих двоюродных братьев и сестер- сыновей и дочерей дяди Макара, я никого не видел, да и они более не посещали свои родные места. Дядя Макар на старости лет, с женой, посетил моих родителей и многих родственников в других городах Урала, было это в 1958 году. Помню, меня поразила колоритнейшая внешность бородатого, с обильной сединой и глубокими морщинами на лице человека, но самое примечательное – на этом лице были глаза которые не просто смотрели, а проникали внутрь предмета, видели человека насквозь, я попросил его посидеть некоторое время, попозировать мне.

За короткое время я сделал этюд масляными красками, этюд этот у меня хранится до сих пор. С позиций сегодняшней своей «учености» и мастерства, это самодеятельная работа, но дорога она мне воспоминаниями об этом человеке и близком родственнике.
Дяди и тети- близкие родственники по отцовской и материнской линии, сколько их у меня – много, но еще больше двоюродных братьев и сестер и все они разбросаны судьбой по огромной территории страны, а ныне и всякого зарубежья.
Судьба одного человека или семьи, с которыми я соприкоснулся по жизни, оставили у меня яркие впечатления и глубокий след в моей памяти. Как же много судеб моих родственников прошло мимо меня, это я понимаю только теперь. Почему мы бываем так равнодушны и не любопытны, когда все еще живы или когда свежи в памяти события, связанные с чем-то или кем-то?
Всю эту историю дядя Макар рассказал во время короткого позирования. Сколько таких историй ушло в небытие?

Но пора вернуться к родителям, которые остались на переломе времени и судьбы.
Март 1932 года. Отец принял решение покинуть деревню и искать счастья в городе.
Бросив в сани не хитрые пожитки, посадив ребятишек, они отправились в неизвестность.
Выбор пал на город Сатку в Челябинской области, где было два завода, старейший «Демидовский» чугунно-литейный, в последствии Металлургический и молодой завод «Магнезит», где производились огнеупорные материалы для металлургической промышленности. На этом заводе отец и нашел для себя работу, где многолетним и добросоветным трудом заработал почет и уважение, а в годы войны «бронь» и медаль «За доблестный труд в ВОВ 1941-1945гг» В 1957 году в возрасте 55 лет, отец вышел на пенсию, потому как долгое время работал в горячем цехе с вредным производством.

По приезде в Сатку родители устроились на квартиру к одиноким старику со старухой, которые в дальнейшем попрекали их многочисленной оравой ребятишек, которых они скрыли от них, а если б они знали об этом, то конечно же не пустили бы.
Частенько старики ссорились между собой и тогда рикошетом доставалось и квартирантам. Такое положение конечно же не могло устраивать родителей.
Через какое-то время они построили маленький домик, метров 18-20 квадратных, где прожили 16 лет.
В этом доме родились еще двое: мой брат Виктор в 1938 г. и я в 1941 г.
В 1940 году старший из братьев- Леонид поступил в летное училище в г. Шадринске, отец остался основным кормильцем семьи.
В 1941 началась война. Отец, как ценный специалист, получил на заводе «бронь».
Костя, в 16 лет бросил школу, пошел на завод работать. С детства он не отличался здоровьем, а со слухом в особенности были проблемы, по этой причине его, в последствии, не призвали на военную службу, но та каторжная работа на заводе в военную пору, была не менее трудна, чем фронтовая, быть может только безопаснее, поскольку жили и работали в глубоком тылу, не слыша свиста пуль и разрывов бомб и снарядов.
По окончании войны он, как и отец, был награжден медалью «За доблестный труд».
К слову сказать, этой медали был лишен сосед Петр Федоров только за то, что однажды его подвели часы-ходики, встали по какой-то причине, и он опоздал на работу, а он был высококлассным токарем, так же имевшим «бронь».
Очень сожалею сегодня, что не был любознательным в то время, когда были живы мои родители, мои старшие сестры и братья, от которых я мог бы получить достоверную информацию о фактах в их биографиях, когда и как они попали на фронт. Статус «Ветеранов войны» имели Анна и Валентина, Леонид и Михаил.

В 1943 году в октябре, Михаилу исполнилось 16 лет, получив паспорт, он заявил родителям что уезжает к Леониду, который к тому времени был летчиком-инструктором в одном из летных училищ. Леонид устроил брата воспитанником в музыкальный взвод, где он служил до 1948 года, пока взвод не расформировали. Вернувшись домой, Михаил пошел работать на завод, а через какое-то время его призвали в армию, не засчитав ему службу в музыкальном взводе. И вот новобранец, служивший на побережье Черного моря, был направлен на Дальний восток, в Петропавловск-Камчатский, в морскую пехоту.

Жизнь, после отъезда Михаила в 1943 году была трудной, деталей я не помню, поскольку был слишком мал. Для взрослых жизнь была сплошные трудовые будни, без праздников и выходных, отработав смену на заводе, их посылали в подсобное хозяйство завода, где практически работать было некому, кроме женщин и подростков. Это были сезонные работы на полях и на ферме, заготовка кормов и лесоповал. Еле живые поздно вечером рабочие возвращались домой. Дома тоже не сидели без дела, начиная с весны, после того как сойдет снег – вскопать огород соток 15-20 вручную, посадить картошку и далее весь огородный процесс до глубокой осени.

Летом заготовить сено корове, на чем-то привезти домой, заготовить дрова на зиму, распилить и расколоть да сложить в поленницу. Зимними вечерами отец и Костя чинили обувь, подшивали подошвы на валенки, латали сапоги и ботинки.
Огородными делами больше занималась мама, хотя ей приходилось стоять в очередях за продуктами, в основном за хлебом, отоваривая карточки. Малолетние дети все были прикреплены к детской кухне, где по талонам давали кашу и что-то еще. В нашем околотке ребятишки были почти в каждом доме и не по одному. Соседки договаривались между собой и по очереди с общей посудой ходили на эту кухню, а затем делили на едоков.
Трагедия коснулась нашей семьи неожиданно, как гром среди ясного неба и уж совсем не стой стороны, где шла война и где к тому времени находились Леня и Миша, Анна и Валя.

В июне 1944 года, шестилетний Витя с ватагой соседских ребятишек во главе с более взрослыми 15-16 летними, в жаркий день отправились на пруд к «крутому камню» купаться . Пруд, о котором идет речь, это водохранилище при металлургическом заводе создан был заводчиком Демидовым, по площади 2-3 квадратных километров.
И вот здесь разыгралась трагедия, искупавшись, вся ватага ребят залезла в стоявшую рядом бесхозную лодку, поплавали некоторое время, причалили к берегу, старшие ребята вывели с лодки своих младших братишек, а двух шестилеток, Витю и еще одного, оставили в лодке, оттолкнув ее от берега и со словами: «вы плавайте, а мы пошли»- направились уходить или сделали вид, что уходят. Естественно, малыши в рев, начали метаться в лодке и мой братишка выпрыгнул из лодки. Место, где оказалась и лодка и малыши, не случайно называется «крутой камень». Скала почти отвесно уходит в воду и глубина в этом месте несколько метров. Ребенок очутившись за бортом и не обнаружив дна, не умея плавать начал захлебываться, погружаясь в воду, вынырнув раза два, он утонул.

Проходившие по верхней дороге женщины, а дорога проходит в нескольких десятках метров от воды, издалека заметили происходящее, закричали, чтобы старшие ребята немедленно бросились спасать тонущего, но пока ребята разделись и начали плавать вокруг того места, где скрылся ребенок, время было упущено и спасать было уже некого.
И вот эти «недоросли» в конце дня пришли сообщить родителям трагическую весть. Родители были в огороде, мотыжили картошку, а парни встали во дворе и долго молчали, не зная с чего начать. Отец несколько раз спросил какое у них дело, с чем пожаловали, после долгого препирательства между собой, наконец они вымолвили: «У вас Витька утонул».

Родители были шокированы известием. Еще не зная сути произошедшего, узнав где это случилось, они оба бросились туда. От нашего дома до пруда расстояние около двух километров и надо перевалить через гору. От «крутого камня» до ближайшего жилья по берегу около километра. Побежали искать рыбаков, у которых есть снасти- лодка, сети, бредни, багры. Нашли, но они еще на работе, надо ждать, время тянется медленно, наконец пришли, надо поужинать, поздно, но еще светло, июньские дни длинные.
Наконец-то рыбаки смогли приступить к поискам, один заход, другой, третий, а время идет. Наконец зацепили крючками за одежду, почувствовали, что сеть идет с грузом.
Осторожно подтащили к лодке бездыханное тельце ребенка.

Мама в последствии рассказывала, как не чувствуя тяжести и усталости, чуть не бегом взлетела она на крутой косогор, где и без ноши взобраться не просто по мелкому гравию и щебенке под ногами и совершенно голому, без всякой растительности.
В это время отдельные эпизоды событий начали фиксироваться в моей памяти, а мне не исполнилось еще и 3х лет. После похорон брата, я остался один. По необходимости меня оставляли с соседскими более взрослыми девчонками, или с другими ребятами.
Оценивая это событие по прошествии времени, родители не то чтобы сожалели, о том, что не привлекли к ответственности этих великовозрастных «недорослей» за их жестокую шутку, а скорее преступную, но больше казнили себя за то, что не уберегли, не смогли предвидеть, отвести беду вовремя.
Не раз родители вспоминали предсказание Григория Михайловича, которое он прочел по линиям жизни на маминой руке, что жизнь этого ребенка рано прервется, что к сожалению, подтвердилось.

Из воспоминаний мамы об этом времени запомнилось несколько эпизодов, из которых наиболее ярко запомнился один: Мама ушла в магазин, оставив меня одного во дворе дома. Чем я развлекался – не помню и сколько времени отсутствовала мама, тоже не помню. Она пришла неожиданно, я не заметил ее прихода, продолжая заниматься своим делом, сколько времени она наблюдала за мной- не знаю. Но ее неожиданное вмешательство в мой процесс игры, которым я был увлечен, резко опустило меня из каких-то грез на обычную зеленую лужайку двора. Она начала спрашивать меня: «С кем я разговаривал, я удивился- как с кем- с Витей, «а что ты с ним делал?»- играл, я рассказал, что он приносил с собой яйцо, которое дал мне. «А где оно?» – я съел. – «А скорлупа где?»- А он мне велел есть со скорлупой.- «А где он сейчас?»- А он как тебя увидел, сказал мне:-«Ты оставайся», а сам через забор и убежал! После этого случая мама одного меня больше не оставляла.
Время шло в привычном ритме, поскольку жизнь не стоит на месте.

Мое воспитание было домашним, о детских садах я не знаю, были они в то время в городе или нет. Мама по прежнему много времени проводила в очередях за продуктами, меня же оставляла у соседей- Федоровых, у них было трое парней, которые были старше меня на 2, 4 и 6 лет. Естественно, что их интересы во многом были другими, поскольку двое из них уже ходили в школу. Часто между нами возникали конфликты, после которых я с большой неохотой оставался в этой компании.
Детские обиды забываются быстро и мы занимались привычными играми.

Было мне 5 лет, когда приехал в гости старший из моих братьев- Леонид с молодой женой Лидой, это было наше первое очное знакомство, поскольку когда он уезжал в конце 40 года- я еще не родился. По началу я звал его «дядя Леня», взрослые долго объясняли мне, что это всего лишь брат, а не дядя, на что я резонно возражал по своему разумению, что все взрослые это «дяди», за короткое время их пребывания в гостях, я так до конца и не осознал степень нашего родства. Более того я стеснялся того что брат такой взрослый в офицерской форме, а я маленький такой. Когда Леня узнал что меня иногда обижают более взрослые ребята, он сел на стул, подозвал меня к себе и начал учить как давать сдачи, подставив лицо, он скомандовал: «Ну ка, давай бей, не бойся». Я долго не мог решиться ударить, но брат настаивал и тогда я шлепнул его ладонью по щеке «Ну кто так дерется?» он взял мою руку сжал пальцы в кулак и приказал: «Бей!» я спросил его: «А тебе больно не будет?» он сказал, что когда дерутся то там не спрашивают. Я ударил его в подбородок, на что он сказал: «Ну это уже немного лучше, и никогда не давай себя в обиду нигде и никому.» Леонид был старше меня на 18 лет.

Еще к одному брату-Косте и сестре Анне, которые жили с родителями, мое отношение было вполне нормальным, хотя и Костя и Анна тоже были из старшей пятерки ребят, но я их видел постоянно и привык к ним с пеленок. Анна вернулась с фронта весной 1945 года, а в начале осени у нее родилась дочь- Люба, моя племянница, вот так на пятом году жизни я стал «дядей». У второй сестры Валентины, продолжавшей служить в госпитале, несколько ранее так же родилась дочь- Тоня, т.е. я дважды стал дядей.
Отпуск Леонида и Лиды подошел к концу. Собираясь в обратную дорогу, они мимоходом предложили и мне: «Толя, поедем с нами!»- я согласился не раздумывая. Но как же я был горько обижен, когда мне сказали что на меня нет билета, назвали и еще какие-то причины, а на самом деле это была шутка не трагическая, но очень обидная для меня в то время. В свое время мои старшие братья могли шутить друг с другом и не так, как в этот раз. Иногда в эти «шутки» приходилось вмешиваться родителям чтобы сохранить мир и порядок в семье. Доставалось и правым и виноватым, без разбора.

Настало время собираться в школу, мне исполнилось семь лет. Три года прошло после окончания войны, но жизнь сложная, бедная и голодная. Начало учебы запомнилось несколькими эпизодами, а именно: первый день знакомства со школой и первое недоразумение связано с тем, что я потерял свой чемоданчик с которым пришел в школу.
Этот фанерный чемоданчик, размером с портфель, достался мне по наследству от старших моих братьев. Когда нас развели по классам и усадили за парты, сказали что и куда класть, я вдруг обнаружил, что класть в парту и на парту у меня нечего, так как отсутствовал и чемоданчик и его содержимое- карандаш и тетрадка. С испуга я чуть не заплакал, учительница заметила, спросила в чем дело, я сбивчиво объяснил, что до построения я сидел на нем, а после построения я забыл его взять. Кто-то из ребятишек вспомнил, что из другой группы мальчишка спрашивал: «чей чемодан?». Учительница вместе со мной пошла по кабинетам, чтобы найти пропажу. Через несколько минут пропажа нашлась вместе с содержимым.

Процесс учебы особой радости не приносил и результаты первых лет я помню смутно. Но я исправно переходил из класса в класс. Помню, что писать приходилось на тетрадных корочках, серой оберточной бумаге, разлинованных отцовской рукой. Учебников не хватало и их выдавали в школе один учебник на 3х-4х учеников. Приходилось ходить из дома в дом, пробегая по несколько километров, потому как соученики жили в разных местах очень длинной улицы. Помню, что в начальных классах у нас очень часто менялись учителя, а точнее учительницы. Закончилось обучение в начальной школе.
Продолжение следует.