Рисунки, вероятно, принадлежащие руке великого русского поэта Михаила Лермонтова, показали ульяновцам во время акции «Ночь в музее».

Научные сотрудники Художественного музея работают над установлением авторства набросков из альбома нашего земляка Николая Поливанова.

Николай Иванович Поливанов представитель симбирской дворянской семьи, имевшей поместье в селе Акшуат, близкий друг Михаила Юрьевича Лермонтова. Молодые люди познакомились в 1829 году в Москве, вместе учились в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров в Петербурге. Известно, что поэт посвятил Поливанову стихотворение и юношеские непечатные поэмы «Уланша» и «Гошпиталь».

Альбом с акварелями и карандашными рисунками, принадлежавший Николаю Поливанову, в Художественном музее хранится с 1918 года, рассказала искусствовед, замдиректора Художественного музея Луиза Баюра. Он поступил к нам в годы болезненного процесса национализации дворянских усадеб. Это очень известный экспонат, рисунки из него показывали и в нашем музее, и в Краеведческом, и в музеях заповедника «Родина Ленина». На его 88 листах содержится по рисунку, а на некоторых по нескольку набросков. Многие связаны с Симбирской губернией, например, «Концерт в Дворянском собрании» или «Вид церкви в Акшуате». Мы публиковали и работы Поливанова, созданные им во время путешествия по Волге с его крепостным, в будущем известным художником, Василием Худяковым. Казалось, мы знали, что это за альбом. А осенью прошлого года к нам приехала сотрудница Литературного музея ИРЛИ (Пушкинский дом) Елена Монахова, открыла этот альбом и ахнула.

Баюра пояснила, что Монахова приехала специально, чтобы изучить альбом Поливанова. В Пушкинском доме есть другой его альбом, поступивший от Охотникова соученика Лермонтова и Поливанова. Похожим образом туда попал и альбом Лермонтова. Это позволяет предположить, что молодые люди их не ценили. Известно, например, что тетрадь Лермонтова в шкафу Школы подпрапорщиков пролежала около года, прежде чем ее обнаружили.

Изучая «ульяновский» альбом Поливанова, Монахова заявила, что часть рисунков вполне может принадлежать руке Лермонтова. А научные сотрудники Художественного музея и раньше замечали, что не все в альбоме сопровождено монограммами. На четырех листах музейщики насчитали 85 набросков, многие из которых могут оказаться лермонтовскими. Это кони, которых Михаил Юрьевич любил рисовать с детства, всадники, горцы, женские головки, мужские портреты, несколько сюжетных зарисовок.

Авторство этих набросков очень бурно обсуждалось и у нас, и в Санкт-Петербурге, где мы убедились в поразительном сходстве с известными рисунками Лермонтова, говорит Баюра. Их отличают энергия, острота видения, умение передать внутреннее состояние человека. Рисунки Лермонтова более живописны.

Он использовал очень мягкий итальянский карандаш, которым можно делать линии и тонкие, и жирные. У Поливанова линии более сухие, он не умел так «посадить» человека на лошадь или изобразить его в сложном повороте. К сожалению, в России нет достаточного материала, чтобы определить, кто именно изображен Лермонтовым. Предполагают, что мужчины его соученики. В 1831 году Поливанов жил в Москве по соседству с Лермонтовым. В большой компании, где встречались Столыпины, Верещагины, симбиряне Мещериновы, было много девушек, в которых Лермонтов по очереди влюблялся. Исследователи «видят» в портретах то Сушкову, то Лопухину…

Музейщики предполагают, что на указанных четырех листах некоторые наброски могут принадлежать другим людям. Один из них, точно, сделан самим Поливановым. Авторство Лермонтова еще нужно доказать. В пользу этой гипотезы говорит датировка альбома 1832 – 1840е годы. Кроме того, еще сын Поливанова Владимир Николаевич в «Русской старине» опубликовал статью об альбомах своего отца, в одном из которых Лермонтов своей рукой написал стихотворение-посвящение другу. Логично предположить, что в другом альбоме он мог оставить наброски.

В музеях часто встречаются картины неизвестных художников. Гораздо реже удается установить их имена. Случаются и другие открытия.

Например, картина, поступившая в Художественный музей из Дворянского собрания, долгое время считалась портретом Петра III. Одна ко после изучения портретов Петра III и Павла I имя императора на этикетке изменилось.

Анна Школьная