|
«Сейчас вообще в Москве происходят страшные ДТП – по пять машин ульяновских собираются на МКАДе. Я ездил, судился туда. Судья наехала на меня: «Чего происходит, вы охренели что ли?» – отмечает юрист. Ульяновск, ставший российской столицей автомобильных подстав, экспортировал наработанные криминальные технологии в Москву после того, как в городе суды «прикрыли лавочку» для мошенников. Как работает ударный промысел, и сколько зарабатывают подставщики?
Одним из основных признаков, по которым можно оценить популярность автоподставного промысла и других махинаций с КАСКО и ОСАГО, является уровень убыточности ОСАГО, то есть отношения выплат по страховке к сборам страховых компаний. Ульяновская область с момента введения обязательного страхования автогражданской ответственности всегда оказывалась в тройке лидеров по данному показателю. Критическую для страховщиков отметку в 77% (по закону об ОСАГО страховщики могут оставлять себе до 23% сборов) уровень убыточности превысил в 2010 году, как раз на пике распространения в Ульяновске массовых автоподстав.
Страховые компании среагировали по разному. Мелкие страховщики предпочли попросту уйти с рынка, крупные страховые компании начали исповедовать политику максимального навязывания дополнительных услуг при покупке полиса ОСАГО… Изменилась и позиция областных судов, которая до 2010-2011 года была, по мнению юриста, связанного с темой подстав, «социально-ориентированной», но после вала подставных дел резко изменилась. По словам одного из наших собеседников, в какой-то момент вопрос решался на уровне высшего руководства областного суда: «Председатель суда просто сказал «Хватит!». Было ли это в реальности — неизвестно, но факт налицо — с какого-то времени региональные суды попросту перестали присуждать денежные выплаты по дорожным спорам. Впрочем, отчасти в вале подстав оказались виноваты и сами участника рынка: «В 2008 году перестали платить по убыткам. До 2008 года не было такой проблемы вообще. Бизнес этот не развивался, потому что платили столько, сколько положено. Ну, попал и попал. Потом перестали платить, люди пошли в суды». В прошлом году возник и знаменитый дефицит полисов ОСАГО, который эксперты «рынка» автоподстав оценили как попытку давления страховых компаний. По-видимому, попытка удалась — недавно установленный региональный коэффициент ОСАГО для Ульяновской области оказался значительно выше, чем в соседних регионах. Причину страховщики не скрывают — убыточность автострахования в Ульяновской области и поныне осталась очень высокой несмотря на то, что видимая инфраструктура автоподставщиков несколько свернулась.
К 2011-2012 годам, когда тема автоподстав стала крайне популярной, в регионе сложилась развитая инфраструктура, обслуживающая этот промысел. Так, именно на эти годы приходится пик регистрации разнообразных некоммерческих организаций по защите прав потребителей, которые на деле занимались представительством в суде автоподставщиков. Простор для этой деятельности появился благодаря решению Верховного суда от 2012 года, согласно которому ОСАГО стало попадать под действие закона о защите прав потребителей. Благодаря этому, самим подставщикам тратиться не услуги юристов не приходилось — в большинстве случаев обществам защиты прав потребителей удавалось доказать в суде нарушение страховщиками прав автовладельца, что позволяло получить с них не только страховое возмещение, но и 50% сверху. В итоге довольными оказывались все — и сами промысловики, получающие страховое возмещение в полном объеме, и юристы, которым доставалась 50% компенсация.
Не были обижены и «независимые» эксперты, которых также расплодилось множество. Суть их деятельности заключалась в одном — максимально завысить стоимость страхового возмещения. При этом суды практически всегда соглашались с мнением экспертов. Доходило до смешного: «Едет автомобиль, наезжает на камень, пробивает все днище. Все днище под замену. А у него 10 000 км осталось, до «тотала» не хватало. А «трасса» начинается в районе передней оси колеса, чего в принципе быть не может, потому что в случае наезда – это самая высокая точка. Экспертная организация дает заключение, что это могло быть. Эксперт приходит на процесс, и говорит, что это могло произойти, но объяснить не может. А суд говорит, что нужно взыскивать, потому что эксперт ведь сказал. В принципе, яблоки вверх не взлетают, но если эксперт сказал, что взлетают, значит, низенько» – отмечает один из постоянных участников «подставных» процессов.
Подобного рода услуги экспертов оценивались обычно в процентах от страхового возмещения. При этом деньги платились им по результатам экспертизы. Так, при подставе на 200 тысяч рублей, обычная ставка экспертной конторы достигала 50 тысяч рублей, а при оценке выплат в 500 тысяч и больше могла превышать и 100 тысяч. По словам самих экспертов, сейчас «лавочка прикрылась» – при судах действуют «свои» экспертные ООО, в которые и направляются на экспертизу автовладельцы. Мнение участников «рынка» единодушно – «решать вопросы» в таких конторах стало намного сложнее. Своя доля доставалась и «своим ментам», ведь «правильное» оформление подставы — это целое искусство. При этом речь идет не только о работниках ГИБДД, но и об участковых, которые оформляли подставы, называемые «хулиганки» (о них ниже). Постепенно каждый уважающий себя профессиональный подставщик обзавелся «своими ментами», которых вызывал в случае ДТП. Которое, конечно же, должно было происходить «на правильном районе». В обратном случае оформление ДТП с получением желанной справки не было гарантировано даже в случае обычной, а не «подставной» аварии. Так, одному из наших собеседников не удалось оформить реальное ДТП по его вине, произошедшее в Ульяновском районе: «Приехали «колхозники» и написали, что была подстава». Доказать обратное не удалось, ведь «единственный инструмент, который определяет реальная авария или подстава — это глаз «мента». Стоимость применения правильного «острого глаза» подставщики оценивали в суммы в несколько десятков тысяч рублей.
Не забывались и гаражники — на 2010-2012 года пришелся расцвет не только кузовных цехов самого разного уровня (в том числе и распределенных по гаражам), но и многократный рост спроса на услуги авторазборок, которые начали даже завозить машины популярных среди подставщиков марок на разбор из соседних регионов. При этом одним из самых ходовых товаров оказывались стреляные подушки безопасности. По идее, таким подушкам место только на помойке, но, ввиду спроса, они стали чуть ли не конвертируемой валютой — в какой-то момент их умудрялись даже завозить из Литвы.
После изменения позиции судов и страховых компаний вся эта развитая инфраструктура с отработанным взаимодействием оказалась не у дел. Первыми стали закрываться конторы «защитников потребителей», которые не смогли больше использовать лазейки в законе о защите прав потребителей, из-за монополизации экспертизы без дела остались «независимые» эксперты, подставщики остались с исполнительными листами, бессмысленными исками в судах и разбитыми «средствами производства». Начался хаотичный поиск выхода из сложившейся ситуации, ведь занятие автоподставным промыслом оказалось крайне выгодным. Решений было найдено несколько. Часть специалистов переключилась на безденежную технологию, так как получить направление на ремонт в суде оказалось гораздо проще, чем решение о денежной компенсации. При «правильной» марке машины и нужных связях подобный подход тоже позволял что-то заработать. Особенно в случае с КАСКО, которое до недавнего времени подставщиками игнорировалось. Но объемы уже были не те.
Другая часть подставщиков начала страховать машины в других регионах, в частности, в Москве, что позволило судиться не в Ульяновске. При этом дополнительных проблем это не создало — после «прикрытия лавочки» в Ульяновске местные юристы и эксперты, «сидящие на теме», очень быстро перебрались в Москву, где организовали аналогичный сервис, что позволило продолжать использовать отработанные схемы с использованием «своих ментов».
Мелкие «ударные» промысловики, оттесненные от подобных тем, переключились на «европротокол». Реальный интерес к такому способу оформления ДТП возник после августа прошлого года, когда выплаты по «европротоколу» были увеличены до 50 тысяч рублей. Суть проста — в случае мелких аварий присутствие сотрудников ГИБДД на месте аварии не требуется, а страховые компании гораздо более сговорчивы и часто выплачивают компенсацию по таким делам в досудебном порядке (при этом объем таких выплат постоянно растет). Проблема лишь в том, что выплаты небольшие. Зато для подстав не требуются дорогие машины, что позволило снизить издержки и зарабатывать с объема.
Но наиболее серьезные люди перебрались в Москву, где «совсем другие деньги». За сравнительно небольшое время ульяновские подставщики заработали себе репутацию и в столице — некоторые суды оказались завалены «подставными» делами с участием наших земляков. Увеличился и масштаб деятельности — в Москве востребованными оказались цепные аварии с участием сразу нескольких машин, которые в Ульяновске не практиковались. Понятно, что объем дохода от таких аварий не сравним с ульяновским.
Экономика промысла
Вот как это описывает один из вовлеченных в тему юристов: «Стоит машина миллион, заработаешь миллион. Понятно, что если машина стоит 300 тысяч, ты больше 300 не заработаешь. Чем дороже, тем интереснее. Какая-нибудь биксеноновая фара стоит 60 тысяч. Поцарапал, 60 тысяч сразу получил. Прикинь, сколько на «Приоре» на 60 тысяч надо всего разбить, а потом починить. А тут фару поменял и она опять как новая». При этом в случае дорогих машин до сих пор популярностью пользуются разнообразные хитрости. Так, несколько лет назад, если хорошо присматриваться, можно было заметить на улицах Ульяновска целые на вид автомобили со «стреляными» подушками безопасности. Чаще всего почему-то попадались «Лансеры» 9 и 10 поколений. От чего же срабатывали системы безопасности? Ответ на этот вопрос прост — от ключа на восемь и крестовой отвертки.
Дело в том, что практически на всех современных иномарках системы безопасности стоят весьма серьезных денег, что отражается в калькуляции ущерба. В случае «удачной» модели только за счет «стреляных» подушек можно заработать до 200 — 250 тысяч рублей компенсации. При этом вовсе не обязательно реально портить пиропатроны в ремнях безопасности и сами подушки — достаточно купить на разборке «стреляные» подушки, поставить в гараже и спокойно двигаться на место аварии. После проведения экспертизы процесс можно осуществить в обратной последовательности и после кузовного ремонта автомобиль вновь оказывается «не битым, не крашеным».
Вообще же, при ремонте автомобилей после подстав крайне редко заменяются те элементы, которые в калькуляции отмечаются как тотально поврежденные. Крепления фар свариваются паяльником, обреченные на замену кузовные панели рихтуются и шпаклюются, бампера склеиваются, а вместо тех деталей, которые невозможно восстановить, по возможности ставятся детали с разборки. При этом опытные подставщики проявляют высокий уровень автомобильной грамотности. Так, при подставе дизельных кроссоверов с мочевинной системой нейтрализации именно она оказывается наиболее удачным местом для удара — стоимость восстановления сложной технической системы астрономическая, а на деле «лишние» экологические «приблуды» попросту выкидываются. Дополнительные траты не нужны — автомобилю предстоит «работать» дальше, причем далеко не один раз: «Рекорд – четырнадцать обращений было у одного автовладельца. Это был 2010-2011 год – самое горячее время. И он был виновником все время по ДСАГО. А так, и пять, и десять может быть. Но не в количестве смысл, смысл в сумме. Ты делаешь один раз на миллион или десять раз на сто тысяч. Понятно, что во втором случае геморроя больше, беготни больше, а сумма та же. Даже меньше получается во втором случае – тем нужно заплатить, здесь подождать. В итоге от миллиона остается, в лучше случае, половина».
Способ организации подставы зависит от наличия связей. Наиболее рискованный, но при этом простой в реализации и прибыльный — это организация так называемой «хулиганки». Смысл такой подставы прост. Якобы ночью автомобиль «атакует» группа хулиганов, которая повреждает максимальное количество кузовных деталей и деталей салона — царапает двери, режет обивку, разбивает стекла. Понятно, что в качестве «хулигана» выступает сам организатор подставы. После этого на место «происшествия» вызывается «правильный» участковый, который и оформляет происшествие. Затем подключается «свой» эксперт и дело отправляется в суд. При удачном раскладе стоимость автомобиля можно окупить за одну такую подставу.
Так, один из подставщиков рассказал нам об успешном примере «хулиганки» со свежим модным кроссовером. За его «тотальные» повреждения по суду удалось получить более 600 тысяч рублей. При этом восстановление автомобиля после «хулиганки» обошлось в… 50 тысяч, после чего «не битый и не крашеный» кроссовер был успешно продан за 700 тысяч. Конечно, не обошлось и без дополнительных расходов — пришлось «прислать» и участковому, и эксперту, а также вдосталь побегать по судам. Очевидно, что для организации серьезного криминального бизнеса требуются начальные вложения хотя бы в достаточно дорогие автомобили. Причем очень желательно, чтобы их было несколько, так как цикл «подставы» занимает несколько месяцев, в течение которых автомобиль (в ожидании экспертизы) чаще всего не используется. Но и эту проблемы организованным группам подставщиков удалось решить.
Методика оказалось простой — специальные люди искали желающих купить более-менее дорогую иномарку за 2/3 цены. Желающим предлагалось подождать несколько месяцев до получения автомобиля. В течение этих нескольких месяцев автомобиль активно подставлялся и обивал свою стоимость. С учетом того, что наиболее ходовые автомобили подставщиками были изучены достаточно хорошо, на их внешнем виде и ездовых характеристиках последствия аварий не сказывались — через несколько месяцев подставщики получали серьезную прибыль, а довольный покупатель автомобиль «из салона и с гарантией».
Но при таких схемах возникает проблема, которая касается «простых» автомобилистов, попадающих в реальные, а не подставные, аварии. Из-за того, что свежий автомобиль надо отбить как можно быстрее, его промежуточными ремонтами часто не занимаются, что приводит к парадоксальным ситуациям: «Отказывают дедульке, который никогда не обращался. Ему отказывают из-за того, что виновник обращался уже 8 раз и невозможно определить у виновника ударообразующий объект, он много раз видоизменялся. Коль скоро мы не можем определить, какой частью своего автомобиля он ударил, от этого это ДТП или от восьми предыдущих, соответственно отказать». Впрочем, от деятельности подставщиков пострадали не только участники реальных ДТП, вынужденные смириться в Ульяновской области с невозможностью получения выплат, но и все без исключения автомобилисты региона, на которых страховые компании фактически повесили свои убытки как и за счет увеличения коэффициентов, так и за счет навязывания дополнительных услуг.
Но ударный промысел никуда не девается. По словам одного из наших собеседников, «это выгоднее, чем торговать наркотиками». Да и риски минимальны — редко когда страховым компаниям удается добиться заведения на подставщиков уголовного дела. Да и если дело заводится, то максимум, что грозит ударным промысловикам — это условный срок за мошенничество и штраф. Мало кого это пугает: «Ну, понятно, чего там – ну, попал на деньги, получил судимость, которую он погасит ее через три года. Ему же ничего не надо, он колхозник. Есть судимость, нет ее – он никогда не будет работать управленцем». Выполнено при поддержке фонда социальных исследований «Хамовники» 
|
|
Цитирование информационных материалов, размещенных в ИА "Улпресса" без получения предварительного разрешения допустимо при условии обязательного указания на источник цитирования: приведение ссылки — в печатных материалах, гиперссылки на cайт ulpressa.ru — в сети Интернет. Ссылка на источник или гиперссылка должны располагаться в начале текстового материала.
