Из неофициальных источников известно, что при формировании органов управления вновь избранной Думы Ульяновска возникли острые противоречия, и это хорошо. Между кем и почему возникли противоречия, не важно, но сами по себе они свидетельствуют о том, что какая-то общественная жизнь здесь еще теплится.

Нервом общественно-политической жизни и вообще в стране, и в каком-то регионе, и в нашем городе является, на мой взгляд, наличие противоречий между разными уровнями власти или ее ветвями на одном уровне. В Ульяновске же с некоторых пор все противоречия зачищены, что чиновники считают своей заслугой и этим гордятся. Но оборотная сторона такого единства – это сплошные минусы. Это все то, что вызывает как возмущение жителей, так и недоумение властей.

Недавно, к примеру, выяснилось, что Ульяновск вошел в рейтинг стоимости услуг ЖКХ как один из наиболее дорогих муниципалитетов. Власть удивилась и поручила разобраться, что происходит. А вот то и происходит! Региональные министры (экономики – Асмус, ЖКХ – Букин) гонят тарифы вверх.

Если бы между городом и областью была конкурентность, муниципальная власть могла бы задать вопросы об обоснованности этих повышений, но ей не до населения, и она молчит. Точно так же она молчит, и наблюдая выкрутасы Волжской ТГК, наживающейся на манипуляциях со счетчиками и параметрами теплоснабжения. И в этом случае ей тоже не до ульяновцев.

Втихомолку, тайно от населения, подписываются судьбоноснейшие документы, такие как недавнее постановление главы горадминистрации о передаче все той же монополии – ВоТГК – городских теплосетей. То есть градообразующих предприятий – «Теплокома», снабжающего тепловой энергией левобережье, и «Городского теплосервиса» (правобережье). Сначала необоснованно вздутыми тарифами загнали эти предприятия в долги перед ВоТГК, а теперь под этим, по-моему, совершенно криминальным, соусом их сливают. И на месте прокуратуры и Следственного управления стоило бы, вероятно, проверить эти предполагаемые сделки на коррупционность и нарушение прав ульяновцев.

В общем, впечатление такое, что город просто взяли напрокат и к имуществу относятся соответствующе. Не их же! Да и никаких формальных процедур при возврате прокатчику не предусмотрено. И бензин весь бак можно спалить, и шины проколоть, и фонари поразбивать, а потом бросить на обочине. И никто слова поперек не скажет. Потому и застраивается в городе все что ни попадя – хоть оползневый склон, хоть парковые зоны. И потому, если наметился хоть какой-то конфликт, его надо всячески приветствовать. На кладбище, в которое превращается Ульяновск, конечно, тихо и спокойно, но одна беда – на кладбище не бывает жизни.

Юрий Кашинский