…Как Вы относитесь к участию наших военных в конфликте на Ближнем Востоке? К участию в них, например, Ваших родственников и знакомых?

Лилия Алексеевна: – Когда я услышала, что наши войска бомбили Сирию, то не спала всю ночь. Это ужасно! Россию и так в чем только ни обвиняют, нас не любят нигде. Теперь мы дали повод говорить о нас по всему земному шару. Конфликты надо решать дипломатически- ми методами. Наше поколение пережило войну – не дай Бог новой!

Софья Константиновна: – Я ярый противник того, чтобы молодых ребят отправляли в Сирию. Если в этом есть необходимость, пусть руководство страны посылает туда своих детей, а не наших.

Александр Сергеевич: – Участие военных должно быть ограничено использованием только высокоточного оружия, без привлечения матушки-пехоты. Как думаете, какие чувства испытывали в российских семьях, когда в военное время их детям и внукам приходили повестки?

Николай Николаевич: – При Советской власти все служили в армии, не отлынивали. Я бы хотел, чтобы Совет Федерации позаботился и об этом – пусть исключений не делает для сынков чиновников. Уверен, в Сирию наших солдат не будут отправлять, только военную технику. Сейчас идет пропаганда, мол, мирные сирийцы страдают. Да нет их там, где бомбят, потому что в тех местах расположены только базы – техника, бензин-керосин. Но вообще-то мне становится страшно за подрастающего внука – ему сейчас 12 лет.

Виктор Григорьевич: – Мой родственник-офицер сказал, что в деле с ИГИЛ надо поставить точку. Он провел параллель с некоторыми событиями, происходившими с нашей страной раньше: когда недруги подступали к нашим границам, а мы не принимали действенных мер против них, эти события приводили к войнам. Поэтому наше ограниченное, временное участие в военной помощи Сирии оправдано и необходимо.

Игорь Петрович: – Лет этак через десять ввод российских войск в Сирию сочтут политической ошибкой, история с Афганом ничему не научила. Это не выполнение интернационального долга, а пустые политические амбиции. Жаль, если погибнут наши ребята, жаль сирийцев, они тоже ни в чем не виноваты, за что умирают и терпят лишения? Единственный плюс, чего отчасти российское руководство добилось, – это потепление отношений с европейски- ми странами и Америкой. Видимо, на нас возлагают надежду в разрешении конфликта на Востоке.

Юлия Петровна: – Не понимаю и возмущена эйфорией по поводу бомбежки чужого государства. Не верю, что не страдает мирное население. Считаю, что причины ближневосточного конфликта в том, что идет борьба за нефть и газ. Кроме того, наше руководство поддерживает существующий в Сирии политический режим. И в-третьих, нам нужен полигон для испытания новой военной техники.

Сидоров: – Уничтожая базы исламистов, российские войска ведут еще и борьбу с перебежчиками из нашей страны, воюющими на стороне Исламского государства. Может, и благие намерения преследуются при этом, типа спасения сирийского народа и восстановления мира, но посылают туда ведь наших солдат и офицеров. Парням выпало отвечать за издержки политики наших руководителей. Теперь уклонистов от воинской службы не осуждаю.

Вероника Николаевна: – Многие опасаются, что сирийская операция превратится в затяжной Афганистан, хотя президент и уверяет, что наземного участия наших войск в сирийской баталии не будет.

Болонкин: – Не надо посылать на войну всех подряд, а только желающих, по письменному согласию. Чтобы не было потом высказываний, что наши солдаты там гибнут. Я знаю людей, которые на Украине воевали на стороне Донбасса. Но они добровольно туда ехали.

Записали Анна МИХАЙЛОВА и Елена ЗЫКИНА