Возврат к срубам, живица, пеньки, мох, береста, пчелы, OSB, ДСП, харвестеры и инновации: министерство с/х и экологии области определилось с приоритетами развития лесной отрасли региона. Основной приоритет прост – интересы арендаторов и существующих проектов, курируемых Минсельхозом.

SAM_1763

Во все времена лес — это среда обитания, а в тяжелые — просто спаситель и кормилец. Кормит лес и до сих пор. / цитата из стратегии развития отрасли лесного хозяйства региона.

Министерства начали составлять долгосрочные стратегии развития подведомственных отраслей, о необходимости которых заявил губернатор Ульяновской области после того, как области придумали новую стратегию развития — на этот раз не до 2020, а до 2030 года. Стратегия развития лесной отрасли оказалась одной из первых в списке стратегических придумок органов власти — региональный Минсельхоз приступил к её разработке еще летом.

В итоге на свет появился объемный документ, формально фиксирующий проблемы отрасли и внешние угрозы и описывающий способы реакции на них. На деле же речь, как и во всех подобных документах, идет о прогнозном планировании, которое в соответствии с линией областной стратегии 2030 должно показывать, что отрасль активно развивается, но при этом аккуратно обходить подводные камни сравнительно краткосрочных целевых показателей. Причина в том, что за них могут и спросить. В результате основные достижения переносятся в весьма отдаленное будущее.

В случае стратегии развития региональной лесной отрасли речь идет о 2025-2030 годах. Согласно документу, только к этому времени планируется добиться качественного улучшения показателей — создать 280 новых рабочих мест, начать производство ДСП и топливных пеллет и так далее. До этого времени никаких золотых гор стратегия не обещает — планируется лишь ежегодный рост индекса производства в 2-4% и сохранение динамики роста объема производимых пиломатериалов вплоть до 2018 года. При этом даже для обеспечения этих показателей отрасли требуется до 2030 года не менее 1,2 миллиарда рублей инвестиций, которые бы позволили увеличить объемы производства пиломатериалов, наладить производство ДСП, фанеры и топливных пеллет. Иначе возникает угроза развития по инерционному сценарию — то есть, сохранение существующих тенденций.

Начиная с 2010 года в Ульяновской области ежегодно уменьшаются объемы переработки древесины (исключение -2012 год), но при этом одновременно серьёзно растут объемы её отгрузки.

Дела в отрасли в последние годы обстоят достаточно просто. Начиная с 2010 года в Ульяновской области ежегодно уменьшаются объемы переработки древесины (исключение -2012 год), но при этом одновременно серьёзно растут объемы её отгрузки. Это прямо указывает на то, что арендаторы лесных угодий области предпочитают не перерабатывать древесину, а продавать её в виде кругляка. На деле чаще всего речь идет о выдаче арендаторами делянок для рубки на корню. При этом, что полностью признается в стратегии, осваивается в основном хвойная лесосека, а лиственные породы (за небольшим исключением деловой березы) не осваиваются никак. Более того, стратегия признает, что транспортные расходы на перевозку неделовой древесины и отходов производства выше, чем возможная прибыль от их продажи или переработки. Вообще никак не перерабатываются и не используются и другие «дары леса». Фактически, документ, описывая состояние отрасли, фиксирует факт того, что лесные ресурсы используются исключительно экстенсивно. При этом сроки действия существующих договоров аренды лесных участков таковы, что делают невозможным устойчивое лесопользование. Проще говоря, арендаторам ныне попросту невыгодно заниматься лесовосстановлением.

В настоящее время лесосека по хвойной деловой древесине вырабатывается ежегодно более, чем на 70%. И здесь в стратегии есть очевидное противоречие — с одной стороны говорится о потенциале, а с другой стороны признается, что «участки леса с лучшими условиями произрастания леса и с налаженной инфраструктурой уже отработаны или дорабатываются, а оставшиеся участки не всегда отличаются благоприятными условиями работы в плане их доступности». Несложно понять, что речь идет о том, что сосну там, где её легко спилить и вывезти, уже довырубают, но при этом лес никто толком не восстанавливает.

Генеральный способ решения этой проблемы Минсельхоз видит в увеличении сроков аренды лесных участков, ибо «предельно допустимые объемы лесопользования должны реально обеспечивать устойчивое лесопользование в длительной перспективе». Второе направление действий — переработка «кусковых отходов лесопиления» с целью производства листовых материалов — фанеры и ДВП. Правда, согласно графику из стратегии, производства ДСП, пеллет и фанеры планируется запустить лишь после 2025 года.

Пока же стратегия рассматривает и ещё один резерв — «живица, пни, береста, кора деревьев и кустарников, хворост, веточный корм, еловая, пихтовая сосновая лапы, ели или деревья других хвойных пород для новогодних праздников, мох, лесная подстилка, камыш, тростник и подобные лесные ресурсы…дикорастущие плоды, ягоды, орехи, грибы, семена, березовый сок». Все это не используется ныне никак. Впрочем, никаких конкретных планов по использованию подобных «даров леса» стратегия не содержит кроме части, связанной с развитием пчеловодства. Ему «необходимо уделить большее внимание с предоставлением мест для размещения пасек на наиболее медопродуктивных участках», что, впрочем, судя по торгам на лесопользование, активно происходит и ныне. Правда, на крайне дешевых в плане арендной платы участках лесов под пасеку зачастую появляются вовсе не ульи…

Рубить будут по-старинке, но при этом активно развивать «лесную» науку.

При этом не забыты и инновации. Правда, о них рассказывается общими фразами — «необходимо поддерживать», «обеспечивать», «совершенствовать» и так далее. Вскользь упомянута и современная «лесная» техника наподобие харвестеров и форвардеров, но признается, что ожидать её массового использования в ближайшее время не приходится. Рубить будут по-старинке, но при этом активно развивать «лесную» науку — этому посвящен целый раздел.

Стратегия предусматривает и государственную помощь. Составители хотят, чтобы предприятия лесопромышленного комплекса могли получать субсидии на уплату процентов по кредитам, а в рамках частно-государственного партнерства бюджет входил деньгами в проекты по строительству лесовозных дорог, которые, судя по стратегии, стали одной из острейших проблем арендаторов лесов, так как в доступных местах все, что можно, уже дорубается.

Становится понятно, что стратегия рассчитана на интересы условных «своих».

На первый взгляд стратегия выглядит реалистичной и без сложновыполнимых обещаний — все они отнесены на далекое будущее. Но это только внешняя сторона. Ознакомившись со списком приоритетных проектов и потенциальных инвесторов, становится понятно, что стратегия рассчитана на интересы условных «своих» – существующих арендаторов с их желанием бесплатно получить лесовозные дороги на тех участках лесов, которые сейчас невозможно рубить, длинные договоры аренды на большие участки, чтобы зафиксировать существующие интересы, льготные кредиты и так далее. Не забыты и уже начатые проекты по организации переработки леса.

В этой связи напомним, что не столь давно ОНФ после того, как активисты движения лично убедились в плачевном состоянии лесного хозяйства региона, выступил с требованием отделить департамент лесного хозяйства от Минсельхоза. Основную проблему ОНФ видит именно в том, что департамент фактически лишен возможности самостоятельно принимать решения и вести собственную политику. Стратегией ничего подобного не предусматривается.