Если бы молодой человек из далеких 70-х или даже 80-х годов попал в наше время, он бы многого не понял.

Пришли новые слова: компьютер, Интернет, блогер. Сотовая связь за последние несколько лет обогатила русский язык чуть ли не сотней новых терминов. А мобильник, ПИН-код, СМС – эти слова сегодня знают даже детсадовцы. Пришли слова: микроволновка, гриль, суши… Но и ушли: комсорг, горком, соцобязательства. Даже клуб сегодня – это не Дом культуры. Политика и шоу-бизнес подарили слова: блокбастер, электорат, рейтинг, гламур, пиар и т.д.

Ужасно ли это? Филологи говорят, что ничего страшного с языком не происходит. Водка, экипаж – русские слова? А когда-то были польскими и французскими. Подобные иностранные экспансии мы уже переживали.

Знаете ли вы, кому французы обязаны словечком «бистро»? А откуда пришло название блюда «Картофель «а-ля Пушкин»? Конечно, блюдо, названное в честь А.С. Пушкина, в конце Х1Х века не без основания вызвало возмущение многих русских людей, для которых это имя священно.

Дело в том, что существует легенда, и очень правдоподобная, согласно которой и появился особый способ жарки картофеля.

То, что поэт очень любил картошку, всем хорошо известно. Его родители часто готовили печеный картофель, чтобы заманить сына к себе на обед. Однажды Пушкин очень поздно возвратился в Михайловское. Проголодавшись, он не захотел тревожить свою няню Арину Родионовну и, найдя холодный картофель, разжарил его с маслом (благо, угли всегда тлели в печи). Блюдо ему понравилось.

Он стал угощать им друзей, и они дали этому кушанью название «Картофель «а-ля Пушкин».

В 1899 году, в 100-летнюю годовщину со дня рождения поэта, всюду в меню русских ресторанов был «Картофель «а-ля Пушкин». Название быстро и надолго вошло в быт, и введено было во все кулинарные руководства.

А винегрет? Ни в одной европейской кулинарной книге такого блюда нет, а оно носит французское название. Почему?

Иван Бунин в рассказе «В Париже» описывает, как официант в одном из русских ресторанов предлагает посетителю икру черную, икру красную и салат русский. Писатель поясняет, что салатом русским в Европе называют винегрет.

А название это пришло в эпоху Александра II из дворцовой кухни, где работал французский повар. Он наблюдал за работой русских поваров и заинтересовался тем, что они делают неизвестный ему салат из свеклы. И увидев, что они поливают уже готовое блюдо уксусом, воскликнул: «Винегр!» (по-французски – уксус). Повара подхватили это слово, и в меню появилось название – винегрет. Добавлю, в рецептуру винегрета в прошлом веке входили, кроме известных продуктов, еще и мякоть жареной индейки, дичи, маслины, маринованные грибы и рубленое мясное желе. Неудивительно, что такое блюдо готовили при дворе русского царя. Но ни в одной европейской кулинарной книге такого блюда нет. Вот и случаются порой смешные истории.

Вот что написал один турист: «Сижу я однажды в ресторане, а мой сосед ест салат. Такой салат бывает только в Москве.

Захотелось и мне. Я подзываю официанта и, так как в меню я все равно никогда не найду названия этого блюда, просто показываю пальцем на мисочку салата моего соседа, а затем на себя. Официант удивленно смотрит и отрицательно качает головой. Я же снова киваю на салат и всем своим видом показываю, что хочу такой же. Официант снова отрицательно качает головой. Сосед поднимает голову, смотрит на меня, на официанта. Наконец-то, -думаю я, – все поняли и мне принесут это блюдо. И я снова показываю на салат и на себя. Сосед смотрит на официанта и пододвигает мне свою тарелку.».

А вот пример взаимовыгодного обмена. Привезя в 1812 году из Парижа на родину новое слово «кафе», русские офицеры не остались в долгу и оставили французам новое словечко – «бистро». Как это произошло? Просто русские офицеры как победители заходили в парижские кафе и таверны и покрикивали гарсонам:«А нука, быстро, быстро!». Очень понравилось парижанам выразительное и звонкое слово «быстро», и вскоре на бульварах французской столицы появились вывески «Бистро». Новый тип заведений так понравился, что скоро завоевал почти все страны Европы и особенно прижился за океаном, соответствуя ритму жизни деловой Америки.

Получив из Европы слово «креманка», Россия дала ей свое – «самовар»; получив блюдо «бифштекс» – подарила миру «бефстроганов», и теперь это блюдо едят в ресторанах почти всех стран, а в Америке работают даже заводы, которые выпускают бефстроганов в консервных банках.

Ну и, конечно, глобализация – тоже новое слово для нас. Что оно принесло с собой? Макдоналдс, гамбургер, биг-мак – американский общепит давно перестал быть собственно американским. Все уже попробовали. А самая популярная сегодня «быстрая еда» – пицца, пришла из Италии и завоевала всю планету. Завоевала потому, что научилась приспосабливаться. В Индии добавляют карри, в Китае – моллюсков, на Карибских островах – рыбу, у нас популярна с колбасой. Но конкуренцию пицце составляет – что бы вы думали? – русский пирожок. Даже само слово «пирог» происходит от древнерусского «пир». И ведь, в сущности, пирожок – это русская пицца (удобный для еды вне дома, в обеденный перерыв, дешевле, сытнее и разнообразнее, да и на праздничном столе – главное блюдо). Сегодня пирожки побеждают «иностранцев» в уже не столь легкой борьбе за аппетит потребителя. Самую настоящую оду русскому пирожку посвятил известный писатель Александр Генис в своей книге «Колобок. Кулинарные путешествия».

Чем более одинаковым становится мир, тем выше в нем ценится национальное своеобразие. Быть непохожим – выгодно. Местное сегодня дороже привозного. И пусть на ваших столах, дорогие ульяновцы, будут чаще вкусные симбирские пирожки! И не забывайте, что всякое застолье – высшая форма общения. А общение с пирожками и за чашкой чая

– что может быть лучше?

Людмила Ильина, заведующая городской библиотекой №8 («Библиотека духовной культуры»)