Анастасия Винокурова уже много лет живет в Германии и снимает документальное кино о России. В Ульяновске Анастасия собирает материал для фильма о гаражниках. В интервью она рассказала про позитивную энергетику Ульяновска, про самое депрессивное место в России и почему немцы стали больше интересоваться Россией. – Родилась я в Москве. Там закончила физфак МГУ. Физика мне интересна, но она далека от народа. Захотелось делать что-то другое. Я решила стать кинооператором и поехала в Германию учиться. В процессе учебы я поняла, что мне интересны человеческие истории, люди, поэтому из оператора я превратилась в режиссера. Я люблю ездить по городам, деревням, общаться с людьми. Мне Россия реально интересна. Я снимаю практически только в России. И для себя, и для других, то есть я немцам предлагаю организацию съемок. Если они хотят снимать что-то в России, то соответственно я с ними еду. -Много людей из Германии, и в целом из Европы, едут снимать в Россию? – Много. – Почему? – Во-первых, это самый близкий сосед. Во-вторых, нас связывает история. К России есть два отношения. Либо страх либо романтика — русская душа, все такое. А мне хочется рассказать что-то вне этих категорий, про нормальную жизнь людей, которые в принципе ничем не отличают от немцев. Проблемы у всех такие же. Все хотят жить счастливо. – В Германии и в России люди к одному стремятся или у нас разные категории счастья? – Россия сейчас стала разная, но здесь все-таки больше социальной компоненты, которая важна людям. Их корни, связь с семьей, со своим местом, где они живут. В Германии люди более индивидуалистичны. Человек больше зациклен на себя, на свою успешность, на свои деньги. Семья для них это другое. Понятие счастья все-таки немного разные. Когда я записывала интервью в гаражах, все эти мужики говорили, что они наконец-то нашли свое дело, им никто не мешает, они могут кормить семью — у них все хорошо. Один даже, сидя в гараже, две квартиры себе купил в Набережных Челнах. – Тема гаражей чем зацепила? – Честно говоря, тема гаражей у меня лет уже десять как лежит. Когда я приезжала в Москву, то видела эти гаражи, и как женщина никогда не рисковала туда зайти. Теперь я понимаю, что можно было запроста это сделать. Я не знала, что там происходит, я видела, что это такой мужской мир. В Москве посреди спального района я видела эти гаражные пространства, странно вообще выглядящие, но все к ним настолько привыкли, что не замечают этого. Потом я случайно наткнулась на исследования фонда «Хамовники», и оказалось, что совершенно другие уровни этой истории есть. Вообще мне очень нравится типаж русского мужчины. Такие романтики, защитники, одновременно в них есть что-то детское, одновременно они энтузиасты, они увлекаются. Для них очень важно иметь какое-то свое дело. Я поняла, что моя тема – типаж русского мужчины. – В Германии есть что-то похожее на наши гаражи? – Нет. – Какие впечатление от гаражей? – Бомба. Очень классно. Во-первых, практически все со мной общались. Мужчинам было интересно рассказать про свой мир, чем они занимаются, как, почему и откуда они пришли. Это было для меня удивительно. Во-вторых, там не было ничего такого депрессивного. Я не хочу снимать про Россию депрессию. Есть такая болезнь у немцев — они снимают про Россию чернуху. Понятно, что в России масса проблем, но эта чернуха уже надоела. Мне интересно так показать Россию, чтобы немцы увидели, что здесь живут такие же нормальные люди. У них другие условия жизни, частично другие проблемы, но по сути, все тоже самое. В прошлом году мы снимали сериал о лошадях, ездили по всей России в вагончике — такой дом на колесах. Ехали на нем от Кольского, Москва, Петербург, Кавказ, и потом уже на самолете летали в Башкирию, Тува. 10 эпизодов по полчаса. По сути, он тоже о людях. Лошади там как предлог пообщаться. Получилось хорошо. – Что больше всего удивило? – Мне запомнилась баба Люся на Кольском полуострове. Этой женщине уже за семьдесят. Она родилась в деревне, в которой даже не было дороги. К ней не возможно подъехать. Раньше к ним только на вертолете можно было долететь. У неё тяжелое, суровое детство. У них не было денег и было очень много детей. Это были послевоенные годы. В 13 лет её отправили в город зарабатывать деньги. Они сидела с детьми. Сейчас она вернулась в деревню, там живет совершенно одна, в покосившемся домике. Каждый день ходит одна в лесс ночевкой. Берет с собой заварку, котелок. Ходит по болотам, собирает морошку, грибы. Может на неделю уйти в лес. И это был самый позитивный человек за всю нашу съемку. – Помимо лошадей и гаражей, про что ещё снимали фильмы? – Были фильмы про сантехника из Москвы, про киномеханика на тему уходящей пленки. – Как в Германии и как в России на них реагируют? Что говорят, что открывают для себя? – В Германии, мне кажется, не могут до конца понять сути. В Германии отношение как к экзотике, хотя я стараюсь против этого работать. Нет, на самом деле удается, особенно на фоне обычных телевизионных передач про Россию. А в России говорят, что надо же, мы даже и не знали, что у нас такое существует вообще. – Получается, что вы в основном работаете в России, а живете в Германии. Почему вы все-та остались там? – Поначалу там было тяжело. Пока я училась надо было оплачивать квартиру, а никаких стипендий или грантов не было. Видимо, я просто уже столько потратила сил, сделала для себя какую-то почву, и на ней осталась. Сейчас я уже человек двух культур. Там я уже 16 лет живу. – В самих гаражах что больше всего удивило? – В Набережных Челнах есть два брата — художники по жидкому камню. Они делают сувениры, круто сделанные скульптуры на национальную тему, которые покупает местное правительство. Эти скульптуры идут на подарки иностранным делегациям, членам правительства, президенту. – А в Ульяновске, не только в гаражах, но и в целом, что удивило? Какие впечатления? – Ульяновск, однозначно, более позитивный, чем многие другие регионы. – Чем? – Энергетикой. Я так не могу описать. Здесь какая-то жизнь, видно, что много разных людей, много разных прослоек. Про область не могу сказать, но в самом Ульяновске чувствуется, что происходит какая-то жизнь. Здесь много людей по-разному живущих, по-разному думающих. Много разных перспектив, точек зрения. Много людей, которые занимаются чем-то интересным. – А какое место в противовес показалось очень депрессивным? – Это было давно, в 2003 году я снимала фильм для телеканала «Культура» «Восемь историй о любви и нелюбви». Моя история была в деревне Грузины, находящийся в Тверской области. Оттуда все кто мог уехал. Это родина Анны Керн. Бывшее имение семьи Керн в советское время превратили в психодиспансер, который оставался там до того времени. Это была просто руина, вокруг неё ходили сумасшедшие, оттуда раздавались какие-то страшные звуки. Все истории, которые мне рассказывали в этой деревне были реальной чернухой. Кто-то повесился, кто-то своих детей в печке сжег. Я вспоминаю об этом — это был какой-то ужас. Что сейчас там — я не знаю. Я много в деревнях бываю, но такого я не видела. На меня это произвело впечатление. Ещё я полгода жила в башкирской деревне и преподавала математику в школе. Я снимала в этой деревне дипломной фильм. Она стала как моя третья родина. В какой-то момент у них ушла учительница, некому было преподавать, и они меня попросили работать у них. – И как? – Интересно (смеется). Не, прикольно. – Деревня там живая? – Деревня живая, но классы были маленькие, от 5 до 10 человек. – Дети к знаниям тянулись? – Честно говоря, к знаниям там не особо тянуться, но дети очень живые, хорошие. Они все-таки отличаются от городских. Они настоящие, что ли. – А родина где у вас все-таки? – Родина, однозначно, здесь. Это не обсуждается. Но, поскольку, я живу в Германии, то моя задача внутренняя, для себя, это наводить мосты. Ради чего-то надо же жить. Для меня это быть неким посредником между Россией и Германией. – И как вы с этой ролью справляетесь? – Стараюсь. – За последние два-три года из-за внешнеполитических событий в отношении немцев к России и русских к немецкому и всему иностранному чувствуется какая-то прохлада? – На уровне простых людей все сработало в обратную сторону. К России сейчас большой интерес, всем хочется больше про неё узнать. Это и на уровне медиа, СМИ. Просто немцы придумали для себя некий шаблон России, и думали, что так, как они придумали, будет всегда. Сейчас немцы удивились, они поняли, что мало знают. Появился большой интерес к России — какие темы здесь волнуют людей, как власть здесь работает. В России то же самое. Есть какие-то шаблоны, но в целом, всем интересно. Пока мы ездили — только положительный опыт. Так хорошо нас ещё никогда не принимали. – Когда люди, ваши герои узнают, что вы приехали из другой страны кино снимать, у них какая первая реакция? – Интересно. Никаких проблем нет. Первая реакция — любопытство и интерес. Материалы комментируем в нашем телеграм-канале
|
|
|
lopuh73
Конечно интересно бундесам. Они то, с дурости своей, считают гараж – местом для авто. И не могут себе представить, что в нем можно поставить оборудование и работать. У них, в эвропах, для этого заводы существуют, или мастерские. И в деревнях газ, свет, вода. Телевизоры там всякие, интырнеты. Ну оно и понятно. Газ, нефть, гидростанции, все у них есть. Не то что мы, сиро-убогие.
Василий
чё она сюда приперлась, снимала бы там в Германии у себя порнуху, у них это нормально получается………..хотя у нас в гаражах, тоже не плохо порнушку можно снять, щас уже у всех диваны и кровати в гаражах стоят
Ахмет
Пол -Германии уже наша, мусульманская! Скоро россейские немцы начнут возвращаться на родину.
Русский гoвнoмeт
еще одна болталка
скока
скока интересно тётке проплатили за “позитивный глyпьянoвcк”?
Боярин
Считать ульяновск чем-то позитивным это все равно что придти на городскую свалку и вдохнув полной грудью сказать какой приятный воздух. Я не верю в её адекватность и считаю, что позитив в ульяновске можно увидеть только под веществами.
Позитивизьм
>Энергетикой. Я так не могу описать. Здесь какая-то жизнь, видно, что много разных людей, много разных прослоек. Про >область не могу сказать, но в самом Ульяновске чувствуется, что происходит какая-то жизнь. Здесь много людей >по-разному живущих, по-разному думающих. Много разных перспектив, точек зрения. Много людей, которые занимаются чем-то интересным.
Видимо таки вдохнула что-то. Скорее всего в гаражах ДСП опять жгли. Это, кстати и было для немца “интересно”.
Воспринимать много разных прослоек как позитивизм, это позитивизм такой, что тетка рада что здесь не живет. В гермашке расслоение поменьше и видимо автора это угнетает. А мы – экзотика, ну как примерно нам в Индию скататься.. Позитивизьм! Бомжи из луж пьют напротив вил из золота, а нам и чудно и интересно. Но жить-то мы в таком позитивизьме отнюдь желанием не горим.
Артём
Очень “ЧУВСТВУЕТСЯ” что у нас в Ульяновске живут особые люди. Живут и обсе*ают свой город, а потом ноют, что у них всё плохо. Тут приехал человек, говорит вроде не хуже как у всех. Народу это сразу не понравилось, привыкли жить в го*не.
Так это вежливость
Что человек скажет? Что такой дыры среди областных центров еще не видал? Так а если и скажет, пойдет ли такой материал “в печать”? Позовут ли этого человека еще раз?
И почему обсерают? Конструктивно указывают на проблемы. Человеку за неделю жизни в теплом отеле в центре города и вправду может понравится, я вполне допускаю что и постоянным жителям может нравится, вот только не пойму что.
Друзья, привычный круг, удобные дачи-гаражи у кого есть, работа где не пинают. Но это есть во всех городах и называется “где родился там и пригодился”. Я могу понять позитив в том случае когда все плохо, но меняется в лучшую сторону. Но что у нас поменялось в лучшую сторону? Нанокластеры?
ррр
” можно было запроста это сделать” – надо бы “запростО”.
Владимир I
Жаль, что нет главного вопроса – о сюжете фильма “об очень позитивном городе” ( вид из гаража). Но не трудно догадаться, кто будет главным героем по этой вот фразе фрау Винокуровой “…как власть здесь работает”. Угадать, как она работает не трудно и по заголовку и по объему интервью, и по обильному слюнеизлиянию.
У меня интервью навеяло воспоминания о старом фильме “Гараж”, там в очень позитивном советском музее искали “лишних людей, недостойных права на гаражное место. Если бы не знатный гонорар немецкой документалистке, она бы вполне могла тот сюжет осовременить ульяновской действительностью настоящего времени. Здесь за “гаражами” и средствами к существованию “лишние люди” едут по вахтам. Лучшие места под солнцем отдаются иностранным инвесторам.
Поэтому интервью честнее было бы опубликовать под грифом “на правах рекламы” с дополнением”вниманию иностранных инвесторов!”
Аноним
Путешествует по нашей стране и снимает фильмы про местных обезьянок, а потом показывает каким-нибудь Гансу и Ханне по телевизору дикие поволжские племена, а они смотрят на нас как мы на жителей африканских племён и улыбаются…
Если душой с Россией, то в ней и живи, а не в Германии, а так это всё напоминает – “где жопа в тепле, там и родина”.
Юрий
Согласен на 100. В Ульяновске много позитива.
Согласен
Магазины Градус и пившушки наполняют позитивом каждую клетку организма.
А если еще “позитив от Губера” попробовать, так вообще.
Ульяновск столица позитива!
Юрий
Свинья грязи найдёт.
кyльтуp-мyльтуp
да ты сам – типичный …! в гpязи-навoзe родился, ещё и хвалишь это тyxлое бoлото, …!
Каждому свое
Грязь впрочем у нас и искать не надо :)
Рассказали бы лучше в чем он лично у вас заключается.
Я вот лично вижу медленное но верное сползание (буквальное и нет) города в дно.
Безвкусная точечная застройка, развал общественного транспорта, пробки, грязь, ларьки, дым из гаражей, темные улицы, отсутствие парков во многих районах, транспортная недоступность в регионы (никуда толком нельзя улететь, поезда и те редко ходят).
А где позитив?
Юрий
Проблемы есть в любом городе. В Ульяновске есть немало людей, которые работают над решением этих проблем и/или в состоянии создавать свои комфортные зоны. В Ульяновске определенно есть возможности и для работы, и для отдыха.
Вода-вода кругом вода
Вы, Юрий, не ответили что позитивного в городе видите лично вы.
То что эти люди работают, мне не особо заметно, так как ситуация ухудшается. Будет что-то улучшаться, увижу позитивизм, но поводов особо нет. На один садик открывается 10 ларьков.
Создавать комфортные зоны и вправду можно. Огороженный четырехметровым забором коттедж, из которого выезжаешь на тонированном крузаке. Комфортноссс.
Возможности – они, знаете, везде есть, только тут этих возможностей очень мало.
Юрий
Я лично о себе тут рассказывать ге собираюсь, но люди не только выживают, но и живут. Без заборов и тонировок. Свою жизнь и свою среду мы выстраиваем сами в конце концов. Кто-то работает и строит свою жизнь, а кто-то считает количество чужих ларьков на один детсад и сопли на форумах размазывает. Мне лично этих хомяков-нытиков не жалко. Сами виноваты. Не нравится здесь, пусть валят куда-то, где о них кто-то позаботится.
Несерьезно
То говорите позитива полно, а как до конкретики, так пффф и сдулись.
Валят, Юрий, валят. Образованная молодежь особенно. И работают там.
Позитивизма это к сожалению тоже не добавляет. Помимо присосавшихся к кормушке остаются старики, коммерсы да синеботы.
Юрий
Да не страдай ты за город и человечество. О себе подумай и свое пространство от грязи очисть. Как кто-то в гаражах занимается работой, а не скулит по форумам. Долбишься за людей, ну так вступай в партии, общественные организации, работай над социальными проектами…. Вот и будет польза обществу и городу. А не от того что поплачешь в кулачок над своей судьбинушкой. А если совсем голоден, то скажи. Тарелку щей и билет в музей пробашляю.
А понял
Юрок б, видно ты по-культурному не вдупляешь, фуфлогон.
Ты обоснуй за позитив, пустослов галимый, не гони про пространство, гаражи, судьбинушку.
Не переводи стрелки на меня, на людей, гаражи. Со своими заботами я как-нибудь сам.
А ты, сказал, что много позитива, так не виляй очком, разъясни где ты его увидел, или завали кормушку.
Юрий
Иди нах, креативный ты наш. Я на интернет-хомячков даже не обижаюсь.
А в нашем Ульяновске-Симбирске реально много хороших людей, любящих наш край и свою страну.
Юрий
Пиши жалобу в ООН.
ПС. Моральные уроды стонут и это позитив.