Впервые я узнал фамилию Горячев в 1969 году, когда готовился к вступлению в комсомол.

На заседании бюро райкома ВЛКСМ на вопрос кудрявого секретаря районной комсомольской организации: «Кто у нас первый секретарь обкома комсомола?», я с готовностью ученика, знающего ответ на поставленный учителем вопрос, выпалил: «Юрий Горячев».

Следующее упоминание этой фамилии в моей жизни связано с 1977 годом, когда я начал работать в Ленинском райкоме комсомола Ульяновска. В то время Юрий Фролович уже ушел с комсомольской работы, но имя его стало легендарным в областной комсомольской организации. Одной из легенд было его обращение к комсомольским работникам: «Рост, взносы и учет – вот ваш ленинский зачет!». Действительно, от роста рядов комсомольских организаций напрямую зависело количество поступавших взносов, а то и другое невозможно без четкого учета членов ВЛКСМ.

Умение облекать свои мысли в четкие, хотя и не всегда бесспорные, формулировки, ставить предельно ясные задачи подчиненным было особенностью Горячева с молодых лет.

Еще раз воочию убедиться в этом мне удалось при первой личной встрече с Горячевым в 1980 году. Работал я тогда в Ульяновском обкоме ВЛКСМ. На аппаратном совещании первый секретарь обкома С.Марьин сказал: «В субботу все садимся в автобус и едем в Ишеевку к первому секретарю Ульяновского райкома КПСС Юрию Фроловичу Горячеву. Он хочет посмотреть, кто сегодня работает в обкоме комсомола…». В назначенный час прибыли в кабинет «первого». Юрий Фролович подробно рассказал о работе райкома партии, в том числе о применяемом в районе принципе сквозного инструктирования, когда работники райкома закреплялись за предприятиями района и отвечали за все вопросы – от посевной и уборочной до решения бытовых проблем населения. Затем перешли к вопросам. Не помню точно, какой вопрос я задал по сквозному инструктированию, наверно, глупый, но, несмотря на это, Горячев подробно ответил на него. После этого, изредка встречаясь со мной в коридорах обкома или облисполкома, Юрий Фролович, неизменно улыбаясь, спрашивал: «Ну так ты понял, что такое сквозное инструктирование?».

Следующий оставшийся в памяти эпизод общения с Горячевым связан с 1988 годом. Работал он тогда председателем облисполкома, я же в обкоме КПСС курировал вопросы культуры и физкультуры и спорта. Мне пришлось готовить на заседание бюро обкома вопрос «О развитии хоккея с мячом в Ульяновской области».

В моем докладе на заседании бюро был сделан вывод о том, что Ульяновск начал утрачивать роль одного из ведущих в стране центров по развитию хоккея с мячом. После заседания Горячев подошел ко мне и сказал: «В чем ты прав, так это в том, что нужно рассчитывать только на собственные силы!».

Факт остается фактом: последний «бронзовый» успех хоккейной «Волги» случился во времена Горячева, тогда в составе команды был, если мне не изменяет память, только один иногородний хоккеист.

Когда обсуждался вопрос о моем назначении начальником областного Управления культуры, Горячев спросил: «Это какой Кутейников? Который в комсомоле работал?». Память у Юрия Фроловича была отменной.

Что запомнилось в стиле работы Горячева как главы администрации области? Прежде всего четкая организация рабочего дня. Начинался он в 6 часов утра. Далее – 6.30, 7.00, 7.30 и т.д. На совещания Горячев являлся крайне собранным и подготовленным. Казалось, что он приходил уже с готовым решением и совещания собирал только затем, чтобы сверить правильность принятых решений и внести в них незначительные коррективы. Полной ясности и четкости требовал Горячев и от нас, своих подчиненных. В ответах на поставленные вопросы не терпел «воды», сразу прерывал. Не терпел препирательств и разборок между подчиненными. В подобных случаях говорил: «Идите разберитесь и приходите завтра!».

Ценным качеством Горячева было умение слушать и слышать. Примерно раз в квартал в плане его работы появлялись и индивидуальные темы. Например, «Вопросы Кутейникова». Беседы шли один на один. Во время них Юрий Фролович в основном слушал собеседника, изредка задавая вопросы. Например, непросто складывались отношения Горячева с Ульяновским государственным университетом. Видимо, поэтому однажды он спросил меня: «Почему университет до сих пор использует для занятий наши помещения – Ленинский мемориал, драматический театр, Дворец книги?». Я ответил, что университет готовит кадры для нашей области – того же театра, симфонического оркестра, библиотек и домов культуры. Больше таких вопросов Горячев не задавал, и университет не платил за аренду ни копейки. Следует сказать, что при следующем губернаторе арендную плату за использование этих помещений для занятий студентов стали взимать.

Во время встреч с губернатором решались и другие вопросы. Так, в январе 2000 года я, в который раз, поставил проблему театра кукол. Театр нужно было построить заново, оставив неизменным исторический фасад. На минуту задумавшись, Горячев сказал: «Ладно. Сейчас достраиваем госпиталь ветеранов войн и сразу же приступим к строительству кукольного театра». Слов он на ветер не бросал – 15 мая 2000 года состоялось первое совещание по началу стройки, а в декабре 2000 года был сыгран первый спектакль в новом здании театра.

Вспоминается наш с Горячевым разговор о роли руководителя творческой организации. Я тогда говорил, что главными в театре являются режиссер и актер, в филармонии – дирижер и музыкант. И, кажется, Горячев это понимал. Иначе чем объяснить, что он неоднократно встречался один на один с главным режиссером драматического театра Юрием Семеновичем Копыловым и главным дирижером симфонического оркестра Николаем Геннадьевичем Алексеевым. О чем говорили, даже не пытался узнать, если сами мэтры не рассказывали. Кстати, и свою роль как руководителя отрасли культуры видел не в том, чтобы командовать и надувать щеки, а в том, чтобы создавать условия для творчества. Как получилось, судить не мне…

Нельзя не сказать и об отношении Горячева к бумажной работе. «Живой работой надо заниматься… Бумагу потом напишем!» – не раз говорил он.

При следующем губернаторе бумаги сверху вниз и снизу вверх пошли сплошным потоком, что привело к небывалому росту аппарата сотрудников. Недавно мне попался на глаза телефонный справочник правительства Ульяновской области – я был поражен обилием должностей и фамилий.

Нельзя сказать, что Горячев не работал с документами. Работал, и очень много, но для этого ему хватало данных официальной статистики.

Но вернемся к «живой» работе. Ее проявлениями стали проводимые два раза в неделю в районах области, на предприятиях и в организациях дни открытого письма. Начиналось мероприятие с выступления Горячева. Он умел в течение часа без единой бумаги и конспекта «держать» внимание любой аудитории, будь то сельское население, учителя или работники культуры. Кстати, с работниками культуры Горячев встречался раз в год в здании драматического театра.

Каждый выезд на день открытого письма, особенно в сельские районы, заканчивался решением построить дорогу, школу, больницу, провести газ и т.п. Намечались конкретные сроки реализации проекта. Причем никаких через пять лет, три года, даже год! Сроки – от трех месяцев до полугода. И ни разу не было нарушения установленных сроков! Сам Горячев неоднократно говорил: «Не будет меня, умный человек вспомнит школы, больницы, дороги!». И вспоминают…

Следует сказать, что Горячев как руководитель региона старался опираться на высокопрофессиональных специалистов, прошедших большую жизненную школу. Нельзя было стать руководителем областного образования, не проработав директором школы, заведующим районо; нельзя было стать руководителем здравоохранения, не проработав главным врачом больницы, главным специалистом облздрава и т.п. И уж не было и не могло быть практики приглашения иногородних руководителей.

Как-то мы встретились с ныне покойным руководителем аппарата обладминистрации времен Горячева Владимиром Сергеевичем Артамоновым, он сказал: «Я работал в администрации области при Горячеве, других губернаторах, но нигде не было такого взаимопонимания, доверия между нами, областными руководителями, как при Юрии Фроловиче». Я тогда ответил: «Все просто – между нами никогда не стояло денег!».

Горячев был последователем той плеяды руководителей области, как Анатолий Андрианович Скочилов, Владимир Петрович Васильев, которые знали, что им здесь жить, здесь умирать, здесь на кладбище лежать.

После смерти Горячева у него не оказалось ни акций предприятий, ни собственности в Ульяновске, ни в Москве, ни, тем более, за границей. Целью его жизни было другое. Вот как об этом говорил сам Горячев. В 1998 году в Москве был издан иллюстрированный альманах Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры № 41 «Памятники Отечества», посвященный 350-летию Симбирска. В предисловии к этому изданию Юрий Фролович написал: «Я вырос на этой земле, среди ее людей и всем им обязан. Мне всегда хотелось, чтобы мои земляки спокойно работали, растили детей, были уверены в завтрашнем дне… Опыт предков учит нас: путь к благополучию – в единстве страны, в упорном труде на общее благо, в честности, верности данному слову».

Таковы уроки Горячева. Наверное, время таких руководителей ушло. Безвозвратно?!

Игорь Кутейников