Об этом парадоксе говорили и писали не раз: в городе с двумя реками нет ни набережных, ни мало-мальски подходящих для отдыха мест у воды. Самое лучшее, на что можно рассчитывать, – центральный пляж у Волги, свияжский пляж да маленький обустроенный фрагмент берега Свияги у «Аквамолла». Те, кто бывает на заседаниях градосовета, помнят, что архитекторы не раз представляли проекты домов или жилых комплексов с обустройством набережной – и около УлГУ, и в 19-м микрорайоне, и вдоль улицы Аблукова. Были и отдельные проекты по благоустройству набережных – что у Свияги, что у Волги. Почему ни один проект так и не был реализован, почему не стоит надеяться на изменение ситуации в обозримом будущем – об этом рассуждает известный в городе архитектор Олег Владимиров.

6_1636148173155145860

Вероятность – один процент
Осенью начались работы в самом начале улицы Ленина, буквально на берегу Свияги. Проект Центра дзюдо разработала как раз архитектурная мастерская Олега Владимирова. По замыслу авторов проекта в комплексе со зданием, в котором разместятся спортзалы и прочие помещения для занятия спортом и отдыха, гостиница для спортсменов и кафе, должно появиться и общегородское пространство – территория у самого Центра дзюдо и прилегающая к нему часть набережной. Работая над проектом, авторы пошли по пути, принципиально отличному от того, которого придерживаются в Ульяновске. В основном Свиягу воспринимают как некий овраг, к которому нужно повернуться спиной. Это делают сразу несколько зданий на улице Шолмова: церковь отгородилась от реки забором, торговый центр «Стройград» разместил у нее технические сооружения, спорткомплекс «Новое время» повернулся к ней глухой стеной, за многоэтажкой поставили мусорные баки. Более-менее чисто у самих зданий, а чем ближе к берегу, тем больше хлама и следов нецивилизованного отдыха. Что здесь, что на берегу Свияги вдоль улицы Аблукова можно увидеть компании, устраивающие пикники на замусоренных полянах. В проекте Владимирова главный фасад здания развернут к реке, со стороны улица Ленина к ней можно попасть, не обходя Центр дзюдо, а пройдя под ним, через галерею с колоннами. Проектируемый участок набережной является логичным продолжением обустройства части общегородского пространства: на твердом покрытии можно разместить небольшое уличное кафе, скамейки для отдыха, а на траве – детскую площадку, по мосткам отдыхающие могли бы подойти вплотную к Свияге. Но даже при очень небольших габаритах этого участка вероятность устройства здесь набережной составляет всего один процент, считает Владимиров. По его мнению, проблемы в данном случае те же, что и во всех других случаях, и проблемы эти системные.

Кому это нужно?
– Одна из причин – нет выраженного общественного запроса, – рассуждает Владимиров. – На обсуждении проекта обсуждается все, что угодно, но только не набережная. В основном говорят о красоте фасада, но если объект строится у реки, то должен быть обеспечен подход к ней. Фрагмент набережной должен стать общегородским пространством.

– Второе, что я выделил – несопоставимость частных и государственных ресурсов в градостроительных приемах. Есть примеры, которые берутся из опыта Москвы и других крупных городов, но Ульяновск не обладает достаточными интеллектуальными, организационными и финансовыми ресурсами, чтобы это повторить. Жилой комплекс «Алые паруса» в Москве построен для очень богатых людей, там созданы роскошные каменные набережные с причалом для яхт. У нас бывает, что самый обычный многоэтажный дом позиционируется как нечто подобное, но это не так. У «Аквамолла» будет то же самое – обещают одно, а сделают другое, потому что ресурсов нет. И заказчика тоже нет. А для инвестора это очень дорого, поэтому та часть, которая выходит за пределы собственно жилой части, у нас обрезается и забывается. То же самое происходит с торговыми центрами. Есть великолепные примеры, когда торговый центр располагается вдоль реки, стеклянный главный фасад выходит на набережную и формирует ее, парковочные места спрятаны в подвальном этаже, появляются внутренние улицы, которые связывают набережную с городской средой, – в итоге все выглядит красиво. Это дорогой проект, для нашего города недоступный, поэтому такую задачу никто даже не ставит.

Третья проблема, часто обсуждаемая в профессиональной печати, – корпоративный эгоизм. Есть структуры, которые отвечают за коммуникации, например, МЧС, Минобороны и ряд других – их подвинуть невозможно. Если проанализировать структуру берегов в черте Ульяновска, то можно найти много таких участков – обычно у реки стоят огороженные участки с домиками. Службы эти очень весомые, в этих местах ведется их хозяйственная деятельность, действуют ограничения, и они не допускают жителей города к реке. Решить эту проблему очень тяжело. Одна только территория «Арсенала» исключает доступ к великолепному берегу, и, чтобы повлиять на Минобороны, нужен очень высокий авторитет власти.

Ситуацию усугубляет тенденция, прокатившаяся по России лет 10-15 назад: на территорию с уникальным ландшафтом входят с типовыми проектами. Коробки торговых центров, предназначенные для строительства на окраинах, привязывали к набережным рек. Если «Аквамолл» немного отошел от традиции и сделал маленький участок набережной, слегка смягчив свою позицию, то «Стройград» повторил эту концепцию.

Шансы стремятся к нулю
– Следующая проблема – статус города, – считает Олег Владимиров. – Ульяновск – не столица национальной республики, не место проведения олимпиад, и мы не интересны федералам в смысле финансирования. Были программы, которые помогали привести в порядок территорию пойм рек. Но у нас шансов получить федеральное финансирование нет, а если и есть, то они стремятся к нулю.

Ни один концептуальный проект по благоустройству Свияги не воплощен еще и по причине отсутствия долгосрочного планирования. Я уже несколько десятилетий наблюдаю, как появляются разные идеи концепции, но они быстро забываются. В Финляндии программы формирования набережных рассчитаны на 30-40 лет. У них тоже есть закрытые участки на берегах рек. Поэтому там создают концептуальные документы и дожидаются момента, когда, например, завод проходит фазу развития и становится неинтересен, – тогда после его переноса на этом месте новый завод появиться не может. На такие программы не влияет смена мэра или президента. У нас могут пригласить, например, иностранных студентов, поаплодировать их оригинальным предложениям и быстро забыть о них.

Далее, нет должного контроля реализации проекта. Анонсируется клуб, а вместо него появляется многоэтажный дом. Проектируется поликлиника – открывают магазин. Механизм такой трансформации очень хитрый и до конца анализу не поддается. Я читаю статьи о разбирательствах в судебных инстанциях, но даже там разобраться не могут. Видимо, слишком силен интерес сделать коммерчески выгодный проект, поэтому происходят чудовищные искажения проектов. Решения этой проблемы я пока не вижу.

Наконец, нет современных методов градостроительного управления с учетом интересов не только бизнеса, но и горожан. Пока реализуются интересы крупного или глобального бизнеса, а все остальное уходит на второй план. Институт градостроительных исследования в Сколково занимался этой темой, изучал методы тонкой настройки градостроительных процессов. Там любопытная система налогообложения, внедрение в практику мастер-планирования с привлечением социологов, экологов и так далее. Это очень сложные процессы, но специалисты хотя бы пришли к пониманию, что старые методы не работают и надо воплощать новые.

Бизнес не справится
За этими глобальными проблемами стоит еще одна – банальная нехватка денег. По словам Владимирова, на начальной стадии создания проекта заказчику обычно многое нравится. Пока не приходит время считать деньги. Тогда постепенно начинают отказываться от одного, второго, третьего. Как правило – от того, что не принесет доход. Поэтому, говорит архитектор, и не срабатывает такая градостроительная политика, когда власть считает, что бизнес сам все должен сделать.

– Необходима кооперация бизнеса и городской власти, – убежден Владимиров. – Взваливать непосильные задачи на бизнес бессмысленно. Власть может оказать помощь организационную, административную – например, в случае с нашим проектом было много проблем с бумагами. Если бы город помог сначала с нашим маленьким кусочком, потом со следующим – это было бы здорово. А еще лучше – собрать все кусочки в одном месте, но у нас много всяких программ, которые пишутся разными людьми и не пересекаются. Должны быть регламентирующие документы, в которых надо четко прописать, что делать, если проектируется жилой дом на набережной: например, что фасад должен быть развернут к реке, что расстояние между домами небольшое, что обеспечивается доступ к воде и так далее. Когда градостроительство достигает высокого уровня, эти вещи подробно прописываются.

Борется сам с собой
Пока, считает Владимиров, в Ульяновске все идет к тому, что когда город расползется до того критического уровня, когда расширять его уже будет нельзя – а у нас и так плотность населения низкая, – набережные начнут (и уже начали) застраивать жилыми домами. На волжском берегу, где еще несколько лет назад обещали сделать роскошную набережную с причалом, кафе и ресторанами (а года полтора назад – и киностудию), уже активно строят коттеджи – хаотично, разномастно и совершенно не соответствующе статусу этого места, которое должно быть лицом города со стороны Волги. Когда власть спохватится, будет поздно.

На участке, который под Центр дзюдо выделили в городском Комитете архитектуры, имеющем сложную и неудобную для проектирования конфигурацию, авторы проекта придумали не менее сложное здание, воплотив в нем идею борьбы. Здание словно борется само с собой, готовясь к броску, как в дзюдо. И в этом здании, как в капле воды, отражается образ целого города, который тоже борется сам с собой. Думается, что переломить ситуацию и отношение к реке мог бы авторитет власти. Как минимум – министерства спорта. Вмешается ли оно?..
Фото: Анна Школьная