В креативном пространстве «Квартал» работает выставка рисунков «Глас Тамас» (фоторепортаж смотрите по ссылке), созданных людьми с психическими расстройствами. Организатор выставки Дмитрий рисовал эти картины совместно с другими больными во время своего пребывания в в психиатрической больнице имени Копосова. Мы поговорили с художником о том, как устроена жизнь в психбольнице, и почему она похожа на пантеон, как арт-терапия повлияла на душевнобольных и как реагируют посетители выставки на представленные работы.

О пребывании в психиатрической больнице
Я жил как в пантеоне — в нашей палате было пять богов. Один называл себя президентом преисподней. Другой, очень начитанный товарищ, считал, что реально только одно общежитие в Засвияжье, а все остального не существует, и это просто транслируют в телевизоре. Один из богов стихи писал. Он рассказывал, что за месяц тысячу написал. Он очень активно мне их совал, через некоторое время мне это надоело и я попросил перестать мне их показывать. Но сейчас думаю, что нужно было у него это забрать. Мало ли где это пригодится. Другой рисовал свои миры — их планы, их экономику, а потом все это уничтожил. Конец миров. Ещё несколько человек считали, что земля не круглая, а плоская.

Срок пребывания там неопределенный, никогда не знаешь на сколько ты туда попадаешь. Это ты в тюрьме от звонка до звонка, а там ты проходишь комиссию раз в полгода. Как комиссия решит — если врачи решат, то можно там и всю жизнь находится. Были случаи, когда человек за украденный батон там 20-ку проводил спокойно. Надо миллионами красть, наверное, чтобы такого не происходило, а батон это очень серьезно, наверное.

Там очень много интересного народа бывает. Своя жизнь, своя атмосфера. Своя валюта даже — там сигареты, как для нас деньги.

О рисовании в лечебнице
Я сначала попал в одно отделение.

– Ты что, батюшкой работаешь? – все спрашивали.
– Нет, – я говорю
– А может все-таки?

Короче, чуваки из отделения начали исповедоваться приходить. Я так свое время и проводил. Мы с ними о их проблемах разговаривали. Тоже самое произошло в другом отделении.
– Ты художник?
– Да, художник.
Так я получил краски, возможность рисовать и организовать эту выставку.

Я как только туда попал, решил, что нужно что-то делать. Раздал всем по листочку бумаги и попросил нарисовать дерево. Таким образом из этих работ лес собрать. Через одно дерево — шедевр. Я начал там рисовать, чтобы как-то наладить общение с теми, кто там находится

Никаких рамок в рисовании перед больными не было. Все, что внутри человека было, то он и выплескивал. Администрация больницы была не против. Изначально это была моя инициатива и никого в известность я не ставил. Но поскольку там трудно скрыть какую-то деятельность, потому что все находится на виду всегда. Просто однажды я сел в столовой, разложил листы, краски. Дошло до врача, он отреагировал хорошо. Человек десять со всего отделения со мной рисовало, некоторые просто собирались посмотреть.

С некоторыми людьми оттуда я поддерживаю отношения. Они поздравили с тем, что все это прошло не напрасно. Кому-то я сказал про выставку, но про авторов некоторых работ я сейчас ничего знаю, что с ними происходит.

Как арт-терапия влияла на душевнобольных
Часто бывало, что если человека выписывали, то он через неделю, две, месяц туда возвращается. Я четыре раза лежал. Можно через год туда попасть и увидеть, что там все те же лица. Микросоциум там налажен.

Их состояние безусловно улучшалось. Там нечем было заняться. Тебя зачем-то будят с утра, но от тебя ничего не требуется. Ты просыпаешься, тебе дают лекарства, а дальше все. Можно ходить от стенки к стенке — 74 шага от одного конца коридора до другого. Точно помню, не раз пересчитывал. А когда даешь какое-то дело, человек оживляется
Ко мне приходили больные и сами просили пойти рисовать, даже когда мне самому не хотелось или я был не в состоянии.

О реакции посетителей
Посетителям выставка очень нравится, на открытии всем было интересно. Я не думал, что такая активность будет. Я думал, что придет полтора человека. Те, кто приходят, задают много вопросов, им все интересно. Администрации «Квартала» сразу понравилось — такого в городе раньше не было. В целом, все было положительно встречено.

Как правильно называть пациентов психбольницы
Душевнобольные можно назвать, наверное. Это лучше звучит, чем «сойти с ума». С него сойти или войти в него как можно? Это непонятно. Душевнобольные — так не обидно.

О самих работах
Выставка разделена на два зала, в одном из которых находятся только мои абстракции в формате A3 (в условиях больницы другие форматы были неудобны или же недоступны), а во втором зале располагаются рисунки пациентов отделения, что-то развешано, а что-то просто на столе, есть так же в виде коллажей, и так же там расположены мои работы другого формата, которые делал вне больницы.

Все работы здесь позитивные. Сам процесс творчества позитивные изначально процесс. Когда человек проявляет себя в творчестве, а не в терроризме это в любом случае позитив.

Помогает ли лечение в психбольнице
На мой взгляд, в нашей стране психиатрия больше делает для изоляции людей неудобных для общества, чтобы они не бултыхались, никого не смущали. Они зачастую интересные мысли в себе несут. Бывают положительные варианты — кого-то лечат, кому-то помогают. Всякие есть случаи. В целом, это в первую очередь изоляция. Самым родным, которые туда людей кладут, зачастую так удобнее. Многие сдают тех, кто запил. Протрезвеешь — выйдешь, тогда поговорим. С наркотиками порой залетают. Если оказался там, то про права свои лучше просто забыть, и следовать указаниям медперсонала, даже если они кажутся совершенно абсурдными. Спорить и упираться себе дороже.

Про суть
Зачем я сделал эту выставку? Зачем писал работы, зачем собирал арт-брют, зачем что-то искал, не жалея свой разум, откуда приходил порыв, за чем и о чем говорил и говорю с задающими вопросы людьми? Я не знаю этого, в этом нет сути. В моих работах нет сути и ни в чем ее нет. Или я не имею о ней никакого представления.