Стиляга из Художественного. Сергей Жданов: редкий чиновник, не маскирующийся серым

Отличный кандидат для массовки по случаю гей-парада в Новоульяновске

Это где ж он столько разнообразной и интересной мужской одежды раздобыл?! Явно не в Ульске – у нас тут в чести либо абибасы, либо камуфляж, либо плохо сидящие костюмы “как на похороны”. Колоритнейший товарищ, горячо одобряю )))

Пользуясь случаем, обращаюсь к Дмитрию Ежову.
Некогда на данном ресурсе весьма активно вашими журналистами формировалась Ксения Царицына, та девушка, что представляла Ульяновск на конкурсе миссис России и выиграла там.
Предлагаю в качестве какой-то отдельной статейки или каким-то ещё образом опубликовать теперь и ее пост из инстаграму 5дневной давности (если кто решит его искать- она там сфотографирована , стоя спиной к зрителю и в красном платье).
В данном посте , если вкратце, девушка пища , что вокруг неё много людей, что недовольны жизнью, надо радоваться мелочам, вроде наличия свободного времени, интернета и и.п. Пофорсите ее лишний раз.
Я бы с удовольствием разместил бы ссылку на сам этот пост из ее инсты или ссылку на пару сми, опубликовавших это, только вряд ли размещение ссылок на источники на улпрессе в комментариях вы допустите.

Интересно откуда у муниципального служащего доходы на такие наряды? Ведь явно не супруга и не он сам себе их шьет.

По ходу автору статьи “завидно”. Но хотелось бы отметить, что Колесова по сравнению со Ждановым – мышь серая… Лук директора музея наааамного колоритнее.

Он какой – то не такой….То же , видимо, больше 100 000 зарабатывает в сфере культуры на закромах Родины…

«В человеке всё должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и
мысли…», – так сказал когда-то великий классик. Но неужели молодой франт, зажатый в суровые тиски придворного этикета, одетый в роскошное платье, и днями и ночами мечтающий об очередной успешной охоте и победе над свирепым зверем есть тот, чей образ прекрасного человека пытался донести до нас Чехов? Так ли он его себе представлял? Казалось бы, прекрасное лицо, роскошная одежда, храброе сердце и смелые мысли – вот именно то, что и описывается в мудром изречении. Отнюдь нет. Чувствуется, что писатель хотел донести до нас нечто иное. Да, приятная внешность и достойный вид значат очень много. Да, мудрые мысли, и свежие идеи украшают человека, показывают его с выгодной стороны. Да, всё это очень важно. Но какие могут быть мудрые решения и чистые помыслы, если человек не счастлив. Если он испытывает на себе принуждение и давление со стороны других людей, он пытается освободиться от этого давления, во что бы то ни стало, порой идя на нарушения всех правил, обман и даже преступления. Какие уж тут благородные помыслы! С уверенностью могу сказать, что такой жизни никому не хочется. Никому не нравится быть униженным, задавленным и ненужным. Никто не захочет всегда всем подчиняться и повиноваться. Никому не понравится оскорбление своей личности и умаление собственного мнения. Любой человек хочет быть значимым, уважаемым, любимым, нужным кому-то, наконец. У большинства людей такое желание возникает НЕ из-за денег и почёта, которые даёт высокий статус. Они просто хотят почувствовать свою необходимость.

вы еще его тачки не видели

Автор хотим видеть его тачки. Будьте любезны для всеобщего удовлетворения.

тачки меняет 666

Что не так с его машинами? Не надо завидовать.

номерок как у сатаны

Пелевина- то Вы читали, но фраза не в тему, мягко сказать.

11 : а ты вообще не тип, цифра)))

Ну да, мужчинам писать и читать строго про женщин, а женщинам строго про мужчин. А то придёт вот такая веста и пристыдит!

Какой хороший мальчик !!!

Еще и книгами приторговывал тогда.. и из УлГУ ушел из-за коррупционного скандала))

гыыы…колоритный товарищ…несмотря на наличие детей))))

Вы из джунглей что ли все? если человек одет не в картофельный мешок, то он всё- очень странный???

Одевается он походу в “секонде”.
А мне понравилась девушка на 3-ей фотографии сверху

Подлые мелкие завистливые людишки….больше и сказать нечего…

Ага, есть такой секонд “ГУМ” на Красной площади называется.

Ну и где тут стиль?? Безвкусица и эпатаж в 90% луков. В остальных десяти – отвратительная посадка изначально неплохих вещей. Незачет!

Зачёт мужикам в синих одинаковых костюмах фабрики”Бостон”!!!

Тогда уж и баб в ужасных, как под копирку, шмотках, “благоухающих” кислятиной на основе изо-е-супер, не забываем! Обе категории стоят друг друга! Еще раз – не путаем стильных мужчин и попугаев! Две больших разницы)))

Покажите стильного мужчину города Ульяновска?

СИМ и еще раз СИМ!

Очищают на сайте то комментарии! “Ценцуза” заступились видимо “”” Правда то она есть ее никуда не скрыть

Очень редкий чиновник!!!!!!!!!

Доктор, вот бы на вас волшебного посмотреть))) такого прям стильного и без изъянов.

Институт грибоедова в студию!

Тамплиер! )))))))!!!!!

Что зубья скалите?!

Лично его не знаю, наверняка он хороший человек, но по правде – пинджаки у него не по размеру и сидят как на корове седло… Может и правда купил с рук.

Вспомнился по этому поводу рассказ Зощенко “Личная жизнь”:

“Иду я раз однажды по улице и вдруг замечаю, что на меня женщины не смотрят.

Бывало, раньше выйдешь на улицу этаким, как го­ворится, кандебобером, а на тебя смотрят, посылают воздушные взгляды, сочувственные улыбки, смешки и ужимки.

А тут вдруг вижу — ничего подобного! Вот это, думаю, жалко! Все-таки, думаю, женщина играет некоторую роль в личной жизни.

Один буржуазный экономист или, кажется, химик высказал оригинальную мысль, будто не только лич­ная жизнь, а все, что мы ни делаем, мы делаем для женщин. И, стало быть, борьба, слава, богатство, по­чести, обмен квартиры и покупка пальто и так далее и тому подобное,— все это делается ради женщины.

Ну, это он, конечно, перехватил немного, заврался на потеху буржуазии, но что касается личной жизни, то я с этим всецело согласен.

Я согласен, что женщина играет некоторую роль в личной жизни.

Все-таки, бывало, в кино пойдешь, не так обидно глядеть худую картину. Ну, там ручку пожмешь, раз­ные дурацкие слова говоришь,— все это скрашивает современное искусство и бедность личной жизни.

Так вот, каково же мое самочувствие, когда раз однажды я вижу, что женщины на меня не смотрят! Что, думаю, за черт? Почему на меня бабы не гля­дят? С чего бы это? Чего им надо? Вот я прихожу домой и поскорей гляжусь в зер­кало. Там, вижу, вырисовывается потрепанная физио­номия. И тусклый взор. И краска не играет на щеках.

«Ага, теперь понятно! — говорю я сам себе.— Надо усилить питание. Надо наполнить кровью свою по­блекшую оболочку».

И вот я в спешном порядке покупаю разные про­дукты.

Я покупаю масло и колбасу. Я покупаю какао и так далее.

Все это ем, пью и жру прямо безостановочно. И в короткое время возвращаю себе неслыханно све­жий, неутомленный вид.

И в таком виде фланирую по улицам. Однако за­мечаю, что дамы по-прежнему на меня не смотрят.

«Ага,— говорю я сам себе,— может быть, у меня выработалась дрянная походка? Может быть, мне не хватает гимнастических упражнений, висения на коль­цах, прыжков? Может, мне недостает мускулов, на которые имеют обыкновение любоваться дамы?» Я покупаю тогда висячую трапецию. Покупаю кольца и гири и какую-то особенную рюху.

Я вращаюсь, как сукин сын, на всех этих кольцах и аппаратах. Я верчу по утрам рюху. Я бесплатно ко­лю дрова соседям.

Я, наконец, записываюсь в спортивный кружок. Катаюсь на лодках и на лодчонках. Купаюсь до нояб­ря. При этом чуть не тону однажды. Я ныряю сдуру на глубоком месте, но, не достав дна, начинаю пускать пузыри, не умея прилично плавать.

Я полгода убиваю на всю эту канитель. Я подвер­гаю жизнь опасности. Я дважды разбиваю себе го­лову при падении с трапеции.

Я мужественно сношу все это и в один прекрасный день, загорелый и окрепший, как пружина, выхожу на улицу, чтобы встретить позабытую женскую одобри­тельную улыбку.

Но этой улыбки опять не нахожу.

Тогда я начинаю спать при открытом окне. Све­жий воздух внедряется в мои легкие. Краска начи­нает играть на моих щеках. Физия моя розовеет и краснеет. И принимает даже почему-то лиловый от­тенок.

Со своей лиловой физиономией я иду однажды в театр. И в театре, как ненормальный, кручусь вокруг женского состава, вызывая нарекания и грубые наме­ки со стороны мужчин и даже толкание и пихание в грудь.

И в результате вижу две-три жалкие улыбки, ка­ковые меня мало устраивают.

Там же, в театре, я подхожу к большому зеркалу и любуюсь на свою окрепшую фигуру и на грудь, ко­торая дает теперь с напружкой семьдесят пять сан­тиметров.

Я сгибаю руки и выпрямляю стан и расставляю ноги то так, то так.

И искренне удивляюсь той привередливости, того фигурянья со стороны женщин, которые либо с жиру бесятся, либо, пес их знает, чего им надо.

Я любуюсь в это большое зеркало и вдруг заме­чаю, что я одет неважно. Я прямо скажу — худо и да­же безобразно одет. Прекороткие штаны с пузырями на коленях приводят меня в ужас и даже в содро­гание.

Но я буквально остолбеваю, когда гляжу на свои нижние конечности, описанию которых не место в ху­дожественной литературе.

«Ах, теперь понятно! — говорю я сам себе.— Вот что сокрушает мою личную жизнь,— я плохо оде­ваюсь».

И, подавленный, на скрюченных ногах, я возвра­щаюсь домой, давая себе слово переменить одежду.

И вот в спешном порядке я строю себе новый гар­дероб. Я шью по последней моде новый пиджак из лиловой портьеры. И покупаю себе брюки «Оксфорд», сшитые из двух галифе.

Я хожу в этом костюме, как в воздушном шаре, огорчаясь подобной моде.

Я покупаю себе пальто на рынке с широкими пле­чами. И в выходной день однажды выхожу на Твер­ской бульвар.

Я выхожу на Тверской бульвар и выступаю, как дрессированный Верблюд. Я хожу туда и сюда, вращаю плечами и делаю па ногами.

Женщины искоса поглядывают на меня со смешан­ным чувством удивления и страха.

Мужчины — те смотрят менее косо. Раздаются их­ние замечания, грубые и некультурные замечания лю­дей, не понимающих всей ситуации.

Там и сям слышу фразы: — Эво, какое чучело! Поглядите, как, подлец, на­рядился! Меня осыпают насмешками и хохочут надо мной.

Я иду, как сквозь строй, по бульвару, неясно на что-то надеясь.

И вдруг у памятника Пушкину я замечаю прилич­но одетую даму, которая смотрит на меня с бесконеч­ной нежностью и даже лукавством.

Я улыбаюсь в ответ и присаживаюсь на скамеечку, что напротив.

Прилично одетая дама, с остатками поблекшей красоты, пристально смотрит на меня. Ее глаза лю­бовно скользят по моей приличной фигуре и по лицу, на котором написано все хорошее.

Я наклоняю голову, повожу плечами и мысленно любуюсь стройной философской системой буржуазно­го экономиста о ценности женщин.

Потом снова обращаюсь к даме, которая теперь, вижу, буквально следит немигающими глазами за каждым моим движением.

Тогда я начинаю почему-то пугаться этих немига­ющих глаз. Я и сам не рад успеху у этого существа. И уже хочу уйти. И уже хочу обогнуть памятник, чтобы сесть на трамвай и ехать куда глаза глядят, куда-ни­будь на окраину, где нет такой немигающей публики.

Но вдруг эта приличная дама подходит ко мне и говорит: — Извините, уважаемый… Очень,— говорит,— мне странно об этом говорить, но вот именно такое пальто украли у моего мужа. Не откажите в любезности по­казать подкладку.

«Ну да, конечно,— думаю,— неудобно же ей на­чать знакомство с бухты-барахты».

Я распахиваю свое пальто и при этом делаю мак­симальную грудь с напружкой.

Оглядев подкладку, дама поднимает истошный визг и крики. Ну да, конечно, это ее пальто! Краденое пальто, которое теперь этот прохвост (то есть я) но­сит на своих плечах.

Ее стенания режут мне уши. Я готов провалиться сквозь землю в новых брюках и в своем пальто.

Мы идем в милицию, где составляют протокол. Мне задают вопросы, и я правдиво на них отвечаю.

А когда меня, между прочим, спрашивают, сколько мне лет, я называю цифру и вдруг от этой почти трех­значной цифры прихожу в содрогание.

«Ах, вот отчего на меня не смотрят! — говорю я сам себе.— Я попросту постарел. А я было хотел сва­лить на гардероб недостатки своей личной жизни».

Я отдаю краденое пальто, купленное на рынке, и налегке, со смятенным сердцем, выхожу на улицу.

«Ну, ладно, обойдусь! — говорю я сам себе.— Моя личная жизнь будет труд. Я буду работать. Я прине­су людям пользу. Не только света в окне, что жен­щина».

Я начинаю издеваться над словами буржуазного ученого.

«Это брехня! — говорю я себе.— Это досужие вы­думки! Типичный западный вздор!» Я хохочу. Плюю направо и налево. И отворачи­ваюсь от проходящих женщин.”

1932

а вот по мне – Худ.музей работает, шевелится, значит – директор на месте… чел – профи, и во что он там одевается – мне по брб))….

А по мне, если директор художественного музея так одевается, это говорит о его смелости, по крайней мере, в выражении своего вкуса. Нравится, не нравится, на всех не угодишь. А то вон Пиотровский накинет шарфик, и ни на что иное фантазии его не хватает. Так что браво, Сергей Борисович.

А по мне, если директор художественного музея так одевается, это говорит о его смелости, по крайней мере, в выражении своего вкуса. Нравится, не нравится, на всех не угодишь. А то вон Пиотровский накинет шарфик, и ни на что иное фантазии его не хватает. Так что браво, Сергей Борисович.

оно и видно, раз Фрейдом называетесь…

Так ты Стас или Серхио???определись

Количество ников, как и псевдонимов ничем не ограничивается. Но в данном случае технология дала сбой.

Давайте уж вех чиновников и их луки рассмотрим, чего уж там… а там есть на что посмотреть, честное слово…

Уважаемые администраторы сайта, настоятельно просим удалить оскорбительные и безосновательно порочащие честь руководителя музея комментарии.Обращаем Ваше внимание, что с 2016 года взыскание за оскорбление предусматривает статья 5.61 КоАП, состоящая из следующих категорий:

публичное оскорбление — это беспардонные унижения, нанесенные человеку при свидетелях: на собраниях или рабочих местах, в средствах СМИ, в социальной сети. Штраф здесь установлен от 5000 до 50 000 рублей

Из серии:хоть в золото оденься, это не спасет ситуации…