Автор: Brandergofer

Часть 1 (Глава 1 и 2).

Часть 2 (Глава 3 и 4)

«Кадетский корпус» представлял собой землянку, занимаемую босяками. Полиция не обращала внимания на «Корпус», т.к. знала, что босяки никакого вреда для города принести не могут, никому не мешают, а если и воруют, – то ни разу не пойманы, а хватать их по одному подозрению – не стоила овчинка выделки, тем более что для «галахов» тюрьма на зиму казалась благополучным завершением летнего и осеннего сезонов, когда они наслаждались чудным воздухом на пристанях, ели там уху, играли в Колках в орлянку и «стреляли» у пассажиров пятаки. В сущности, это была удивительно мирная публика. Они никого не трогали, пьянствовали, играли в карты и «стреляли». Иногда помогали жителям Сараев носить воду, колоть дрова, мести дворы, – и все это за самую мизерную плату.
Теперь они сидели в своей землянке на «юрцах» (нарах) и играли в «святцы». Посреди стола стояла бутылка «гамуры» (водки), к которой они временами прикладывались, закусывая огурцами. Меж ними были и «хламидники» (воры на базаре), и «домушники», и «ширмошники» (жулики); в разных позах на «юрцах» по углам лежали «аферисты», «лощи», «гольцы», «марухи» в потрепанных костюмах и т.п. «шпана». В одном углу развалился Архипка «Орлянщик» и играл на саратовской гармонике душещипательную «романцу». Рядом с ним три марухи «щелкали» зерна и вели «колокольчик» (сплетни). В землянке было холодно. Марухи жались к печке, давно остывшей…
В это время в «Корпус» вошел высокий босяк с огромным синяком под глазом и быстро осмотрел помещение.
– Стрема, – прошептал кто-то, – новичок…
Вошедшему начался допрос одним из босяков.
– Ты чей, молодец?
– Из Саратова купец, – ответил «новичок», делая странный жест рукой.
– Чем изволишь торговать?
– Да что про это толковать? Поднесите «лампадочку» (рюмку) Христа ради!
– А по прозвищу как?
– «Казак Хрялов» (обычное название беглого арестанта), – отвечал бойко вошедший и уселся около игравших. Сапог на нем не было, на ногах болтались какие-то опорки, из-под пиджака виднелось голое тело.
– А «болдоха» (холодно) здесь без «ходулей» (обуви).
– Иди сюда! – позвала одна маруха. – У печки-то «эмбочка» (хорошо). У тебя «очки»-то (паспорт) есть?
– Разбил в пути. Ничего не вижу. К вашему шалашу…
Он улегся на юрцах и замолчал, видимо, сильно усталый. Босяки не обращали на него внимания и начали вновь свою игру…
Через полчаса в землянку вошел Грязев. Его приход остался совершенно незамеченным. Тогда «казак Хрялов» придвинулся незаметно к тому месту, где лег Грязев, и стал слушать, что говорит ему Архипка.
– Плохо? – вопрошал гармонист.
– Последние «рыжие бока» (часы) «замазал» (заложил), – отвечал Грязев.
– А я седни «шипун» (самовар) у купца Толстопузова сперла, – объявила ни с того, ни с сего одна маруха. – Завтра «сары» (деньги) будут.
– Кто-то у «глаза» (окна) стоит. «Шесть» (берегись)… – объявил один из играющих. Архипка немедленно «ухрял» (ушел) со своего места и тщательно «затырил» (спрятал) «стогованных» (украденных) «голубей» (белье) под юрцы.
– Сыщик, надо полагать… – проговорил кто-то. – Стрема…
Но в землянку, шатаясь, вошел Ральфс-Мориани и лег в изнеможении на постланную на юрцах солому.
– «Скамейка» (лошадь) стоит у трактира пустая. Сходи кто…
Немедленно вышли три человека и пропали на два часа. Лошадь, очевидно, была уведена и продана.
– Завтра «кусакать» нечего. «Схряну» к Юргенсу. Кто со мной? Работа будет, – предложил один босяк.
– Я «хряну», – согласился Грязев.
– И я, – встал с юрцов казак Хрялов.
– Надо «перо» да «фомку» взять…
Вскоре все трое вышли на улицу и пропали во мгле продолжавшего сеять дождя.
Город начинал засыпать. Ночные караульщики уже вышли: прикорнув к воротам на скамеечке, они мирно храпели «во все носовые завертки» и сильно интриговали своим храпом кутят, которые, задремав на полчаса, вдруг просыпались и, ничего не сообразив со сна, принимались лаять…
Глава 6.
– Васька, полезай! – предложил Грязев босяку.
Босяк, согнувшись, пролез в проломанное отверстие в подвал магазина и зашептал:
– Дай-ка сюда фонарь да фомку. А того пошли на «постромку»…
Грязев подал требуемое и оглянулся. Казак Хрялов исчез. Перед преступником стоял высокий сутулый господин, наведя дуло револьвера прямо ему в лоб.
– Молчи, Грязев. Если хоть слово – убью на месте.
Моментально господин заколотил отверстие, закрыв босяка в подвале, и предложил Грязеву идти за ним…
На углу Театральной и Александровской площади они остановились.
– Зайдем в этот дом, – предложил Грязеву спутник.
– Я крикну полицию! – нахально ответил Грязев. – По какому праву ты таскаешь меня по городу и командуешь? Я сейчас крикну, а то вот…
В руках его блеснул кинжал. Как дикая кошка Грязев бросился на спутника, но через минуту, обезоруженный, был втолкнут в калитку двора и проведен в мрачный, одиноко стоящий флигель. На дворе поднимался ветер. Дождь хлестал, как из ведра. Было темно и жутко…
– Итак, господин Грязев, вы в моих руках. Смотрите, я снимаю парик, бороду, усы, – и перед вами стоит… Шерлок Холмс.
Грязев в ужасе задрожал и опустился на колени. У него отнялся дар слова.
– Расскажите мне, Грязев, подробности вашего преступления, меня интересует это дело. Ну-с, я слушаю!..
– Значит, я иду на каторгу? За что?.. – в безумном испуге проговорил Грязев. – Но я расскажу, расскажу…
– Да, скорее к делу. Начинайте!
– Собственно, как началось. Прямо до смешного просто… Сижу раз я на почте и вижу – бумага. Доверенный фирмы миллиардера Джемса Френсона уведомляет Стуколкина, что ему оставлено в наследство 9 миллионов. Я эту бумагу спрятал и поговорил с одним человеком. Он мне и порекомендовал: возьми, говорит, доверенность от Стуколкина и поезжай к этому Френсону. Ладно, сходил я на Хитровку, сделали мне там доверенность, – прямо не узнаешь, что подложная. Печати, подписи нотариусов, полиции, начальства… Еду в Берлин. Там с адвокатом поговорил. Ну, и пришло это наследство через Лионский кредит. Поехал я тогда в Париж, в Лондон, по России… Кстати, в Лондоне какой-то мерзавец меня и обтяпал. Оставил мне миллиона два, да я и с ними запутался. Кто ни попросит – даю тысячами. А теперь вот – и на кражу пошел… Часто думал я: не послать ли Стуколкину немножко, да боялся, как бы он дела не начал. Попадусь, мол, а так-то, может, и не узнает он…
– Позвольте, что вы мне говорите? Вы шутите?..
– Ей-Богу нет! Прямо по совести. У меня не осталось ни копейки…
– Ну, а убийство Стуколкина?
– Что?! Убийство?! Я никого не убивал. Мы хотели с одним босяком убить того господина, который ограбил меня в Лондоне, – но вот я уже попался… А я никого не убивал.
– Тогда я буквально ничего не понимаю… Да вы хоть знаете ли, что семья Стуколкиных убита? Ведь она убита в тот самый день, когда вы поехали в Берлин!
– Я ничего не знаю. Вот убей меня Бог на этом месте! – Грязев посмотрел в глаза Холмса и заплакал. – Я ограбил их, но я их не убивал. Я и на каторгу пойду, но только я не убивал…
– Я ничего не понимаю… Но хорошо! Я разберу это дело. Итак – я буду действовать. Вы не пойдете на каторгу, если будете во всем повиноваться мне.
– Господи! Да я хоть сейчас! Мне теперь все равно…
– Ладно. Делайте то, что я скажу. Что бы с вами не случилось – не бойтесь, а главное – ничему не удивляйтесь.
Глава 7
Стояла глухая полночь. За окном выл ветер, хлопал ставнями, выл в трубе и нагонял тоску. В одной из комнат одинокого флигеля шагал Шерлок Холмс… Это занятие, очевидно, скоро наскучило ему, – он присел к столу и стал рассматривать какие-то бумаги. Исполнив и эту работу, сыщик сладко зевнул, потянулся и лег на кушетку. Покрылся одеялом, притушил огонь в лампе и скоро заснул. Комната была пуста. Только видно было стены, слабо озаренные тусклым светом лампы, и человека с высунутой рукой, в которой блестело страшное дуло браунинга.
Шли томительные минуты. Шерлок Холмс мирно спал, а на него уже делалось покушение. Где-то скрипели мыши и грызли сухарь. При более чутком внимании можно было понять, что мышей тут не было, а кто-то умело и осторожно пилил дверь. В скором времени дверь была снята невидимой рукой, кто-то тенью подкрался к Шерлоку Холмсу и вынул из его руки револьвер. Усталый сыщик не двинулся. Кто-то поднял огонь в лампе. Комната озарилась светом, и в ней очутилось несколько здоровых парней в масках, с веревками и ножами. Около Холмса стоял красивый, злорадно хохотавший Мориани…
Холмс проснулся, и на лице его отразился ужас. Он поднял руку, но она была пуста. Неимоверно быстро он нажал пуговку звонка. Звонок не действовал. Он хотел крикнуть, но ему накинули на рот какую-то тряпицу и сбросили с кушетки на пол. Началось торжество победителей.
Мориани сел на стул, приказал посадить Холмса и поставил вокруг свою шайку.
– Как ваше самочувствие, мистер Холмс? – задал он вопрос. – Можете не отвечать, я знаю, что оно не из приятных. Ха-ха-ха! Но приступим к делу. К делу знаменитого сыщика, открывшего убийцу мещанина Стуколкина… А это интересное дело. Я вам расскажу его, мистер Холмс. Хотите?
Холмс кивнул головой.
– Итак. Кто же, по-вашему, убил Стуколкина? Грязев? Этот дурак, не сумевший даже украсть хорошенько? Убил его я. Вот уже который год я парю над Европой, а вы только хвалились, что схватите меня. Теперь Симбирск может гордиться тем, что в нем был убит Шерлок Холмс. Чтобы вы не беспокоились на том свете, я расскажу вам эту историю. Френсон умирает, оставляет Стуколкину, спасшему ему жизнь в Сибири, при переправе через Ирбит, наследство и посылает ему письмо. Я выезжаю в Москву, устраняю с лица земли семью этого мещанина, и тут Грязев встал на моей дороге… По глупости он получил только 10 миллионов, которые я у него забрал в Лондоне. Но настоящая бумага на получение остальных имений, фабрик и земель Френсона – у Грязева. И я украду ее! Там еще миллионов на двести будет, и вам не видать их, мистер Холмс. Да-с. Однако скоро светает. Эй! Полейте ему на тряпку хлороформу, лейте больше.
Неимоверным усилием Холмс стряхнул с себя веревки, разорвал тряпку и нечаянно сбросил с себя парик и сломал наклеенный нос. Перед пораженной шайкой стоял бледный, испуганный Грязев…
– Что это такое? Я опять попал впросак? – крикнул Мориани.
Толкнули дверь – она не пошевелилась, на нее нажали – за дверью послышался говор нескольких человек. Мориани кинулся к окнам. Под каждым окном стояли фигуры городовых с винтовками. В это время одна картина на стене зашевелилась, повернулась, и из дыры высунулась физиономия Шерлока Холмса. В каждой руке он держал по револьверу и водил ими по комнате. Шайка в ужасе прижалась в угол. Мориани вышел на середину и начал переговоры. Незаметно он поднял руку и прицелился в Холмса. В этот момент откуда-то со стороны раздался выстрел, и Мориани, выпустив револьвер, бессильно опустил руку.
– Ловко, в самую ладонь! – засмеялся Ватсон, высунув лицо в такое же отверстие, как и Холмс.
– Эй! Войдите и арестуйте этих молодчиков! – крикнул Холмс.
Немедленно вошла полиция и связала шайку…
Мориани шел между четырех городовых по Лисиной улице и курил сигару. В Анненковском переулке он отбросил от себя стражу и бросился через дорогу в калитку. Около нее шла какая-то женщина, весело напевая. Она с необыкновенной силой схватила Мориани за руку. Под накинутым платком виднелась сияющая рожа Холмса.
– Сатана! – ужаснулся преступник. – Сатана!..
– Ха-ха-ха! – ответил ему Холмс.
Мориани был немедленно связан и оставлен под присмотром шести городовых.
Грязев был отпущен на четыре стороны, и пошел куда-то в темную, дождливую ночь…
Город уже просыпался. На базар ехали Вырыпаевские мужики, шли с молоком Винновские бабы, пошли уже на работу чернорабочие… На Вознесенье пробило 5 часов.
___________________
Симбирск, 1908 год
_________________________
Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Иллюстрация Сидни Пэджета.

Вид на Симбирск с пожарной каланчи 2-ой полицейской части на Лосевой улице.

Вид на Симбирск с колокольни Всесвятской церкви, со стороны Ярмарочной площади.

Вид на Симбирск с водопроводной башни (ГАНИ УО)

Вид на Большую Саратовскую улицу с колокольни Вознесенского собора

Большая Саратовская улица.

Покровская улица.
Московская улица.

«Новейшие приключения Шерлока Холмса»

ПоделитьсяПоказать список поделившихся
И.В.Абуталипова. «Набор английского сыщика». Из серии «Акварельный Шерлок», 2017.
С выставки «Верю в чудо», Дворец книги, март 2019.

И.В.Абуталипова. «Скрипка и ноты». Из серии «Акварельный Шерлок», 2017.
С выставки «Верю в чудо», Дворец книги, март 2019.