Смотрю на фото и хочу узнать: кто это? Как зовут? Как сложилась судьба? А на обороте вижу надпись «Сестры монастыря. Имена – Бог весть».

К сожалению, даже по архивным документам далеко не всегда можно восстановить полное мирское имя, которое при принятии пострига, зачастую менялось на другое. Но, думается, в данном случае стоит задача отнюдь не в перечислении имен всех настоятельниц; хочется обратить внимание читателей на интересные факты из биографий матушек-игумений.

У меня пока не получилось закончить в госархиве исследование всего фонда материалов, но то, что изучено, очень интересно, хотя еще и остаются вопросы. Хотелось бы соединить материалы о настоятельницах, сестрах и священниках Симбирского Спасского женского монастыря и издать отдельной брошюрой.

Настоятельницы. Из истории Симбирского Спасского женского монастыря

В русских монастырях игуменью принято называть матушкой. Такое родное и понятное слово! Это духовная мать, любящая и любимая, добрая и заботливая, строгая и милостивая… И лишь Господь может вложить в женскую душу столько любви, тепла и заботы, чтоб она могла стать матушкой для своих духовных дочерей и пред Светлым Его Ликом ответить за душу каждой из сестер.

Имена тех, кто управлял Симбирским Спасским женским монастырем, вписаны в его историю. Кто-то из них управлял недолгий срок, а кто-то отдал почти всю жизнь, кому-то больше доставалось отстраивать, а кому-то – принимать обеты сестер-монахинь…

Первая известная по имени настоятельница – игуменья Иулия (вариант имени – Улита, в современном русском – Юлия). Именно так в XVII веке подписано прошение, датируемое 1663 годом и адресованное царю Алексею Михайловичу с просьбой о разрешении на увеличение штата с 80 до 100 стариц.

В XVIII веке для управления женским монастырем в Симбирск прибывали настоятельницы из Казани.

Когда там был упразднен Николаевский женский монастырь, то его настоятельницу Елену (Травину) перевели в Симбирск. Но она руководила обителью буквально три года (1771-1774) до своей кончины, а на это место вскоре была поставлена м. Александра.

Любопытная деталь: руководила она Симбирским Спасским монастырем дважды – с 1775 по 1778, а потом с 1788 по 1795 гг. В десятилетие перерыва руководила Казанским Богородицким монастырем. Там была отстранена от управления за излишнюю самостоятельность и независимость Казанским архиепископом и в декабре 1787 возвращена обратно в Симбирский монастырь уже рядовой монахиней под надзор игуменьи Екатерины (1778-1788). В чем она провинилась и каким образом стала здесь вновь настоятельницей, остается тайной.

Есть различные примеры социального происхождения или семейного положения игумений.

О м. Павле (1795-1801) известно, что она была вдовою священника села Рыбная Слобода Лаишевского уезда Казанской губернии; вступила в управление Спасским монастырём уже в 69-летнем возрасте, а скончалась в 84 года, так и проживая здесь.

Дочь подъячего Семена Дмитриева из Владимирской епархии Аркадия всего за четыре года (1801-1805) своими стараниями значительно улучшила хозяйственное положение Спасского монастыря.

Совсем недолго управляла игуменья Смарагда (1809-1811) и, как написано о ней в архивных документах, «к крайнему сожалению сестёр, после 10-дневной горячки скончалась 26 сентября 1811 г. на 58 году жизни».

В середине XIX века была еще одна игуменья Аркадия (1831-1845) – в миру ее звали Анна Ивановна Макарова. Она была дочерью казанского дворянина титулярного советника Ивана Сергеевича Макарова. Из Симбирска переведена в Казанский Богородицкий монастырь, где потом тоже стала настоятельницей.

А на ее место в нашем городе заступила м. Серафима – в миру Серафима Николаевна Телегина. Она была из рязанского купеческого рода, пострижена в рясофор очень в раннем возрасте – в 19 лет. Десять лет прослужила казначеей в Рязанском монастыре, и в июле 1845 года м. Серафима была определена помощницей в управлении монастырем игуменье Аркадии, а 16 декабря 1845 произведена в игуменьи. В ее правление Спасский монастырь принял вид одной из лучших и благоустроенных женских обителей: устроены больница и училище для девиц духовного звания, где она сама опекала 30 воспитанниц-сирот. Её неоднократно награждали за труды как от епархии, так и от Синода, и на ее же долю пришлось страшное испытание – пожар 1864 года.

Восстанавливала обитель м. Евпраксия (1865-1873). Интересно, что родом она была из дворян, и, проходя послушание при монастырской больнице, занималась еще «рисованием планов монастырских построек». Именно м. Евпраксия восстановила Спасский храм и отстроила церковь Иверской Божией Матери.

Стоит, пожалуй, акцентировать внимание еще на одном имени. Игумения Ефросиния. Она была из старинного немецкого рода, представители которого совершенно обрусели, приняли православие и были очень патриотичны. Мужская половина достигала вершин на военном поприще – и отец ее, и братья были в генеральских армейских чинах. Люди этой фамилии породнились с родом Мотовиловых, того самого, из которого был “служка Божьей Матери и Серафимов”; сыграли большую роль в возрождении Жадовской пустыни; а две дочери генерал-майора А.А. Дувинга посвятили свою жизнь Богу в Спасском монастыре.


Игуменья Ефросинья (Дувинг)

Ефросиния – в миру Екатерина Александровна Дувинг (годы жизни 1812-1908) воспитывалась в Санкт-Петербургском Екатерининском институте благородных девиц, в 1859 девицей поступила в Симбирский Спасский женский монастырь послушницей, а в 1866 году была пострижена в монашество. Вступила в управление обителью в 1873 году и управляла ею почти четверть века, доживая потом здесь же.

Ее родная сестра Мария Александровна Дувинг (1818-1889) воспитывалась в столице в Институте благородных девиц в Смольном монастыре и была пансионеркой (стипендиаткой) Государя императора Александра Павловича.

23 января 1861 года в один день со старшей сестрой приняла постриг в рясофор в Симбирском Спасском монастыре с именем Магдалина. Обучала клиросных нотному пению.

В самом начале ХХ столетия в отчете монастыря указаны цифры «проживающих 175 сестер, из них малолетних 3, а всего с монахинями и указными послушницами 282 человека». Казначеей монастыря была в тот момент монахиня Феофания, та самая Феофания, которая возглавляла обитель в период двух революций с 1905 по 1917 годы.


Игумения Феофания

До недавней поры мы знали о ней лишь то, что можно прочесть у В.И. Мельника: перезахоронена на Воскресенском кладбище вместе с двумя монахинями, а по воспоминаниям знавших ее людей «была она непростая». Но теперь благодаря документам и фото из семейного архива, предоставленным нам правнучатой племянницей м. Феофании – Ольгой Юрьевной Пименовой – мы можем назвать ее мирское имя.

Феофания Абрамовна Семенова, 1844 г.р., из крестьян, девица. В монастырь пришла 4 февраля 1867 года, будучи послушницей проходила клиросное послушание. Постриг приняла, прожив в обители почти 24 года, а в конце XIX века 20 января 1898 года вступила в должность казначеи. В ее характеристике написано: «Очень хорошей жизни, смиренного и кроткого характера, очень послушна, усердна, деятельна». В сан игуменьи ее возвели 22 октября 1905 года. Она стала предпоследней настоятельницей Спасской обители. В свои 73 года ушла на покой, но осталась жить при монастыре.

А.В. Жиркевич так записал в своем дневнике 13 января 1918 года: «Подлый год приходит к концу, и помянуть его чем-либо хорошим невозможно. Хочется занести в дневник, что я вчера провел приятный час в уголке, где свило гнездо счастье. Я посетил вчера матушку Феофанию, бывшую настоятельницу местного женского монастыря, которая, уйдя на покой, поселилась в заранее устроенном ею себе маленьком домике, за монастырским храмом.

Туда же с нею переселились и жившие с нею в настоятельской квартире монахини и послушницы. Матушка Феофания напоила меня чаем с вкусными булками, водила по всей квартире, где тепло, и светло, и тихо, и поет ее любимая канарейка, а стены увешаны картинами духовного содержания, портретами архиереев, иконами, крестами… Мать Феофания счастлива тем, что ушла от монастырских дрязг и дел, как говорится, с честью. Сама она только боится, дадут ли ей большевики умереть спокойно в ее уголке. Она давно уж приготовила для себя склеп в церкви. Старушка вообще счастлива, и мне так было приятно слушать ее бесхитростные рассказы».

После революции 1917-го м. Феофания прожила недолго. Точная дата ее кончины неизвестна, но, по воспоминаниям, она была похоронена отнюдь не на монастырском кладбище, а у реки Свияги, и монахини, отыскав захоронение в начале 1920-х годов, перезахоронили ее неподалеку от церкви Воскресения Христова на городском кладбище, где была могила брата м. Феофании.

По сей день сюда приходят люди, которым их родственники из старших поколений рассказывали об этой настоятельнице Симбирской женской обители.

Надо заметить, что в келейницах у м. Феофании была ее племянница Параскева – в миру Прасковья Андреевна Семенова. Именно на нее игуменья написала дарственную, завещая Прасковье все свое движимое и недвижимое имущество. Но после закрытия монастыря все было конфисковано, Параскева жила со своим родителем, занимаясь рукоделием на дому и этим зарабатывая на жизнь, а потом ее арестовали и 26.01.1931 года она была осуждена к лишению свободы на 5 лет, получив обвинение по ст. 58-11УК РСФСР. Эта статья, как известно, содержала обвинение в организации контрреволюционной деятельности. Реабилитирована она была 08.06.1989, но это произошло уже много позже ее смерти в 1977 году.


Прасковья Семенова

Прасковья Андреевна Семенова прошла репрессии и лагеря, выжила, выстояла, вернулась в родной город. Власти выделили ей жилье в подвальном помещении с окнами, выглядывающими наполовину из земли и постоянным запахом сырости… Она сумела сохранить ту Любовь в душе, что в христианстве называется Богом. Ее навещали и священники, и молельницы, в последние годы с нею жила одна из ее родных сестер; со всеми м. Параскева была добра и радушна, делилась и отдавала, а умерла в Пасхальную неделю, прожив на этой земле 86 лет.

Последняя игуменья Спасской обители м. Анфия – в миру Агния Андреевна Лютикова. Родилась в 1869 году в купеческой семье г. Слободской Вятской губернии. В Вятке закончила епархиальное женское училище – в его списках числится среди выпускниц 1885 года. В Симбирский Спасский монастырь она поступила 2 января 1898 года. В ее послушаниях значится «письмоводительница», в характеристике «Хорошей жизни, к послушанию усердна». Со временем она стала казначеей монастыря, в конце 1917 избрана, а 18 января 1918 года Указом Святейшего Синода назначена на должность игуменьи.

Ее ждала сложная судьба. По решению Особого совещания коллегии ОГПУ от 21.09.1932 года она была выслана за пределы края сроком на 3 года, и сведения о дальнейшей жизни очень отрывочны.

Тамаре Ивановне Беловой ее тетка – одна из последних монахинь Спасской обители м. Матронушка – рассказывала о том, что во время ссылки в камере с игуменьей Анфией была беспрестанно икающая татарка, что не давало находившимся рядом с нею сокамерницам никакого покоя. Игуменья, помолившись и перекрестив воду в кружке, дала ей попить, и икота прекратилась.

Были сведения, что по возвращению из ссылки матушка уехала жить в Татарию в г. Тетюши, иногда приезжала в Старую Майну, но потом переехала в Казань. А далее следы ее теряются и о дальнейшей судьбе ничего не известно.


Анна Бутрова

В келейницах у м. Анфии была м. Анна – Анна Ивановна Бутрова. Происхождение ее было из рабочих, в анкетных данных указано «малограмотна», но была она по характеристике о. Алексия Скала «неисправимая монахиня». Эта формулировка подходит ей очень точно.

Ей было 17 лет, когда она пришла в Спасский монастырь Симбирска, приняв решение посвятить себя служению Богу. После закрытия монастыря работала сторожем при Тихвинской церкви города. Но в 1931 году была осуждена и приговорена к 5 годам ИТЛ (исправительно-трудовой лагерь). Однако даже там она не скрывала своих взглядов, и по освобождении начальник лагеря прямо сказал ей, что она неисправимый человек и попадет в лагерь вновь. Позже так оно и случилось. Поработав в Москве и Сенгилее, в годы Великой Отечественной войны м. Анна со своей старенькой матерью уехала жить в Старую Майну к Елизавете Перфильевой, что была тоже монахиней Спасского монастыря (вот к ним-то и приезжала иногда их бывшая игуменья м. Анфия).

В деле м. Анны есть свидетельские показания о богослужениях и крещении детей на квартире, где собирались бывшие монахини. Вероятно, она зарабатывала рукоделием, так как выстегивая на заказ одеяло к свадьбе дочери одной сельчанки, говорила ей: «вместо того, чтоб обождать до мясоеда, ты выдаешь дочь замуж в пост и без венчания, а ведь это непростительный грех!».

По доносу была арестована и 29.04.1949 года приговорена к 25 годам заключения в ИТЛ – как сказано в приговоре «в связи с отменой смертной казни». Но 26.10 1954 г. была помилована. В Старой Майне говорили, что после освобождения она уехала в Казань к своей бывшей игуменье и там же умерла.

ХХI век вписал новые имена в историю возрожденной обители, но это уже другие страницы современного города. А память хранит имена настоятельниц Спасской женской обители града Симбирска. В переводе с греческого «игуменья» – это «ведущая за собой». Каждая из них – и духовная мать, и мудрая наставница, и попечительница о душах, и заботливая начальница, и добрая утешительница…

Кто-то из Симбирских игумений нашел свое упокоение на городских погостах, а чьи-то судьбы почти неизвестны. Но станем же помнить о их молитвах, трудах и заботах.

Ольга Новосад

Газета «Православный Симбирск». 8-22 апреля 2020 г.