Ульяновская станция переливания крови – единственный в регионе медзавод по переработке ее компонентов. О том, что здесь срочно требуется замена оборудования, главврач Марат Чапман говорил еще 6 лет назад. Сейчас в любой день учреждение может встать – износ некоторых единиц достиг 300%, врачам при внештатных ситуациях приходиться забирать кровь вручную. На обновление нужно не менее 250 миллионов рублей. Будут ли деньги, ситуации на рынке оборудования и наших донорах  — в интервью с Хапманом.

— Марат Эрикович, расскажите, что сейчас с оборудованием, которое есть на станции переливании крови? На самом деле все так плохо?

— Износ 100-200, а то и 300-процентный. О том, что его пора менять, мы заявляли еще более пяти-шести лет назад. Все же станция — это не медучреждение, медзавод по переработке компонентов крови: работаем фактически круглосуточно, без выходных и праздников (в праздничные дни, бывает, у нас нагрузка еще больше).

Оборудование, которое у нас работает, поставлялось по нацпроекту в 2013- 2014 году; есть и купленное ранее, в 2011-2012 году. Машину, которая проехала 150-200 тысяч километров, нужно либо капитально ремонтировать, либо менять. Так и у нас: оборудование пока работает, но ломается, и уже более регулярно. Обслуживание и ремонт требуют колоссальных затрат. ПО большей части – импортное (на 95%), в нынешней ситуации его мало кто ремонтирует, приходится обходиться своими силами. И не всегда это получается.

— Какое именно у вас оборудование?

— Самое разное — для забора крови и ее компонентов, обследования, переработки, консервации. Оно своеобразное, уникальное, используется только у нас, в лечебных учреждениях такого нет. Производство – Япония, США, страны Европы.

— Не было ли случаев, что оборудование ломалось, и процесс останавливался?

— Бывало, но мы выходим из положения. В любом случае не можем отказать рецепиентам, для которых получение крови — вопрос жизни. Всеми правдами и неправдами пытаемся починить, в крайнем случае, забираем кровь вручную, хоть это и занимает больше времени. Нагрузка на всех нас приличная — сотрудники, а их у нас более 150, вынуждены работать во внеурочное время.

— Как будет разрешаться ситуация?

— Проблему мы недавно обсуждали с губернатором Алексеем Русских, он побывал на нашей станции, скрупулезно все изучил. Пообещал нам, что обновляться оборудование будет, что уже есть определенные договоренности, процесс начнется с этого года. Средства должны выделить.

— Какова цена вопроса?

— Порядка 250 миллионов рублей. В бюджете таких средств нет, поэтому будем менять сначала то, что дышит на ладан, а ремонтопригодное оборудование оставим на следующие годы. Надеюсь, поэтапно заменим все. Станция переливания является стратегическим объектом и должна работать в любых условиях. Надеюсь, что нам постараются помочь. Все же мы — единственное учреждение в Ульяновской области, которое обеспечивает компонентами крови 41 больницу.

— Оборудование на станции в основном иностранное — будете искать аналоги?

— Да, для чего-то аналоги есть, для чего-то нет. Как вариант, будет доставляться через третьи страны. Другой вопрос — цены очень выросли. То, что стоило миллион раньше, сегодня стоит 5-10 миллионов. Цены кусаются, но оборудование закупать крайне необходимо, вариантов нет.

— Сколько стоит самый дорогой аппарат?

— Они все недешевые — даже в хорошие времена стоили 9-15 миллионов рублей.

— Федералы не помогут?

— На встрече с губернатором шла речь о том, что будут привлекаться средства из областного и федерального бюджета. Так что, надеюсь, кооперация будет.

— Какая сейчас нагрузка на ваше учреждение?

— От 100 и более человек в день, если выходной (например, в субботу доноров), бывает и по 200 человек. Также два-три раза в неделю мы ездим по районам области, в самом городе выезжаем на предприятия, в районы области. Так что 180 доноров в день проходит через нас ежедневно.

— Для чего организуются выездные заборы крови?

— Крови всегда не хватает. Если бы она текла из крана, проблем бы не было. Не всегда бывает так, что к нам приходит достаточное количество доноров с определенной группой крови и резус-фактором. Бывают ситуации, когда сразу в несколько лечебных учреждений попадают пациенты, которые нуждаются в определенной группой крови. Мы просим наших доноров, чтобы они дополнительно сдали кровь. Мы справились даже в ковидный период, когда крови требовалось достаточно много для пациентов с отягощенным анамнезом.

— Доноры всегда откликаются?

— Они у нас очень добрые и участливые, за что им огромное спасибо. Всегда откликаются, приходят, помогают.

— Какова динамика? Их количество растет?

— В этом году количество доноров выросло на 3002 человека. Их возраст — от 18 до 45 лет, мужчин по традиции больше на 20% (в силу физиологических особенностей).
У нас более 2/3 сотрудников — почетные доноры. Медики всегда в первых рядах. Очень много сотрудников других лечебных учреждений приходят сдавать кровь,  среди них много почетных доноров.

— А вы сами сдаете кровь?

— Конечно, я тоже почетный донор, давно сдаю кровь. Я — врач, человек, который должен помогать и спасать жизни. Кстати, с нами сотрудничает Союз машиностроителей Ульяновской области, за что им большое спасибо. Рекрутируют более 4000 доноров со всех наших производственных объединений. Также помогают станции материально — по мелочам что-то покупают, дарят.

— Сколько всего сейчас в базе доноров?

— В 2022 года у нас было более 25 тысяч кровоотдач, которые сдали свыше 12-13 тысяч доноров. Это 14-16 кровоотдач на человека. Хорошо, если бы было 20-25 кровоотдач. Но по средним показателям по ПФО мы на втором месте.

— На какой срок сейчас есть у вас запас крови?

— Запас плазмы достаточно большой, а крови — на несколько дней. Нужно его увеличивать хотя бы до недельного запаса. Но это — дополнительное финансирование, чтобы было достаточно расходного материала. Мы могли бы пригласить больше доноров, но это дополнительная нагрузка на оборудование, людей. Многое пока позволить себе не можем.

— На сайте станции переливания крови есть «светофор». Когда горит красный, что это значит?

— То, что в это время поступает большое количество пациентов с определенными группами крови и резус-фактором. Мы переливаем не от одного донора к рецепиенту, а от 5-10.

— Какая кровь требуется чаще всего?

— Все, особенно самые редкие, с резус-отрицательным фактором — таких доноров всего 15% от количества населения. Но в любом случае мы кровь находим, люди откликаются.

— Расскажите, как и куда вы отвозите кровь и ее компоненты?

— В 41 лечебное учреждение Ульяновской области. По запросу лечебной сети формируется заявка, мы работаем по ней с запасом, потому что порой не всегда хватает заявленного объема. Кровь развозит в специальных контейнерах дежурная служба, либо за ней приезжают сами сотрудники больниц.

— Где самая большая потребность?

— Одного такого заведения нет — это детские больницы, родильные отделения, БСМП, онкодиспансер, областная, инфекционная. Фактически все, особенно городские.

— На сколько нужно увеличить ваши мощности, чтобы закрыть все потребности в крови? 


— В 1,5 раза точно, но такого не выдержит оборудование. Надо его заменить. В любом случае нет такого, чтобы мы кому-то отказали или не дали нужное количество крови. И, надеюсь, такого не будет.