Областной Градосовет с декабря прошлого года думает над вариантами реконструкции и обновления внешнего облика гостиницы “Венец”. Спорных вопросов много: от использования навесных фасадов до появления названия “Азимут” рядом с первоначальной надписью “Венец”. Попавшие на днях в сеть фотографии пробных навесных панелей на памятнике советского модернизма вызвали волну критики. Спросили специалистов, какие задачи ставятся при ремонте гостиницы и насколько сильно в результате может измениться ее облик.

Не отмыть, а собрать заново

На обновление “Венца” замахивались еще в 2017 году. Но тогда речь шла о приведении в порядок его горизонтальной части – на высотку нужно слишком много денег, а финансирование предполагалось бюджетное. Проектировавший ремонт архитектор Олег Владимиров предлагал зашить здание навесными фасадами, указывая, что технологии восстановления стеклянной плитки, которой облицован “Венец”, не существует.

Но планировавшиеся пять лет назад работы так и не начались. В 2022 году у “Венца” появился инвестор – «Азимут Хотелс Компани». Новый хозяин получил гостиницу в аренду на 49 лет. Практически сразу были озвучены планы по обновлению как внешнего вида “Венца”, так и внутренних интерьеров.

Проектированием ремонта гостиницы занялся “Ульяновскгражданпроект”, вопросы архитектурного облика вновь отдали мастерской Олега Владимирова. И, как сообщила советник губернатора Ольга Мельникова, предложения архитекторов уже дважды выносили на суд коллег. В декабре их презентовали на областном Градосовете. А в конце февраля архитекторы вышли к гостинице, чтобы оценить, как в натуре будут смотреться предлагаемые навесные фасады.

По словам Ольги Мельниковой, в реконструкции гостиницы можно обойтись и без зашивания фасадов, но тогда ее по сути придется разобрать и собрать заново.

– В 21 веке сложно придумать решение, которое мы не сможем реализовать. Мы понимаем, что все упирается в целесообразность и ценовой диапазон. Люди 50 лет назад для своего времени совершили технологический прорыв: построили самую высокую гостиницу за кратчайшие сроки. В рамках возможностей того времени выбрали наиболее технологически приемлемый вариант – каркасную систему с несущими крупноформатными панельками. Так называемую ириску, которая по цвету была подобрана максимально близко к мрамору, потому что было необходимо это ассамблировать с Мемцентром и соблюсти колористическое сочетание. А высотность объекта не позволяла обшить его мрамором, как это сделали с Ленинским мемориалом.

Прошло 50 лет, панели этого типа не производятся в том масштабе и потоке. Сегодня большой процент этих чипов – мелких плиточек – отвалился, особенно на высоте, где больше ветра, где большие перепады температуры. И эту мелкую плитку, даже если пройтись по периметру здания, можно обнаружить, она действительно падает. Гуляя вокруг здания, нельзя не заметить и эти ужасные швы. Они пришли в такое состояние во время эксплуатации здания, выглядят как неприятные грубые полосы. Поэтому если говорить не о панелях (навесных, – прим. автора), а о другом конструктивном решении – это работа, близкая к реставрационной. Если не делать навесной фасад, надо понимать, что речь не про отмыть здание. На высоте такую работу с панельками сделать не получится. Чтобы с ними поработать, с этими швами, местами, которые отвалились, с верхним слоем, который очень сильно пострадал, нужно срезать эти панели. То есть по сути оставить открытый контур здания и везти их на завод, чтобы их там отшелушили, восстановили, – объясняет советник губернатора.

Ценность – “не в материале отдельной плитки”

При этом, отмечает Мельникова, важно понять, в чем именно ценность здания гостиницы, если говорить о нем как об образце советского модернизма:

– Она не в материале отдельной плитки. Она в масштабной форме, в монолитности образа, в сочетании активного высотного силуэта и нивелирующего его горизонтального объема. Важно сохранить чистоту и лаконичность этого объекта, его созависимость, соподчинение с ансамблем Ленинского мемориала. Поскольку можно говорить о достаточно четком подборе колористики с современными возможностями, можно настолько правильно соблюсти баланс теплого и холодного, что со стороны Мемцентра будет четче сочетаться. Важно обновить этот потухший цвет “Венца”, сохранив чистоту и лаконичность его образа.

Мельникова подчеркивает, что навесные панели, которые были размещены на стене гостиницы как “пробники” – это лишь варианты того, как могут быть зашиты фасады “Венца”. В презентации Владимирова были и другие идеи, вплоть до перфорированных фасадов как в “Ельцин-центре”. В ближайшее время вопрос конкретных решений при обновлении здания должны вновь вынести на Градосовет.

Азимут — на надпись

Директор архбюро “Простор” Кирилл Штемпель подчеркивает, что для обсуждения есть и другие спорные предложения: “Пока на эскизах рядом с надписью “Венец” красуется такая же по размеру надпись “Азимут”, и вот это, на мой взгляд, уже точно нарушает образ объекта. Такого допустить нельзя”.

Говоря о решении по фасадам, Штемпель поддерживает позицию Мельниковой:

– В подобных вопросах мне всегда интересен такой момент: архитектор прошлого, создавая этот объект сделал так, потому что это была его задумка, или потому что технологии в то время не позволяли сделать по-другому? Например, ширина шва между панелями на гостинице “Венец” – это идея автора или возможности строительной промышленности? А ведь это влияет на визуальное восприятие. Или отсутствие утеплителя на фасаде? Или, например, если бы у авторов этого проекта была возможность вместо мелкой мозаики использовать другой материал, который есть сейчас, но не был доступен тогда, воспользовались бы они этой возможностью?.. Говорить о том, что нужно каждую плитку брать и приклеивать на место, это, конечно, в наших реалиях абсурд. Ведь та плитка, которая еще не отвалилась, тоже отвалится через год – два. Наверное, можно взять, отодрать всю мозаику и приклеить новую на те же плиты заново, но это невероятно трудоемкий и долгий процесс, который совсем не гарантирует хороший результат..

Архитектор уверен, что профессионализм Олега Владимирова позволит решить задачу по фасадам: “Если подобрать нужную цветовую гамму, размеры панелей и ширину швов, думаю может получиться вполне не плохо”.

Решение принимает тот, кто платит

Архитектора Михаила Капитонова по праву можно считать экспертом в теме советского модернизма. Вопросами состояния зданий этого стиля в Ульяновске и других городах он занимается уже не один год. Идею зашить фасады “Венца” Капитонов воспринимает очень осторожно:

“Венец” – это однозначно шедевр архитектуры. И работать с ним нужно как с памятником архитектуры. Даже несмотря на то, что статуса памятника ему не присвоили. Выбор конкретной технологии, узлов и решений – это вопрос проектирования. Говорить, что одна технология подойдет или наоборот не подойдет я не стану – это слишком большое обобщение. Есть примеры удачного применения навесного фасада – Ленинский мемориал. Есть неудачные примеры реконструкций советских зданий с применением навесного фасада – “ГазБанк Самара”, – объясняет он. – Что касается плитки: реставрировать существующий фасад или нет, – нужно попробовать, чтобы делать какие-то выводы. Действительно ли плитка “сыплется”, насколько изношены швы между фасадными плитами. Здесь все зависит от целеполагания. Если для нас является ценностью внешний вид Венца, то мы ищем способы его сохранить”.

В качестве примера такой работы Капитонов приводит Тольятти, где энтузиасты взялись за восстановление мозаичной стелы “Радость труда”, которая тоже сыпалась.

Но, констатирует архитектор, у “Венца” нет статуса объекта культурного наследия. “Архитектор может предложить тот или другой вариант, но решение принимает тот, кто платит”, – говорит Капитонов, – “Объект сложный, знаковый, поэтому остается только пожелать удачи и терпения команде, работающей над проектом – в их руках судьба “открыточного вида” нашего города”.

Сам Олег Владимиров работу над внешним видом “Венца” не комментирует.