Сегодня глава МБУ «Городская похоронная служба» Михаил Чабан, зампредседателя Общественной палаты региона Геннадий Слюсаренко дали большую пресс-конфенерцию. Поводом для нее послужил ряд публикаций в СМИ (включая Улпрессу), где рассказывалось о поборах, процветающих на ульяновских кладбищах. Чабан решил лично ответить на все вопросы.

Начальник МБУ начал с приветствия журналистов, после чего привел фактов из своего прошлого:

— Здравствуйте коллеги! Возможно это звучит странно, но вся моя жизнь связана со СМИ. Больше 25 лет в военной журналистике; выборная компания, политтехнология — я выпускал, в том числе, газеты; руководство не самым маленьким издательским домом в Москве более 10 лет… Работу журналистов знаю и понимаю, хоть и сам грешен. Я привык к тому, что журналисты, с которыми я работал отвечали за то, что делали. Я попросил о встрече с вами, так как вышел ряд публикаций, которые, с моей точки зрения, не совсем правильные…

Коллеги попросили главу МБУ перейти сразу к делу. Чабан озвучил актуальные цифры, касающиеся кладбищ. На территории МО «город Ульяновск» их 33, они занимают примерно 300 га земли и почти все заросли лесами.

— 11 кладбищ мы закрыли, последнее на Майской горе, по просьбе Минобороны, из-за того, что там будет Суворовское училище. С предыдущим главой города я уже обсуждал, что все это было сложно, у многих там огромное количество родственников. А попросили, чтобы захоронений не было вообще, — рассказал Чабан.

Остальные 8 кладбищ находятся в сёлах, они закрыты для новых захоронений, так как свободной земли нет. Здесь можно лишь подхоронить родственников. По словам Чабана, огромное количество земли люди захватили под свои захоронения, хотя по закону бесплатно положен участок размером 1,8 на 2,2 метра.

— Еще один момент. В 2001-2011 году другая городская структура — МУП «Ритуальные услуги» — продавало землю. Есть записи, что люди купили на Ишеевском кладбище 3,5 тысячи мест, на Архангельском — 800. У людей есть документы, эти места — в резерве. Это к тем слухам, что можно захоронить даже на закрытом кладбище, если есть деньги, — пояснил глава МБУ.

Он обозначил проблему Ишеевского кладбища, где в настоящий момент уже есть 175 тысяч захоронений. По словам Чабана, по закону площадь кладбища должна быть 40 гектар, а в реальности на Ишеевской горе занято 160 гектар земли. Раньше территория была огорожена. Но позже участки начали прирезать, из-за чего со стороны Ишеевки нет заборов и ворот, доступ открыт.

— Задача МБУ подписана в уставе и муниципальном задании. Это выдача разрешений на захоронение: без нас похоронить никто не может. Люди должны представить свидетельство о смерти. По этому вопросу мы работаем с муфтиями: есть свои особенности, мусульман хоронят в тот де день, а документов еще нет. Когда людей захоранивают без свидетельства, они паспорт не сдают. Вопрос — где эти паспорта? Еще одна проблема — люди не привыкли, что на установку памятника тоже нужно получить разрешение, а есть законы, это регламентирующие, — продолжил Чабан.

Также в ведении МБУ — уход за кладбищами, многих из которых сегодня из-за деревьев «в страшном состоянии» (Майская гора, на Карла Маркса, северное и так далее). Решить вопрос сложно: для того, чтобы спилить дерево, нужна специальная техника, которой нет, вдобавок, «к нему не подъедешь».

Ситуацию со множеством ритуальных агентств и платой за похороны, Чабан охарактеризовал так:

— Есть рынок, а есть базар, они чем-то торгуют. Федеральный закон от 1996 года был написан таким образом, что на кладбище действуют все, кто хочет. Отсюда огромное представителей ритуальных агенств. Это те, кто занимается захоронениями. Сколько их в городе, выяснить мне не удалось. Сколько они берут за услуги, неизвестно, каждый делает что хочет. Такая же ситуация с установщиками памятников. Какие у них расценки — никто не знает, все на договорных отношениях. По поводу денег, которые взымаются за захоронения. Есть порядочные организации, есть не очень, с которыми мы ругаемся регулярно, однодневки. Когда у человека горе, ему не до того, где будет лежать родственник. Находится ритуальное агентство, которое делает все «под ключ». Я даже видел объявления «решим все вопросы с землей в любом месте на любом кладбище». Был в шоке.

Чабан заявил, что МБУ не может продать землю, так как не видит перед собой покупателя. А ритуальные агентства могут захоранивать без разрешения МБУ. По закону копать могилу может тот, кто хочет. На кладбищах нет охраны, она не положена — эта проблема для многих российских регионов.

— Шесть лет мы ждём нового закона о похоронном деле. Есть антилоббисты, которые не дают ему быть принятым. На этих вещах наживаются недобросовестные структуры, которые занимаются бизнесом на похоронах. Когда я только устроился работать, недели через две мне звонит глава города и говорит: «Твои продают землю». Начинаю разбираться: человек не хочет разбираться. Я прошу дать хоть какие-то наводки. Мне говорят: «Того, кто продает, зовут Слава, он на Ишеевском кладбище». Но у меня нет там ни одного Славы. Выходим на одного агента, я его предупреждаю. Через некоторое время ситуация повторяется, я снова его вызываю и говорю: еще одна такая ситуация, сделаю все, чтобы тебя посадили. Понял, пропал. Снова звонок — опять кто-то продает. Описывают человека на желтой машине — оказывается копщиком могил. И все представляются работниками кладбища, из-за этого идет перекос. Ответственности никакой, такие у нас законы, — озвучил свое видение ситуации Чабан.

Публикации, где назывались суммы за то, чтобы получить хорошие места на кладбище (200 тысяч, миллион рублей), руководитель МБУ прокомментировал так: «Вы город знаете, многие ли готовы в Ульяновске платить такие суммы? Если у человека есть такие деньги, думаю, он может решить этот вопрос и бесплатно».

Чтобы исправить ситуацию, по мнению Чабана, нужно внести изменения в КоАП — «ввести сумасшедшие штрафы за незаконные захоронения, установку памятников и прочего». На Ишеевском кладбище, на участке, где хоронят погибших на СВО, есть целый мавзолей, где захоронены мужчина и женщина. Глава МБУ выяснил, что разрешения на его установку не выдавали, как он появился на кладбище — неизвестно.

По словам Чабана, если нужна земля для захоронения, лучше обратиться в МБУ «ГСПС». Предоставляется она бесплатно. Ритуальные агентства лучше выбирать по отзывам. Стоимость захоронения 150-200 тысяч, по мнению директора МБУ, завышена, в среднем она составляет 50-60 тысяч рублей. По мнению директора МБУ, это «стихийный и неуправляемый бизнес» многие даже не выдают чеки. И если выйдет новый закон, рынок можно будет структурировать и лицензировать.

Геннадий Слюсаренко отметил, что кладбище, где похоронены участники ВОВ, в заброшенном состоянии, ухаживать за могилами некому, родственников у них нет. На северном кладбище асфальт довели только до мест захоронения участников СВО, дальше непролазная грязь.

— Проблем очень много. Мы делаем очень многое, но средств на все не хватает — огромные территории. Говорить о недостатках можно долго. Дайте мне 50 млн сразу, и я дороги заасфальтирую, забор поставлю. Но бюджет не резиновый. Не я один, все директора МБУ приходят и жалуются на недостатку средств. Будут финансы — сделаем все очень быстро, — ответил Чабан.

Он уточнил, что и Ульяновску, и другим городам без крематория не выжить. Проект, который хотят реализовать в Заволжье — частный; Чабан говорил инвесторам, что место, которое подобрали для крематория, ошибочное — в 400 метрах расположен поселок «Зенит», жителям которого конечно это не нравится. Был вариант разместить объект у Баратаевской свалки, но вопрос завис.

Сейчас к маленьким кладбищам (на Мостовой, в Лаишевке) прирезается по 1,5-2 гектара. На Архангельском кладбище минприроды выделило 2 гектара для захоронения погибших на СВО. Планируется выделить около 10 гектар земли в районе поселка Мирный в мэрии будут решаться вопрос о переводе земли и переделке генплана. Около Баратаевки есть участок частного кладбища, но по закону хоронить здесь нельзя, нужно дождаться внесения изменений. По словам Чабана, северного (Ишеевского) кладбища хватит лишь года на два.

Чабан рассказал, что знаком с известным ульяновским авторитетом Игорем Орловым. С ним он встречался в кабинете Игоря Эделя — после того, как МБУ занялось наведением порядка с НТО, работающими около северного кладбища. Одна из предпринимательниц, торгующих цветами, заявила Чабану, что он должен знать, «кому она платит деньги».

— Разговор состоялся, претензий ко мне не было. Мне сказали, что на меня жалуются мусульмане — я пояснил, что требую с них свидетельства о смерти, ведь хоронит не мулла и не мечеть. Больше с Орловым я не встречался. Ходили слухи, что меня пытались убрать с моей должности, но это уже не в первый раз. С месяц назад меня вызвали в одно госучреждение и дали почитать распечатку телефонную переговоров. Один человек обращался к другому: «Что там по нашей похоронке?». «Переговорил с этим, этим, этим, осталось …. Чабана, и забираем себе». Так что на чью мельницу льете воду?