Минувшей весной на улице Матросова в Ульяновске произошел резонансный пожар – загорелось старинное деревянное здание. Причиной оказался поджог. После тушения отвечающие за сохранение культурного наследия чиновники успокоили: горел чердак, а представляющие ценность элементы здания практически не пострадали, собственника обяжут провести ремонт. Но в зиму дом-памятник ушел без ремонта и со вскрытой кровлей. Зато фасад его затянули тканью. И это не первый для города пример, когда горевший памятник оставляют ветшать. Почему собственники не спешат с ремонтом и реальна ли угроза утраты этих зданий – в нашем материале.

“Если поджигатели преследовали цель исключить дом на Матросова из реестра ОКН, то они просчитались”, – сообщали в управлении по охране объектов культурного наследия после визита в горевший объект культурного наследия на улице Матросова, 9.

Жилой дом 19 века горел на Первомай. Как сообщали в МЧС, причиной пожара стал поджог, сильнее всего пострадали кровля и чердачное помещение.

По факту поджога было возбуждено уголовное дело. Но, как уточнил “Улпрессе” ио начальника пресс-службы УМВД по Ульяновской области Сергей Сергеенко, поджигатели пока не установлены.

В областном управлении по охране объектов культурного наследия в ответ на запрос констатировали, что собственник здания, которым является АО “Имущественная корпорация Ульяновской области (Ульяновское областное БТИ)”, добровольно не исполнил направленное ему ранее требование о восстановлении предмета охраны здания после пожара. В связи с этим в управлении начали готовить заявление в суд.

Как обнаружила “Улпресса”, все же некоторые меры в отношении здания после пожара были приняты: его фасад, выходящий на улицу Матросова, затянули тряпкой. Вероятно, это было сделано в августе – к визиту губернатора в расположенную на соседнем участке гимназию №2. Но если спереди деревянный дом с сохранившимися резными элементами выглядит не слишком пострадавшим от огня, сзади видно, насколько сильно выгорел чердак и пострадала кровля. В зиму здание вошло с развороченной крышей.

При этом одно судебное решение по сохранению дома на Матросова, 9 было вынесено еще в 2021 году. И, если бы оно было выполнено, пожара удалось бы избежать. Но собственник – областная власть – пока лишь пытается его продать. В 2022 году здание выставляли на аукцион за 15,7 млн рублей. Весной 2024-го на сайтах недвижимости публиковались объявления о его продаже – уже за 20 млн рублей.

Не выполняющиеся годами решения судов по зданиям-памятникам – обычная практика для Ульяновской области, следует из информации управления по охране ОКН. Так, в январе 2018 года на улице Рылеева горел дом, выстроенный в 1913 году архитектором Федором Ливчаком. Решение суда по его сохранению было вынесено еще весной 2019 года, но до дела не дошло до сих пор. В июле 2024-го закончилась отсрочка работ, данная судом собственникам.

Владеют зданием ООО “Акцент” и ООО “Центр ульяновского бизнеса”, правоопреемник Корпорации развития Ульяновской области, то есть структура, областной власти не чуждая. Еще в 2020 году “Спецпроектреставрация” разработала проект воссоздания дома-памятника. До историко-культурной экспертизы проекта дошло в 2023 году – она была успешно пройдена. Как указывается в материалах экспертизы, проведенное после пожара обследование зафиксировало 80-процентную степень износа строения и аварийную категорию состояния его конструкций. Реконструкции дом не подлежит – только воссозданию.

“Почему работы не были начаты в 2024 году может достоверно ответить только собственник. У регионального органа охраны ОКН имеется полное право требовать исполнения решения о воссоздании и все возможности. Вероятно при напористости регоргана и прояснится позиция собственника относительно восстановления ОКН”, – отмечает юрист регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников Любовь Еремина.

Но опасности, что вместо восстановленного старинного здания на месте пожара появится новодел, все же нет, считает она:

“Практика “сжег ОКН и построил на его месте клубник” истреблена, судебная практика сложилась только в сторону восстановления утраченного ОКН”.

Но практики “сгорел ОКН – восстановили” у города так и нет.