«Улпресса» продолжает всматриваться в ульяновские памятники вместе с ведущим архивистом регионального Госархива Антоном Шабалкиным. Почему первый советский губернатор чуть не обернулся Пластовым, чем Иван Гончаров не угодил местным художникам, как город потерял одного из самых талантливых своих скульпторов и каким мог быть колобок-Ленин — в нашем материале.

В Государственном архиве Ульяновской области работает выставка «Монументальная история». «Улпресса» уже рассказывала о памятниках, установленных до Великой Отечественной войны. Теперь же — о второй части экспозиции.

Поставить в Ульяновске памятник Гончарову планировали еще в 1941 году — к 50-летию со дня смерти писателя. Но планы спутала Великая Отечественная. К вопросу вернулись к 1948-му. Тем более, что и дата была юбилейная — праздновали 300-летие Симбирска-Ульяновска и 30-летие освобождения города от белых. Организация была с размахом: в город пригласили певицу Лидию Русланову, выпустили специальное пиво «Юбилейное».

Автором открытого 12 сентября 1948 года бюста Гончарова стал скульптор Афанасий Ветров. Постаментом обошлись старым — оставшимся от свергнутого еще весной 1917 года бюста царского премьер-министра Петра Столыпина. Такой выбор сыграл злую шутку с писателем — его не раз пытались выселить из зеленого уголка между Дворцом книги и зданием иностранного факультета УлГПУ. В годы руководства регионом Колбиным бюст перенесли — к забору у здания Краеведческого музея. Переезд оказался неудачным — памятник терялся между зданий. Через несколько лет его вернули на место. Но в 2009 году начались разговоры о возвращении на постамент бюста Столыпина и свержении Гончарова. К счастью, инициатива воплощена в жизнь не была. Антон Шабалкин вспоминает байку о том, что рабочие при установке бюста на чужой постамент сунули ему под углы пятаки — чтобы стоял надежно.

Второй памятник Гончарову — стоящий в сквере имени писателя, выполненный скульптором Львом Писаревским — появился в городе в 1965 году. Интересно, что это единственный в городе советский памятник, выполненный из чугуна.

Постамент для Гончарова делал тогда молодой архитектор Лев Нецветаев. Он же рассказал архивисту Шабалкину, что постамент так и не был доведен до конца. Прорезанная на нем подпись Гончарова на самом деле должна была стать основой для накладной росписи, но выполнить ее к открытию не успели. И попытка выполнить проект полностью хотя бы к 200-летию писателя в 2012 году результата тоже не дала.

Памятник писателю, как и его бюст, вызвал разногласия у культурной общественности города. Сначала монумент обошелся без официальной церемонии открытия. А затем в региональном отделении Всероссийского общества охраны памятников обсуждали вопрос, нужно ли городу два памятника писателю. Как указал тогда отвсек реготделения Александр Блохинцев, к осуждению памятника приложили руку местные художники. Видимо, были недовольны, что заказ не отдали ульяновцам:

«По поводу памятника Гончарову (сидящий в кресле). Местные художники в небескорыстных целях разнесли молву о том, что это, якобы, один из экземпляров массовой отливки. Мы имеем документы, которые полностью опровергают такие разговоры. Это оригинальное художественное произведение, имеющееся в стране только в единственном экземпляре. Его автор московский скульптор, ученик крупнейшего советского художника В. Мухиной – Л.М. Писаревский».

В 1949 году в Ульяновске появился памятник Свердлову. Конечно, стоял он в парке Свердлова, нынешнем Владимирском саду. Когда, почему и куда памятник исчез, выяснить пока не удалось.

Свердлов — не единственный пропащий ульяновский памятник. Так, в Засвияжье в 2003 году был снят начавший разрушаться памятник Максиму Горькому, а площадь его имени осталась.

После войны в Ульяновске продолжили ставить памятники в честь Владимира Ульянова, а точнее — уже и его семьи. Сначала появилась статуя Володи-гимназиста работы скульптора Владимира Цигаля. Этот памятник особенный по датировке — на нем стоит надпись «1887 год». Это не год какого-либо события. Дата указывает, что памятник изображает Владимира Ульянова в 1887 году, то есть в его 17 лет. Как раз в этом возрасте будущий Ленин закончил Симбирскую гимназию и уехал в Казань.

Иногда даже можно услышать, что уезжал будущий революционер как раз со старого вокзала, у которого стоит памятник. Но вокзал был выстроен после Великой Отечественной и памятник отлично вписался в один с ним архитектурный ансамбль в стиле сталинского ампира. Впрочем, несмотря на это, Володю-гимназиста тоже пытались подвинуть — например, к новому Центральному вокзалу.

Следом встал вопрос об увековечении родителей вождя революции. Автором бюста Ильи Николаевича Ульянова, установленного на улице 12 Сентября, стал Матвей Манизер, уже сделавший для Ульяновска Ленина. Бюст отца Владимира Ильича дополнен фигурой пастушка, которого нередко принимают за самого Володю. Рассказывают, что такую ошибку совершил и приезжавший в Ульяновск поэт Евгений Евтушенко.

Бюст Ильи Николаевича открыли в 1957 году, а в 1959-м решено было увековечить и мать Владимира Ильича, Марию Александровну Ульянову. Изначально памятник ей планировалось поставить в 1960-м, но в итоге открыли его в 1970-м — вместе с Мемцентром. На монументе рядом с Марией Александровной стоит снова Володя — но на этот раз в 4-летнем возрасте. Именно с фотографии 1874 года делали его фигуру.

В 1971 году к трем Лениным разного возраста, установленным в Ульяновске, добавился бюст Ульянова-гимназиста у нового здания первой гимназии.

Отдельно выставка рассказывает о семейной династии скульпторов Клюевых, представители которой стали авторами не одного памятника в Ульяновске. Анатолий Клюев и Любовь Турская вместе с сыном Олегом попали в Ульяновск по приглашению — к столетию Ленина жить и работать на его родине зазывали многих представителей творческих профессий.

Любовь Турская, бесспорно, обладала самым ярким талантом в семье. В 1968 году она, первой в регионе, получила звание Заслуженного художника РСФСР. Но, к сожалению, жизнь Любови Александровны оборвалась трагически — 15 июля 1971 года они вместе с мужем возвращались домой на такси и попали в ДТП на въезде на Минаевский мост. В такси въехал грузовик, Турская сидела впереди и погибла на месте аварии. Анатолий Клюев, пока не потерял сознание, кричал, чтобы спасали его жену, потому что она — одаренный скульптор.

В том же июле был открыт бюст Илье Николаевичу возле УлГПУ авторства Анатолия Клюева. Открытие прошло без автора — он еще продолжал лечение после ДТП.

Позже Анатолий Клюев попытался воплотить в жизнь работу погибшей супруги — трогательный монумент для могилы участников Великой Отечественной, умерших в госпиталях, на Воскресенском кладбище. Монумент под названием «Реквием», состоял из трех женских фигур — старухи, женщины средних лет и молодой беременной девушки. Но заменить автора не получилось и задуманный памятник так и не появился.

Еще одна работа Любови Турской — скульптура «Рабочие», созданная в 1967 году, получила высокие оценки в Москве. Фото проекта публиковали в центральной прессе. Но когда заготовку отправили на завод для отливки, цех обрушился и работа была утрачена. Из реализованных проектов Турской ульяновцам хорошо знаком памятник Александру Матросову, установленный в Ивановке.

Самым результативным из Клюевых можно считать Олега Анатольевича. Начинал он с фигуры Суворова, установленной внутри Кадетского корпуса, делал памятник участникам войны в Афганистане и стелу с фигурой Ники в нового городе. При губернаторстве Сергея Морозова в городе появились клюевские Петр и Феврония, Суворов на улице Спасской, памятник Хо Ши Мину в Засвияжье и, конечно, конная статуя Богдана Хитрово и его окольничего.

Часто считается, что идея поставить памятник основателю города появилась у губернатора Морозова. Но, напоминает Антон Шабалкин, такое предложение одобряли еще к 350-летию города. В 1998 году памятник мог бы появиться на улице Гончарова, где сейчас установлен поклонный крест в память о снесенных храмах.

На выставке можно увидеть, как установленный уже у Мемцентра памятник менялся от проекта к отлитой фигуре и как на месте его сваривали из нескольких частей — Антону Шабалкину удалось запечатлеть этот процесс. Также представлены проекты нескольких нереализованных памятников авторства Олега Клюева. Например, это герои произведений Гончарова, которых предлагали поставить у драмтеатра при создании Театральной площади.

Впрочем, напоминает выставка, в первые два десятилетия XXI века в городе устанавливались и другие памятники. Это и скульптура Аркадия Пластова, на открытие которой приезжал Зураб Церетели, впоследствии подаривший городу бюст Пушкина. И буква «Ё», сначала выполненная на черном кладбищенском граните белой краской и только потом замененная на красную версию с вырезанным силуэтом «Ё» — таким, какой был у первой напечатанной буквы. И бюст «первому советскому симбирскому губернатору» Гимову, который ждал своей поры с 1986 года и чуть не был переплавлен в Пластова. Это и памятники чувашскому просветителю Яковлеву, и семье в одноименном парке, а также Андрею Блаженному. Один из самых значимых памятников этого периода посвящен Герою России Дмитрию Разумовскому, погибшему в Беслане при освобождении детей из захваченной террористами школы.

За последние годы лихорадка монументализации в Ульяновске сошла на нет. Например, указывает Антон Шабалкин, закрыт вопрос с идеей поставить на Новом Венце памятник «солдату трех императоров» Василию Кочеткову, якобы прожившему 107 лет и 60 из них служившему в армии. Запрос в Российский государственный военно-исторический архив подтвердил сомнения краеведов в том, что такой герой существовал — данные о его службе в различных полках в архиве не подтвердили.

А вот одними из самых заметных — не по размеру, а по отклику у горожан и туристов — стали появившиеся в Ульяновске в 2024 году литературные колобки. Идею поставить небольшие фигурки в центре города придумали в Дирекции «Ульяновск — литературный город ЮНЕСКО», за ее воплощением обратились к главному художнику Театра кукол Дмитрию Бобровичу.

На выставке в Госархиве можно увидеть самые первые эскизы колобков, в том числе не пошедшие на отливку. Например, ленинского колобка в кепке. И открытки с каждым из колобков, тоже на данный момент не напечатанные. А также творческий процесс автора, пытавшегося вписать колобка в золотое сечение по примеру Витрувианского человека Да Винчи.

Несмотря на небольшой размер самих колобков, в них спрятаны секреты, отсылающие внимательных зрителей к историческим фактам и не только, рассказывает Антон Шабалкин. Например, у колобка-Языкова сзади на шапке приткнут перстенек, который поэт в свое время выпросил у цыганки Татьяны Дементьевой. Языков был ее поклонником и посвящал ей стихи, а вернул перстень только по настоянию Александра Пушкина, к которому цыганке пришлось обратиться за помощью. Еще двое колобков держат крохотные конвертики с буквами «Ю» и «Д» — это первые буквы имен скульптора Дмитрия Бобровича и его супруги Юлии.

Есть на выставке и техническое колобковые детали. Так, для отливки фигурок нужно было вовсе не тесто, а силикон. Его в необходимых количествах в городе не нашлось, пришлось срочно везти из Тольятти. А потом еще выпекать в Москве. Поэтому открывали колобков не сразу, а по очереди. И вообще, вполне вероятно, что всех круглых ульяновских героев еще и не отлили — их автор говорит, что у проекта может быть продолжение, но деталей пока не раскрывает.

Фото и другие иллюстрации предоставлены ведущим архивистом Госархива Ульяновской области Антоном Шабалкиным.