Дождь

 

Прошёл легчайший дождь,

Почти неуловимый,

И радуга воздвигла зыбкий мост.

Трава курится вогловатым дымом,

Чуть розовым от зноя и стрекоз.

И вспыхнувший цветеньем

Куст сирени

Дымится тоже, хоть и не промок.

Над Волгою в неясном отдалении

Пошаливает радостный громок.

И стая голубей над парком кружит,

И падает на землю с виража.

И важно ходят голуби по лужам,

И воду пьют глотками, не спеша.

Они взлетают хлопотливым роем,

Меня крылами не задев едва.

Сегодня на земле всё молодое:

И гром, и дождь, и солнце, трава.

 

 

  Увы! Я прозевал начало лета

 

Увы! Я прозевал начало лета

В горячечном  бессоньи третьих смен.

Я позабыл, работая, что где-то

Сердца людей дурманила сирень.

 

К июню я повёрнут был спиною

Работой. Но я видел, как цвела

Акация горчичной желтизною,

Пыльцою, раскалённой как зола.

 

Она цвела у обжигальной печи,

Где билось пламя в миллион свечей.

Мир выгорал и рушился на плечи

Стеною раскалённых кирпичей.

 

Но сквозь огонь я видел цвет акации,

И он с тех пор стоит в моих глазах.

Я всё же научился разбираться

В своих поступках, людях и цветах.

 

И этот цвет горячечно-горчичный,

Как лезвие, вонзённый в полутьму,

Я не отдам ни за какие тыщи

И не передоверю – никому.

 

              Телёнок

 

В глаза глядят ромашек звёзды

Из душных зарослей травы.

Трава растёт, щекочет ноздри,

Шумит у самой головы.

К ней потянуться языком бы,

И навернуть зеленый пук…

К телку ползёт янтарным ромбом

Худой воинственный паук.

Телок пугается букашки

И, взбрыкнув, отбегает прочь.

Стоит и смотрит на ромашки

Глазами тёмными, как ночь.

Парит, как облако: над стадом

Навозный, пряный, плотный дух.

Лежит в тенёчке за оградой

На травке старичок-пастух.

Жара слепит. И тень на землю

Всё круче падает. Телок

Бредёт лениво и, помедлив,

Ложится к матери под бок.

И всё упрямей к ней теснится,

Почуяв запах молока.

Корова смотрит сквозь ресницы

И лижет потный лоб телка…

 

 

Грозы начало

 

День умирал в конвульсиях грозы,

Что, как орда, вкруг города стояла.

В пустой квартире ходики-часы

Стучали монотонно и устало.

 

Вдруг по деревьям пробежал озноб.

И стало тихо-тихо, точно в яме.

На площади поднялся пыльный столб

И двинулся, враскачку, меж домами.

 

Громады туч ползли со всех сторон,

Чтоб тяжело обрушиться на город.

Все окна настежь! Выйдя на балкон,

Я радостно почувствовал, что молод.

 

И жизнь прекрасна, что не говори,

Хотя тебе все дважды тридцать три!

 

Прохладный ветер окатил дома.

Пахнуло остро свежестью озона.

На город тяжко оседала тьма,

Чтоб до утра уже не встать с бетона

 

Сломалось небо в мёртвой тишине

И разразилось гулким громопадом.

Я отшатнулся от перил к стене

Перед мелькнувшим пламенным разрядом.

 

Упала капля первая, как кровь,

Набухнув чернотой на белой глине.

И дождь пошёл, смывая жар с домов,

Густой, тяжёлый, листобойный ливень.