Подняв архивы, сотрудники Чердаклинского ЗАГСа сделали сенсационную находку. Писатель Алексей Толстой встретил свою первую жену Юлию на Ульяновской земле. Здесь же с ней и расписался, оставив в Чердаклинских метриках запись о бракосочетании.

3 июня 1902 года: “Сын графа, студент первого курса технологического института Императора Николая, Алексей Николаевич Толстой, православного вероисповедания, первым браком. Дочь коллежского советника Юлия Васильевна Рожанская, слушательница Санкт-Петербургского женского медицинского института, православного вероисповедания, первым браком”.

“Барин чудил”

Каждый год, начиная с 16 лет, Алексей Толстой отправлялся в родовое имение Тургенево, принадлежащее его матушке Александре Леонтьевне. Юный граф исходил с ружьем чердаклинские леса, участвовал во всевозможных пирушках, редкий праздник обходился без него. Большинство людей, с которыми он кутил, впоследствии находили свое место на страницах его романов и рассказов. Именно здесь Толстой задумал цикл рассказов “Заволжье”.

В “Сестрах” он вспоминает симбирского суконного фабриканта, которому “в свое время в Троицкой гостинице в Симбирске помещик Наумов проломил голову, прошибив им дверную филенку”. Помещик – предводитель Симбирского дворянства и дальний родственник Толстого Михаил Наумов.

– В чердаклинских деревнях до сих пор живут потомки его прототипов – крестьян, мещан, дворян, военных, – рассказывает ульяновский краевед Сергей Петров. – Толстой был со многими на короткой ноге. Почти в любом из произведений можно отыскать ниточки, тянущиеся к Симбирску.

Поскучав в имении, Толстой увлекся любительским театром – единственным доступным развлечением в симбирской глухомани. Дочь коллежского советника 19-летняя Юлия Рожанская была исполнительницей главных ролей, первой красавицей Симбирска. Толстой все чаще бывал на репетициях, не пропускал и представления. Юлии он посвящал стихи, однажды написал даже пьесу, но та была воспринята холодно. Юлия со смехом вспоминала о гимназисте, который “решил к ней посвататься”. Толстой страдал. И когда ему предложили роль в пьесе Островского “Свои люди – сочтемся”, согласился с радостью, надеясь, что Юлия оттает. Вскоре они подружились.

Роман студента и студентки

Весной 1901 года 18-летний Толстой поехал поступать в технологический институт, уговорив Юлю ехать вместе с ним. Там, в Петербурге, и закрутился их роман. Летом 1902 года молодые люди отправились в Тургенево, чтобы объявить родным о своей помолвке. Говорили, что любят друг друга, и потому подгоняли родных со свадьбой. На самом деле Юлия была на третьем месяце беременности, о чем вскоре и догадалась мать Толстого Александра Леонтьевна. Именно она, боясь огласки, настояла на том, чтобы пышной свадьбы не было. Даже венчали их не в Санкт-Петербурге, как хотела симбирская родня Юлии, а в маленькой церквушке села Тургенево. Прожив два месяца в деревне, осенью молодожены уехали в Санкт-Петербург. Юля, сделавшись от беременности капризной и взбалмошной, не доверяла симбирским врачам.

– В январе 1902 года у них родился сын Юра, – рассказывает ульяновский краевед Сергей Борисович Петров. – Толстой охладевает к жене, свободное время проводит то с сыном, который отдан на попечение няни, то со своими новыми друзьями. В Санкт-Петербурге он сближается с Брюсовым, Горьким, пишет стихи и пьесы.

Их брак все больше похож на фарс, и в письмах родным 22-летняя Юля кается, что связала свою жизнь с графом.

Разлучница

В это же время Алексей Толстой знакомится с художницей Софьей Исааковной Дымшиц, сестрой своего однокурсника. За несколько месяцев она так сумела вскружить ему голову, что Толстой едва не бросил писательство. Он увлекается живописью, вместе с Софьей посещает художественную школу. И все чаще начинает сравнивать ее с первой женой. Сравнение не в пользу Юлии. Родители Софьи против визитов женатого человека. И Толстой оказывается на распутье – разводиться с Юлией или оставлять все, как есть. Решает этот вопрос, как ни странно, Софья. Она предлагает Толстому съездить с женой за границу, на курорт. Через месяц Юлия и Алексей возвращаются. И тот, и другая уже не сомневаются, что их семья распалась.

“У нас с ней нет ничего общего, – жалуется Толстой в письмах. – Она такая недалекая”.

Юлия домашняя, хозяйственная – и все же провинциалка. А Софья богемное создание, яркая творческая личность. У нее множество поклонников, ее называют вакханкой. Весной 1907 года Алексей Толстой делает Софье Дымшиц предложение, та отвечает согласием. Спустя несколько месяцев согласие на развод Юлии Рожанской и Алексея Толстого дает священный Синод.

Через три года после развода симбирянку Юлию Рожанскую постигает еще одна трагедия: от менингита умирает сын Юра. Юлия возвращается в Симбирск, к родным.

Деревня прото-типов

В 1910 году Толстой уже модный столичный писатель. Никто больше не смеет называть его неудачником с “бабьим лицом”. Его романы пользуются бешеной популярностью, сборники рассказов расходятся огромными тиражами. В это же время у него портятся отношения со многими его симбирскими знакомыми. Они все чаще пишут ему письма, жалуясь, что он насильно сажает их в свои романы, “как в старый тарантас”.

В 1911 году в Санкт-Пебербург приехал волостной писарь села Колокольцевка Владимир Девятов. Прочитав рассказ “Родные места”, в котором была указана его фамилия, имя сына и даже детали быта, он страшно разозлился на придуманную биографию. В рассказе его сын Николай пытается спасти честь Аннушки – своей первой любви.

Анекдот о провинциальном писаре, грозившемся побить графа, долго ходил по Санкт-Петербургу. По устным рассказам Толстого, Девятов, напившись, буянил под окнами его дома, требуя справедливости. В следующей редакции рассказа Толстой изменил фамилию Девятов на Шавердов. Рассказывали, что к жалобам отдаленной родни он относился с мягким юмором.

– Еще благодарить меня будете, – говаривал он. – Поймите, ведь я вам памятник воздвиг. Нерукотворный.

Визиты родни, воспоминания о детстве навевают мысли о первой жене, о первой любви. Для Толстого это больная тема. На людях он почти не вспоминает ее. Да и та живет затворницей. О браке с графом Толстым Юлии Рожанской напоминают лишь фотокарточки, письма и пожелтевшее от нафталина свадебное платье