Бриллианты для Шурочки

Бриллианты для Шурочки

Свадьба стала счастливым финалом любовного романа 61-летнего инвалида Геннадия Гордеева и 28-летней санитарки Шурочки

Они познакомились прошлой зимой в ульяновском доме престарелых, где Геннадий Дмитриевич жил уже два года, а девушка там же работала санитаркой.

– А что, разве старые люди не имеют права любить и быть любимыми? – начал разговор с корреспондентом “УМ” 61-летний счастливый жених. – Сами видите, у нас родилась новая семья.

Скромный и спокойный Геннадий Дмитриевич, прыгающий на костылях, как кузнечик, стал для Александры едва ли не единственной родственной душой. Инвалид угодил в интернат по милости дочери. Она отреклась от отца сразу после катастрофы, в которой тот потерял обе ступни. Покинула Гордеева и супруга, не пожелавшая мириться с такой обузой. Несчастный калека уже поставил на своей личной жизни жирный крест, но тут появилась обаяшка Краснова. Молодая работница старательно ухаживала за обитателями пансионата.

– Когда я впервые увидел Шурку, она показалась мне очень милой девушкой, – вспоминает инвалид. – Она столько для меня делала! Ухаживала как за родным! Я ведь инвалид первой группы. Перенес инфаркт. К тому же у меня полон желчный пузырь камней, а операцию делать врачи не разрешают… Все считали, что на этом свете я долго не задержусь. Это сейчас многие знакомые меня не узнают. Я теперь похудел на 28 килограммов да и внешне помолодел.

Постепенно инвалид и санитарка подружились. Стали подолгу беседовать, откровенничать. Шура начала помогать Гордееву по хозяйству – убиралась, стирала белье. Частенько готовила Гордееву что-нибудь вкусненькое. Тот в ответ угощал девушку фруктами и конфетами.

– Сотрудницы постоянно “пилили” Шурку: что ты нашла в нищем старике? Он же калека, неудачник. Как вам это нравится? – возмущен Гордеев. – У нее никогда не было отца. Я заменил его ей. Саше хорошо со мной.

– Я родилась в Казахстане. Отец бросил маму, когда меня еще и на свете не было. Мама умерла рано, я в третий класс ходила. Меня взяла к себе тетка. У нее семья была неблагополучная. Тетя попивала, муж ее тоже был не прочь к бутылочке приложиться. Потом мы вместе переехали в Ульяновск, где я стала учиться в школе-интернате. Стала ухаживать за больными, драить стены и полы да еще шить. Я работала санитаркой в разных больницах, потом перешла сюда. Личная жизнь не складывалась. Как-то не до того было. А Гена помог мне почувствовать себя нужной. После встречи с любимым я заметно изменилась. Стала увереннее в себе, почувствовала сильное мужское плечо, защиту.

– Вот она, моя красавица! – ласково говорит Геннадий Дмитриевич, глядя на свою 28-летнюю жену. – Я ее люблю и хочу сделать счастливой! Ведь благодаря Шурочке я снова ощутил в себе прилив сил. Да я готов горы свернуть! В молодости увлекался сочинением песен и стихов, сейчас снова взялся за это дело. Подумываю с одним приятелем создать дуэт “Дедушки, которые поют”. С концертами будем выступать для стариков. А Шурка – мой первый слушатель, самый строгий критик.

Поначалу окружающие не верили, что молодожены действительно любят друг друга. Думали, что они сошлись из-за корысти.

– Завистники говорили, что Шура мне нужна исключительно как домработница. Дескать, я ее эксплуатирую и зарплату отбираю. В общем, сплошные меркантильные интересы. Но это же глупость полная! Наверное, так могут думать только люди, никогда прежде не испытывавшие любовь, – рассказывает Гордеев. – А разница в 30 с лишним лет ни меня, ни Шуру ничуть не смущает.

На их свадьбу пришло около полусотни гостей. Друзья, соседи, сотрудники учреждения. Невеста была в красивом белом платье и с цветами в прическе. Оба буквально светились от радости. Столы накрыли в актовом зале. Молодоженов завалили традиционными подарками: постельные принадлежности, посуда… А Геннадий подарил супруге красивые золотые сережки с крошечными бриллиантиками.

– Несколько месяцев на них копил. Но главное, что Шурка довольна осталась! У нее ведь никогда раньше золота не было, – улыбается Гордеев.

Молодой семье руководство дома престарелых выделило большую комнату. Сейчас они активно ее обустраивают. И на вопросы, подумывают ли молодожены о продолжении рода, Шура, улыбаясь, отвечает:

– А почему бы и нет?! Мой муж – мужчина в полном расцвете сил!

# Елена РАЗУМОВСКАЯ,

# ПОЧТОВЫЙ РОМАН

Затеяв с любимым лейтенантом переписку, Нина выслала ему фото красавицы-подруги. И потеряла… суженого.

# Треугольники

Трогательную и грустную историю о не сложившейся любви Нины Усольцевой и о том, как под Новый год сердце девушки растопил ее будущий муж, нам рассказала непосредственная свидетельница этих событий, соседка и подруга Нины, Лидия Мясина. С Ниной Усольцевой она сорок пять лет прожила на одной улице. Вместе бегали в школу и в клуб на танцы. А когда началась война, как и все, старались помочь фронту, чем только могли.

– Мы с Ниной устроились работать на военный завод, – вспоминает Лидия Петровна. – Работали без отпусков и выходных по двенадцать часов, а иногда и больше. Свою месячную зарплату перечисляли на строительство военной техники.

Девушки делали для фронтовиков все, что было в их силах: стирали и штопали привезенные с фронта телогрейки, отправляли посылки. Но самым радостным занятием, отдушиной в жизни любой девушки военного времени была переписка с фронтовиками.

– Напишешь ласковое, доброе письмо, сложишь его треугольником, укажешь номер полевой почты, который узнаешь от подруг или по радио, и в путь-дорогу его пошлешь, – вспоминает Лидия Мясина. – Мы с Ниной обычно писали – вручить тому, кто писем не получает, так же поступали и с небольшими посылками. Варежки свяжешь из настоящей шерсти, добавишь стакан крепкого самосада – махорки и – полевой почтой “для вернувшихся с боя”. А какая радость была, когда ответ получали!

Фотография

Молодые бойцы обычно просили своих подруг по переписке присылать им свои фотографии. Фотоателье тогда в Ульяновске было только одно – на улице Гончарова, снимки там делали маленькие – 2х3 сантиметра, но зато качество было прекрасное.

Однажды Нинин новый знакомый, Николай, попросил ее прислать свою фотографию.

– Они уже несколько месяцев переписывались, – рассказывает Лидия Петровна. – Когда Нина пришла ко мне и показала фото высокого красавца с погонами лейтенанта, я просто ахнула! На обороте фото было написано: “Дорогой Нинулечке от верного фронтовика! 1943 год. Николай”. Нина моей радости тогда не разделила – на ней просто лица не было. Надо сказать, что была она очень доброй, хозяйственной, но природа не наградила ее красотой. Боясь не понравиться Николаю, она послала фото…

Но какое?! Разгадка наступила в 1944 году, когда Николай нежданно-негаданно приехал в отпуск в Ульяновск, чтобы навестить свою боевую подругу.

Подмена

Николай вошел в дом, поздоровался и, глядя на оторопевшую девушку, спросил, здесь ли живет Нина. Та тихо прошептала, что это она. У лейтенанта, что называется, челюсть отвисла. Он достал из кармана снимок, показал его матери Нины и спросил, кто на нем. “Наша соседка, Таня Маркова”, – удивленно ответила женщина. Фронтовик от неожиданности потерял дар речи. Сел на стул, долго молчал и, наконец, твердо сказал, глядя на Нину:

– Я люблю ту девушку, которая на фото!

– Что тут началось! – вспоминает эту трагикомедию Лидия Петровна. – Нина в слезы, пытается что-то объяснить. Николай встает – и к двери. А она вдруг распахивается – и на пороге – девушка с фотографии – Татьяна! Ну, прямо как в кино. Николай так и обомлел.

– Вот она! – прошептал фронтовик. – Милая, любимая. Я всю войну живу с твоим образом…

Таня, естественно, ничего понять не может. Но, когда ей все объяснили, она вспомнила, как два года назад у нее из альбома исчезла та самая фотография… И когда все выяснилось, Таня на Нину обиделась и ушла вместе с гостем.

На дворе стояла декабрьская темная ночь, шел колючий снег. Ветер буквально пронизывал насквозь. Татьяне стало жаль неожиданно свалившегося ей на голову влюбленного – куда он пойдет в чужом городе? Делать было нечего – не оставит же она человека замерзать на улице – пришлось вести его домой. Таня рассказала родителям о его приключениях. Все вместе посмеялись над этой историей, пошутили, фронтовика напоили горячим чаем и оставили ночевать.

Уже через два дня Николай сделал Тане предложение и поехал к своим родителям в Челябинск. В Ульяновск он вернулся с мамой – отец на фронте погиб. Сразу же сыграли скромную свадьбу, а буквально на следующий день молодая жена проводила мужа на фронт. День Победы он встретил в Москве вместе со своей любимой.

Свадьба

А Нина? Она долго не могла забыть Николая. На заводе, где она работала, за ней ухаживали многие, можно даже сказать, что прохода не давали. Почти у всех серьезные намерения были – парней привлекала ее доброта и золотой характер, понимали, что жена из нее бесценная получится. Но она всем отказывала, никак не могла отойти от первой в ее жизни, неудачной, но такой сильной любви. Все разрешилось, когда под новый 1945 год у них на заводе появился новенький. Симпатичному и очень обаятельному парню, Петру Марченко, сразу приглянулась Ниночка. Да и она к нему оказалась более благосклонна, чем к остальным ухажерам. После празднования Нового года эту парочку везде видели только вместе.

Молодые люди приняли знакомство в канун нового года за верный знак счастливого будущего, поэтому со свадьбой они долго не тянули. Уже весной Нина и Петр решили пожениться. И днем свадьбы совершенно случайно назначили… 9 мая 1945 года! Так что самым главным тостом на их свадьбе стал тост “За Победу!”. Эта свадьба в самый счастливый для всей страны день стала своеобразным талисманом для семьи Нины и Пети. Жили они душа в душу, а свою золотую свадьбу встречали с детьми, внуками, правнуками и друзьями фронтовых лет.