В редакцию продолжают поступать отклики на предложение мэра Сергея Ермакова о возвращении городу его исторического названия – Симбирск. Интересно, что ульяновцы пишут нам как в прозе, так и в стихотворной форме. И хотя некоторые отклики-стихотворения несовершенны в художественном плане, мы не можем оставить их без внимания.

О славе земли Симбирской

Раскрывая сокровенную сущность имен, один из современных мудрецов А. Добровольский утверждает: «Имя есть звучащий образ человека, его оберег и предзнаменование, во многом определяющее его судьбу». То же самое можно сказать о названиях наших городов и селений. «Симбирск» -это название Края, такое же, как Гималаи, Огненная Земля, Антарктида и так далее.

Симбирск – это историческое имя русской крепости на восточных рубежах Московской Руси, в котором слышится присутствие двух великих коренных племен России: русского и татарского (вернее, булгарского).

Поэтому в вопросе возвращения нашему городу исторического названия «Симбирск» у меня нет сомнений: это произойдет неминуемо!

… Не только городу, но и многим улицам его необходимо вернуть старые названия, чтобы не прерывалась духовная связь поколений. Подобно тому, как новые архитектурные строения не должны разрушать целостного облика города, так и названия улиц должны сочетаться друг с другом. Например, достаточно удачно сочетаются «улица Гончарова» и «сквер Карамзина»: род деятельности и образ мыслей этих людей близки и дополняют друг друга. Но категорически нельзя соединять «улицу Варейкиса», например, с государственником и поэтом Языковым: жизнеустремления этих людей противоположны. А есть улицы, названные именами людей, которые не только не внесли свою лепту в развитие нашего Края, но даже не знали о его существовании: Робеспьера, Марата, Карла Либкнехта, Клары Цеткин…

В заключение все-таки следует добавить: я говорил только о том, что возвращение исторического названия городу – это вопрос, решенный историей. Но каким образом будет происходить переименование? Много ли волнений людям создадут чиновники при перерегистрации документов?..

Петр Шушков, симбирянин

Город ветров

Симбирск-Ульяновск… Два слова – и одна большая 360-летняя история. «Город ветров» на просторах огромной страны, улицы, дома и наша память. Память предков и сотен тысяч людей, родившихся и живших в этом городе. Да, историю забывать нельзя!

Я – за развитие и процветание нашего города. Однако с изменением названия все проблемы не решатся, и жизнь лучше не станет. Ведь переименование не завершится одним днем: надо будет менять названия на картах, в атласах, в паспортах. И этим хотят заняться тогда, когда необходимо решать более насущные проблемы: повышение заработной платы, асфальтирование дорог, улучшение жилищно-коммунальных условий, ремонт и постройка новых детских площадок.

А вот когда будут решены все социальные проблемы и стабилизирована экономика города, тогда, я считаю, можно будет заняться его переименованием.

В 1924 году город переименовали в Ульяновск, не спросив жителей. Не хочется повторения ошибок прошлого. Нужно будет провести открытое голосование (референдум), чтобы каждый высказал свое мнение: «за» или «против». И только тогда принимать обдуманное решение.

В заключение хочется сказать о себе. Несмотря на то, что я родился в городе Ульяновске, я знаю, что когда-то он был Симбирском. Я это знаю, и мне этого достаточно.

Андрей Федоров, студент

Улицы города

Улочки старые города древнего,

Новые улицы города Ленина!

С детства знакомые, с детства

любимые Улицы близкие, улицы милые!

Здесь я мальчишкой бродил по булыжникам,

В школу ходил каждый день с новыми мыслями.

Здесь я о жизни узнал очень много.

Стали вы в жизни мне главной дорогой!

Помню булыжник, настил в три доски

И ветхих домов переулки косые.

Помню огромный заросший пустырь

Там, где дома разрослись ввысь и вширь!

Все это было, но годы идут –

Новые улицы к дому ведут.

В зелень деревьев одели асфальт…

Все здесь красиво и радует взгляд!

Улицы эти – мой главный маршрут,

По ним я когда-то ходил в институт.

Улицы эти считаю я домом –

Здесь я все знаю, и все мне знакомо!

Улочки старые города древнего,

Новые улицы города Ленина!

С детства знакомые, с детства любимые,

Улицы близкие, улицы милые!

Геннадий Сивохин, житель Ульяновска с 1946 года

Ленин был бы против?

Тезисы в обоснование возвращения городу Ульяновску его первоначального имени – Симбирск.

1. Решение о переименовании Симбирска в Ульяновск принималось в 1924 году небольшой группой лиц, представителей правящего большевистского режима в 5-10 человек.

Мнение жителей Симбирска и Симбирской губернии никем не изучалось и никем не учитывалось по той простой причине, что руководителей города и губернии оно вовсе не интересовало. Если исходить из демократического принципа о том, что источником власти, а значит, источником властных решений, затрагивающих интересы всего населения, является народ, то решение это не было всенародным, не было демократическим.

2. Причиной принятия такого решения не было и проявление всенародной любви к Ильичу, как это утверждалось в последующих десятилетиях в коммунистических учебниках. Подавляющее большинство населения (а это в основном крестьяне) было приверженцами эсеровской идеологии и эсеровской земельной программы.

Представления о Ленине среди крестьян Симбирской губернии были весьма смутными. Его кончина не произвела среди крестьян никакого эмоционального потрясения. Поэтому какая-либо позиция крестьянства по поводу переименования Симбирска отсутствовала.

3. Местные большевистские вожди с необыкновенной точностью угадали тайные желания вождей московских, а именно, правящего тогда триумвирата в лице И.В. Сталина, Г.Е. Зиновьева и Л.Б. Каменева.

К этому времени существовал уже город Зиновьевск, переименованный в честь Зиновьева, был город Троцк, переименованный в честь Троцкого. И Сталину, и Каменеву не хотелось ни в чем отставать от названных выше большевистских лидеров. Хотелось городов и селений, которые бы носили их имена. И дело здесь не только в непомерном тщеславии названных лиц. Наличие города, носящего соответствующее имя, как бы укрепляло позиции того или иного вождя во властной структуре, делало пребывание его там пожизненным.

Мощным доводом в пользу реализации этих намерений должен был стать невиданный ранее прецедент переименования Петрограда в Ленинград, Симбирска в Ульяновск. Вместе с тем, в это же время Сталин инициировал кампанию по дискредитации (до известных пределов) В.И. Ленина. Доказательством тому является издание третьего собрания сочинений В.И. Ленина с приложением к нему документов, нелицеприятно характеризующих Ленина.

4. Если бы В.И. Ленин был жив, то, несомненно, был бы категорически против переименования городов, населенных пунктов, площадей, улиц, предприятий, учреждений в его честь. А идея строительства Мавзолея на главной площади страны и строительство Мемориального комплекса на его родине вызвало бы резкое неприятие со стороны Ленина.

Этому есть весомое доказательство. Так, 27 января 1924 года, наследующий день после похорон Ленина, в газете «Известия» было опубликовано письмо вдовы Ленина Н.К. Крупской. В нем Крупская пишет: «Большая у меня просьба к вам: не давайте вашей печали по Ильичу уходить во внешнее почитание его личности. Не устраивайте ему памятников, дворцов его имени, пышных торжеств в его память и так далее – всему этому он придавал при жизни так мало значения, так тяготился он всем этим. И еще одна дума у меня… не надо превращать Ильича в икону, в безвредную икону, потому что икона -это канонизация, выхолащивание революционного учения, притупление революционного острия, опошление. На икону надо молиться, перед иконой можно перекреститься, но икона нисколько не меняет практической жизни, практической политики… на дворе двадцать четвертый год. Помните, как много еще нищеты, неустройства в нашей жизни, в нашей стране. Хотите почтить память Владимира Ильича – давайте во всем проводить в жизнь его советы. О большем он мечтать бы не мог».

О том, что мнение супругов Ульяновых совпадало по всем вопросам, свидетельствует другой документ. А именно, письмо Ленина Сталину, которое он продиктовал секретарю 5 марта 1923 года. После этого у Ленина случился третий удар, и он утратил дар речи. Вот текст этого последнего ленинского письма: «Строго секретно. Лично. Уважаемый товарищ Сталин! Вы имели грубость вызвать мою жену к телефону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное. Но, тем не менее, этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня. Поэтому попрошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения. С уважением, Ленин».

Мы проявили бы гораздо большее и подлинное, а не показное, уважение к личности нашего великого земляка, если бы вернули нашему городу его настоящее имя Симбирск. Мавзолей в Москве и Ленинский Мемориал в Ульяновске разрушать не следует по многим причинам. В частности, и Мавзолей и Ленинский Мемориал могли бы служить наглядными пособиями при изучении студентами в курсе политологии характерных черт тоталитарного общества и особенностей его в России.

До 1648 года на территории города и области русские не проживали. На месте нынешнего областного центра находилось небольшое поселение. Оно называлось Симбирск. Существует не меньше трех версий происхождения этого названия. К русскому языку все три никакого отношения не имеют.

Богдан Хитрово мог бы назвать построенную под его руководством крепость и в честь тогдашнего царя Алексея Михайловича Романова, и в свою собственную.

5. Несомненно, что инициатива местных руководителей по переименованию Симбирска в Ульяновск имела в виду получение переделенных выгод и преференций экономического характера для города и губернии.

Нечего говорить о том, что в тоталитарном государстве успешное развитие того или иного региона определялось всецело благосклонным отношением со стороны вождя, диктатора, или, как тогда любили говаривать, стыдливо прикрывая словесной шелухой сущность происходящих процессов, ХОЗЯИН.

Но, увы и ах, как выяснилось буквально через два года, ХОЗЯИН к вновь названному Ульяновску и Ульяновской губернии никаких нежных и трепетных чувств не испытал. Как впрочем, он никогда их не испытывал и к тому, чьим именем был назван Симбирск. То есть, к В.И. Ульянову-Ленину.

Любимая фраза ХОЗЯИНА, сформулированная им в 1929 году в письме в журнал «Пролетарская революция» гласит: «О людях надо судить не по их словам, а по их делам».

Если исходить из этого сталинского указания, то вывод напрашивается вполне определенный. Ничего кроме ненависти Сталин к В.И. Ленину не испытывал, так как Ленин был главным препятствием на его пути к безграничной абсолютной власти, власти, которая была бы больше, чем у любого российского царя или императора.

Показателен эпизод последней встречи Coco Джугашвили со своей матерью – Екатериной Георгиевной.

На вопрос матери: «Кем он работает?» Сталин ответил: «Русским царем».

Ненависть Сталина проявилась в полном объеме в отношении его к родине Ильича.

Последствия эти для города, губернии, а затем области, были катастрофическими.

В 1926 году Ульяновская губерния ликвидируется и включается в состав Средне-Волжского края, а затем в состав Куйбышевской области. Ульяновск перестает быть областным центром и становится городом районного значения.

В годы индустриализации и вплоть до самого начала ВОВ в Ульяновске не было построено ни одного промышленного предприятия, ни одного градообразующего объекта. Тогда как в соседних городах шло бурное строительство заводов, фабрик, объектов социальной инфраструктуры. Ульяновск же оставался по-прежнему одно- и двухэтажным. Первые три пятиэтажки, известные сейчас как Володарские дома, были возведены незадолго до войны. Ульяновск никакого развития не получил. Самым ярким, впечатляющим примером этого является то, что железная дорога Инза-Ульяновск-Уфа до сих пор одноколейная и до сих пор неэлектрофицирована.

Предприятия, которые появились в городе в 40-е гг., были эвакуированы сюда из Москвы, Харькова, Витебска.

19 января 1943 года Ульяновская область была восстановлена. Но восстановлена уродливо, издевательски. Нам не вернули промыт ленно развитые Сызрань, Буинск, Ордатов, Алатырь. Но зато в состав области включили экономически отсталые районы Заволжья и так называемого Южного куста, которые никогда ранее в состав Симбирской губернии не входили. К слову сказать, волевым политическим решением Михаил Андреевич Суслов вдруг в одночасье стал нашим земляком.

Регион, к нашей большой обиде, очень часто называют сейчас в СМИ депрессивным. Так вот, корни этой депрессии, отсталости, неразвитости берут начало с 1924 года, с того момента, когда власть предержащие приняли необдуманное решение о переименовании Симбирска в Ульяновск.

Оставайся он Симбирском, не действовал бы он на ХОЗЯИНА так раздражающе. Вполне возможно, не было бы разрушительных последствий ненависти Сталина к Ленину и ненависть первого не возбуждалась бы каждый раз, стоило ему только обратить свой взор к карте Среднего Поволжья.

«Благими намерениями выстлана дорога в ад», – гласит старая мудрость. Руководствуясь только лишь благом города, области и всего населения, Глава администрации Ульяновской области Ю.Ф. Горячев в лихие 90-е гг. нанес деловому предпринимательскому престижу региона сокрушительной силы удар. С тех времен слово «Ульяновск» ассоциируется у всей деловой России с нежеланием и неумением ульяновцев отвечать на вызовы времени, с леностью мысли, с неискоренимой любовью к халяве, неумением работать и зарабатывать в новых капиталистических условиях.

Знакомый московский бизнесмен, побывав лишь несколько дней в нашем городе, так сформулировал свои ощущения от результатов управленческой деятельности Горячева, сформулировал надо сказать, образно. Создается такое ощущение, что в конце каждой рабочей недели, где-то по пятницам, вся область вместе со своими руководителями выходит в широкое поле и долго-долго из-под ладошки смотрит на закат солнца, то есть на Запад, не видать ли оттуда второго пришествия социализма на нашу многострадальную малую родину.

«Мягкое вхождение в рынок», – вот как была обозначена экономическая деятельность, а точнее, бездеятельность, губернатора Горячева и его соратников.

Мягкое вхождение очень похоже по сути своей на расхожую шутку по поводу того, что «нельзя быть чуть-чуть беременной». Можно ею или быть, или не быть, третьего не дано. То есть, можно создавать рыночные отношения или не создавать – никакого мягкого вхождения в природе не бывает.

Несмотря на уверения многих, брэнд «Ульяновск» в деле построения капиталистического общества не работает и не будет работать. Первая реакция серьезных бизнесменов всегда такая: «А! Это Ульяновск – островок социализма? Там почти бесплатный хлеб, самый дешевый бензин, там еще в ходу талоны и прочее и прочее».

6. Но Б. Хитрово понимал, что дать имя городу – это прежде всего политическая акция. Это акция заложит фундамент будущих отношений между пришедшими сюда русскими и местным населением. Отношения эти и царь Алексей Михайлович и Хитрово мыслили как мирные, как отношения сотрудничества, взаимного уважения, но не вражды и, тем более, бесконечной войны. Поэтому Хитрово назвал крепость и городок Симбирском.

Тем самым он заявил, что русские пришли сюда не покоряться. Не грабить, не разорять, а вместе жить и работать.

Заявляя о своем уважении к Богдану Хитрово, в частности тем, что наконец-то возводим ему памятник, не плохо было бы взять в качестве примера стремление и умение основателя нашего родного города налаживать такие отношения между людьми различных национальностей и разного вероисповедания, которые бы укрепляли единство и прочность Российского государства. А эта задача и в начале 21 века более чем актуальна.

7. Причинами переименования в 1924 году Симбирска в Ульяновск стали разрушение и последовавшая за этим утрата исторического мышления у правящей элиты страны и нашего региона в частности.

Полагаю, что историческое мышление представляет собой умение мыслить во времени.

По меньшей мере, масштабами нескольких столетий. А не пятью годами до своего прихода к власти и двумя после ухода. Историческое мышление – это умение и желание соотносить свои замыслы с историческим прошлым региона и с тем, как они отзовутся хотя бы лет через сто.

Возвращение первоначального имени города стало бы началом трудного и длительного процесса воссоздания исторического мышления у правящей элиты и рядовых граждан.

8. Возращение нашему городу его подлинного имени позволило бы быстро и достаточно безболезненно для общественного сознания решить еще одну немаловажную задачу. Давно назрела необходимость вернуть историческое название части улиц в центре города. Некоторые из них названы именами революционных деятелей Франции, Германии. За что им такая честь? В нашем городе они никогда не были, ничего полезного для него не сделали, да и вряд ли когда слышали о каком-то там Симбирске на какой-то там Волге.

Названия этих улиц неудобопроизносимы, они чужие для нашего языка и слуха. Фамилии Робеспьера, Марата, Либкнехта и пр. ничего не говорят основной массе наших горожан. На вопрос: «Кто это?» обычно отвечают: «Это такой человек», «Это такой революционер». И все!

А вопрос «Что такое третий интернационал?» приводит наших современников в такое же замешательство, в какое был приведен В. Чапаев в известном эпизоде одноименного кинофильма.

В этом вопросе неплохо бы поучиться у наших предков. Не такие уж они были исторически ограниченные, как уверяли нас в этом коммунистические учебники по истории. Так, например, была в Симбирске до 1917 года улица Б. Казанская. Почему она так называлась? Да по ней ехали в сторону Казани. Как ехали в сторону Москвы по улице Московской, в сторону Саратова по ул. Большой Саратовской, в сторону Чебоксар по ул. Чебоксарской и т.д.

И такие названия имели глубочайший политический смысл. Заявлялось о том, что Симбирск не сам по себе, что он не единственный на русской земле, что он тесно и неразрывно связан и с Москвой и с Казанью, и с Саратовом, и с Чебоксарами и т.д. В сознании людей утверждалась мысль о единстве Российского государства, о нерушимости его.

9. Возращение Ульяновску его родного имени имело бы и огромное воспитательное значение. А то, что у наших людей надо формировать беспрестанно, систематически чувство уважения к нашей истории, чувства любви к Родине, чувство гордости за тех, кто здесь жил ранее, – вопрос бесспорный.

Без этих чувств не сделать жизнь в городе и области счастливой, интересной, полнокровной, комфортной. «…Разруха сидит не в клозетах, а в головах!» – утверждал профессор Преображенский в повести М.А. Булгакова «Собачье сердце».

Я позволю себе смелость заявить, что из голов, в первую очередь, ее надо, наконец-то, убрать.

А.И. Смирнов, декан исторического факультета Ульяновского государственного педагогического университета