Сложность объясняется тем, что более 90 процентов заключенных – это люди, отбывающие сроки за тяжкие и особо тяжкие преступления.

Андрей КОРЧАГИН

Проявляя все свои профессиональные навыки, работники исправительных учреждений делают все возможное, чтобы держать ситуацию под контролем. И все же без ЧП не обходится. В прошлом году в области были зафиксированы два неприятных случая. В феврале в исправительной колонии № 2 осужденный воспользовался тем, что администрация потеряла бдительность, проник в кабинет к медсестре, взял ее в заложницы, стал выдвигать свои требования. Нечто похожее произошло двумя месяцами позже: в следственном изоляторе № 1 во время визита к стоматологу, заключенный также избрал в качестве заложника медработника, забаррикадировался с ним в кабинете.

– Но в обоих случаях нам удалось исправить ситуацию без каких-либо последствий для здоровья заложников, – признался начальник управления федеральной службы исполнения наказаний России по Ульяновской области Михаил Санкин. – Нарушители закона были обезврежены довольно быстро, против них возбудили уголовные дела. Но по результатам психиатрических экспертиз оба захватчика заложников были признаны больными, после чего направлены на лечение в медучреждения.

По словам Михаила Санкина, обстановка в исправительных учреждениях Ульяновской области напряженная, но контролируемая. Во-первых, переполненностью местных колоний. Во-вторых, непростым контингентом ульяновских заключенных. Ведь из одиннадцати с половиной тысяч человек, отбывающих различные сроки в исправительных учреждениях нашего региона, более 90 процентов нарушителей закона – это осужденные за тяжкие и особо тяжкие преступления! При этом более четверти из них – это люди с психическими отклонениями.

В современных условиях реформирования уголовно-исполнительной системы в исправительных учреждениях нашей области основной упор делается не на наказание, а на педагогические, психологические и стимулирующие инструменты воздействия.