Владимир КОРШУНОВ

В историко-культурном плане наш край как-то подзатерялся на карте России. Родина вождей двух революций, крепость, о которую разбилось войско Степана Разина, – вот, пожалуй, и все, что знаем мы о нашей истории, и почти все, что могут сказать о Симбирске путеводители и исторические хроники, написанные вдалеке от нашего города.

Меж тем ценнейшие исторические памятники буквально лежат у нас под ногами. И взять их – не то чтобы сложно… Сложно не уничтожить, а еще сложнее сохранить и передать следующим поколениям.

Земля симбирская, конечно, не Вавилон или Урарту: памятники древних цивилизаций ученые только начинают здесь открывать. Но даже от того, что уже удалось найти, – дух захватывает. Шутка ли – полторы тысячи лет! И это только начало большого археологического пути.

Этим летом большая экспедиция ульяновских, самарских и тольяттинских ученых работала в Новой Беденьге – невдалеке от Ульяновска. Встречаются здесь следы древних угров, предметы ранних болгар. Керамика, ножи, амулеты, наконечники стрел. Происхождение многих предметов еще нуждается в научном объяснении – это самая важная часть археологии. Но, главное, недавно в Новой Беденьге были открыты (в буквальном смысле отрыты из-под земли) поселение и городище древних именьковцев. Им, как минимум, 15 веков.

Именьковцы появились на Средней Волге примерно в III веке нашей эры. Пришли они, предположительно, с Волыни. Сегодня многие ученые считают именьковцев предками славян. Тайны жизни и исчезновения этого интереснейшего народа еще предстоит открыть. Успеть бы. Ведь после своего открытия археологические памятники страдают от разрушения и разграбления едва ли не больше, чем за всю многовековую историю, проведенную под слоем земли и пыли. Главная угроза – т.н. «черные археологи».

Несмотря на то, что в отличие от многих других именьковское городище в Новой Беденьге находится под присмотром, интерес к нему «черные археологи» уже проявляют. Один из организаторов экспедиции – наш известнейший археолог Юрий Анатольевич Семыкин рассказывал мне, как сам видел на одном из сайтов «черных археологов» призывы съездить в Новую Беденьгу.

«Черная археология» стала стремительно развиваться лет 30-40 назад. Главное оружие «черных» искателей предметов старины глубокой – металлодетектор. Сейчас он доступен любому. В обращении – прост. «Черным археологам» в отличие от ученых не надо получать разрешений, оформлять «открытые листы» на право ведения раскопок. Не нужно организовывать дорогостоящие длительные экспедиции (научные раскопки одного кургана обходятся примерно в миллион рублей). А самое главное – не нужно присваивать находкам паспорта, прослеживать пути миграции народов, вести анализ артефактов и делать выводы, т.е. все то, для чего и служит археология. Нужно просто выгребать из могильников и городищ металлические предметы для личных коллекций или наполняя ими «черный» рынок редкостей. Открытый учеными памятник площадью в несколько гектаров может быть «очищен» «черными археологами» за одно лето. Для масштабной научной работы на это уйдут годы. И главное – «очищенный» от металла археологический памятник теряет свою научную ценность. Он не может быть четко датирован, невозможно проследить пути товарообмена, связь с другими народами. Невозможно практически ничего. Ученые сравнивают такие ограбленные объекты с ослепленным человеком.

За последние несколько лет Ульяновская область уже стала настоящим Клондайком для искателей кладов из Москвы, Самары, Саратова. По сути, со всей России. Специалисты считают, что при таких темпах разграбления археологические памятники на территории региона будут полностью уничтожены через 30, максимум 40 лет. Ведь черный рынок древностей не требует документов правообладания, паспорта находки. Зато требует новых и новых товаров, за которые коллекционеры и собиратели готовы щедро платить. Прецедентов, когда за это кто-то был наказан, – нет. А копать курганы можно и не совсем по-черному, а «по-серому» – полулегально или даже вполне легально, под вывеской какого-нибудь исторического клуба.

Резу Салиховича Багаутдинова – доцента Самарского государственного университета, кандидата исторических наук, вполне можно назвать Шлиманом если не всего Среднего Поволжья, то уж Симбирского края точно. Именно он в 1992 году открыл в районе Шиловки древнейший на территории края болгарский курган, который до сих пор считается крупнейшим и богатейшим памятником древности нашей области. Хотя и пострадало за минувшие 15 лет от людей это сокровище древности едва ли не больше, чем за всю тысячелетнюю свою историю. Этим летом Реза Багаутдинов вместе с другими учеными принимал участие в раскопках именьковского городища у Новой Беденьги.

– «Черная археология» – это боль настоящая честных ученых. Грабительская археология уничтожает не только памятники, но и нашу историю. В советское время этого не было. А сейчас на каждом памятнике ямочки – 10 см. Значит – прошли с металлоискателем и уничтожили памятник. Примерно то же самое происходит, когда раскопки идут под флагом какого-то «исторического» клуба. У нас ведь оригинальная страна. Добытые в таких псевдоэкспедициях вещи идут на черный рынок. Зачастую собиратели и коллекционеры даже паспорта на них не спрашивают: где добыта вещь, когда, нашли ее или просто украли…

Может быть, нужен легальный рынок. По крайней мере, чтобы можно было изымать вещи, не имеющие паспорта находки, и возвращать обратно в науку.

А еще нужен постоянный присмотр за открытыми памятниками старины. И прецеденты наказания и за разоренные объекты, и за попытки в них «порыться».

Юрий Семыкин – доцент Ульяновского государственного педагогического университета, кандидат исторических наук:

– Закон есть, но он очень мягкий. Разрушение памятников должно наказываться очень серьезно. Но прецедентов – нет. А за рубежом только за попытку вести незаконные раскопки накладывается очень внушительный штраф, так что впредь будет неповадно.

Как уследить? Конечно, только сельские участковые или органы местного самоуправления не в силах все проконтролировать. Здесь могла бы помочь общественность, сельские учителя. Местные ребятишки всегда видят и знают, что кто-то чужой приехал на объект. Они бы могли сообщать своим педагогам, а те сигнализировать органам власти, милиции. Иначе нам не уберечь наше историческое наследие.

Еще один способ спасения археологического наследия – это, как ни странно, туристический бизнес. В этом случае объект всегда будет под присмотром. Сейчас Юрий Семыкин пытается создать в Новой Беденьге первый в России археопарк. Уже идет реконструкция древней кузницы, жилищ именьковцев. Прибывшие сюда туристы смогли бы не только посмотреть на все это со стороны, но и в какой-то мере переместиться на полторы тысячи лет назад, пожив несколько дней жизнью древнего народа. Это и прибыль бюджету, и защита науке.

Прецедентов такого масштабного исторического перевоплощения в предложениях тур-операторов нашей страны пока нет. Для реализации проекта потребуется немало сил и средств, действенная поддержка региональных властей. Ведь туристов, в отличие от «черных археологов», нужно привлекать инфраструктурой и заманивать рекламой. И какая археология победит – «черная» или белая, – пока совсем не ясно. Радует одно: есть люди, которым судьба нашего исторического наследия небезразлична. И без боя археология белая свои открытия отдавать не собирается.