Птичьих рынков в Ульяновске осталось немного. Почти все они перебрались в зоомагазины. Посмотреть, как доживает свой век один из самых известных птичьих базаров – на «Южном рынке», мы отправились в самый базарный день, в воскресенье.

От некогда богатого рынка почти не осталось и следа. Пара помятых контейнеров с сухофруктами и остатки «барахолки» – вот и весь базар. Вдоль забора прижались ларьки с зоотоварами, где продают, в основном, корм и лекарства для домашних питомцев. Самих же четвероногих друзей и не видать, разве что местные дворняги бегают.

– Теперь уж только по весне они собираются, сейчас холодно, один он остался… – показала посетительница рынка на сидящего у входа старика.

Картина у ворот рынка открылась животрепещущая. У столба на деревянном ящике восседал мрачноватый старик с бородой, как у патриарха. За пазухой у него пригрелся щенок, чёрный, по-детски пухловатый, с мокрым беспокойным носом и глазами, похожими на капли нефти. Рядом лежала шапка-ушанка, доверху заполненная монетами – на прокорм кутёнку. На вопрос, давно ли он здесь сидит, старик неохотно бросил:

– Четыре года.

– А сколько же щенок здесь греется?

– Мне таких щенков каждый день приносит кто-нибудь, – рассказывает дедушка. – Долго они у меня не задерживаются, быстро кто-нибудь покупает. Все уж знают, что я здесь сижу. Многие прогоняли меня отсюда, грозились в психушку сдать, избивали. За то, что просто сижу… В одного такого драчуна я вот этими деньгами бросил, и в вас сейчас могу бросить…

– За что? Я же по-хорошему к вам…

Но, видимо, этот старик уже настолько отвык от понимания и постоянно готов за себя постоять, что не верит, что к нему могут подойти просто так, без злого умысла.

– Ну, раз уж вы спрашиваете… -неохотно продолжил дед. – Много меня уже здесь фотографировали, щенят моих… Мне 77лет, живу я в Димитровграде, 20 лёт на НИИАРе проработал – вот как работал…

Старик завернул свою штанину, обнажив ногу (к слову, обут он был в летние ботинки, а на улице – минус 20). Гангрена разъела почти всю голень…

– Дорог я много исходил, – объясняет так и не назвавший своего имени старик. – Всю жизнь строил коммунизм, отец ведь меня учил, что нет ни Бога, ни чёрта… А четыре года назад я крестился. С тех пор сижу здесь, вот только они меня и греют…

Дед покрепче прижал к себе щенка и стал зазывать на пустой рынок будущего хозяина своего четвероногого беспризорника.