Неоднократный участник фестиваля «Песня года», певец и продюсер Марк Винокуров прошел свой долгий путь к большой сцене. Как и у многих музыкантов, начинавших свою деятельность во времена СССР, его жизнь «пестрит» самыми разными фактами. Есть среди них и пение в ресторане, и работа в русском театре в «незалежной и самостийной», и съемки в кино. Но дороги судьбы все равно вернули его к музыке – на сегодняшний день Марк Александрович выпустил уже семь дисков в стиле «лирический шансон». А еще он помогает молодым исполнителям, ежегодно устраивая песенные фестивали в Ялте, где начинающие артисты могут выступить в одной программе со звездами отечественной эстрады.
– Родился я на Украине, в шахтерском городе Донецке, в семье рабочих. Отец всю жизнь шоферил, мать была домохозяйкой. Она родила меня в 47 лет. Поздно узнала про беременность, но, когда это произошло, ребенка все равно решили оставить. Так я и появился на свет. Когда мне исполнилось 12 лет – я тогда учился в шестом классе – мать умерла от перитонита. Долго тянула с больницей, потому что боялась меня оставить одного, хотя у нее сильно болел живот. Когда ее, наконец, положили, было уже поздно. И тогда я в самом деле остался один…
– Трудно пришлось?
– Не стал оканчивать среднюю школу – надо было скорее получить профессию: после восьми классов поступил в торговый техникум по специальности «товаровед продовольственных товаров». Но я никогда не работал по специальности, кроме одной практики в гастрономе. Как сейчас помню, меня поставили продавать пломбир. Он тогда стоил 20 копеек. Я же заказывал много сливочного мороженого по 13 копеек и заворачивал в обертки от пломбира. Ничуть не стыжусь этого – именно здесь следует искать истоки настоящего бизнеса…
– В армии служили?
– Заранее окончил школу ДОСААФ. Выучился на водителя грузового автомобиля. И меня призвали в Москву – в часть военизированной пожарной охраны, которая квартировалась в Чертаново. Поскольку у меня за плечами была музыкальная школа по классу фортепиано, в армии я постоянно выступал, что-то пел. Когда после полутора лет службы я сначала стал кандидатом в прапорщики, мне дали общежитие, и у меня появился свободный выход за пределы части. Поскольку после суток дежурства мне полагалось два выходных дня, то устроился певцом в ресторан «Арбат», что на Калининском проспекте. Там у нас был большой ансамбль из девяти человек.
– Почти вся советская эстрада позднейшего времени вышла из ресторанов…
– Это была замечательная закалка. И в плане профессии, и в плане чувства меры. В ресторане «Арбат» тогда отдыхали немцы, финны, другая элитная публика, и они постоянно предлагали выпить. Отказываться было как-то не Принято – если не выпьешь, значит, «больной». Получалось, что к полуночи ты уже мог быть просто никаким, в «полном коматозе», а мне порой еще предстояло вернуться в караул…
– Но Вам удалось справиться с этим пристрастием?
– В моей части служил друг отца. Он-то и поднял тревогу – мол, пропадет парень. И отец меня забрал. Так я уехал в Донецк. Никто меня не кодировал – я «завязал» сам. Позже снова вернулся в Москву – уже совсем другим… Решил заняться собственным песенным творчеством – на сей раз уже в России. Начал с песни «Две голубки» мариупольского автора Юрия Соловья. С ней я исколесил города и веси всей страны.
– Высшее образование получили?
– Окончил киевский институт культуры, актерско-режиссерский факультет. Начинал заочно, потом перевелся на «стационар». Долгое время занимался постановками разных мероприятий в столице Украины, потом в Москве. В начале девяностых вместе с Александром Ревзиным – это мой земляк, когда-то он был барабанщиком в нашем коллективе
– организовывали «Рождественские встречи Аллы Пугачевой» на даче Леонтьева. Тогда полторы недели сидели с Аллой Борисовной в гостинице «Пекин», готовили это мероприятие. А еще раньше, в 198/ году, познакомился с Юрием Айзеншписом, он тогда только освободился. Мы с ним сдружились, и я немного помогал ему в его проектах, очень многому от него научился. Это единственный человек, который мог без денег сделать звезду…
– Вы ведь и в кино снимались неоднократно?
– Я люблю все свои роли. Однако с особым удовольствием вспоминаю фильм «Дело № 21», поскольку там сыграл свою единственную положительную роль. На экране предстал майором медицинской службы, примерным семьянином, отцом троих детей. Я, кстати, и в жизни хороший отец – у меня есть дочь. Правда, с героями своих фильмов я себя не отождествляю. Как только вхожу в кадр, Марка Винокурова больше не существует: я и мои герои – совершенно разные люди.
– Злодейство, воплощенное на экране, – это амплуа?
– Нет. Я думаю, отрицательные роли вообще плохо влияют на народную любовь. Часто я словно кожей чувствую этот негатив, на уровне подсознания. И я не оригинален – мечтаю сыграть своего Гамлета. К сожалению, от невостребованности актеры иногда заканчивают свою жизнь трагически. Вспоминаю, как поддерживал в последние годы знаменитого советского и украинского актера Борислава Брондукова, пережившего завбение, нищету и болезнь. Переживал за него, неоднократно помогал деньгами. С Брондуковым однажды меня познакомил киевский режиссер и ведущий Илья Ноябрев.
– Вы участвовали в фестивале «Песня года»…
– Два раза, в 2001-м и 2007-м. С «Чужой женщиной» и теми же «Двумя голубками». Если человек неизвестен, то он в такую программу не попадет ни за какие деньги. Нужно быть хотя бы немного узнаваемым, медийным лицом, звучать по радио, тусоваться с артистами из «первой обоймы». Ведь многие продюсеры изучают реальную известность артистов, просто спрашивая о них на улицах. И приглашают только тех, кого знают люди. Кстати, замечу, что Интернет еще никого не сделал знаменитым. Там тебя посмотрят миллионы – и сразу забудут. А телевизор – совсем другое дело. Хотя раньше раскрутиться было гораздо проще. Сам я начинал в те времена, когда могли поставить в эфир песню, которая просто понравилась редакторам, а сейчас сначала предлагают ознакомиться с прайс-листом. До сих пор не понимаю, что такое «формат». Мне кажется, что это понятие в СМИ ввели, чтобы только зарабатывать деньги. Кто повесил ярлык «русский шансон»? Это всю жизнь была просто советская эстрадная песня. Получается, что сегодня Пугачева, Аллегрова или Басков тоже поют шансон…
– Значит, Вы не считаете себя шансонье?
– Мне просто все равно, как это называется. Я знаю, что работаю с такими известными авторами, как Игорь Матета, песни которого, в том числе знаменитую «Играй, музыкант!», поет Маша Распутина, или Александр Лукьянов, написавший для Киркорова «Атлантиду». Владимир Пресняков-старший вообще мои близкий друг. Каждую субботу мы с Владимиром Петровичем собираемся на «Горбушке» – у него огромная коллекция пластинок, которую мы ездим обновлять. У нас был совместный проект «Ностальжи», представленный в Каннах. Поэтесса написала тексты французской тематики на музыку Преснякова, и из 12 треков, исполненных Гвердцители, Орбакайте, Сюткиным, Варум и другими мегазвездами, один – «Джо Дассен» – спел я. Кстати, этот «французский» диск, выпущенный на «Мелодии», записывался в моей студии. Сейчас мы с Пресняковым работаем над новым, итальянским, проектом. Владимир Петрович уже написал для меня песню «Я – итальянец», которая войдет в этот диск. Мне интересно все, что делает Пресняков-старший.
– Вы как-то сказали в прессе: «дружба – понятие круглосуточное»…
– Это не я придумал, а кто-то из классиков. Я никогда не понимал дружбу «в одни ворота». И еще
– важно отличать «приятелей», «товарищей» и «друзей». Если друг позвонит в два часа ночи, я никогда не спрошу: зачем? Значит, я нужен…
– Что бы Вы пожелали молодым певцам?
– Открыл студию звукозаписи – она пользуется спросом. Уже два года проводим в Ялте фестиваль эстрадной песни «На берегу Черного моря». Шикарная сцена, съемка, трансляция по телевидению, выпуск лицензионного DVD-диска. Где еще молодой артист может выступить вместе со звездами?! Хотим сделать такие концерты в Израиле, Казахстане и Белоруссии. Вообще, если человек талантлив, то он пробьется. Главное – стучаться в любую дверь. Это не значит «ходить по трупам», просто не терять надежду. Деньги, конечно, нужны, но пробиваться можно и по-другому. Рано или поздно тебя все равно заметят. Возьмите Лену Ваенгу. Совсем недавно она пела на свадьбах и днях рождения и не светилась по телевизору. А почему добилась такого успеха? Потому что она – талантлива. Не нужно никогда ждать денег – прождать можно всю жизнь, делайте свое дело – и двигайтесь вперед. Пишите и еще раз пишите, ни на что не рассчитывая. Сейчас в шоу-бизнесе есть такая шутка. «Сколько вам лет? 45, и меня еще никто не знает. Ну, не надо отчаиваться, у вас еще 35 лет впереди. Как это?! Да ведь самой старшей из «Бурановских бабушек» – 82 года!».
Александр Филатов
